Времени нет

3.15

Отца Виктора Шевченко зовут так же Виктором. Он каждый вечер зовет сына посмотреть на закат, а перед сном поет ему колыбельную, постукивая пальцем по маленькой ладошке. Как-то маленький Витя слышит, как мать жалуется подруге на выбор, который она сделала десять лет назад. «Любовь — единственная успешная выдумка идиотов, — мама машет блестящим от рыбьей чешуи ножом перед лицом соседки, — ею оправдывают идиотские поступки. Думай головой, Клара, а не сердцем. Даже когда выбираешь имя ребенку», — и отсекает точным движением рыбий хвост.

В тот день Витя ест только пюре. Он боится уколоться рыбьей косточкой и заразиться глупостью.

На парковке Эдема ждал не личный водитель Виктора Шевченко, а Затойчи.

— Ты должен быть на дне рождения дочери, — Эдем сел на переднее сиденье.

— Отвезу вас в офис и уеду — еще нужно забрать подарок. Но я бы не заснул, не узнав, удался ли наш план.

Эдем нащупал под рубашкой кулон.

— Прошло как по маслу, — сказал он без видимого удовольствия.

… Какой-то зимой двое мужчин в выцветших сапогах выносят из дома пианино. Манипуляциями руководит мама Виктора, которая к тому же пристально следит, чтобы грузчики не поцарапали линолеум. Надо вытащить инструмент в коридор, развернуться в кухонном проеме и только потом вынести во входную дверь. Папа все это время стоит на балконе, без шарфа и шапки и, отмежеваясь от событий в квартире, курит. Витька-младший впервые видит его с сигаретой. Мама моет после грузчиков пол, накидывает куртку и, прихватив мужу шарф, тоже выходит на балкон.

В тот день Витя узнает, что папе помогли устроиться на новую работу на складе. «Прибыльную», — характеризует ее мама и, заметив взгляд Виктора-старшего, добавляет, что это на время. Настанет день, и они встанут на ноги. Отец сможет вернуться в свою музыкальную школу, говорит она. И да, тогда они купят новое пианино вместо этого двадцатилетнего. И другие грузчики в черных сапогах занесут его в коридор, одним краем на кухню, а оттуда в гостиную.

Через несколько дней Витя впервые попробует шоколад с миндалем. В первый раз услышит, как мама поет, готовя есть. Но грузчики не возвращаются…

— Откуда Борец мог узнать вашего отца? — спросил Затойчи Эдема, как только колеса перебрались через бороздку от ворот. — Значит, он успел увидеть сюжет и теперь бросил боссу подачу: вдруг тот захочет выговориться? — Шевченков в стране — 200 тысяч.

— Не удивлюсь, если из-за ежегодного взноса, который мы перечисляем дома престарелых, — Эдем и сам хотел бы знать правильный ответ.

…На календаре — пятница. Мама развешивает вещи на балконе, когда звонит телефон. Витя берет трубку. Строгий женский голос велит позвать мать. Витя зовет и идет играть с новым конструктором — у него большие планы на вторую часть дня, которую можно провести без домашних заданий. Щелкают входные двери, в замке возвращается ключ — мама куда-то идет, ничего не сказав.

Когда она возвращается, выясняется, что отец попал в больницу: его задел один из контейнеров, съехавший из-за порванного троса.

Виктор-старший появляется дома спустя несколько дней. Из его забинтованной ладони неестественно торчат три пальца.

Не умом, а интуицией Витя понимает, что дома что-то изменилось, что так, как было уже не будет…

— А что это за письма в сюжете? — Эдем достал телефон, но посмотреть видео сначала так и не решился. — Я не писал ему никаких писем.

— Конечно, письма! — Зато хлопнул себя по лбу. — Вот они и узнали. Они с этого и начали: Виктор Шевченко пишет письма сыну, но не решается отправить.

…О том, что отца посадили, Витя узнает в последний день лета, вернувшись от бабушки с каникул. Он изменил им, говорит мама, пытался украсть деньги из кассы. И сделать он это хотел не ради семьи, а из-за глупого долга в карты. Витя вспоминает, как часто отец задерживался после работы на складе. Он никогда не приходил домой под хмельком, но иногда возвращался веселым и с подарком в кармане пиджака.

«Жизнь не прощает слабости, — говорит однажды мама той же соседке Кларе, — а значит, и мы не должны».

Виктор-младший постарался стать для нее таким сыном, которому не нужно будет извиняться.