Времени нет

5.8

— Как долго я здесь?

— Именно поэтому в комнате для допросов и не бывает часов, чтобы время тянулось медленнее.

— Бывают. Мне приходилось бывать в комнатах для допросов.

— Знаю. Так что и не удивился, когда мне сказали, что вы не просили адвоката.

— Справлюсь сам. А вы очевидно не полицейский. СБУ?

— А у вас, Эдем, глаз острый. У меня к вам несколько вопросов.

— Сначала вам самому придется ответить на одно. Объясните, почему я здесь.

— А вы не догадываетесь?

— В результате полицейского произвола.

— Что за страна… Чуть что — сразу кричат о произволе. Вы здесь по подозрению в похищении ребенка.

— Никакого угона не было. Вы не сможете повесить на меня этот бред.

— Ну не знаю, не знаю. Вы ведь адвокат так себе, не слишком успешный.

— Так написано в бумагах из вашей папки?

— Видите, какая она тоненькая. Написан здесь не так и много.

— На неуспешных адвокатов больше не бывает. Что вы хотите?

— Просто поговорить, не под запись. А я позабочусь, чтобы вы как можно скорее отсюда вышли.

— А если не соглашусь?

— Тогда отсюда уйду я, а вы останетесь еще часов в сорок. Вы ведь адвокат. Вы знаете, что так будет. И сразу же предупредю следующий вопрос: зачем это мне? Объясню. Вчера президент сделал очень неожиданный шаг — назначил 83 судья по всей стране. Откуда они взялись? Почему он выбрал именно их? Мне неясно. И если судьба свела меня с одним из будущих судей, мне очень хотелось бы знать, что это за человек. Понять одну, чтобы понять других.

— Это я будущий судья?

— А вы не знали? Где вы вчера были?

— В коме. И вы хотите сказать…

— В коме? Неожиданный поворот. Может, вы знакомы с президентом или главой его администрации? Может, встречались?

— Никогда. И покровителей у власти у меня тоже нет.

— Президент вчера был в вашей больнице. Он к вам заходил?

— Я находился в коме, но не представляю, чего вдруг это ему пригодилось бы. Так я стану судьей?

— Вы этого не хотите? Может, судья из вас получится лучше адвоката. Эдем, почему вы молчите?

— Слишком много неожиданных новостей за последние несколько часов.

— Просматриваю ваше дело и не могу понять. Окончили вуз с отличием. Учились за границей. Устроились в крупную компанию, работали усердно. Но когда приходило время выплачивать премии, вам они не доставались. Собственно, вы были единственным из 24 сотрудников компании, кого ни разу не премировали. В чем же ваша вина, Эдем? Воровали скрепки? Сломали офисный ксерокс, решив отсканировать свою ягодицу? Переспали с секретаршей босса? Не отвечаете? Но, похоже, в этой тонкой папке у меня есть ответ и на этот вопрос. Вот, например, интересное заявление: к вам подослали гонца, предлагая решить дело за небольшое вознаграждение… И, похоже, такое заявление не одно. Гм… И ваши клиенты были не против такого подхода?

— Я работал только с теми, кто хочет отстаивать свою правоту без взяток.

— Выходило?

— Не так часто, как надо.

— Расскажите, как оно — чувствовать, что ни в чем не виноватый клиент пошел за решетку только потому, что вы не задействовали все у вас инструменты? Правда, такое случается не всегда, но ведь случалось? Вы хотя бы посещаете их в тюрьме? Приносите папиросы и сладости? Думаете о них, когда пьете холодное пиво в июльскую жару или задуете свечи на торте?

— Это был их выбор, а не мой, и они были готовы к такому варианту. Но если таких людей не будет, систему никогда не изменить.

— И многое вы смогли изменить с Фростовым?

— А вы, похоже, еще та мерзость.

— Переходите к оскорблениям. Достойный аргумент в споре. Казалось бы, и парировать нечем. Но вернемся к тонкой папке. Я вижу, вы виноваты в ДТП. Обошлось без последствий, даже штраф не заплатили. То есть, за свою шкуру вы готовы договариваться?

— Я не договаривался. После этой аварии у меня диагностировали поражение Митча. Знаете ли такую болезнь? Кроме смертельных последствий, у нее есть еще одна неприятная особенность: больной может внезапно потерять сознание. С тех пор я за руль не сажусь.

— В деле этого нет. Сочувствую.

— Соболезнования приняты.

— Простите, Эдем, я не знал. Неудобно вышло. Вы потому ушли из фирмы и открыли свою практику — из-за болезни стало труднее работать?

— Нет. Я решил выбирать только те дела, которые кажутся мне важными. Болезнь не оставила мне времени на другие.

— Давайте поговорим о сегодняшнем инциденте — назовем его так. Вчера вы еще находились в коме, а сегодня вышли из нее — правильно я понимаю? Познакомились в больнице с мальчиком и решили с ним скрыться? Едва придя в себя?

— Он попросил отвезти его в детский дом. Я и увез.

— Но сначала купили ему одежду, накормили и свозили на стадион. Почему стадион? Что вы там делали?

— Катались на самокатах. Я пытался уговорить его на пробежку в парке, но Орест хотел как раз на стадион. Это было для него важно.

— А вы всегда так добры к детям из приюта?

— Всегда. Я сам из приюта.

— Ждите, в досье говорится, что ваши родители умерли семь лет назад.

— Приемные. Хотя никого роднее их у меня не было.

— До усыновления вы воспитывались в том же приюте, что мальчик?

— Мой приют в Крыму, а в этом я никогда не был. Хотя он мне знаком — видел на фото, не могу только вспомнить, где…

— Гражданка Домановская, с которой вы виделись…

— Кто это?

— Инара Домановская.

— А, она вышла замуж.

— Вы расстроились? Хотя как это понять, если вы все время изображаете обиженного Мальвиной Пьеро. Кто она? Вы были в нее влюблены? Кажется, я понимаю: вы до сих пор ее любите.

— Как это касается дела?

— Непосредственно, ведь ситуация складывается очень интересная. Вы влюблены в женщину, которая вышла замуж за другого, и убегаете из больницы с ребенком, склонным к суициду. С ребенком, который он давно пытается усыновить, и на этот раз у него наверняка бы получилось. Представьте, вы стали судьей и разбираете такое дело. Неужели поверите в совпадение?

— Вы слышали об обоснованном сомнении?

— Похоже, обвиняемым в вашем зале суд очень повезет. С таким мировоззрением вы рискуете стать легендой судейского корпуса. Хотя со всей этой историей, наоборот, рискуете не стать.

— С моей болезнью я уже ничем не рискую.

— Как вы сами считаете: почему президент решил, что одним из судей должны стать именно вы? Может, есть какая-то взаимосвязь между вами? Общие знакомые, клиенты, которым вы помогли?

— Нет, по крайней мере, я таких не знаю.

— А может так быть, что президент вас знает, а вы его — нет?

— Что за глупый вопрос?

— Может, вы дружите с антикоррупционным прокурором?

— Наш разговор безвозвратно двигается в тупик.