За тебя, Родина!

Глава 1

Восточная Голландия.

10 мая 1940 года.

Гюнтер Шольке.

Проезжая по мосту пограничного перехода в Де-Поппе Гюнтер заметил как местные нацисты в форме голландских военнослужащих оттаскивают тела своих соотечественников-пограничников в небольшую пристройку чуть поодаль. Навскидку их было около десятка, у некоторых форма вся в крови… Да, сторонники истинных патриотов страны, Мюссерта и ван Геелкеркена, блестяще выполнили свою работу, не понадобилось даже стрелять. Взорвать мост, как они опасались, защитникам тоже не удалось.

Один из союзников, видимо главный, стоя у самой дороги улыбнулся, вскинул руку и козырнул сидящему в башне Гюнтеру:

— Добро пожаловать в Голландию!

Шольке улыбнулся и ответил тем же. Полосатый шлагбаум на чужой стороне был уже поднят и «Здоровяк» пересёк мост всего за несколько секунд. Оглянувшись назад Гюнтер посмотрел на оставшуюся за спиной Германию и внутренне собрался. Безопасные земли кончились, теперь в них могут выстрелить из-за любого угла и куста. Надо быть настороже!

В стороне остался небольшой приграничный посёлок, освещаемый встающим солнцем, а под колёса ложилась ровная, асфальтовая дорога. Его отряд растянулся за ним, соблюдая уставную дистанцию. Пушки и пулемёты броневиков были направлены в разные стороны, готовясь в любую минуту причесать обочины смертоносными очередями, но пока было тихо…

Конечно, он знал что с обеих сторон дороги были расположены замаскированные пулемётные ДЗОТы где должны были сидеть расчёты для поддержки пограничников, а также пара орудий в роще слева, но их друзья в этой стране позаботились и об этом.

Уже удалившись от моста почти на километр Гюнтер оглянулся в последний раз. Прямо за его разведывательным отрядом мост пересекала первая танковая часть оберштурмфюрера Хьюго Красса, у которого на вооружении были лёгкие «Pz. II» и средние «Pz. III». А уже за ними выстроилась длинная колонна грузовиков с пехотой одного из батальонов. Что ж, если его разведчиков захотят обидеть злые голландцы то у них теперь есть сильные помощники, которые с радостью возьмут его ребят под своё крыло.

Первая их цель — мост через реку Эйссел в Борнебруке, недалеко от Зволле. Они должны быть там как можно скорее пока голландцы не успели прийти в себя от их наглости и попытаться закрепиться на хорошем рубеже обороны. В нарушение штата подразделения Брайтшнайдер, при молчаливом одобрении Гюнтера, где-то «нашёл» два мотоцикла с коляской и теперь они дружно пошли на обгон чтобы вести разведку метрах в двухстах впереди «Здоровяка». Конечно, четверо солдат при двух пулемётах не сделают многого но это и не нужно. Им достаточно лишь обнаружить врага и сразу вернуться. Жаль что пока тут нет БПЛА, тогда не пришлось бы рисковать людьми.

Дорога была пустынна, двигатель работал ровно но Гюнтер не расслаблялся. Справа от шоссе местность открытая почти на полкилометра а вот слева… Слева довольно большие группы кустов, уже покрытые майской зеленью. Там бы вполне могли укрыться враги но внезапность нападения, скорее всего, сделала своё дело и по ним никто не стрелял.

На юге остался Олдензал, который должны были взять те кто наступал в той зоне ответственности.

Вдали показалась какая-то точка, медленно увеличиваясь в размерах. Гюнтер хотел предупредить наводчика своей машины но увидел что тот уже приник к прицелу, пытаясь понять что там такое. Через пару минут Шольке, наконец, увидел что… или, точнее, кто это был. Обычный голландский полицейский на велосипеде, неторопливо едущий на запад. Из оружия у него был, судя по кобуре, только пистолет. Видимо, услышав позади гул моторов он прижался к обочине и остановился, пытаясь понять что за колонна его догнала.

Это был довольно пожилой мужчина с добродушным лицом и мятой форме. Обернувшись и сняв с себя головной убор полицейский прижал руку ко лбу чтобы встающее солнце не слепило его и прищурился, вглядываясь в них. Гюнтер усмехнулся, тоже разглядывая его. Интересно, что тот сделает? Попытается остановить и арестовать их? Или выпишет штраф за то что они ехали по разделительной полосе?

Когда «Здоровяк» подъехал совсем близко то Шольке заметил как изумлённо выпучились глаза голландского стража порядка, рот приоткрылся, словно тот не верил своим глазам. Его вторая рука медленно поползла к потёртой кобуре… тут всё и случилось…

Броневик внезапно взревел и резво прыгнул вправо! Сквозь гул мотора Гюнтер услышал отчаянный крик и лёгкий толчок, а потом все четыре колеса на правой стороне переехали то что несколько секунд назад было живым человеком. «Здоровяк» тут же снова вырулил на середину и помчался вперёд как ни в чём не бывало. Только сзади осталось бесформенное раздавленное тело в лохмотьях окровавленной формы и красноватые следы от колёс возле него…

Только теперь Шольке пришёл в себя и, раздражённый, наклонился вниз, намереваясь взгреть своего водителя за самоуправство. Но вместо него это уже сделал командир машины, унтершарфюрер СС Мариус Зигель:

— Тупой ублюдок! Какого чёрта ты это сделал⁈ — послышался его яростный крик на переднего водителя, молодого Курта Хассе. — Какой был приказ⁈

— Но, унтершарфюрер, он же полез в кобуру! А если бы этот болван успел выстрелить? — пытался защищаться парень.

— Кретин несчастный! Деревенский тупица! Ты даже не понял что сделал не так!.. — ещё сильнее ополчился на подчинённого Зигель, дав ему подзатыльник. — Если бы он попытался я бы пристрелил его! Зачем ты его раздавил, отрыжка блохастой псины⁈

— Виноват, унтершарфюрер… — на этот раз парень решил не оправдываться чтобы снова не получить на свою долю тумаков. — Ошибся…

— Конечно, виноват, кусок дерьма! — постепенно остывая, ответил Зигель. — За это тебе наказание — на первом же привале возьмёшь тряпку, наберёшь воду и отмоешь всю кровь и кишки с колёс и корпуса, понял⁈ Не хватало ещё чтобы на жаре от нашего Здоровяка воняло как со скотобойни! Всё ясно⁈

— Так точно, унтершарфюрер! Отмыть всё и привести машину в порядок… — угрюмо согласился Курт, тяжело вздохнув. Наверное, представил как будет возиться с уборкой пока другие отдыхают. Сам виноват, что тут скажешь…

— Извините Хассе, оберштурмфюрер… — заметив спустившегося вниз Гюнтера сказал Зигель сокрушённым тоном. — Молодой ещё, сначала делает потом думает. Но ничего, я всё равно сделаю из этого тюфяка настоящего бойца, даже не сомневайтесь!

— Хорошо, Мариус, только не тяните с этим! — согласился удовлетворённый Гюнтер и снова вылез из башни, положив локоть на край люка. До цели ехать ещё несколько часов, вторжение начинается успешно, чего ещё желать? Поменьше потерь у себя и побольше у противника! Словом, встречай гостей, страна тюльпанов!

Берлин.

10 мая 1940 года.

Баронесса Мария фон Мантойфель.

"Сегодня наши победоносные войска прорвали хлипкую оборону Союзников в Бельгии и Голландии и развивают наступление вглубь этих стран! Радостные жители восторженно приветствуют наших солдат, кидают цветы им под ноги и славят нашего фюрера! Венценосные правители этих государств в панике и озабочены только бегством, боясь оказаться в руках истинных патриотов… Ходят слухи что английские корабли уже готовы эвакуировать их в Лондон чтобы те продолжали подзуживать своих обманутых подданных на борьбу с нами! Но у них ничего не получится потому что Германия не враг Бельгии и Голландии, так сказал фюрер!

Цитата доктора Геббельса: «Сегодня исторический день, друзья мои! Свершилось то что так долго ждали настоящие патриоты во главе с влиятельным голландским политиком Антоном Адрианом Мюссертом и его бельгийским коллегой Леоном Дегрелем! Наконец-то, пришло время помочь этим странам, так долго страдавшим от происков международного еврейства, освободиться от оков рабства и вместе с германским народом идти к победе! Я уполномочен заявить что Германия окажет им полную и всестороннюю поддержку по искоренению врагов, а также по реформированию и усилению их армий, которые вместе с нашим Вермахтом станут сражаться против западных союзников!»…

Мария отложила «Фёлькишер Беобахтер» на угол стола и улыбнулась. Отличные новости! Теперь заказы на военных предприятиях, акции которых она скупала всё больше, опять вырастут. Вооружение, боеприпасы, военная техника и запчасти к ней, оборудование… Правильно говорят что деньги — кровь войны! Конечно, денег у неё и так было много но кто в здравом уме откажется стать ещё богаче, особенно если почти ничего не надо делать? Да и девочкам скоро уже выходить замуж, надо дать им хорошее приданое… Вот только нормальных мужчин, за которых она со спокойной душой отдала бы дочерей, пока не было. Одни старые, другие молодые но не слишком обеспеченные. Нет, Мария не считала себя строгой сторонницей сословного барьера, к тому же пример Гюнтера показывал что и среди простых людей есть очень даже привлекательные экземпляры… Но уж обеспечить её девочкам нормальную жизнь без пересчёта каждого пфеннига в кармане их избранник обязан! Любовь любовью но красиво одеваться и жить в хорошем доме это вполне естественное желание для аристократок! Иначе попадётся какой-нибудь альфонс и станет тянуть с молодой жены её деньги на свои развлечения… Куда это годится?

Баронесса, задумавшись, взяла со стола сложенный листок и только потом поняла что именно она держит в руках… Письмо Гюнтера, пришедшее ещё вчера. Мария прочитала его уже несколько раз а фотография решительного эсэсовца, их с Ребеккой спасителя, стояла у неё на виду. Улыбнувшись своему бессознательному порыву, она снова пробежала глазами содержимое письма…

"Здравствуй, моя милая аристократка! Как поживает Ваша милость? Надеюсь, у вас с Ребеккой всё хорошо?

Каждый день, едва находится свободная минута, вспоминаю те дни и часы которые я провёл с тобой… Особенно ту сумасшедшую ночь когда остался ночевать в твоём доме! Что и говорить, она была на редкость насыщенной, как негативными впечатлениями так и позитивными. К счастью, всё закончилось отлично. А уж каким было утро! Помнишь внезапный визит Ребекки в твою спальню?)) Думаю, да, такое невозможно забыть… Ты была просто бесподобна, моя горячая Мария! Я ни минуты не жалел что приехал и остался с вами, тем более что твоей подруге не помешала моя помощь…

У меня всё хорошо, готовимся к новым боям, которые начнутся уже совсем скоро. Откровенно говоря, жду этого с нетерпением, «странная война» надоела всем. Хочется определённости и решительного наступления! Французы, засевшие за своей линией Мажино, совсем расслабились и думают что мы будем сидеть напротив них годами, как в Великую войну… Наивные дураки! Уже очень скоро мы прорвёмся вперёд и схватим их за яйца! О, извини меня за солдатскую прямоту и армейскую бесцеремонность, дорогая баронесса, мои манеры всё ещё оставляют желать лучшего)) Надеюсь, как появится возможность, ты вплотную займёшься пробелами в моём образовании? Лучше всего заняться обучением в твоей замечательной спальне, мне очень понравился её интерьер)) Он навевает на меня определённые мысли которые хочется немедленно воплотить в реальность. Обещаю, я буду очень внимательным и способным учеником, моя красавица! Если понадобится, с нами может присутствовать и Ребекка, уверен, её советы в моём обучении тоже не будут лишними))…

Ну что ж, пора заканчивать письмо, дела службы не ждут. Знаешь, Мария, та ночь была для меня не только ошеломительной в плане удовольствия… Но, одновременно, она стала и неким Рубиконом, который я перешёл без раздумий. Пусть это и случилось внезапно но тогда я сделал свой выбор как мне поступить и повторил бы снова, если вернуть всё назад. Моя совесть молчит, а значит я всё сделал правильно. И в награду за это мне досталась твоя любовь… Это самый большой подарок о котором я мог только мечтать! Будь уверена, ты всегда сможешь рассчитывать на меня! Я не подведу и приду на помощь снова, если тебе понадобится. И Ребекке тоже, ведь она твоя самая близкая подруга и к тому же очень хорошая и красивая женщина… Словом, помните, вы под моей защитой и спите ночью спокойно!

Всё, горячо целую твои пухлые губки, милая аристократка! Как только будет возможность, обязательно приеду в твой замечательный домик и крепко сожму в объятиях твоё великолепное, нежное тело! А пока могу передать тебе свою любовь только письменно…

До встречи, моя прекрасная баронесса! Передавай привет Ребекке! Очень скучаю без вас, девочки!

04.05.40. Ваш Гюнтер"

Густо покрасневшая Мария отложила письмо, чувствуя как предательская краска охватила всё лицо. Что и говорить, этому мальчику явно нужны её уроки. Так прямо написать о том что она ему нравится… Тем более, ТАКИМИ словами! А уж воспоминания о той ночи и особенно утре, когда баронесса проснулась держа в кулаке его орган… Настоящий пошляк и удивительно бесцеремонен! Понятно что не аристократ, но всё же мог бы и не намекать так откровенно насчёт её слабости, которую она допустила… Должно быть, виновато шампанское которое она выпила, явно не рассчитав воздействие на себя. Ведь хотела быть строгой, держать дистанцию, объяснить что они не пара друг другу… А что в итоге? Поступила прямо противоположно тому что собиралась. Причём ведь и не скажешь что он её принудил, как это любят оправдывать некоторые женщины… Дескать, я была против но он настоял, что мне оставалось делать? Нет, достаточно было лёгкого нажима с его стороны и она сдалась… Да зачем себя обманывать? Она сама в тайне ждала этого и даже надеялась! Вот и получила что хотела. Кого винить? Гюнтера, намерения которого были ясны как день? Или себя, когда не сумела найти в себе стойкости и оттолкнуть его? Нет, винить некого. Всё произошло так как должно было произойти. Да, мезальянс налицо, но была бы она довольна если бы Гюнтер в ту ночь вёл себя более сдержанно? Хороший вопрос… И Мария не уверена что ответ был бы положительный.

Да, уроки хороших манер она ему определённо преподаст, надо его поднимать вверх в этом смысле, чтобы Гюнтер не попал впросак при общении с её кругом аристократов. Что же касается того где именно проводить такие уроки, в её спальне или где-то в другом месте… Это Мария решит позднее. Хотя… мысль хорошая, там им точно будет удобно… в плане учёбы, естественно.

Стук в дверь прервал её размышления.

— Войдите!

Дверь кабинета тихо открылась и в него вошёл её верный управляющий Ральф, который служил ещё матери баронессы.

— Ваша милость, к вам пришёл некий господин. Он назвался Гансом. Говорит, вы его ждали.

— Да, Ральф, так и есть… — кивнула головой баронесса. — Проводи его сюда, пожалуйста.

— Хорошо, Ваша милость! — ответил мужчина и вышел, так же тихо притворив дверь.

В который раз Мария мысленно поблагодарила судьбу за то что у неё есть Ральф. Высокий, поджарый, с умными глазами и невозмутимым лицом, поседевший и благообразный. Ему было уже почти пятьдесят, он прошёл путь в доме Мантойфелей от обычного слуги до управляющего, облачённого её полным доверием. По сути, всё поместье держалось в порядке именно благодаря Ральфу. Она помнила про несколько попыток других аристократов переманить его к себе, с более высоким окладом, но тот неизменно отказывался, по-прежнему оставаясь рядом с ней. Однажды был случай когда Мария оказалась вынуждена передать через него большую сумму денег, на которую Ральф, если бы захотел, мог жить безбедно много лет. Но верный управляющий не подвёл и ни единый пфенниг не пропал, все деньги дошли до получателя. Он мало распространялся о том кем был раньше, до поступления к ним, но она точно знала что управляющий не понаслышке знаком с оружием и может постоять за себя в случае необходимости. Ральф не был женат, но как поняла Мария, у него были необременительные отношения с одной из её горничных. Что ж, если это не отражается на их обязанностях в худшую сторону то почему бы и нет?

После того как она вместе с дочками едва не погибла из-за пожара в городской квартире Ральф, который в это время находился в усадьбе, твёрдо настоял что всегда будет находиться там же где и баронесса, несмотря на её слабые возражения. А его отношение к Гюнтеру, спасшего её от верной гибели, сильно изменилось к лучшему, хоть сначала он и считал его обычным охотником на богатых женщин, относясь к эсэсовцу настороженно. Не сказать что управляющий стал его другом но отношения между ними явно изменились к лучшему что очень радовало Марию. Определённо, Ральфу не была чужда благодарность… А после того как в доме был обнаружен труп пьяницы-графа он взял на себя все заботы по отправке тела в морг, избавив женщину от всех угнетающих формальностей связанных с этим.

Снова раздался вежливый стук в дверь и она открылась. На пороге, кроме Ральфа, стоял обычный мужчина в гражданском костюме и светло-коричневой шляпе, которую он держал в руках. В другой руке у него был портфель. Простое лицо с настороженными глазами, неприметная внешность… Словом, он оправдывал свою профессию.

— Проходите, господин… — пригласил его Ральф. — Мне остаться, Ваша милость?

— Нет, спасибо, Ральф, всё в порядке! — слегка улыбнулась баронесса.

Управляющий смерил посетителя внимательным взглядом и вышел наружу, предварительно сказав:

— Я буду за дверью, Ваша милость.

Дверь захлопнулась и она осталась наедине с таинственным Гансом. Всё что Мария о нём знала, так это то что Ганс был связан с гестапо. Скорее всего, являлся их сотрудником. С ним её свёл один знакомый, высокопоставленный чиновник СС, один из доверенных людей Гейдриха, руководителя образованного в сентябре прошлого года РСХА.

— Здравствуйте, баронесса! — поздоровался с ней Ганс. Впрочем, не факт что его звали именно так. В целях конспирации он мог представиться ей каким угодно именем. — Очень интересный у вас слуга… хм.

— Он мой управляющий! — холодно ответила баронесса, нацепив привычную маску властной аристократки. — Но это сейчас не важно. Ближе к делу, господин Ганс! Вы принесли то что мне нужно?

— Конечно! Всё здесь, как и договаривались… — хлопнул он рукой по своему портфелю. — А вы готовы выполнить свою часть договора?

— Вы сомневаетесь в моём слове? — от тона Марии в кабинете словно подул ветер с Северного полюса.

На миг Ганс пришёл в замешательство но тут же взял себя в руки.

— Извините, баронесса, особенности моей работы… — усмехнулся он, открывая свой портфель. — Здесь всё что вы хотели узнать. Некоторые персоны оказались довольно непростыми, но всё сделано как положено.

Мужчина передал ей тонкую чёрную папку, в которой были нужные ей сведения. Положив её на край стола Мария взяла небольшую бумагу и передала Гансу.

— Вот ваш чек. Можете обналичить его в любом банке. Надеюсь, не стоит предупреждать что всё должно остаться в тайне? — с каменным лицом спросила она, продолжая давить гестаповца своим взглядом. Он был ей неприятен и она даже не старалась скрывать это.

— Это само собой, баронесса… — постарался улыбнуться мужчина, явно чувствуя себя не слишком уютно. — Тайна — это наша работа! Если я вам ещё понадоблюсь то вы теперь знаете как меня найти.

— Я вас не задерживаю, господин Ганс! — произнесла Мария. — Уверена, у вас очень много работы!

— Что верно то верно, баронесса… — согласился тот, вставая со стула и взяв в руки шляпу. — Врагов вокруг много, приходится работать днём и ночью! — усмехнулся посетитель.

Дверь снова распахнулась и в проёме появился Ральф. Они с мужчиной несколько секунд смотрели друг другу прямо в глаза. Потом Ганс хмыкнул, надел шляпу и прошёл мимо него, бросив напоследок:

— Всего вам хорошего, баронесса!

Не удостоив его ответом Мария промолчала, чувствуя как её отпускает напряжение. Неприятный тип, что и говорить… Впрочем, может в гестапо и нужны такие? С одной стороны хорошо что есть такие как этот… Ганс, которые за деньги готовы продать информацию на сторону… А с другой, вдруг то же самое этот гестаповец сделает и для какого-нибудь иностранного шпиона? Последствия могут быть печальны.

Вернувшийся Ральф спросил:

— Подать ваш любимый сок, Ваша милость? — осведомился он.

— Да, Ральф, буду благодарна! — тепло улыбнулась ему женщина.

Управляющий кивнул и вышел из кабинета. Мария открыла папку и начала изучать то за что отдала довольно неплохую сумму этому Гансу. Так, что тут?..

Аннелиза Хаммерштайн, бывшая Бломфельд. Родилась 22 апреля 1902 года, Берлин, район Шарлоттенбург. Богатый отец-банкир, наследство… Владелица косметической сети лавок. Есть сын, Роланд. Сложные отношения с бывшем мужем, Мартином.

Её подруга и компаньонка, Катарина Грау. Родилась 5 сентября 1904 года, Кёнигсберг, Восточная Пруссия. Не замужем, детей нет. Живёт вместе с Аннелизой и помогает воспитывать Роланда. Обе не замечены ни в чём противозаконном, лояльны к власти, поддерживают национал-социализм.

Баронесса пристально вгляделась в фотографии двух женщин и была вынуждена признать что обе они, несмотря на то что были моложе её самой всего на пару-тройку лет, выглядели очень хорошо. Определённо следят за собой, со вкусом выбирают одежду и аксессуары к ней, пользуются отличной, дорогой косметикой… Хотя, что тут удивляться если одна из них является владелицей сети? Нужно быть полной дурой чтобы при таком условии походить на деревенщину. Что ж, надо будет в ближайшее время наведаться с визитом и прояснить намерения этих дамочек в отношении Гюнтера. Возможно, она сама себя растравила попусту и на самом деле всё их общение с её Гюнтером всего лишь благодарность за спасение при пожаре? Вроде бы логичное объяснение, но женская интуиция твердила что там далеко не всё так просто…

Отложив сторону сведения о двух подругах… кстати, в этом они похожи на них с Ребеккой… Мария взяла в руки другой лист. Эту девушку она уже видела несколько раз рядом с фюрером.

Ева Браун, родилась 6 февраля 1916 года в Мюнхене. Сейчас проживает, в основном, в Берлине. Работает лаборанткой у личного фотографа Гитлера. Является неофициальной любовницей фюрера. Увлекается спортом, была не особо прилежна в учёбе, имеет опыт работы машинисткой. Нравятся джаз и американские мюзиклы. Кумиры — Джон Гилберт и Бригитта Хельм.

«Да, эта девочка довольна симпатична, но вряд ли она испытывает к Гюнтеру какие-либо серьёзные чувства. Надо быть исключительно глупой курицей чтобы подвергнуть опасности многолетнюю связь с самим фюрером ради какой-то короткой интрижки с его охранником… Это просто недальновидно и опасно! — думала женщина, рассматривая фотографию молодой Евы. — Скорее всего, та присутствовала на вокзале по поручению Гитлера. Только уж как-то неравнодушно она прощалась с Гюнтером… Неужели между ними, всё-таки, что-то есть? Но показать всем кто тогда был на перроне что любовница фюрера испытывает что-то к обычному офицеру СС… Нет, это глупо и невозможно! Мне просто показалось, обычная ревность…»

С этой мыслью Мария решительно отложила листок с Евой в сторону и вгляделась в следующий.

Шарлотта Кольбе. Родилась 18 марта 1920 года. Место рождения — Бремен. Родители погибли от нападения грабителей, девочка отдана в приют в возрасте 7 лет. Приехала в Берлин после совершеннолетия, снимает квартиру вместе с подругой. Состоит в «БДМ», командир медельшафта…

С фотографии на Марию смотрела красивая девушка с озорным взглядом, поправляющая волосы. Казалось, она только и ждёт момента чтобы совершить какую-нибудь каверзу. Да, на такую Гюнтер мог бы запасть, это очевидно. В ней есть то что нравится мужчинам. С этой Шарлоттой тоже не помешает пообщаться чтобы понять что можно ждать в дальнейшем…

Неслышно открылась дверь и горничная в чёрном платье, белом фартуке и наколке принесла на подносе бокал сока. Кивком головы поблагодарив её, баронесса снова углубилась в чтение… Что там дальше?

Лаура Блюм, медсестра. Дата рождения — 27 июля 1922 года, тоже берлинка. Из родных — мать. На хорошем счету у руководства клиники Шарите. Скромная, работящая, ответственная. Живёт у Гюнтера на квартире, в тайне от матери.

Девушка на фото мало походила на ту зарёванную, с потухшим и почерневшим от горя взглядом, которую Мария видела на вокзале вместе с Гюнтером. Здесь она олицетворяла собой настоящую невинность. Глаза смотрели вперёд с наивностью и добротой. Медицинская форма сидела на ней идеально, а девушка была словно создана для того чтобы носить её. Что ж, эта милочка, конечно, очень хороша собой, но… Посмотрим-посмотрим! Наконец, последнее фото на отдельном листке… Так…

Ханна Грубер, родилась 3 августа 1896 года в Фюрстенвальде. В детстве переехала в Берлин, замужем. Работает в рейхсминистерстве просвещения и пропаганды. Отличный руководитель, строгая, ответственная, решительная. Обладает доверием доктора Геббельса, входит в его ближний круг. Настоящая национал-социалистка, безгранично верит в фюрера и избранность германского народа.

Холодное и спокойное лицо. Жёсткие глаза. Не лишённая изящества одежда, неуловимо подчёркивающая красоту 43-летней женщины. Чуть ярче чем нужно накрашенные губы и подведённые глаза, стройная фигура. Есть подозрения о связях на стороне… Да, эта фрау точно не слабый орешек! С ней могут быть проблемы. От Ханны просто веяло слабо замаскированным пороком… Чувственная сексуальность, на которую так падки мужчины, кипела в этой женщине как содержимое кастрюли на огне, едва сдерживаемое крышкой. Старше чем сама Мария но очень хорошо следит за собой. Сильная соперница…

Баронесса отложила всю папку в сторону и задумалась. Наконец, приняв решение, она сняла трубку телефона и набрала знакомый номер. Ответили быстро.

— Алло? — послышался голос Ребекки. — Кто это?

— Это Мария, дорогая! — улыбнулась женщина. — Мне сейчас доставили то о чём мы недавно говорили. Помнишь?

— А, это ты, подруга? — рассмеялась графиня. — Опять я тебя не сразу узнала… А о чём мы недавно говорили? Разных тем было много, я всё уже и не помню…

— Я о неких дамах которых мы видели на вокзале чуть больше недели назад… — пояснила баронесса, улыбнувшись.

— О… — протянула задумчиво та. — Теперь вспомнила… И что там такое доставили? Интересное?

— Очень, дорогая! — сказала Мария, откинувшись на спинку и тяжело вздохнув. — В общем, если ты свободна то приезжай, сама почитаешь…

— Уже еду, Мария! — закричала подруга. — Прямо горю от нетерпения узнать подробности!

— Хорошо, жду! — ответила баронесса и положила трубку.

Когда приедет графиня они всё хорошенько обсудят и придумают план как отвадить от Гюнтера совершенно ненужных, по её мнению, других женщин. Марии с Ребеккой ему должно хватить с лихвой. А если те вздумают побороться с ними за него… Что ж, тогда придётся нажать на них. Отдавать своего мужчину другим женщинам Мария не собиралась!

Москва.

10 мая 1940 года.

Александр Самсонов.

Наконец-то он у цели!.. Как же долго ему пришлось пробираться сюда! Теперь осталось только встретиться с ней и отдать себя в её ласковые руки, иначе долго Саше не выдержать…

…После того как Александр смог выбраться из затопленной машины он решил приступить к выполнению тактической задачи, а именно — снова вернуться в тот госпиталь в котором лечился после автомобильной аварии на полигоне. К такому, возможно, не слишком продуманному поступку, его толкали две причины.

Во-первых, ему сейчас срочно нужно было отлежаться и прийти в себя.

Через полчаса после выныривания из реки, когда Саша в мокрой форме стал, крадучись, пробираться к госпиталю, в городе, особенно в его южной части где располагался нужный объект, начался дождь. Сначала мелкий и почти незаметный, но потом он усилился и превратился в ливень, который полностью промочил Александра. Не успевшие высохнуть гимнастёрка и галифе, вместе с майкой и трусами под ним, промокли ещё больше. Портянки также были мокрые, несмотря на то что воду из сапог он вылил ещё на берегу. Вариант спрятаться и переждать ливень был отброшен. Вокруг были какие-то деревянные частные дома, изредка попадались кирпичные одноэтажки… Словом, явно неподходящее место для укрытий. Тем более, его буквально толкало вперёд опасение что скоро начнутся поиски не доехавшей до цели машины и нескольких людей Берии, а значит следовало уйти оттуда как можно дальше.

К тому же его стала бить дрожь… Неужели простудился? В принципе, после купания в холодной реке а потом попадания под дождь этого следовало ожидать… Вот только как такое возможно, у него же дар регенерации⁈ Что же получается, организм сможет вернуть его к жизни от тяжёлых и смертельных ран, нанесённых холодным и огнестрельным оружием, если только не вышибли мозг и не пробили сердце, но бессилен против обычной простуды? Какая-то фигня получается, ей-Богу… Но знакомые признаки убедительно говорили что так оно и есть. Дрожь, усилившаяся слабость, озноб… Похоже, температура. И нет возможности ни купить лекарств из-за полного отсутствия денег в карманах, и попросить их у кого-нибудь потому что, без сомнения, органы станут опрашивать всех кто живёт не слишком далеко от моста, когда обнаружат место аварии… А уж промокший до нитки командир НКВД явно останется в памяти людей.

Место катастрофы обязательно обнаружат, вопрос лишь во времени. Кстати, не факт что аварию кто-то не видел! Тогда этот свидетель мог добежать до ближайшего телефона или милиционера и тогда охота за ним начнётся ещё быстрее когда они поймут что трупа Александра в автомобиле нет. Снова поднимут общественность, кинут сюда сотни людей и найдут… Нет, нужно уходить как можно дальше и не попадаться никому на глаза! Единственный плюс от дождя то что собаки не смогут взять след на мокрой земле. Что ж, спасибо и на этом… Ему сейчас нужно безопасное тёплое и сухое место, где его накормят, напоят и дадут лекарства. Госпиталь — идеальное место! Там его вряд ли будут искать, решат что спрятался где-то в частном секторе. А уж Наринэ его не выдаст, у неё перед ним должок, да и вообще она явно ему симпатизирует… По крайней мере, кажется так.

А во-вторых… Он просто соскучился по ней. По её голосу, колоритной внешности, ненавязчивому запаху духов… В общем, вполне достаточно причин чтобы посетить место её работы, главное, чтобы она сейчас была там…

Наконец, осторожно пробираясь по пустынным из-за дождя улицам и переулкам, Саша подобрался к цели. Нет, было бы глупо пересекать дорогу прямо возле главного входа на территорию, где сидел в своей маленькой сторожке нахохлившийся дед лет шестидесяти. Гораздо логичнее подобраться к боковой ограде, которая почти не видна сторожу. К тому же именно в крайнем к ней двухэтажном корпусе работала Наринэ. Хоть бы у неё сегодня не было выходного дня иначе всё пропало…

Дрожь и слабость усиливались, надо было спешить и перелезть через ограду пока были силы. Поэтому он снова оглянулся и приготовился пересечь небольшое открытое пространство отделяющее длинный деревянный барак, возле которого Саша притаился, и забор госпиталя. Конечно, его могли заметить в окно из этого барака или самого корпуса напротив но тут уж ничего не поделаешь, придётся рискнуть. Вдали с визгом пробежали прижавшиеся друг к другу две девушки пытавшиеся укрыться под одним куцым зонтиком. Перепрыгивая и обегая лужи они исчезли за дальним домом а Александр, выдохнув, быстро пересёк открытое место, приблизившись к ограде.

Та очень напоминала ему забор советского посольства в Берлине, когда он пробирался внутрь, при этом едва не нанизавшись на острые прутья наверху. Вдобавок тогда Саша умудрился сорваться и упасть, чуть не сломав ногу. Нет, надо всё сделать чики-пуки… Конечно, регенерация вылечит его но зачем лишние проблемы? Правильно, совершенно незачем!

Схватившись за мокрые прутья Александр начал взбираться наверх, стараясь не соскользнуть обратно вниз. Через минуту ему это удалось и, перекинув ноги на другую сторону, он осторожно спустился вниз, уже на территории госпиталя. Теперь надо зайти внутрь и найти докторшу… Была мысль проникнуть через парадный вход но там любезничали между собой курившие доктор и медсестра. Определённо они запомнят мокрого до нитки сотрудника НКВД, значит надо или ждать под дождём, рискуя быть обнаруженным, либо воспользоваться запасным выходом. Лучше второй вариант…

То и дело чихая и шмыгая носом Саша обогнул здание и увидел то что искал. Маленькое деревянное крыльцо, укрытое от дождя треугольной крышей, было пусто. Видимо, все курильщики предпочли переждать дождь в тепле и сухости. Подобравшись вплотную и взбежав на крыльцо, Александр тихо приоткрыл старую, скрипнувшую дверь.

В нос сразу ударило душным ароматом помещения внутри, состоящего из смеси больничных запахов и пищи. Видимо, где-то недалеко располагалась столовая, так как его желудок тут же требовательно заурчал после того как нос учуял божественный борщ. Невольно сглотнув и подавив желание отправиться на поиски столовой Александр зашёл внутрь. Теперь что? И куда? По идее, наверх, на второй этаж, там располагается то отделение где работает прекрасная армянка.

Рядом с выходом как раз располагалась лестница с выщербленными временем ступеньками и облупленными перилами. Похоже, ремонт здесь не делали с царских времён… Так, нужно немного замаскироваться, на случай если с ним встретиться кто-то из персонала или пациентов.

Осторожно стянув мокрую гимнастёрку через голову Саша остался лишь в майке и галифе. В сапогах противно хлюпало, ноги холодили промокшие портянки. Передёрнувшись от озноба он начал подниматься вверх. Уже на втором этаже Александр был вынужден спрятаться за стену едва не выйдя прямо на медсестру, идущую в его направлении. Хорошо что её шаги успел услышать, не то бы попал впросак… Дождавшись когда та пройдёт по своим делам Саша вышел в длинный коридор и огляделся.

Он находился почти в самом конце здания. Слева от него было одно окно, выходящее в переулок, похожий на тот из которого Саша выбежал чтобы перебраться через ограду. Рядом с ним были две белые двери, судя по знакомым буквам «М» и «Ж», туалеты. А справа уходил вдаль коридор в котором сейчас никого не было. Слышались обрывки разговоров, смех…

Простуженно кашлянув Александр двинулся вперёд, останавливаясь и заглядывая внутрь каждого помещения по пути. Те что были открыты, оказались палатами в которых лежали или сидели больные, занимающиеся своими делами. Одни читали книги и газеты, другие разговаривали или играли в домино. Он слегка приоткрывал дверь, мгновенно окидывал взглядом помещение, констатировал что в нём нет Наринэ и тут же закрывал обратно. Таким образом Саша был почти уверен что никто из пациентов не сумел запомнить его лицо.

Пройдя до середины коридора Александр стал двигаться медленнее, потому что здесь оканчивалась главная лестница возле которой располагался пост медсестры. Сейчас её место было пустым, скорее всего, ею и была та самая женщина на которую он напоролся в самом начале. Надо ускориться пока дежурная медсестра не вышла из туалета и не увидела полуголого постороннего, шатающегося по коридору…

Удача улыбнулась ему через три двери. Как обычно, мельком заглянув в помещение, рядом с которым на стене висела табличка «Заведующая отделением», Саша мельком заглянул внутрь и уже начал закрывать дверь обратно когда его мозг осознал что поиск закончен… Цель найдена!

В глубине небольшого помещения, боком к окну, за столом сидела знакомая черноволосая женщина в белом халате и работала с документами. Настольная лампа помогала ей, так как из-за туч в кабинете было довольно темно. Она оказалась настолько погружена в работу что даже не услышала как он вошёл. Осторожно закрыв за собой дверь Саша с трудом улыбнулся. Наконец-то…

Александр открыл рот чтобы поздороваться но тут его организм скрутил сильный приступ кашля. Разом почувствовав свою слабость он буквально повалился на стул у стены. Вздрогнувшая от неожиданности Наринэ вскочила и вытаращилась на него круглыми от изумления глазами. Что ж, ему была понятна её реакция. Сидишь, спокойно работаешь и тут прямо над ухом как начнут кашлять! Да ещё и вид мокрого, полуголого парня явно не презентабельный…

— Здравствуйте, Наринэ… А вот и я… — прохрипел он, глядя на неё с усталой улыбкой. Силы резко покинули его и Саша осознал что двигался до этого только предельным напряжением организма. Теперь же, когда Александр добрался до цели, произошёл «откат».

— Александр⁈ Вы… Как… — Она на мгновение закрыла глаза, выдохнула и через секунду на него смотрел внимательный и встревоженный взгляд опытного врача. — Что с вами? Где вы были? И почему в таком виде? Вы больны?

— Столько вопросов… — улыбаясь, ответил он, с удовольствием осматривая женскую фигуру. Как бы ему хотелось обнять и поцеловать эту красавицу! Но увы, сейчас Саша явно не в том состоянии чтобы это делать. Тут как бы сознание не потерять… — Это очень долгая история, Наринэ.

— Так! — собралась женщина, выходя из-за стола. — Вы простудились, я вижу. Озноб, кашель, весь мокрый… Скорее всего, температура… Вы должны немедленно лечь! Пойдёмте, я проведу вас в одну из палат.

— Нет! — собрав остатки своих сил, твёрдо возразил он. — Никто не должен видеть меня и знать что я здесь! Никто кроме вас!

Его снова скрутил кашель и Александр закрыл рукой рот, содрогаясь.

— Но почему⁈ — непонимающе спросила женщина, озабоченно смотря на него. — У вас сейчас такое состояние что…

— Просто поверьте мне, Наринэ! — схватил он её за тёплую руку. — Это вопрос государственной безопасности! Я вам всё объясню, обещаю, но не сейчас! Запомните главное — никто не должен про меня знать! Я пробрался сюда незамеченным и пусть так и будет! Просто дайте мне сейчас немного отлежаться а потом я уйду… Вот и всё что мне от вас нужно!

— Я не понимаю… — растерянно произнесла Наринэ. — Что всё это значит? Впрочем, ладно, сейчас это действительно не важно… Если дело обстоит так как вы говорите, то… — она задумалась и бессознательно провела пальчиком по нижней губе. Несмотря на своё состояние Сашу окатила тёплая волна от такого невинного жеста. Плевать на последствия но в скором времени он обязательно сорвёт поцелуй с этих губ! Готов на пощёчины, крики возмущения и даже удар в пах… Хотя, лучше до такого не доводить!

… — Хорошо, я знаю что делать! Пойдёмте! — с этими словами она подхватила его под руку и потянула на себя. Саша напрягся и с трудом встал на ноги, едва сохранив равновесие. Похоже, он окончательно расклеился… Стараясь не слишком опираться на врача, Александр более-менее утвердился в вертикальном положении и Наринэ отворила неприметную дверцу в углу кабинета которую он даже не заметил.

— Это моя маленькая каморка в которой я сплю когда дежурю или просто задерживаюсь на работе… — объяснила женщина в ответ на его вопросительный взгляд. — Эти день и ночь вы будете спать здесь. Раздевайтесь и ложитесь, а я сейчас принесу вам кое-что… — с этими словами она вышла из каморки и закрыла дверь. Саша остался один.

Помещение было ещё меньше по размеру чем её кабинет. В сущности, здесь хватило места только для одной кровати, узкого шкафа для одежды и умывальника. Больше ничего бы и не влезло. На него с новой силой накинулась слабость. Определённо есть температура и немаленькая. Что ж, после купания в холодной реке а потом дождевого душа вполне логичная простуда. Жаль что его дар регенерации на это не влияет. Видимо, не считает это угрозой организму? Или есть другое объяснение? В любом случае, ответ он получит не сейчас… С трудом стянув с себя сапоги и галифе Александр со стоном облегчения улёгся на расправленную кровать, слабо пахнущую женскими духами.

Дверь снова открылась и внутрь вошла врач с кружкой и градусником в руках.

— Вот, пейте! — потребовала она, протягивая кружку. — Здесь горячий чай с лимоном. И засуньте градусник подмышку, я должна знать вашу температуру!

Саша без возражений отпил немного чая и засунул градусник. Приятная слабость и тепло всё сильнее его окутывали, обещая полный покой. Даже не слишком мягкий матрац не мешал ему наслаждаться долгожданным облегчением после сумасшедшего дня. Да, не так он представлял себе свою помощь предкам… Сбежать и прятаться от своих… Куча других попаданцев запросто болтали со Сталиным и Берией, получали награды и звания… А он? Вынужден скрываться от своих же! Хреново как-то получается…

— Всё, теперь ложитесь и спите! Вот, выпейте ещё это! — Наринэ достала из кармана халата какой-то порошок. — Это от температуры. Пока не знаю сколько именно но, судя по внешнему виду, у вас не меньше 38…

Проглотив и запив лекарство Александр накрылся тонким одеялом и посмотрел на неё сквозь быстро накатывающийся сон.

— Наринэ… спасибо вам большое что не выгнали меня… — тихо сказал он. — Мне больше некуда было идти.

Женщина закусила губу и резко отвернулась. Ему показалось что на её глазах что-то блеснуло.

— Не нужно меня благодарить, Александр! — ответила она, стоя к нему спиной. — Во-первых — я врач, это мой долг. А во-вторых… я отлично помню что вы сделали для меня! А я никогда не была неблагодарной сволочью! Никогда, слышите! Поэтому вы будете находиться здесь столько сколько потребуется для вашего полного выздоровления. Я не знаю что у вас произошло и почему вы в таком состоянии но это сейчас не важно! В общем, засыпайте и ни о чём не волнуйтесь, вы в безопасности…

Она уже полностью овладела собой и повернулась к нему лицом.

— Подождите… а вы где будете спать? — внезапно опомнился Саша, сделав попытку сесть на койке. — Я же занял ваше место…

— Лежите, я сказала! — она властно уложила его обратно. — Я весь день буду работать, в том числе и с бумагами, а потом уйду домой. Закрою кабинет и приду утром. А вы спите. Завтра я серьёзно займусь вашим лечением. Договорились?

— Да, Наринэ, договорились… — с облегчением улёгся он обратно. Тело радостно расслабилось, недоволен был лишь желудок о нуждах которого хозяин опять забыл. Но даже голодное урчание не помешало Александру закрыть глаза и тут же уснуть под монотонный шум капель, бьющих по стеклу и подоконнику снаружи…