За тебя, Родина!

Глава 55

Южная окраина Дюнкерка, Франция.

Ночь на 27 мая 1940 года.

Гюнтер Шольке.

Пробираясь по кустам и прислушиваясь к каждому шороху группа Гюнтера углубилась в расположение войск союзников. Шольке уже стал опасаться что такое блуждание наугад продлится до самого начала работы артиллеристов, когда они неожиданно лицом к лицу столкнулись с троицей англичан которые, словно бесшумные призраки, вышли из-за ближайшего дерева с толстым стволом. Темнота сыграли с ними со всеми дурную шутку и всё пошло псу под хвост…

Британцы, не подозревая о крадущимся по их тылу немцах, не заметили диверсантов до самого последнего момента, аналогично как и группа Шольке. В результате такого столкновения первый из противников буквально врезался в Гюнтера. И всё ещё могло обойтись взаимными извинениями если бы не сам оберштурмфюрер, позорно выдавший себя.

Англичанин, как и большинство мужчин, имеющий рост куда ниже чем высокий эсэсовец, умудрился ненароком ударить выступающим краем своей каски прямо по подбородку Гюнтера. Будь у Шольке хотя бы мгновение на то чтобы приготовиться к встрече то он смог бы среагировать, но увы… За долю секунды оберштурмфюрер успел лишь заметить какую-то смутную тень прямо перед собой а потом почувствовал сильный удар острым краем металла по челюсти. И единственное, что сделал Гюнтер при этом, просто выругался от неожиданности:

— Проклятье! — естественно, по-немецки.

Тройка врагов, до этого шедшая молча, ошеломлённо застыла, явно не ожидая услышать от незнакомцев слово «Werdammt!». Тишина воцарилась такая густая что, казалось, её можно резать ножом. А потом всё завертелось, словно на станции метро в час пик! Шольке и Пайпер, видимо, всё же заметивший наскочившего на них британца, одновременно кинулись на того кто случайно ударил Гюнтера своей каской. «Сосиска», так и не увидевший противника и не получивший приказа действовать, застыл сзади, не понимая что случилось. Именно сейчас, буквально наугад ударив англичанина в лицо прикладом «МР-38», эсэсовец вдруг осознал ещё одну свою ошибку, в этот момент могущую погубить их всех — не распределил роли и обязанности своей группы. В результате он вместе с Пайпером атаковал одного и того же врага, оставив двух остальных без внимания, а огнемётчик вообще остался не у дел…

От злости на самого себя Гюнтер зарычал и, бросив вскрикнувшего от боли первого противника, повалившегося на землю, кинулся на второго, тихо выдохнув:

— Йохан, бери третьего… Не дай ему пикнуть! — времени на то чтобы дать команду Рауху уже не было, пришлось заняться вторым англичанином, нельзя дать ему поднять тревогу.

Командир 11-й роты СС всё понял без слов и чёрной тенью промелькнул мимо него. В этот момент над передним краем вспыхнула новая осветительная ракета и, несмотря на множество растительности, дала всем участникам столкновения увидеть, наконец, своих противников достаточно отчётливо.

Оба британца, идущие с закинутыми за спину винтовками, только сейчас поняли что незнакомцы в таких же касках что и у них самих не являются своими. Не только потому что на тех красовалась камуфляжная форма, которой не было в английской армии, но и по той причине что один их товарищ лежал на земле с залитым кровью лицом и стонал, а к ним метнулись ещё двое страшных типов, намерения которых не оставляли ни малейших сомнений…

Второй противник, застыв как вкопанный, вместо того чтобы просто заорать, дёрнулся и начал суетливо сдёргивать с плеча оружие. Третий же, которого Пайпер почти схватил, испуганно вскрикнул и рванулся назад в кусты, явно потеряв самообладание. Йохан, естественно, за ним. Гюнтер воспользовался замешательством британца и снова повторил приём с прикладом своего пистолета-пулемёта. Свет ракеты помог ему попасть точно куда и хотел, прямо по носу. Раздался громкий хруст и англичанин, так и не успев использовать оружие, всхлипнул от боли, схватившись за лицо.

Отбросив в сторону «МР-38» Шольке одним махом выхватил свой эсэсовский кортик, вручённый ему ещё при вступлении в братство СС, и сильным ударом буквально вогнал его в грудь беспомощного врага. Тот беззвучно открыл рот, пытаясь закричать, но Гюнтер другой рукой плотно закрыл его, вдобавок навалившись на жертву своим телом. Вот проклятье, опять забыл!..

— Сосиска, займись этим… — он мотнул головой на первого британца, глядящего на него круглыми от ужаса глазами и пытавшегося отползти в сторону ближайшего куста. — Не убивай, но если если хоть пикнет то вырви у него язык.

В свете угасающей ракеты Шольке с облегчением увидел как растерявшийся поначалу роттенфюрер, получив простой и ясный приказ командира, начал действовать. Громила сразу подскочил к англичанину, нагнулся, сжал его за горло и чуть придушил, тихо прошептав прямо в лицо:

— Молчи, или я тебе голову оторву, понял?

Понятно дело, Раух даже не подумал что тот поймёт немецкий, но у него не было другого выхода. Хотя по интонации британец явно понял что от него требуется и перестал трепыхаться. Тем временем англичанин под телом Гюнтера окончательно затих, а вокруг снова воцарилась темнота. Вскочив на ноги и выдернув свой кортик оберштурмфюрер напряжённо прислушался. Вроде бы никто не услышал криков и можно продолжать задание. Чёрт, куда пропал Йохан?..

Словно услышав его мысленный вопрос тот как призрак появился рядом. Вернее, показалась тень, а знакомый голос тихо сказал:

— Всё нормально, Гюнтер, этот заяц не убежал далеко. Что дальше?

— Сейчас допросим пленного и узнаем где обитают их офицеры. А потом нанесём им визит… — довольно усмехнулся Шольке, радуясь что удалось сохранить своё присутствие в тайне и не понести непредвиденных потерь.

— Хороший план, поддерживаю! — кивнула смутно различимая тень. — А ещё у меня появилась одна идея… Если с главной задачей справимся то потом расскажу.

Ну да, кто бы сомневался, деятельная натура Пайпера и его неиссякаемая изобретательность уже не были для Гюнтера в новинку. Он и скука понятия явно несовместимые. Ладно, сейчас нужно делать дело, время-то идёт. За всеми этими блужданиями прошло уже, наверное, не меньше часа, а артиллеристы не станут ждать когда они притащат Зеппу болтливого вражеского офицера. Ровно в два часа ночи, строго по расписанию, их орудия начнут вести беспокоящий огонь, разбудив противника и держа в ожидании ежеминутной немецкой атаки.

Почти на ощупь приблизившись к единственному выжившему британцу и сидевшему на нём Рауху Шольке склонился к самому лицу жертвы и тихо но зловеще начал по-английски объяснять тому ситуацию:

— Слушай меня внимательно, солдат. Мне нужны от тебя подробные сведения о ваших войсках, артиллерии и тому подобных вещах. Если всё расскажешь правдиво — оставим жить. А вот соврёшь или закричишь… тогда умрёшь, и очень болезненно. Тебе же рассказывали какие эсэсовцы звери, верно? Чуть приоткрой ему рот, Раух, но если что то сразу раздави горло.

Британец оказался явно не героем, он очень хотел жить. И, задыхаясь от страха, зашептал:

— Пожалуйста, не убивайте… я… я всё скажу, правда, только не надо… у меня дома сын, ему нельзя без отца… И ещё мать у меня болеет сильно… Пожалуйста…

— Тише-тише, успокойся, парень! — оборвал его Шольке, радуясь что не придётся пытать солдата. — Если ты к нам с добром то и мы к тебе так же. Рассказывай…

Допрос занял минут пять. Оказалось, этот британец знал мало, только участок обороны своего взвода и командира. Но зато поведал что метрах в ста-стапятидесяти отсюда стоит тяжёлая зенитка в капонире и туда иногда захаживает в гости к другу детства капитан Мортон, один из офицеров полковника Болсома. Сам штаб этого оборонительного узла, как и подозревал Гюнтер, располагался на той стороне моста, уже в самом городе, но туда путь им был закрыт, слишком сильная охрана на самом мосту. Придётся постараться добыть этого Мортона, если повезёт то он окажется из оперативного отдела, то есть знает куда больше чем обычный офицер, командир подразделения.

— Ну вот, молодец, сейчас мы проверим твои слова, и если они подтвердятся то останешься жить… — усмехнулся Гюнтер, потрепав британца по голове и жестом приказав Рауху снова закрыть ему рот. — А пока лежи спокойно, иначе умрёшь.

Вместе с Пайпером они отошли на несколько шагов и остановились.

— Гюнтер, ты это сделаешь или я? — спокойно осведомился Йохан, склонившись к его уху. — Я бы не советовал доверить это дело Рауху, такое не для него. Одно дело в бою, а тут…

Шольке сразу понял о чём тот говорит. По идее, после подтверждения сведений от пленного, тот им уже не нужен. Не тащить же его к себе, какой толк? Тем более когда есть возможность схватить капитана Мортона. Но убивать безоружного, к тому же если англичанин сотрудничал добровольно? Робко вылезшее сострадание взывало на этот раз прислушаться к нему. Поэтому он колебался, решая судьбу британца. Естественно, было бы полной глупостью упоминать какие-то там конвенции или взывать к гуманности. Пайпер просто решил бы что он так шутит и поднял его на смех. Значит, если Гюнтер хочет оставить пленного живым то нужно найти какое-то обоснование для этого, более-менее реальное… Но сначала надо убедиться в правдивости англичанина.

— Потом решу, пошли проверим его слова… — ответил он Пайперу и, пригнувшись, двинулся к цели.

…Тихое подкрадывание к позиции орудия, даже в свете ещё одной ракеты почти незаметного из-за маскировочной сети и углубленного капонира, оценка ситуации и возвращение назад заняло минут двадцать. Возле зенитки, освещённой маленькой керосиновой лампой, стояли и разговаривали двое, один из них в фуражке. Знаки различия неразличимы но, скорее всего, это и есть тот самый капитан. А второй его друг, к которому он пришёл повидаться. Не соврал пленник… Что ж, значит и Шольке постарается без ущерба для своей репутации помочь тому выжить.

— Молодец, солдат, всё как ты и сказал, орудие и капитан Мортон на месте… — тихо заговорил он, снова склонившись над послушно лежащим британцем. — Поэтому я, как и обещал, оставлю тебя в живых. Но, конечно, не просто так. Ты передашь послание от нас, офицеров СС, своим командирам когда тебя найдут. Запомнишь и расскажешь всё слово в слово, солдат?

Новая ракета, взлетевшая над участком обороны, осветила безумно горевшие надеждой глаза молодого британского парня. Он истово закивал, показывая что готов на всё чтобы его оставили в живых. Ну что ж, почему бы немного не поиграть англичанам на нервы?

— Господа британские офицеры, мы придём к вам. Не только на пляжи Дюнкерка, это уже почти факт. Мы придём к вам в Британию, в ваши города, в ваши поля, леса и дома. Высадимся на побережье и как бы вы не сопротивлялись мы всё равно раздавим вас всех и сделаем ваш маленький остров частью великого Третьего Рейха. Неважно сколько вас будет, неважно как сильно вы будете сопротивляться, нас это не остановит! Мы придём и возьмём то что нам предназначено судьбой! И бросим это к ногам нашего обожаемого фюрера! А вашего короля мы посадим в клетку и жители Берлина будут любоваться им в зоопарке. Это — будет! И будет скоро! Запомнил, солдат? — спросил он, кусая губы чтобы не рассмеяться от таких пафосных слов.

Тот утвердительно угукнул в полной темноте.

— Хорошо, сейчас тебя оттащат в кусты и ты будешь там смирно лежать, охраняемый моим бойцом. Перед уходом мы чуть ослабим ремень так что через некоторое время ты сможешь сам освободиться… или же на тебя наткнутся твои товарищи… — продолжал Гюнтер, пытаясь сдержать неуместную весёлость и сохранить серьёзность.

Пока Раух добросовестно выполнял приказ и относил пленника в ближайшие кусты, к Шольке подошёл Пайпер и тихо зашептал, фыркнув от смеха:

— Ты серьёзно, Гюнтер? Оставил этого британца в живых чтобы он передал такую чушь своим товарищам?

— Почему же чушь, Йохан? Мы ведь на самом деле туда придём, верно? Вот пусть и готовятся морально к нашему приходу… — возразил он, насмешливо усмехнувшись. — Или ты настолько кровожаден что готов убивать всех подряд?

— Вовсе нет, я же не людоед из сказок. Просто… — по голосу Гюнтеру показалось что его товарищ смутился, что бывало очень редко. — Он же потом всё расскажет про нас.

— Конечно, расскажет, только какой смысл? Мы ведь уже будем у себя. А они пусть удивляются как злобные эсэсовцы умудрились сходить к ним в гости и не попасться. Всё, Йохан, хватит болтать! Нам ещё надо взять этого Мортона за шкирку и притащить Зеппу для доверительной беседы… Пошли! — с этими словами, дождавшись возвращения огнемётчика, Шольке подал знак и его группа направилась в сторону зенитного орудия.

Их путь, несмотря на почти полную темноту, иногда разгоняемую взлетающими ракетами, прошёл без приключений и уже через несколько минут вся троица оказалась вплотную к цели. Они подошли как раз вовремя для того чтобы увидеть при слабом освещении керосиновой лампы возле входа в блиндаж зенитчиков как нужный им офицер, дружески пожав руку командиру орудия, попрощался с ним и не торопясь пошёл на север, в сторону моста. Ещё бы минута промедления и немецкие разведчики упустили Мортона. Но теперь он от них не уйдёт!

Дождавшись когда тот скроется из поля зрения расхаживающего возле орудия часового они тоже последовали за ним. Надо было спешить, до моста отсюда было, максимум, не больше километра, а там уже более открытая местность, тем более в районе самой дороги. Поэтому, уже почти не таясь, Гюнтер вместе с Пайпером бегом догнали англичанина, беззаботно насвистывающего «Лиллибуллеро», военный антикатолический марш аж из семнадцатого века.

— Постойте, господин капитан! Извините, сэр! — начал разговор Гюнтер, подходя почти вплотную к офицеру.

Пока не взлетит очередная ракета тот не заметит что на них чужая форма, а трофейные каски не разбудят в нём подозрений до поры до времени. Но всё равно, не стоит долго играть с огнём.

— Что? Кто вы? Что вам нужно? — «Лиллибуллеро» оборвалась и смутно различимая тень впереди них остановилась. — Назовитесь, я вас не вижу!

— Виноват, сэр, лейтенант Виккерс! Со мной лейтенант Моуди! — на ходу сочинял Гюнтер, дождавшись когда к нему присоединится подошедший Пайпер. — Прошу срочно пройти вместе с нами на западный участок обороны, вас там ищет полковник Болсом!

— Полковник? — удивлённо спросил английский капитан, не трогаясь с места. — Что он тут делает? Насколько я знаю два часа назад Болсом был у себя в штабе и никуда не собирался?

— Так и было, сэр, вы абсолютно правы! — подтвердил Пайпер, на ходу вживаясь в роль. — Но полчаса назад он получил какое-то срочное донесение и сразу направился туда, приказав нам с лейтенантом Моуди немедленно найти вас и привести к нему. Мы забежали к вашему другу-зенитчику но вы уже ушли, слава Богу что в такой темени у нас получилось увидеть ваш силуэт и услышать песенку! Быстрее, сэр, вы же знаете, полковник не любит ждать!

Всем своим голосом выражая нетерпение Шольке первым, как бы показывая направление, направился к тому месту где они проникли на позиции британцев, зная что Раух тоже следует за ними в десятке шагов. Пару секунд поколебавшись британец последовал за ним, наверняка гадая что могло понадобиться командующему обороной узла в такой час.

Таким образом они прошли метров триста, иногда слыша вокруг отдалённый говор англичан и дежурный перестук пулемётов. Сначала шёл Гюнтер, за ним Мортон, замыкал процессию Пайпер вместе с примкнувшим к нему Раухом. Но фортуна снова решила поиграть у них на нервах…

— Подождите, лейтенант Виккерс! — окликнул его сзади капитан, замедляя шаг. — У вас какой-то странный акцент… И у лейтенанта Моуди тоже. Что-то я вас не помню при штабе. Назовите ваши должности!

Вот проклятье! Нашёл время для подозрений, чёртов англичанин! Но лучше срочно что-то придумать, иначе тот поднимет тревогу или им придётся нести его на себе, рискуя навлечь подозрения при внезапной встрече с патрулями.

— Извините, сэр, мы с Моуди только приехали из Дюнкерка с поручением к полковнику Болсому и он тут же нас отправил за вами! — молол языком Гюнтер, отчаянно напрягая фантазию. — Я… заместитель капитана Патриджа, руководителя северного сектора эвакуации и погрузки войск. А лейтенант Моуди… мой помощник. Сэр, осталось уже немного, давайте поспешим? — поторопил он капитана и к своему облегчению услышал за собой его шаги.

Что и говорить, легенда просто аховая, но не было времени продумывать её досконально. Поэтому пришлось выдумать абсолютно несуществующую службу с правдоподобным смыслом. Вот только поверит ли в неё британец?

— Странно… ни разу не слышал про такой сектор… — словно про себя сказал Мортон, продолжая идти за Шольке. — Но допустим… а акцент? Что-то очень похожее на… мм… не могу вспомнить. Откуда вы родом, лейтенант? — снова спросил он, опять застыв на месте.

Всё никак не успокоится капитан… Ничего, ещё метров двести и передовые позиции. Там можно будет его связать и перетащить через траншеи, бросив эту дурацкую комедию.

— О, у меня очень интересные родители, сэр… — вкрадчиво ответил Гюнтер, тоже останавливаясь и разворачиваясь к нему. Силуэт капитана был почти не виден на расстоянии даже двух шагов. Но вот-вот вспыхнет ракета и вся маскировка полетит к чёрту. — Я ими очень горжусь. И лейтенант Моуди своими тоже. Верно?

— Да, сэр, они просто чудо, уверяю вас! — тут же подтвердил Пайпер, подходя к Мортону сзади. — Откуда мы родом, Виккерс?

Словно небо само решило просветить британца и в то же мгновение очередная осветительная ракета взмыла в воздух. Она ярко вспыхнула в вышине, залив окрестности ярким светом с выступающими тенями от кустов и деревьев. И оцепеневший от ужаса Мортон увидел как в него целится высокий солдат в незнакомом маскировочном костюме и английской каске, насмешливо при этом улыбаясь. Гюнтер держал наготове пистолет-пулемёт а в это время стоявший сзади офицера Йохан выхватил нож и уткнул его в горло англичанину, одновременно ловко выдернув у него револьвер из кобуры и крепко зажав рот. Шольке, убедившись что Мортон обезврежен, подошёл вплотную и навис над ним, пользуясь тем что догоравшая ракета ещё освещает местность.

— Вы хотели знать откуда мы родом, сэр? — ухмыляясь переспросил он. — Что ж, отвечу как офицер офицеру. Я — оберштурмфюрер СС Гюнтер Шольке, командир разведки полка СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер». А это мой товарищ — тоже оберштурмфюрер СС, командир роты того же полка Иоахим Пайпер. Мы оба из славного города Берлина, находящегося в Германии. Вас удовлетворяет мой ответ… сэр? — последнее слово он произнёс с издёвкой, не в силах сдержать торжество.

Ракета, наконец, почти погасла и Мортон пришёл в себя от неожиданности. И начал действовать! Уже в темноте Шольке увидел как тот двумя руками схватился за нож, пытаясь оторвать его от своего горла, одновременно оттолкнувшись назад, на стоявшего сзади Пайпера. Не ожидавший такого финта Йохан вместе с Мортоном упал на землю. Вот сволочь, хочет поднять тревогу!

Гюнтер не колебался и сорвав с себя трофейную каску со всей силой обрушил её на голову англичанина. Тот, почти успев освободиться от руки Пайпера, зажимавшей ему рот, вздрогнул и глухо застонал. Тогда Шольке повторил удар, стараясь попасть в темя. Фуражка офицера, возможно, чуть смягчила удар но его хватило чтобы Мортон обмяк и прекратил сопротивление, безжизненно застыв на теле Пайпера. Тяжело дышащий от бега Раух подоспел когда его помощь уже была не нужна и теперь стоял рядом, снова не зная что делать.

— Уф, у него почти получилось… Мерзавец, едва мне пальцы не откусил! — тихо пожаловался Йохан, скидывая с себя англичанина. — Надеюсь, ты ему голову не проломил этим тазиком? Было бы обидно если он сдохнет ничего не сказав про то что нам нужно. А, нет, живой… — хмыкнул он, наклонившись к его груди.

— Да, чуть всё не сорвалось… — раздосадовано ответил Шольке, прислушиваясь. Вроде никого не заинтересовало их выяснение отношений. Вот и славно! — Раух, бери его на плечо и неси. Головой отвечаешь за то чтобы он не пикнул пока мы не окажемся у наших.

Тот с готовностью кивнул и одним могучим движением его тёмный силуэт вздёрнул на плечо бессознательное тело пленника. А вся группа снова тронулась в путь, направляясь к стыку обороны с каналом. Вдруг, ни с того ни с сего, на него напал приступ голода и Гюнтер с трудом смог побороть желание вытащить из кармана питательный шоколад, откусив сразу половину. Желудок недовольно заурчал, раздражённый его наплевательством по отношению к его законному требованию, но Шольке твёрдо решил поужинать у себя, а не здесь, во вражеском тылу.

…Вот и знакомое место из двух деревьев, росших из одного корня. Метрах в десяти отсюда та самая траншея через которую они перелезли буквально… час назад? Или больше? Снова справа слышится еле различимый плеск воды. Теперь осталось лишь перебраться через укрепление и они дома. Гюнтер напряг слух но никого не услышал. Все спали? Как бы проверить? Медленно и осторожно, замирая при каждом подозрительном звуке, он пробрался ползком к краю траншеи и заглянул внутрь. Естественно, никого и ничего не увидел без света ракеты. Рискнуть и перелезть? А если там внизу кто-то не спит а лежит с открытыми глазами и смотрит в небо, размышляя о смысле жизни? Но и сидеть на месте тоже нельзя, время не на их стороне. Скоро должна начать работать артиллерия, все проснутся, и тогда уже преодолеть траншею будет гораздо труднее.

Задавив в себе сомнения оберштурмфюрер решился. Он напрягся, в последний раз посмотрел в непроницаемую тьму внизу и одним прыжком перепрыгнул укрепление. Рухнув на гребень уже с другой стороны Гюнтер тут же застыл в ожидании крика или просто оклика. Но часовой, если он вообще был и не дремал, никак себя не обнаружил. Зато в нескольких метрах сбоку снова раздался знакомый храп. Ага, это наверняка тот самый британец на которого упала винтовка и собеседник курильщика… Бадди, кажется? Да, точно! По-прежнему спит, не подозревая что буквально над ним снуют туда-сюда вражеские диверсанты. И именно такая беспечность спасает ему жизнь, потому что при поднятии тревоги одним из первых кто погибнет станет он сам. Поэтому спи, Бадди, спи…

Тем временем его товарищи медлили, видимо, не зная что с ним случилось. И опять Гюнтер выругал самого себя что не разработал на такой случай нужные сигналы. Хотя какие можно придумать в этой ситуации? Говорить и шептать нельзя, враг совсем близко. Кашлять тоже… Язык жестов, как у спецназовцев, не доступен из-за густой темноты. Да и фонарик тут бы не помог, свет тут же привлёк бы внимание бодрствующих англичан. Фонарик!! Ну конечно, вот что он забыл взять!! Точнее, не забыл, Гюнтер про него даже не вспомнил! Шольке только головой покачал от собственной некомпетентности как командира группы. Поразительно, сколько ляпов может сделать дилетант-разведчик в первый раз участвуя в такой операции без всякого опыта. Ладно, его группа, им простительно… Но он же командир! А значит обязан продумать все нюансы! Проклятье, просто удивительно что их до сих пор не обнаружили! Или дуракам везёт или союзники ещё большие дилетанты в плане разведки и противодействия ей чем он сам. Да, если всё сложится благополучно то потом придётся обязательно провести разбор этой вылазки, во избежание повторения. Оберштурмфюрер подозревал что при этом вылезет намного больше ошибок чем он рассчитывал, когда составлял план всей этой авантюры…

Но как же подать сигнал товарищам что они тоже могут перелезть? Снова перепрыгивать обратно чтобы прошептать им приказ прямо в ухо? Ага, «отличный» план! В голову упорно ничего не лезло и Гюнтер решился на нестандартный ход. Он нащупал рукой небольшой комок сухой земли с вырытого бруствера и кинул его примерно туда где должны были лежать Пайпер с Раухом. Камень улетел но никакой реакции не последовало. Не попал или они не поняли? Ладно, можно повторить. Ещё один ком земли улетел в темноту… На этот раз там кто-то зашипел от боли и тут же снова затих. Да что они такие непонятливые! Уже нащупав рукой третий кусок земли Гюнтер вдруг заметил что прямо на него летит знакомый силуэт в английской каске… Проклятье!

Не успев среагировать Шольке покатился с бруствера вниз на внешнюю сторону, сбитый телом Йохана который «удачно» приземлился прямо туда где сидел Гюнтер. Хорошо ещё что тот ударился в него не сапогами а плечом, иначе точно бы лицо разбил, а может и зубы выбил. Но едва оберштурмфюрер хотел вскочить как на него опять навалился чёртов Пайпер, повторивший его кульбит! Да что ж такое⁈ Не вылазка разведки а какая-то дурацкая комедия рядом со спящими англичанами! А всё из-за проклятого непрофессионализма… Будь на их месте опытные парни уж они бы точно справились со всем тихо и без таких вот глупых выходок.

— Гюнтер? — в ухо еле слышно прошептал голос Пайпера.

— Нет, это рейхсфюрер, чтоб тебя!.. — так же тихо ответил Шольке, со злостью спихивая с себя товарища. — Слезь с меня, Йохан, я предпочитаю женщин а не таких как ты!

Тот фыркнул от смеха но скатился с него, протянув руку чтобы помочь подняться:

— Сам виноват, незачем было в меня землёй бросаться… В детстве не наигрался?

Гюнтер только сплюнул со злости, подавив желание объяснить свой порыв. Ну уж нет, самолично признаваться в своей очередной ошибке боевому товарищу? Обойдётся! И так стыдно за самого себя. Где там этот «Сосиска» с пленником?

И через пару секунд сверху послышался звук глухого приземления на бруствер. Шорох земли и к ногам обоих оберштурмфюреров скатились два тёмных силуэта, один большой другой поменьше. Раух, увидев обоих офицеров, тут же вскочил и снова осторожно взвалил на себя британского капитана. Теперь осталось только отползти подальше от позиций англичан и добраться до своего боевого охранения где их ждёт пулемётчик, брат Рауха.

Гюнтер только хотел прошептать что нужно начать движение как голос Пайпера забубнил ему в ухо:

— Слушай, Гюнтер, я же говорил тебе что у меня есть идея? Давай мы немного взбодрим противника?

Шольке с трудом подавил раздражённый стон. Нашёл время для своих проделок!

— Что? Ты о чём, Йохан? Пошли скорее, британцы могут проснуться… — он попытался заранее зарубить на корню новую авантюру непоседливого Пайпера.

— Подожди! — горячо шептал командир одиннадцатой роты. — Мы же главную задачу выполнили, верно? Отправь Рауха с пленным к нашим, а мы с тобой тут порезвимся! У меня отличный план наготове! Давай так, я тебе расскажу его и ты сам поймёшь что у нас прекрасная возможность дать союзникам хорошего пинка под зад. Просто выслушай меня и всё! Если ты запретишь то мы сразу вернёмся. Просто другого такого случая может и не быть! Впрочем, я могу и сам всё сделать… — как бы между прочим намекнул Пайпер.

Вот же засранец! Зная Йохана Гюнтер был почти уверен что тот так и сделает если он не переубедит его. Приказать? По званию они равны, Пайпер не его подчинённый, тем более главная задача почти выполнена. А плюнуть и уйти одному, бросив того в одиночестве рисковать жизнью… Нет, это в любом случае будет не в его пользу, независимо от того что случится с Йоханом. В полку пойдут слухи что Гюнтер бросил товарища одного, а тот погиб… или оказался ранен… или просто бросил из-за собственной трусости. Нет, такие слухи ему явно не нужны, да и помощь Пайпера против будущих козней рейхсфюрера ему пригодится. В конце концов, можно же просто выслушать?

Он принял решение, отдал Рауху приказ, и громила-огнемётчик быстро пропал в темноте, неся на плече так и не пришедшего в себя капитана Мортона. А два оберштурмфюрера отошли от вражеской траншеи метров на пятьдесят и улеглись на землю.

— Говори, что ты там опять напридумывал? — со вздохом сказал он, тоскливо поглядывая на запад. Раух уже наверняка скоро будет в своих окопах а Гюнтер, по вине своего неугомонного товарища, лежит на нейтральной полосе и уговаривает того бросить ребячество. — Только учти, если мне не понравится то мы сразу вернёмся.

— Договорились! Я предлагаю вот что… — Йохан, судя по голосу, явно воодушевился. — Мы сейчас повторим наш путь назад, к той зенитке. И взорвём её! За такое можно смело получить награду, точно тебе говорю! О нас будет говорить весь полк!

— Ты спятил⁈ — ошарашенно спросил Шольке, пытаясь разглядеть в темноте лицо Пайпера. — Зачем нам всё это нужно? Ради какой-то висюльки лишний раз рисковать жизнью? Мы едва не попались два раза, ты хочешь попробовать это сделать в третий? Нет, я запрещаю! Идём за Раухом, это плохая идея!

— Гюнтер, не горячись… — товарищ не терял надежды переубедить его. — Дело даже не в висюльках, пойми! Утром танкисты пойдут на штурм, эта длинноствольная дура наверняка подобьёт кучу наших машин прежде чем её уничтожат! Ты же сам видел, это почти копия нашей «восемь-восемь»! Пленник сказал что всего тут шесть таких орудий, значит останется пять! Чёрт, да парни из панцерваффе зальют нас шнапсом когда узнают что мы для них сделали!

— Не говори ерунды! Мы нанесём эту позицию на карту и артиллеристы утром разнесут её в клочья! — упорствовал Шольке, не собираясь снова ходить по лезвию ножа. — Мортон наверняка расскажет остальное, и твоя неуместная инициатива не понадобится! Что с тобой такое, Йохан? Какая муха тебя укусила? Я, конечно, знаю что ты любитель всяких проделок но это уже чересчур! Запомни главное правило разведчика: Тихо пришёл — тихо ушёл! Любой шум это потенциальный провал операции.

— Говоришь словно зануда Байер… — пробурчал Пайпер, вспомнив одного из инструкторов школы СС в Бад-Тёльце, строгого и насквозь пропитанного уставными репликами. — Прямо повеяло сонливостью.

Почти все курсанты-эсэсовцы любили его занятия, но вовсе не потому что он был так красноречив. Секрет был прост: Байер настолько увлекался своими словами что весь учебный час говорил и говорил, насколько важен устав и как тщательно его следует соблюдать в любое время и месте службы. В результате больше всех приходилось отдуваться тем кто сидел впереди, они вынуждены были внимать его нравоучениям и изображать усердие. Зато остальные курсанты, сидевшие сзади, беззастенчиво этим пользовались и спали, скрываясь за высокими и широкоплечими товарищами. Учитывая какие каждодневные нагрузки выпадали им благодаря усилиям других инструкторов то занятия у Байера считались настоящим часовым отдыхом. Впрочем, на этих занятиях свято соблюдалась ротация, чтобы все могли хоть немного отоспаться по очереди. Сегодня одни сидят впереди а другие сзади, завтра уже наоборот.

— Всё, разговор закончен, Йохан! Я не собираюсь участвовать в этой авантюре и тебе не позволю! — вышел из себя Гюнтер и вскочил на ноги, совсем забыв где находится. — Мы возвращаемся, это приказ командира группы!

Неизвестно что бы ответил на него так же вставший во весь рост Пайпер, это так и осталось в тайне. Потому что в следующую секунду случилось то что они никак не ожидали. Буквально в нескольких десятках метров, скорее всего, из той траншеи которую они преодолели в оба направления, взлетела осветительная ракета и, искрясь, залила всё вокруг своим мертвенным светом!

Застигнутые врасплох офицеры, задрав голову вверх, проводили её взглядом, прежде чем осознали одну простую истину. Ракета не могла взлететь сама по себе, её кто-то запустил. А значит как минимум один британец сейчас бодрствует и наверняка может заметить двух идиотов смотревших в небо. Эта мысль, видимо, пришла к ним одновременно, потому что они разом опустили головы, переглянулись и устремили взгляд на вражеские позиции… где отчётливо виднелась голова в такой же каске что и у них!

— Эй, вы кто такие⁈ Что вы там… О, чёрт, это же гансы!! Тревога!!! Нападение!! — все эти реплики, судя по голосу, издал тот самый курильщик, который неизвестно где был и хрен знает откуда появился, пока они тут спорили.

Наверняка, глянув поверх бруствера, тот мгновенно заметил их в свете ракеты но трофейные каски сначала ввели его в заблуждение. А потом щедрый искусственный свет тут же помог ему понять свою ошибку. Если два британских «тазика» на головах и были ему донельзя знакомы то камуфляжные маскировочные костюмы, а также пистолеты-пулемёты «МР-38», явно не входили в экипировку солдат союзников.

Раздался выстрел и совсем рядом с ними пролетела пуля. Чёртов курильщик промахнулся совсем немного! Вместе с Пайпером они оба рухнули на землю и поползли на запад, извиваясь как червяки. При этом разъярённый Шольке ругался во весь голос, пользуясь тем что теперь можно не сдерживаться. Ругался на себя, ругался на командира одиннадцатой роты, иногда ведущего себя как мальчишка, на англичан тоже ругался… Словом, досталось всем. И всё это в движении, слыша как сзади раздаются сначала встревоженные а потом и деловитые крики врагов. Винтовочные пули засвистели гуще, заработал пулемёт, пытаясь не дать им уйти, а на смену угасающей взлетела ещё одна ракета.

— Чтобы я ещё хоть раз пошёл с тобой в разведку⁈ — рычал от злости Гюнтер, энергично работая локтями и коленями, чтобы поскорее достичь раскидистого дерева с толстым стволом метрах в двадцати справа от них. — Куда легче просто застрелиться из своего же пистолета! Меньше хлопот и проблем! Ты полный болван, Йохан, понимаешь⁈

— Я бы с этим поспорил, дружище! — нервно рассмеялся тот, держась от него в нескольких метрах и проявляя те же чудеса навыка ползком. — Кто первым вскочил и изобразил из себя статую для всеобщего обозрения? Из нас двоих это точно не я… Но согласись, моя идея была не лишена смысла, верно? Если бы не этот британец то…

Его слова прервала близкая пулемётная очередь, взрывшая землю недалеко от них.

Шольке на этот раз промолчал, сосредоточившись на том чтобы подобраться к дереву поскорее. Да и в чём-то прав оказался Пайпер, что уж говорить… Нет, естественно, не в плане своей авантюры со взрывом зенитки! Но вот первым в запале вскочил на ноги именно Гюнтер. Конечно, вывел его из себя тоже Йохан, да и откуда им было знать что спавший или отошедший куда-то в туалет курильщик решится выпустить ракету пока они там горячо спорили? Словом, вся их вылазка завершилась успехом просто чудом, вопреки логике. Буквально ошибка на ошибке! Позор какой-то, несмотря на полное отсутствие опыта! Если бы не точно такая же расхлябанность противника то их прикончили бы ещё при первом пересечении траншеи! Кто мог знать что караульная служба союзников поставлена настолько плохо? Это и спасло группу разведчика-дилетанта Гюнтера Шольке…

Добравшись до дерева и спрятавшись за его широким стволом он внезапно вспомнил ещё кое о чём, что следовало предпринять именно в таком случае. У них же есть ракетница! Как только они выстрелят ею в сторону врага то брат «Сосиски» сразу должен прикрыть их огнём своей «поливалки». Сейчас немецкие окопы молчат, знают что на нейтральной полосе находятся два офицера СС и боятся их зацепить. Что ж, пора немного угомонить островитян…

— Давай сюда ракетницу, диверсант чёртов… — буркнул он Пайперу, который устроился рядом с ним, тесно вжимаясь в кору ствола. — Если бы не ты, с твоим дурацким планом, мы бы уже давно вернулись к своим, тихо и спокойно.

Англичане, похоже, потеряли их в траве и теперь обстреливали все предполагаемые места где немцы могут спрятаться. По их мнению, те были где-то левее метрах пятидесяти от дерева. Йохан, догадавшись что хочет сделать Гюнтер, выхватил из-за пазухи маскировочной куртки оружие и передал ему. Причём сделал это молча и без комментариев, за что Шольке мысленно сказал спасибо. Нет, разговор на тему вылазки с ним всё равно будет, но не сейчас. Конечно, Гюнтер не знал точных правил поведения в пешей разведке, но спор с командиром группы во время выполнения боевого задания это явно не то что следует спускать просто так. Даже если временный подчинённый имеет то же звание что и сам командир.

Осторожно выглянув из-за дерева он прицелился туда где сверкал вспышками «Bren» и выпустил туда красный светящийся шарик. А потом, схватив за плечо Пайпера и потащив его в сторону от дерева, заорал:

— Бежим!!!

Вернее, Гюнтер хотел крикнуть «Ползём!», но немного ошибся. Пришлось сделать это через несколько метров, когда с запада знакомо зарокотал «MG-34». К нему присоединился ещё один такой же пулемёт, и были слышны хлёсткие выстрелы карабинов «Mauser 98k».

Только бы не зацепило дружественным огнём, этот было бы обидно и несправедливо! Тем временем бой разгорался, англичане тоже усилили стрельбу в направлении того дерева откуда по ним выстрелили из ракетницы. К счастью, обоих оберштурмфюреров там уже не было, и всю британскую огненную ярость безропотно приняло на себя дерево за которым они укрывались…

…В свои окопы они ввалились минут через двадцать, когда осторожно проползли весь путь под свистевшими над ними пулями. Вдобавок их чуть не пристрелил бдительный эсэсман, неожиданно увидевший в нескольких метрах перед собой двух измазанных землёй людей. Лишь строгий окрик Шольке, узнавшего своего подчинённого, не позволил свершиться страшной ошибке.

В результате спонтанно возникшего боя все солдаты в окопах были на ногах. Одни стреляли в сторону противника, другие просто настороженно стояли, не видя куда именно палить. Двух офицеров эсэсовцы провожали понимающими улыбками и тихими приветствиями, наверняка внутренне потешаясь их внешнему виду. Ну да, выглядели они как будто специально извалялись в грязи и пыли. Но это сейчас заботило Гюнтера меньше всего на свете.

Молча распрощавшись с Пайпером он выхватил из кармана плитку шоколада и жадно откусил сразу большой кусок, замычав от наслаждения. Казалось, не ел почти сутки, а то и больше. Больше всего на свете ему сейчас хотелось есть и спать… Но увы, придётся срочно писать отчёт для Зеппа, тот наверняка не спит, поднятый с постели доставкой капитана Мортона и поднявшейся стрельбой.

Проглотив в два приёма всю шоколадную плитку Шольке довольно облизнулся и глянул на свои наручные часы. Без десяти два ночи. Они успели, справились с заданием и вернулись без потерь. Просто удивительно как им на этот раз повезло! Будь противник хоть немного настороже то такая вот прогулка по его тылам стопроцентно закончилась бы гибелью группы.

Конечно, сейчас или в следующую ночь такой финт у Гюнтера точно больше не прошёл. Пропажа офицера из штаба полковника Болсома, гибель трёх английских солдат и ещё один связанный но живой в кустах, плюс поднявший тревогу британец-курильщик… Нет, теперь-то островитяне настороже, но уже поздно, птичка улетела.

Если удастся справиться с отчётом за час то до начала атаки останется примерно от двух до четырёх часов, в зависимости от того времени на которое командование назначит общий штурм. И эти часы Шольке планировал использовать по прямому назначению, то есть хоть немного выспаться. Адреналин, за счёт которого он продержался в напряжении весь рейд, схлынул и сонливость навалилась с новой силой. Глаза слипались и Гюнтер, спустившись к каналу, встал на колени и с размаху окунул в него голову. Помотав ею под холодной водой он встал на ноги и, отфыркиваясь, направился к своей палатке. Стало значительно лучше, сон немного отступил. Пора заняться очередным сеансом бумагомарания, ничего не поделаешь… В отчёте Гюнтер собирался описать все перипетии своей вылазки, стараясь умолчать о собственных ошибках. Ни к чему Зеппу о них знать. Главное, что сам Шольке теперь в курсе и в следующий раз, если он вообще будет, постарается их учесть и больше не допускать. Да, в этот раз прокатило, но надеяться на такое везение снова, беззаботно махнув на подготовку рукой? Нет, исключено!

Добравшись до своей палатки он рухнул на лежак и закрыл на несколько секунд глаза. Но почувствовав как организм снова пытается заснуть, тяжело вздохнул и сел за маленький складной стол, неведомо как и где добытый хозяйственным Брайтшнайдером. Посидел пару минут, обдумывая действия подчинённых и свои собственные, а потом придвинул к себе чистый лист бумаги и стал писать. Ведь, как сказал однажды герой Джона Траволты в фильме «База „Клейтон“» — «Главное — рассказать всё правильно!»