Человек-Эхо

Глава 31

В задней части здания располагалась квартира Джозефа Новака с двумя спальнями, десятифутовыми потолками и открытой планировкой. Мебель была современной, в основном из матового алюминия и кожи. Вдоль одной стены, почти от пола до потолка, стояли компакт-диски на изготовленных на заказ березовых полках. Их была, должно быть, тысяча. Джессика заметила, что они были разделены по категориям: классика, Электроника, нью-эйдж, джаз. Были также подкатегории по композиторам, исполнителям, эпохам. Брамс, Бетховен, Бах, Эния, Паркер, Мингус, Тайнер, Маллиган, Братья Кемикл . Эффект солнечного света, льющегося через окна и играющего на хрустальных витринах радужными оттенками, был головокружительным.

Войдя в квартиру, Новак сразу же пересек комнату, подошел к большому письменному столу на другой стороне и, опустив экран своего ноутбука, закрыл его.

"Мы не отнимем у вас слишком много времени", - сказал Бирн.

"Вовсе нет", - ответил Новак. "Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь".

- Вы знаете, зачем мы здесь, мистер Новак? - Спросил Бирн.

Новак сел за стол, скрестив длинные ноги. - Боюсь, что нет.

Бирн положил на стол перед Новаком лист с шестью фотографиями. Фотография Кеннета Бекмана была в правом верхнем углу. Они решили начать с этого, расспросив о Бекмане, как будто искали свидетеля.

Джессика внимательно наблюдала за Новаком, когда его взгляд упал на фотопленку. Если мужчина сразу и узнал Бекмана, это никак не указывало.

- Вы узнаете кого-нибудь из этих людей? - Спросил Бирн.

Новак уделил процессу несколько секунд. "Нет", - сказал он. "Извините".

"Без проблем". Бирн оставил набор фотографий на столе. Он прислонился к стене возле большого окна, оглядывая комнату, особенно обращая внимание на стойку со сложным на вид электронным оборудованием и то, что могло быть звуковой микшерной доской.

"Могу я спросить, чем вы зарабатываете на жизнь?" Спросил Бирн.

"По профессии я звукорежиссер", - сказал Новак. "Но я в курсе всех аспектов музыкального мира. Я делаю обзоры для джазовых и классических изданий".

"Интересно", - сказал Бирн. "Я сам фанат классического блюза".

Новак улыбнулся. "У меня есть небольшая, но довольно интересная коллекция старых блюзов. Мое сокровище - бокс-сет из 78 пластинок с ранними записями Мэри Джонсон, Скраппера Блэквелла и Кокомо Арнольда".

"Мило. Есть Рузвельт Сайкс?"

"Пока нет".

Джессика выступила вперед. В подобной ситуации ей и ее партнеру нравилось объединять людей, у которых они брали интервью. Если вы разделите внимание собеседника, это даст вашему партнеру возможность осмотреться, отмечая мелкие детали комнаты. На одной стене был ряд полок с предметами искусства. Небольшие скульптуры, резьба по дереву маори, а также уникальный браслет из нержавеющей стали с единственным инкрустированным гранатовым камнем.

Джессика снова обратила свое внимание на компакт-диски. "У вас здесь довольно впечатляющая коллекция музыки", - сказала Джессика.

"Спасибо", - сказал Новак. "Я занимаюсь этим довольно долго. Но я не покупал большинство из них. Получение бесплатных и рекламных компакт-дисков для рецензирования - одно из преимуществ работы музыкального критика.'

"В чем обратная сторона?"

"Слушаю ужасную музыку".

Джессика обвела взглядом стену. - Итак, судя по всей этой музыке, у тебя есть любимый композитор?

Новак снова улыбнулся. "Я представляю, что это все равно, что спросить эскимоса, есть ли у него любимая снежинка. Если нажать, для меня есть Иоганн Себастьян Бах, а потом есть все остальные ".

"Простите, что навязываюсь, но, как вы думаете, я могла бы воспользоваться вашим туалетом?" - спросила Джессика.

Это была еще одна старая уловка следователей. Это давало вам возможность увидеть немного больше жилища человека, пока он разговаривал с вашим партнером. Не говоря уже о возможности заглянуть в их аптечку и, возможно, узнать, какие лекарства они принимали. Чьи-то лекарства могли многое рассказать о них. Плюс, людям было трудно сказать "нет".

Новак колебался. Его взгляд переместился на коридор, затем обратно. Вопрос повис в воздухе.

"Да, конечно", - сказал он наконец. "Вторая дверь справа".

"Спасибо".

Джессика шла по коридору. Кухня была слева, ванная - справа. В конце коридора была спальня, дверь в которую была слегка приоткрыта.

Джессика вошла в ванную. Там было безупречно чисто. На одной стене висела крупная гравюра, черно-белая фотография мужчины, дирижирующего оркестром. Мужчина был темноволосым, смуглолицым красавцем. На нем были белый галстук и фрак. Джессика посмотрела на подпись: риккардо Мути, 1986. Мути был итальянским дирижером, сменившим Юджина Орманди на посту музыкального руководителя Филадельфийского оркестра в 1980 году.

Джессика заглянула в бамбуковую корзину для мусора справа от унитаза. Пусто. Она осторожно открыла аптечку. Осторожно, потому что однажды в похожей ситуации она, не подумав, открыла аптечку только для того, чтобы несколько бутылочек с грохотом упали в раковину.

В шкафчике было множество средств по уходу за кожей. Никаких лекарств. Если Джозеф Новак и принимал какие-либо лекарства, он не держал их в своей ванной.

Исчерпав свои поиски, Джессика спустила воду в туалете. Она все равно вымыла руки, чтобы поддерживать иллюзию и потому, что это была глубоко укоренившаяся привычка.

Она вышла из ванной, прислушалась. Бирн и Новак все еще разговаривали. Она шагнула вправо, приоткрыла дверь спальни. Спальня сохраняла довольно индустриальный вид квартиры. Там стояла двуспальная кровать на платформе, пара прикроватных тумбочек с лампами из нержавеющей стали с прямоугольными полотняными абажурами.

Но у Джессики перехватило дыхание не от обстановки. Вся комната была оклеена бумагой. Ей пришлось присмотреться повнимательнее, чтобы поверить в то, что она видела. Сначала она подумала, что это, возможно, какие-то креативные обои. Это было не так. То, что она сначала приняла за обои, на самом деле было сотнями и сотнями фотографий, статей, журнальных обложек, газетных вырезок, рисунков. Казалось, все они были посвящены одной теме. Убийство.

Ее взгляд привлекла большая пробковая доска. К ней были приколоты несколько страниц таблоидов. Страница сверху заставила ее похолодеть. Это была отрывная статья из грязной местной газеты The Report . Заголовок гласил:

Избит в Пеннспорте!

Статья была о жестоком убийстве в 2002 году. 21 марта 2002 года, если быть точным.

На фотографии была улыбающаяся Антуанетта Чан.

Джессика оглянулась в конец коридора, но никого не увидела. Она достала из кармана свой iPhone, прошла в спальню и начала фотографировать стены, надеясь, что там достаточно света. Затем она пошла обратно по коридору. Она вошла в гостиную, подняла телефонную трубку.

- Детектив?'

Бирн и Новак обернулись, чтобы посмотреть на нее.

"Извините, что прерываю, но вам звонят".

Бирн встал, пересек гостиную, сделал несколько шагов по коридору. Джессика указала на открытую дверь спальни. Бирн шагнул к проему, осмотрел комнату. Он отступил назад.

Их взгляды встретились в молчаливом понимании. Бирн бросил взгляд в сторону входной двери. Она возьмет на себя дверь. Он возьмет на себя Новака.

Они вышли из гостиной всего на несколько секунд, но этого было достаточно. Они услышали громкий шум. Когда они вернулись, стул перед столом был опрокинут. Новак исчез.

"Черт", - заорал Бирн.

Он бросился к окну и пожарной лестнице за ним. Джессика подбежала к двери.

Она выглянула в коридор. Он был не таким уж длинным – на этом этаже было всего четыре квартиры – и лестница вела только в один конец. Она поспешила к лифту. Тишина. У Новак не было времени вызвать лифт и подняться хотя бы на один этаж. Она сбежала вниз по лестнице, осторожно открыла дверь, держа руку на рукояти своего оружия.

Лестничная клетка была пуста.

Джессика бесшумно спустилась по лестнице, низко держа оружие перед собой. Она завернула за угол, продолжая спускаться по кругу, ее уши были настроены на звуки вокруг. Уличное движение снаружи, шум телевизора, доносящийся из квартиры на втором этаже. Шагов не слышно.

Она должна была принять решение, когда добралась до площадки первого этажа. Идти дальше в подвал или проверить первый этаж? Она выбрала первый этаж. Она осторожно открыла дверь. Она вела в короткий коридор. Вестибюль был прямо по курсу. Она все еще шла по коридору. Когда она вошла в вестибюль, то увидела Джозефа Новака, который неловко сидел на одном из стульев. Его правая нога нервно притопывала.

Джессика полностью вошла в вестибюль и уже собиралась поднять оружие, когда почувствовала чье-то присутствие. Она оглянулась. Это был Джош Бонтраджер. Он стоял, прислонившись к входной двери, с сигаретой в одной руке и оружием в другой. Он улыбнулся и подмигнул Джессике как раз в тот момент, когда Бирн появился в поле зрения перед зданием.

Бирн вошел в вестибюль, отдышался. Джош Бонтраджер съел свой сэндвич. Джессика шагнула вперед, убрала оружие в кобуру и взяла Джозефа Новака под стражу.