Человек-Эхо

Глава 56

Томми Арчер так и не привык к этому запаху. Вероятно, никогда не привыкнет. Это не предвещало ничего хорошего для человека, мечтающего однажды обзавестись собственным салоном красоты.

Сегодняшний неприятный запах – в этой сфере работы было из чего выбирать – был приторным после химической завивки, которую он только что закончил делать старой миссис Смит. В перми пахло в основном аммиаком, который, если он правильно помнил из уроков химии, производился тиогликолятом аммония.

Томми только что назвал это скунсом.

Он всегда говорил своим клиентам, что, поскольку раствор для химической завивки очень щелочной, лучший способ избавиться от запаха - использовать продукт на кислотной основе, такой как томатный сок. Он сказал им нанести его на волосы, оставить на десять-двадцать минут, затем вымыть шампунем и смыть.

Все его клиенты думали, что он в некотором роде гений, когда он объяснял им это, но это была довольно простая наука. Тем не менее, он позволил им верить в то, во что они хотели верить. За его двадцать шесть лет не так уж много людей считали Томми Арчера гением. Особенно его отец. С другой стороны, учитывая то, что он когда-то сделал для своего отца, он заслужил его вечную благодарность, если не уважение. Не то чтобы этот человек когда-либо показывал это.

В то время как избавиться от запаха химической завивки волос было одним делом, избавиться от запаха в крошечном магазинчике площадью в шестьсот квадратных футов, который составлял Country Cutz (бесспорно, худшее название салона в истории бизнеса), было чем-то другим.

Несмотря на то, что температура была около сорока пяти градусов, Томми открыл два окна, выходящих на улицу. Миссис Смит была его последней посетительницей на сегодня.

Томми вставил кассету в проигрыватель за кассой и начал подметать. Он почувствовал, как по салону пробежал холодок. Приближался сезон отпусков, что означало больше работы, больше денег, но это также означало, что одиночество снова начнет наваливаться. Он был образцом сезонного аффективного расстройства.

Ему не разрешали курить в магазине. После того, как пол был подмыт, раковины вымыты, а расчески и щетки вычищены, он вышел на улицу и закурил сигарету. Уже стемнело. Главная улица города была почти пустынна. Горели только огни в закусочной Пэтси в двух кварталах отсюда и в магазине Aamco через дорогу.

"Ты все еще открыт?"

Томми чуть не подпрыгнул на фут. Он обернулся, чтобы определить источник голоса. Прямо рядом с ним стоял мужчина. То есть совсем рядом с ним. Он не слышал, как тот шел по тротуару.

На мужчине было темное пальто.

Томми взглянул на часы. - Вообще-то, мы закрываемся примерно через пять минут.

Мужчина провел рукой по волосам на затылке. "Я надеялся быстро подстричься. Видите ли, сегодня вечером у меня свадебный прием – я крутой дядя, тот, у кого большой кошелек, – и, хотя я, вероятно, мог бы появиться в радужном парике, мне нравится появляться на публике. '

Томми снова посмотрел на часы, как будто ответ должен был быть там. Однако ему понравился стиль этого человека, и упоминание о большом кошельке явно подразумевало какие-то огромные чаевые. К тому же, ему было некуда идти. В его маленькой деревушке не было процветающего гей-сообщества или даже захудалой части города. Все, чего он мог ожидать, - это бутылка дешевого "Орвието" и DVD-бокс-сет второго сезона "Иерихона". Слава Богу, что есть Netflix.

Он взглянул на мужчину. Приятные глаза. Приятная улыбка.

"Просто подстричься?"

"Да", - сказал мужчина. "И я готов заплатить вдвое больше текущей ставки".

"В этом нет необходимости", - сказал Томми. "Кроме того, что бы я делал со всеми этими деньгами в такой дыре, как этот город?"

На самом деле этому мужчине не требовалось слишком много работы, но если Томми что–то и понимал - как в себе, так и в большинстве людей, которых он когда-либо стилизовал, – так это то, что личный уход - это именно так. Личный. Каждый имеет право выглядеть именно так, как он или она хочет.

"Славный у вас тут городок", - сказал мужчина.

Томми фыркнул. "Да, ну, это так, если ты не против жить в месте, где звонишь не по тому номеру и в конечном итоге все равно разговариваешь с этим человеком целый час".

Мужчина рассмеялся. "Держу пари, это не так уж плохо".

Томми достал фен, сдул волосы с плеч мужчины. Закончив, он посыпал шею мужчины пудрой.

"Итак, ты идешь на свадебный прием?" Спросил Томми.

"Да", - сказал мужчина.

- Где ты? В Зале легиона? - Томми снял плащ. Он взял щетку, убрал последние выбившиеся волоски с плеч и шеи мужчины.

"Нет", - сказал мужчина. "Это в Хрустальной комнате".

Томми никогда не слышал о Хрустальной комнате. - Это где-то здесь? - спросил я.

"Это в Филадельфии".

Томми пожал плечами. Он предположил, что мужчина направлялся через штат. У них здесь много путешественников, так как они находятся так близко к мемориалу рейса 93. Томми недоумевал, как этому человеку удалось найти магазин.

Мужчина встал, расправил складку на брюках. "Я действительно ценю это. Я чувствую себя новым человеком".

Новый человек, подумал Томми. Хотел бы я.

"Это было для меня удовольствием".

Мужчина надел пальто. - Сколько я вам должен? - спросил я.

Томми рассказал ему. Продавец удвоил цену, как и обещал.

Сразу после восьми Томми запер магазин. Согласно его четким инструкциям, он оставил кассу открытой, выдвинув ящик, под единственным прожектором.

Он быстро зашагал к парковке. За последний час или около того температура упала.

"Томас?"

Он обернулся. Он никого не увидел, только затененную улицу.

Томас? Кто, черт возьми, назвал его Томасом? Последним, кто называл его Томасом, был его бывший, Джереми. Но это было в Йорке, и это было три года назад.

"Алло?"

Тишина.

Томми отступил за угол. Мимо проехала машина, в ней сидел один человек, даже не взглянув в его сторону. Он посмотрел в обе стороны улицы. И увидел его. Человек, которому он только что устроил разнос. Только теперь мужчина был одет в темный комбинезон, застегнутый до горла.

'Benvenuto al carnevale.'

Мужчина поднял что-то в воздух, предмет размером и формой напоминающий большой старомодный открыватель гаражных ворот. Томми услышал громкий треск и почувствовал запах чего-то горящего. Затем его ноги подкосились.

В фургоне. Переезжаем.

Томми отключился. Вернулся.

Он не мог пошевелить головой.

Фургон был остановлен. Мужчина забрался на заднее сиденье, надел пару тонких латексных перчаток, закрыл двери. Из стереосистемы в машине играла классическая музыка. Скрипки или что-то в этом роде.

Томми услышал что-то еще. Звук был похож на дрель.

Томми закричал.