Человек-Эхо

Глава 48

Количество крови было ошеломляющим.

Джессика стояла рядом со стопками хрустальных футляров для компакт-дисков. Прозрачные коробки были забрызганы кровью и мозговым веществом. К балдахину над занавесками прилипли кусочки раздробленного черепа.

Тело Джозефа Новака лежало в кресле под неестественным углом – сила взрыва перекрутила его тело в двух направлениях. Верхняя треть его головы отсутствовала. Не совсем пропал, подумала Джессика. Оно было рассеяно по стене и шторам позади него. Пуля выбила окно. В этот момент на другой стороне улицы двое офицеров криминалистов искали пулю.

Был ли Джозеф Новак их убийцей? Он казался непоколебимым, когда его допрашивали, но почему он сбежал накануне? Что ему нужно было скрывать?

Тело было увезено в десять утра .

Джессика наблюдала за действиями офицеров криминалистической службы. Теперь, когда тело пропало, компания по управлению квартирами вскоре свяжется с одной из бригад уборщиков, специализирующихся на уборке мест преступлений, отрасли, которая за последние десять лет достигла небольшого роста. Мир будет двигаться дальше.

Смерть имела все признаки самоубийства, так что полномасштабного расследования, вероятно, не будет. Оружие, Colt Commander, все еще было в руке Джозефа Новака, когда его нашли, его палец был зажат внутри спусковой скобы.

Джессика представляла свой отчет своему боссу, который передавал его в офис окружного прокурора, который затем выносил решение. Если бы не было каких-либо убедительных доказательств нечестной игры, это было бы квалифицировано как самоубийство, и отдел по расследованию убийств PPD больше не участвовал бы в этом.

Но это не означало, что не было никакой связи с серийными убийствами, происходящими в городе.

Джессика привлекла внимание двух офицеров криминалистов, которые протирали двери и стол в поисках отпечатков пальцев.

"Ребята, вы не могли бы уделить мне несколько минут?"

Офицеры, всегда готовые к перерыву, отложили то, чем занимались, вышли через дверь в коридор и закрыли ее.

Джессика надела перчатки, повернула ноутбук лицом к другой стороне стола. На экране появилась заставка по умолчанию. Она нажала пробел, и через секунду экран ожил. Это был документ Word, состоящий из трех коротких предложений.

Zig, zig, zig.

Какая сарабанда!

Все они держатся за руки и танцуют по кругу…

Джессика не была знакома с этим отрывком. Это была предсмертная записка? ей стало интересно. Она прокрутила трекпад вниз, но больше ничего не было. Документ состоял всего из трех строк. Она посмотрела в угол окна. Снимок не был сохранен.

Над этим шла работа? Было ли это своего рода сообщением от Джозефа Новака, какой-то загадкой, оставленной друзьям и семье, благодаря которой они могли бы найти какой-то смысл в его последнем, жестоком поступке?

Джессика понятия не имела. Как бы ей ни хотелось взять ноутбук с собой, у нее не было на это полномочий. По крайней мере, пока. Она будет лоббировать в офисе DAs предоставление статуса важного свидетеля покойному Джозефу Новаку, и, возможно, у нее появится шанс пройти через это.

Она оглядела помещение. Тишина была густой и гнетущей.

Джессике приходилось быть осторожной, просматривая содержимое компьютера. Отдел по расследованию убийств недавно получил указания из офиса окружного прокурора о необходимости получения разрешения суда на любые действия с компьютером, связанные с щелчком мыши или касанием клавиатуры. Если на экране было что-то, что можно было увидеть у всех на виду, это одно. Если это требовало максимального увеличения свернутого окна, запуска программы или посещения веб-страницы, расположенной в истории браузера, это было что-то другое.

Недавно было прекращено дело против мужчины, занимавшегося торговлей детской порнографией, потому что детектив, зная о наличии тысяч изображений на жестком диске этого человека, открыл графическую программу. Оказалось, что каждый раз, когда запускалась программа, велся журнал событий и запись точного времени, когда это произошло. Если подозреваемый в тот момент находился под стражей, детектив не мог утверждать, что программа уже была открыта.

Джессика кликнула на боковую панель. В том, чтобы посмотреть, не было ничего плохого, если она не открывала никаких файлов или программ. Она взглянула на содержимое диска. Там был один файл, saraband. doc. Это был он. Кроме этого, на диске ничего не было. Ни документов, ни электронных таблиц, ни баз данных, ни фотографий, музыки или аудиофайлов. На нем были все пометки диска, который был недавно удален.

Любая хорошая лаборатория компьютерной экспертизы сможет определить, когда диск был отформатирован, и обычно может найти доказательства наличия файлов, которые изначально были на диске. Джессика уже формулировала довод, который она подаст в офис окружного прокурора, чтобы позволить им сделать именно это.

Тем временем она отправит сюда пару еще не остывших тел, чтобы они обыскали здание, просто чтобы узнать, не было ли у Джозефа Новака посетителей ранее в тот день. Если бы он это сделал, возможно, это привело бы к полномасштабному расследованию его смерти как чего-то иного, кроме самоубийства.

Она достала телефон, проверила голосовую почту. Два сообщения.

Когда она получила два сообщения? Почему он не зазвонил? Она посмотрела на телефон сбоку. На iPhone переключатель для переключения с беззвучного на звуковой сигнал находился в левом верхнем углу и легко активировался, когда вы клали телефон в карман. Слишком легко. Звонок был выключен.

Джессика снова включила его, набрала первое сообщение голосовой почты. Оно было от человека, который надеялся установить навесы на новый дом. Он хотел две тысячи. Мечтай дальше.

Второй звонок был от неизвестного абонента. Она прослушала его.

"Детектив Бальзано, это Джозеф Новак".

Джессика вскочила на ноги. Ее кожа покрылась мурашками. Она оглянулась назад, на темные пятна сиенны на ковре и стенах. Она все еще чувствовала запах кордита в воздухе, ощущала медный привкус крови в горле. Кровь Джозефа Новака. Она слушала послание из могилы.

"Я хочу извиниться за свое поведение. Я так больше не могу. Это больше, чем ты думаешь. Гораздо больше. Ты его не знаешь. Я больше не могу жить в ладу с собой".

Джессика на мгновение приостановила чтение сообщения, прошлась по гостиной. Все, на что она смотрела – книги, компакт-диски, сама мебель – приобрело новый смысл.

Она перестала расхаживать по комнате, нажала на кнопку и продолжила сообщение.

"Я слышу, как он идет по коридору. Посмотри в шкафчике над плитой на кухне".

Сообщение закончилось.

Джессика положила телефон в карман, пересекла гостиную и вошла в компактную кухню Pullman. Она открыла шкафчики над вытяжкой. Там она нашла около дюжины кулинарных книг – мексиканскую, итальянскую, каджунскую. Она вытащила несколько из них, полистала страницы. Ничего. Предпоследняя кулинарная книга была озаглавлена "Домашние рецепты". Она вытащила ее. Когда она это делала, что-то упало на пол. Это был тонкий журнал в кожаном переплете. Обложка была потертой и помятой. Она взяла его в руки. Спереди была приклеена старая фотография. Это был Джозеф Новак лет пятнадцати или около того, стоявший рядом с прекрасной виолончелью. Джессика вложила картинку обратно в книгу и открыла ее.

Это был дневник.

22 июня. Конкурс состоится в эту субботу. Но это больше, чем просто соревнование за место первого председателя. Мы оба это знаем. Это соревнование для нее. Так будет всегда.

Джессика пролистала дневник до конца. Она прочитала последнюю запись.

1 ноября. День всех святых. Дело сделано. Теперь я знаю, что буду вечно ему обязан. Я никогда не выйду из его тени. До конца своей жизни я буду выполнять его приказы. Мое сердце навсегда разбито, оно навсегда в его руках.

Zig, zig, zig.

Он - смерть в ритме.

Джессика закрыла дневник. Ей нужен был ордер на обыск каждого квадратного дюйма этой квартиры, и срочно. Она позвонила в офис окружного прокурора, рассказала им, что у нее есть, что ей нужно. Она взяла дневник, намереваясь сказать, что он был на виду, следовательно, не подпадал под действие ордера. Она вышла, заперла дверь. Она сказала двум офицерам криминалистической службы, что они могут вернуться в лабораторию. Она позовет их, когда и если они ей понадобятся.

Она перешла улицу, взяла кофе с собой в закусочной, зашла на парковку позади. Она позвонила Бирну, попала на его голосовую почту. Она позвонила Дане Уэстбрук и сообщила ей о состоянии дел. Уэстбрук сказала, что пришлет двух других детективов из Отдела специальных расследований для помощи в поисках.

Джессика открыла дневник. Под задней обложкой что-то было. Она аккуратно откинула ее. Там была вторая фотография, старый полароид, увеличенный снимок окна в огромном каменном здании. В окне виднелась фигура. Невозможно было разглядеть, кто это был, но это была стройная женщина. На обратной стороне фотографии красным карандашом было нацарапано одно слово.

Ад.

Прежде чем Джессика успела вставить фотографию обратно в журнал, она услышала чьи-то приближающиеся шаги по твердому гравию. Она обернулась.

Кулак возник из ниоткуда и с глухим стуком врезался в правую сторону ее лица. Она отшатнулась, увидела звезды. Дневник вылетел у нее из рук. Второй удар был более скользящим, но в нем было достаточно силы, чтобы сбить ее с ног. У нее хватило присутствия духа перекатиться на ту сторону, где у нее было оружие в кобуре.

Сквозь дымку она увидела нападавшего. Белокурые волосы, грязные джинсы, кроссовки без шнуровки. Она не узнала его. Не в лицо, поначалу. Когда он заговорил снова, она поняла. И в этих глазах нельзя было ошибиться.

"Я думаю, у нас есть одно незаконченное дело, детектив Бальзано", - сказал Лукас Энтони Томпсон. "Или мне следует сказать "Детективная пизда Бальзано".

Джессика перекатилась вправо, выхватила "Глок" из кобуры, но действовала слишком медленно. Томпсон шагнул вперед и выбил оружие у нее из рук.

"Тебе следовало пристрелить меня, когда у тебя был гребаный шанс, сука. Сегодня этого не случится".

Когда Томпсон сделала еще один шаг к ней, Джессика заметила движение в дальнем конце парковки. Тень скользнула по тротуару.

Кто-то стоял позади Томпсона.

А потом все стало серым.