Летний лагерь свингеров

Глава 454

— Пол? — тихо позвала меня жена.

— Что? О, извини. — сказал я. Потом я тряхнул головой, чтобы прояснить мысли. — Как долго ты здесь стоишь?

—Не долго... несколько минут. Ты думал…

—О ней. — сказал я, кивнув на тактично невысказанный вопрос жены.

Она понимающе улыбнулась, а ее глаза были полны печали и утешения. Потом она обошла вокруг стола и прислонилась к его краю.

— Наверное, я сидел здесь некоторое время. — признался я, — я просто думал о ней. — Потом я посмотрел на часы. Прошло два часа с тех пор, как я разговаривал с адвокатом. Два с половиной часа жизни. Я снова тряхнул головой, убирая грустные мысли и сосредотачиваясь. — Когда ты планируешь рассказать это девочкам? — Спросил я.

—Сегодня вечером. — сказала она. —После обеда.

Я кивнул.

—Я решила нарезать овощи для жаркого, пока ты будешь забирать Лори с тренировки. — сказала она, меняя тему разговора на обычную.

Я был рад отвлечься. — Во сколько я должен быть там? — Спросил я.

— Обычно они заканчивают к семи.

—Окей. Что насчет Эмили и Сьюзи?

— Эми в доме Мисси. — сказала она. — Я сказала ей быть дома к семи. А Сьюзи на уроке танцев. Я заеду за ней перед тем, как идти в магазин.

— Кстати. — сказал я. — Мне нужно рассказать Трипу и Рен о похоронах.

— Они точно придут. — кивнула жена. — Ты можешь сказать им об этом лично, если заедешь к ним домой и заберешь их по дороге за Лори.

—Да, это хорошая идея. Но до этого у меня миллион дел. — сказал я. — Мне нужно позвонить в офис и сказать, что меня не будет в городе несколько дней. И прежде чем мы уедем, я должен одобрить чертежи хлебной компании. Мне также нужно, чтобы кто-то прикрыл для меня конференцию в Тайбэе. Мне нужно позвонить в аэропорт и сказать, чтобы самолет компании заправили и подготовили к завтрашнему вечеру. Мне также нужно выгладить свой черный костюм.

—Я позабочусь о твоем костюме. — сказала она. — Я могу оставить его, когда заберу Сьюзи. Тогда я заберу его завтра после того, как мы с девочками пойдем за платьями.

— Спасибо. — сказал я. Потом остановился и задумчиво покачал головой. — Когда это наша жизнь стала такой насыщенной? — Спросил я почти риторически. — Когда мы были моложе, все было по-другому.

Она улыбнулась с мягким упреком. — Да, милый. — ответила она. — Еще до свадьбы мы были постоянно заняты.

— Да, наверное. — сказал я с грустным смехом. — Но тогда жизнь казалась менее сложной.

— Вовсе нет.

— Нет, пожалуй, ты прав.

Улыбнувшись, она наклонилась и поцеловала меня в лоб.

Я притянул ее к себе на колени, и она положила голову мне на плечо. Потом я обнял ее и прижался щекой к ее макушке. Я глубоко вздохнул и вдохнул свежий аромат ее волос. Так мы сидели несколько минут, просто обнимая друг друга в уютном молчании.

—Я лучше дам тебе заняться делом. — сказала она наконец. — Тебе нужно сделать много звонков.

Я рассеянно кивнул.

—Обязательно позвони родителям. — сказала она, вставая и разглаживая свою юбку. — Ты должен сказать им, когда встречать нас в аэропорту.

—Хорошо, я позвоню им.

С этими словами я послал ей воздушный поцелуй. Когда она закрыла за собой дверь, я долго смотрел на телефон. Даже при том, что у меня было множество дел, мой разум был за миллион миль отсюда.

Я думал о прошлом.

Я думаю, мы все помним прошлое как менее сложное, более беззаботное время. Но с течением времени наши воспоминания тускнеют. Мелочи жизни отступают на задний план, омраченные крупными событиями.

Когда я уезжала из дома в колледж, мое будущее казалось мне определенным. Я с нетерпением ждал возможности узнать что-то новое, и погреться в лучах счастья. К сожалению, я понятия не имел, что мне предстоит пройти через столько испытаний. Я не чувствовал горькой желчи неудачи и боли потери.

Оглядываясь назад, можно сказать, что колледж не был таким уж беззаботным временем. Первый год был самым трудным. Некоторые вещи давались легко, но я обнаружил, что успех не преподносится мне на блюдечке с голубой каемочкой, как в старших классах.

В то время я не осознавал этого, но суровое испытание колледжа сделало меня сильнее; во многих отношениях это закаляло меня.

***

В конце августа 1981 года наш караван из четырех машин прибыл в Ноксвилл, и я последовал за фургоном моих родителей, когда мы свернули на кампус Университета Теннесси. Движение вокруг нас замедлилось. Я видел кампус в дни футбольных матчей, но сейчас он казался еще более переполненным – переполненным новыми студентами, их имуществом, их семьями, а также целеустремленными старшими студентами.

Рядом со мной моя шестнадцатилетняя сестра Эрин стянула резинку со своих светлых волос и посмотрела на меня, распуская волосы. Я усмехнулся, когда она повернулась, чтобы посмотреть на поток людей, движущихся по тротуарам. Думаю, ей было на кого посмотреть. Я, конечно же, был сыт по горло милыми девушками.

Потом посмотрел в зеркало заднего вида. Позади нас Джина и ее сестра Лия ехали в желтом кабриолете Джины. Ее родители, Крис и Элизабет, ехали сзади в своем универсале. Я усмехнулся про себя, когда понял, что наблюдал за девочками. У меня было более чем достаточно девушек. - Конечно-же я имел ввиду Джину и Кендалл. - подумал я.

Прошло два года с тех пор Джина Кендалл, и я стали любовниками. За это время наши отношения изменились. Семья Джины тоже жила в Атланте, так что я проводил с ней гораздо больше времени. Но иногда я чувствовал себя ближе к Кендалл. В девятнадцать лет Кендалл была всего на год старше нас с Джиной, но в школу поступила на два года раньше.

В то время как обе девушки были умными, сексуальными и очень красивыми, они также были очень разными. Джина была предприимчивой и общительной, Кендалл – более прилежной и замкнутой. Кендалл была задумчивой, в то время как Джина предпочитала действовать, прежде чем обдумывать ситуацию. Обе хотели стать врачами, но даже в этом они были разными. Джина хотела стать акушером-гинекологом, а Кендалл – психиатром.

А что же я?

В 1979 году, когда я учился в старших классах, я пошел в художественный класс просто для того, чтобы сдать зачет. Я не только удивился, узнав, что люблю изобразительное искусство, но и получил удовольствие от рисования. Месяцами я рисовал в своих тетрадях. И если я заканчивал тест до конца урока, то часто обнаруживал, что рисую оконные рамы, дверные проемы или фасады зданий. Я все еще не очень хорошо рисовал людей, но я мог посмотреть на здание, а затем нарисовать его полностью по памяти до последней детали.

Когда в начале 1980-х семья Джины решила построить новый дом, моя жизнь обрела столь необходимое направление. Я наблюдал, как архитектор вдохнул жизнь в планы дома, объединив простые элементы, чтобы гармонично создать их общий вид. Мысленным взором я не видел план – синих линии на бумаге, но я видел дом. Всю весну и начало лета я наблюдал за тем, как их дом сходится в точности так, как я себе представлял. В тот момент я понял, что хочу сделать со своей жизнью.

Я хотел стать архитектором.

Поэтому я отказался от стипендии по борьбе (в UNC Greensboro) и начал изучать архитектурные школы. Я подал заявление в университет Теннесси, Оберн, и в мою родную школу, Джорджия тек. Я также обратился в Virginia Tech и UCLA (хотя я хотел остаться на юго-востоке; это было компромиссное решение).

В конце концов, три вещи убедили меня в универе. Во-первых, в их архитектурном колледже была отличная дизайнерская программа. Во-вторых, они тратили миллионы долларов на свою программу и строили совершенно новое здание искусства и архитектуры. И наконец, Кендалл уже училась в том университете. Она была, вероятно, самым важным фактором в моем решении, так как я мог найти первоклассную школу дизайна и здание AA практически в любом месте.

Мое решение поступить в университет было искрой для моей первой настоящей ссоры с Джиной, так как она хотела поступить в Калифорнийский университет. Я не хотел расставаться с ней, но я хотел, чтобы она была счастлива. Я хотел, чтобы она поехала в UT и была счастлива со мной. Она, конечно, хотела, чтобы я поехал в Калифорнийский университет и был счастлив вместе с ней.