Летний лагерь свингеров

Глава 708

Я отложил блокнот, и она бросилась в мои объятия. Ее сотрясали душераздирающие рыдания. Я погладил ее по спине и просто обнял. Когда ее слезы, наконец, утихли, она села и попыталась взять себя в руки.

— Хочешь поговорить об этом? — Мягко спросил я.

Она кивнула. Потом нерешительно вытерла щеки, словно собираясь с духом. —Он… Он был на шесть лет старше меня. — Она остановилась на мгновение, а затем улыбнулся. — Он всегда хотел быть морским пехотинцем. Дэнни вроде как... свалил... можно сказать, в морскую пехоту, но Лоренс всегда знал, чего хочет.

— Я помню, как ходила с ним в кабинет отца, когда мне было пять или шесть лет. Папа работал в Пентагоне, и Лоренс всегда восхищался морскими охранниками и их формой. Мы приходили домой, и он рассказывал мне, чем хочет заниматься, когда вырастет.

— Мой отец любит всех моих братьев. — сказала она как бы между прочим, — но Лоренс был его любимцем. Мой отец хотел, чтобы он поступил на флот, но Лоуренс был настроен на морскую пехоту. Он тоже хотел летать, но не на реактивных самолетах. Он сказал, что хочет быть там, где он мог бы изменить ситуацию. Я думаю, Дэнни все понял, даже если мой отец никогда не понимал.

— Дэнни побывал на Пэррис Айленде и знает, каково там, на земле. Рич тоже, но то, что он делает, так отличается от других. Во всяком случае, Лоуренс пошел в Нотр—Дам. Когда он закончил, он выбрал морской вариант, конечно, и был выбран для летной школы. Ты же видел ту фотографию, когда я приколола ему крылья на грудь.

— О, Пол, я так гордилась им в тот день. Мы с ним всегда были ближе, чем с кем-либо из моих братьев. Я думаю, это потому, что другие были намного старше. Гарри на четырнадцать лет старше меня, и я едва помню, как он жил дома, когда я была маленькой девочкой. — Она пожала плечами. — То же самое с Джеймсом: он поступил в колледж, когда мне было девять. Я проводила больше времени с Дэнни и Ричем – между ними всего пятнадцать месяцев разницы, но даже тогда я была для них ребенком.

— Но Лоуренс... мы с ним много времени проводили вместе, особенно в Японии. Думаю, это был один из самых счастливых моментов в моей жизни. Мы исследовали все вместе. Он даже не возражал против присутствия младшей сестры. Мы вместе нашли монастырь Нобу. Ты знал об этом?

Я покачал головой, но она не обратила на меня внимания.

— Но в прошлом году он летал на тренировку в Кэмп-Пендлтон, когда что-то пошло не так. Рычаг рулевого винта оторвался, и одна из лопастей отлетела. Весь ротор вроде как... дезинтегрировался. Вертолет упал. Никто не выжил.

—Я... Мне так жаль, Кристи. — сказал я, а моя грудь сжалась от эмоций.

Она подняла голову, и слезы наполнили ее голубые глаза, притупляя боль. Она попыталась выглядеть храброй, но через мгновение сдалась. — О, Пол. — тихо простонала она, — Я так по нему скучаю.

Я снова обнял ее, когда она зарыдала. После этого она долго прижималась ко мне, ни один из нас не хотел отпускать другого.

На день рождения Кендалл я подумал о покупке замены ее кольца, которое она тихо перестала носить. В отличие от Джины, она положила его в шкатулку с драгоценностями и больше никогда не упоминала о нем. Так что ее палец был явно обнажен, и я отказался купить ей что-то еще. Мне стыдно признаться, но я хотел, чтобы она увидела свой пустой палец и подумала о том, что мы потеряли.

(После этого я какое-то время носила собственное кольцо, но Кендалл оно явно беспокоило, поэтому я перестал вести себя по-детски и снял его. Я подумал, не надеть ли его на цепочку на шее, но тоже решил этого не делать. Поэтому я тихо положил его в ящик стола.)

Вместо этого я наскреб достаточно денег, чтобы пригласить ее на ужин и в отель. В Хилтоне было слишком много плохих воспоминаний, поэтому я забронировал номер в Рэдиссон. Я взял автомобиль и отвез ее в хороший ресторан на ужин. Я не был счастлив, как обычно, но она, казалось, все поняла.

После ужина мы отправились в отель. Мои раны от боя с пиками не зажили до такой степени, что я был готов к любой сексуальной акробатике, поэтому мы просто расслабились и наслаждались обществом друг друга.

Какие бы недостатки ни были у Кендалл, она любила меня. И она знала достаточно психологии, чтобы понять, через что мне пришлось пройти. Она даже объяснила это, когда мы лежали вместе в постели и разговаривали после того, как выключили свет.

— Это пять стадий горя. — сказала она. — Отрицание.

Конечно же, я прошел через это. – с сожалением подумал я.

— Гнев.

Тоже было.

— Переговоры.

Значит, я должен был делать бесхребетные, корыстные предложения, чтобы вернуть Джину? – Подумал я, фыркнув.

— Депрессия.

Что ж, приятно знать, что я, по крайней мере, добрался до четвертой стадии. – Подумал я.

— ...и принятие. — закончила она.

— Не знаю, дошел ли я до этого. — тихо сказал я.

Она кивнула, а ее волосы нежно касались моего плеча. Затем она положила руку мне на грудь, и одно ее присутствие успокаивало.

— Я все еще думаю о Джине. — тихо сказал я. — Но, по крайней мере, я перестал ей звонить.

— Это хорошо... Я думаю.

— Да. — сказал я. — Может, мне и не хотелось соглашаться с Риган, но звонить Джине все время было бесполезно. Особенно мне. — Я грустно засмеялся.

— Что тут смешного?

— Ты можешь поверить, что Риган указала мне на это? Я все еще не люблю ее – или весь ее Женский клуб, если на то пошло, но, по крайней мере, я знаю, что она подруга Джины. — Я фыркнул. — Она для нее лучший друг, чем я.

— Это неправда, Пол. — сказал Кендалл, садясь. — Ты был очень хорошим другом Джины, и гораздо дольше, чем Риган. Ты через многое прошел с Джиной, и тебе нечего стыдиться.

За исключением пренебрежения Джиной, секса с ее лучшей подругой (против ее воли, что еще хуже), позорного предложения расстаться с Кендалл, набрасывания на любого вокруг меня, задумчивого, скулящего и вообще…

— Прекрати, Пол. — твердо сказала Кендалл.

Я удивленно посмотрел на нее. Потом я вспомнил, кто она такая, и ее сверхъестественную способность читать людей.

Она погладила меня по лицу и нежно улыбнулась. — Перестань себя осуждать. Нет, ты не идеален. Ты совершал ошибки. Ты человек, как и Джина... как и я... как и все остальные. Но ты также добр, щедр, вдумчив, умен и чувствителен. Ты все, что я когда-либо хотела в парне.

Я улыбнулся, хотя и немного тоскливо.

— Я знаю, как сильно ты любил Джину и как сильно скучаешь по ней. Но мы пройдем через это. Мы сделаем это вместе. Я знаю, что ты был немного недоволен мной. — сказала она, — но я хочу, чтобы ты знал, что я всегда буду любить тебя, несмотря ни на что.

— Спасибо. — тихо сказал я.

Она кивнула. — Я даже любила Джину, и мне жаль, что она ушла. Но мы должны жить дальше, вдвоем.

Я кивнул. После нескольких секунд молчания я задумчиво улыбнулся. — Ты уверена, что тебе только двадцать?

Она кивнула.