Летний лагерь свингеров

Глава 866

Следующие две недели пролетели в мгновение ока. У меня было более чем достаточно дел, чтобы занять себя — консультированием и регистрацией в добавок ко всему остальному, — но время все равно тянулось, и я поймал себя на том, что считаю дни до Дня благодарения.

Я не мог перестать думать о Джине, но у меня не хватало духу позвонить ей. Я был убежден, что она услышит тоску в моем голосе, и боялся отказа. Мы обменялись еще двумя письмами, но я все еще не мог сказать, хочет ли она быть чем-то большим, чем просто друзьями.

В каком-то извращенном смысле я был рад дополнительным заданиям Йоски. Я даже был рад работать с Фредди, хотя он возненавидел мои постоянно повторяющиеся “Ты можешь сделать лучше”.

Он перестал ворчать, когда увидел новое положение в классе, где он поднялся более чем на дюжину мест. Я, с другой стороны, мертвой хваткой зацепился за второе место, что меня очень раздражало. Мои результаты по тестам были почти идеальными, такими же хорошими, как у Грейси, но я не мог сравниться с ее талантом к дизайну, как ни старался.

К счастью, у меня были хорошие оценки по остальным предметам, и я знал, что попаду в Список декана. У меня все еще были итоговые экзамены, но я не очень беспокоился о них.

Моя личная жизнь была не так проста. В дополнение к моей дилемме с Джиной, я не знала, как вести себя с Рен. Я чувствовал себя подонком из-за того, что обманывал ее, и придурком из-за того, что держался отстраненно. Она неправильно истолковала мое шизоидное поведение, отчего мне стало еще хуже.

“Ты не хочешь сейчас ничего серьезного”, - сказала она однажды. “Я понимаю. Ты был с Кендалл сколько, три года?”

”Четыре".

“Да, это долгий срок”.

“Расскажи мне об этом”, - пробормотал я.

“Так что хорошо, что мы просто друзья”.

“Спасибо”, - сказал я. Подонок!

“Кроме тех случаев, когда я пьяна”, - поддразнила она. “Тогда тебе следует забыть все эти 'друзья' и просто дать мне то, что я хочу. Хорошо?”

Я действительно рассмеялся. “Конечно. Никаких проблем.”

“Я знала, что ты поймешь это по-моему. Ты же знаешь, я совершенно неотразима.”

“Поверь мне, я знаю”.

Она улыбнулась и прислонилась ко мне. Я обнял ее и молча обозвал себя подонком. Снова.

***

Наконец наступила неделя Дня благодарения, и я решил лететь домой, а не ехать на машине. Я раздумывал, стоит ли мне предлагать Рен подвезти её — Подонок или Придурок? — и, в итоге, решил предложить. Я все еще был ее другом, независимо от того, через какую внутреннюю борьбу проходил.

“Конечно”, - сказала она. “С удовольствием. Я никогда раньше не летал на маленьком самолете. Кроме того, мы можем отвезти Кристи в аэропорт, а потом просто улететь оттуда.”

“Ну, это другая часть аэропорта“, - сказал я, - “но да, это подходит”.

“Хочешь, встретимся после Дня благодарения?” - спросила она. “Можем потусоваться или что-то в этом роде”.

"Может быть“, - уклончиво ответил я. “Обычно у нас много семейных дел”. Придурок.

"О. Хорошо. Я понимаю.”

”Но, может быть, да". Подонок.

Она попыталась скрыть свое замешательство, и я почувствовал себя еще большим подонком. Или я был придурком? Я больше не мог вспомнить разницу.

***

Рен наслаждалась полетом домой, а я — нет, и в этом была моя собственная вина. Я ненавидел быть двуличным. Я ненавидел быть отстраненным. И я ненавидел необходимость следить за всем, что я говорил. Я чувствовал себя подонком, придурком, подлецом и ничтожеством в одном лице.

Мои родители оставили для нас машину в аэропорту, но я погрузился в мрачное молчание, когда мы добрались до нее. Рен не была идиоткой — она знала, что что-то не так, и я почувствовал себя еще хуже, когда она обняла меня на прощание у своего дома.

“Позвони мне, если захочешь потусоваться”, - с надеждой сказала она.

“Конечно. Звучит хорошо. Но мне лучше идти.”

Она сделала храброе лицо, когда я шел обратно к машине.

Я не помню, как доехал до дома. Эрин и мама вышли из кухни, когда услышали стук входной двери, поэтому я попыталась скрыть свое меланхоличное настроение. После объятий и приветствий — никаких упоминаний о расставании - я бросил рюкзак в свою старую спальню и пошел искать папу. Он был в гараже, работал над "Корветом", поэтому я примостился на низком табурете.

“Добро пожаловать домой”, - сказал он из-под машины.

“Спасибо”.

“Сделай мне одолжение”, - сказал он, указывая. “Подай мне ту посудину”.

Я придвинула к нему потрепанную кастрюлю и услышал, как стекает масло.

“Спасибо”.

“Эй, пап...?”

“Да?“

“Ты когда-нибудь был заинтересован в двух девушках сразу?”

Он выскользнул из-под машины на своем крипере*. “Звучит серьезно”, - сказал он, вставая и вытирая замасленные руки. (п.п. creeper - лежак на колёсиках для ремонта авто)

“Так и есть, и это убивает меня”.

“Девочки в школе?”

“Одна да. Другая - это... гм...”

“А”, - сказал он. “Понятно”.

”Эм... да."

“Я так понимаю, ты не собираешься встречаться с обеими?”

“О, нет”, - быстро сказала я. “Я усвоил свой урок с первого раза, большое спасибо”.

Он усмехнулся. “Молодец”.

”Итак, что мне делать?"

“Я действительно не могу тебе сказать, ты же понимаешь?”

"Но… почему бы и нет?”

“Потому что я - это я, а ты - это ты”, - сказал он. “Кроме того, не мне придётся жить с последствиями”.

Я рассмеялся, но это был грустный смех.

“Это выбор, который ты должен сделать, сынок. Это часть того, чтобы быть взрослым”.

“Почему ты никогда не говорил мне, как это тяжело?”

Он действительно рассмеялся. “Разве это бы что-то изменило?”

“Нет”, - сказал я раздраженно.

Он снова рассмеялся и бросил мне промасленную тряпку. “Давай я поменяю фильтр, а потом ты добавишь масло”.

“Это и есть твое решение?” сказал я.

“Жизнь трудна, когда тебе приходится делать свой собственный выбор”.

“Но у тебя должны быть ответы на все вопросы”, - простонал я.

“И позволь мне сказать тебе“, - сказал он, возвращаясь к криперу, — “это вопиющий позор, что у меня их нет”.