Семейные тайны Армстронгов

20

Остальные дни на Меррион-сквер прошли очень весело, пока не пришло время навестить Джорджину и других ее кузенов и кузин в Таллидере. Ее карета выехала из Дублина утром, а в Таллидер они добрались к вечеру. При посещении имения Таллидер-Кастл Анна всегда испытывала теплые чувства. Это был фамильный дом ее матери, и, бывая там, Анна каким-то образом ощущала ее близость.

Таллидер-Кастл располагался на холмистых равнинах центральной части Ирландии. Растянувшееся на большой площади, здание это, с его башнями и башенками, с его заостренными крышами, всегда напоминало Анне замок из сказок, неожиданное видение, возникающее среди полей с пышной зеленью и окруженное многочисленными старыми платанами.

Карета проехала под часовой башней на передний двор перед домом, и, едва лошадь успела остановиться, как парадные двери распахнулись и оттуда выбежала Джорджина. Она тут же заскочила в экипаж и крепко обняла Анну.

— О, как я по тебе соскучилась! — воскликнула она.

Из дома вышел брат Джорджины, Ричард, со своей женой Джоанной.

— Добро пожаловать в Таллидер! — сказал Ричард, обнимая свою кузину, когда та вышла из кареты.

— Спасибо, — поблагодарила Анна. — Мне очень приятно снова приехать сюда.

— И нам приятно, что ты опять здесь, — улыбнулась Джоанна и, взяв ее за руку, повела по ступенькам в дом.

Анне, которая слышала о Джоанне столько плохого от Джорджины, было трудно составить о ней другое мнение, кроме как окрашенное негативно. Хотя с ней та всегда была милой и любезной, Анна прекрасно знала, сколько разных масок могут иметь люди. Проходя через просторный холл в центре дома, она разглядывала своих предков на портретах, которые висели на закрытых панелями стенах. Семья ее матери жила в Таллидере с 1600-х годов, а все место выглядело хаотичным, слишком большим и каким-то допотопным по сравнению с ее домом — роскошным и комфортабельным. Джорджина жаловалась, что в замке всегда было холодно, сколько бы огня в нем ни разводили.

Но для Анны это здание было возвращением в дни юности, к свободе и бегству от повседневности, которые всегда предлагал ей Таллидер. И она надеялась, что теперь он предоставит временное убежище от ее супружеских проблем.

— Ты посмотри, как она себя ведет, когда ты здесь, — сказала Джорджина Анне, когда они уединились в ее спальне.

— По правде говоря, я никогда не видела ту отрицательную сторону Джоанны, на которую ты жалуешься, — заметила Анна.

— Это потому, что в присутствии гостей она всегда ведет себя наилучшим образом. Особенно с родственниками. Когда мы остаемся одни, она совсем другая.

— А Ричард не вмешивается в это?

— Я для него здесь такая же досадная помеха, как и для нее, — сказала Джорджина.

— Ну, по крайней мере, места здесь предостаточно, и тебе есть, где скрыться от них.

— Но дело-то не в этом, верно? Вот Диана Хантер, например, живет с тобой в разных домах, но при этом все равно отбрасывает тень на твою жизнь, разве не так?

Вздохнув, Анна встала и подошла к высокому окну со свинцовой рамой, откуда открывался вид на окружающую деревенскую местность.

— Да, это так.

— А как теперь у вас с Эдвардом?

— Когда я уезжала, отношения были неважные. Это все после той ссоры, о которой я тебе писала.

— Все дело в ребенке, как ты и говорила. Очевидно, что это вызывает у него сильную тревогу.

Анна быстро обернулась к ней:

— А какую тревогу это вызывает у меня! Джорджина… В Дублине я ходила к врачу.

— И что?

— Он сказал, что нет видимых причин к тому, чтобы я не могла зачать ребенка.

— Так это же замечательная новость!

— Но он предполагает, что проблема может быть в Эдварде. — Лицо Анны мучительно нахмурилось от страха.

— О нет! — Глаза Джорджины испуганно округлились. — Ты уже сказала об этом Эдварду?

— Нет, разумеется! Я не могу унизить его таким образом.

— Так что же ты тогда собираешься со всем этим делать?

— А что я могу сделать? Мне ничего не остается, кроме как смириться со своей судьбой. — С этими словами Анна в поисках утешения упала в объятия своей кузины.

Анна с Джорджиной прогуливались по слегка холмистым окрестностям, время от времени останавливаясь в тени гигантских старых ясеней.

— Думаю, тебе нужно сказать Эдварду, что ты была у врача, — сказала Джорджина.

— Нет! Я не могу этого сделать!

— Но так он будет продолжать думать, что вся проблема в тебе.

— Пусть уж лучше так, чем он будет считать себя… ущербным физически.

— Ты его очень любишь, да?

Анна кивнула и печально улыбнулась.

— Не могу дождаться, когда увижу его снова. И одновременно боюсь этого, потому что понимаю, что выхода из этой ситуации может и не существовать.

Некоторое время они шли молча.

— Выход из этого положения все-таки есть, — в конце концов сказала Джорджина.

— Что ты имеешь в виду? — удивленно спросила Анна.

— Очень простой и радикальный выход.

— А ну-ка, расскажи мне! — скептически взглянула на нее Анна.

— Тебе сказали, что нет причин к тому, чтобы ты не могла зачать ребенка… Так возьми и сделай это! — Джорджина остановилась и внимательно посмотрела на Анну.

Рассерженная Анна резко обернулась к ней:

— Да ты совсем не слушаешь, что я тебе говорю! У нас с Эдвардом это никогда не получится. Это просто… — Тут она тоже остановилась и пристально стала вглядываться в серьезное лицо Джорджины. — Не предлагаешь же ты в самом деле то, о чем я только что подумала? — От ужаса и отвращения Анна запнулась.

— Я лишь говорю об имеющихся у тебя вариантах. Эдвард никогда об этом не узнает. Он не должен никогда об этом узнать, знать будешь только ты. Ребенок также ничего знать не будет. Но и реальный отец твоего ребенка тоже не должен об этом ничего знать.

Вскинув руку, Анна дала Джорджине громкую пощечину. Затем она подхватила складки своей юбки и быстрым шагом направилась в сторону замка.

— Анна! Анна! — Джорджина устремилась за ней. Нагнав сестру, она схватила ее за руку и резким движением развернула к себе лицом.

— Отпусти меня! Не хочу на тебя даже смотреть! — воскликнула Анна.

— Послушай меня! Я всего лишь перечисляю имеющиеся у тебя варианты!

— То, что тебя бросил Том, видимо, подействовало на тебя гораздо сильнее, чем все мы думали. От этого опыта ты, похоже, совсем потеряла рассудок!

— Не рассудок потеряла, а стала реалисткой! — в ответ крикнула ей Джорджина. — Теперь, Анна, я знаю, как устроен это мир, а устроен он не очень справедливо. Ты считаешь, что, если будешь честной, порядочной и респектабельной, это принесет тебе счастье, которого ты так жаждешь, но на самом-то деле — ничего подобного! Мне это стоило моего жениха — и я стала изощренной расчетливой стервой! Тебе же это будет стоить мужа, поместья и замечательного дома, которым ты так гордишься!

— Отстань от меня! — воскликнула Анна, пытаясь вырваться от своей кузины. Но Джорджина держала ее крепко.

— Ты понятия не имеешь, каково это чувствовать себя гостьей в собственном доме, как это постоянно испытываю я. А ведь именно это тебя и ожидает, если ты не родишь наследника. И тут возникает самый интересный вопрос: к кому перейдет поместье и титул, если ты не родишь сына?

— Я понятия не имею! Мы этого никогда не обсуждали! Если Господь не подарит нам детей, у Эдварда есть целый ряд родственников…

Глаза Джорджины впились в Анну, а голос ее перешел в свистящий шепот:

— Готова держать пари, что следующим по линии Эдварда является Синклер, а затем — его сын!

— Нет! — вскрикнула Анна, которой вдруг удалось вырваться из хватки кузины. Но теперь она не убежала. Она осталась стоять, словно статуя, уставившись на свою двоюродную сестру.

— Ты должна выяснить это точно, — посоветовала ей Джорджина уже нормальным голосом. — Но, судя по тому, как ты описываешь действия Синклера и его жены, можно предположить, что они твердо знают, что следующими в ряду родственников являются именно они. И ведут себя так, как будто уже имеют на это право. А вы с Эдвардом — досадное препятствие на их пути к успеху. Через несколько лет, когда станет понятно, что у вас с Эдвардом вряд ли родятся дети и что следующим лордом Армстронгом станет Синклер или же его сын, ты увидишь, как они будут действовать. Тогда и поймешь, каково это чувствовать себя гостьей в собственном доме!

Оставшееся время своего пребывания в Таллидере Анна чувствовала себя очень напряженно и скованно. Эдвард был прав: Джорджина стала слишком озлобленной. Уже сам факт того, что она предложила ей такое, наводил Анну на мысль, что ее кузина действительно сошла с ума. Отправившись в обратный путь, Анна не могла дождаться, когда же увидит своего мужа. И вот наконец карета пересекла границу их земель и проехала мимо сторожки у ворот. Анна нетерпеливо выглядывала в окно, желая поскорее увидеть их дом. На переднем дворе ее с волнением дожидался Эдвард. Она едва не выпрыгнула из кареты прямо в его распростертые объятия.

— Прости меня, — шепнул он, целуя ее. — Прости меня за то, что я сказал тебе тогда.

— Просто обними меня, — прошептала она ему в ответ.