Семейные тайны Армстронгов

85

Шли месяцы. Клара привыкла к своему домашнему аресту. Несколько раз она выбиралась в город под строгим присмотром армейского шофера, как и грозил Пирс, но там она больше не чувствовала себя желанной гостьей — местные жители избегали ее, так что в дальнейшем она предпочитала оставаться в доме или проводить время в саду.

Клара и Пирс больше не упоминали имени Джонни Сеймора между собой. Для постороннего взгляда их супружеская жизнь текла так же, как и всегда. Для Пирса так оно и было, все осталось по-прежнему. Клара же прятала свою ненависть к нему, холодно соблюдая дистанцию. Она ожидала, что Джонни как-то свяжется с ней, но этого не произошло. Она догадывалась, что, если даже его освободили, он теперь считает, что она предала его, рассказав про Томаса Герати, и ненавидит ее за это. Кроме того, Пирс каждое утро просматривал ее почту перед тем, как ей самой разрешалось получить доступ к ней. Иногда она задумывалась, действительно ли Пирс арестует ее, если она попытается уйти от него. В конечном счете, если его жену обвинят в государственной измене и осудят, это и для него самого станет величайшим позором из всех возможных. Но она не смела проверить, блефует он или нет.

Война за независимость продолжалась, и Пирс по-прежнему играл в ней самую активную роль. Длилось это до тех пор, пока не наступило перемирие. За перемирием пришло время переговоров, Ирландии была предоставлена независимость, и Британия отказалась от своего политического и военного присутствия здесь. В этот момент Пирсу настоятельно посоветовали вместе с семьей покинуть свой дом, опасаясь возможных репрессий.

Пруденс расхаживала по дому, раздавая распоряжения.

— Да, положите это во вторую машину, вместе со столовым серебром… Нет, это можно оставить на месте… А это положите в ящик с фарфором.

Спустившись по лестнице вниз, Клара увидела, как Феннелы и другие слуги бегают, выполняя приказы Пруденс.

Клара прошла в библиотеку и нашла там Пирса, который укладывал в портфель свои бумаги.

Он поднял на нее глаза.

— Когда будешь собирать вещи, бери только самое ценное и самое необходимое. Остальное оставляй здесь. Мы закроем дом, после чего останется только надеяться, что он не пострадает, пока нас здесь не будет.

— Шансы на это ничтожные! — фыркнула вошедшая Пруденс. — Я слышала, что прошлой ночью сожгли Грэнгли-холл в графстве Роскоммон. А ведь несчастные хозяева, Хилгарды, никоим образом не были вовлечены в англо-ирландскую войну. Большие Дома жгут именно потому, что видят в них символ британского правления. Учитывая же твое кровавое участие во всех этих делах, наш дом станет для них первой мишенью.

— Именно поэтому мы и должны отсюда уехать, — сказал Пирс.

— Я связалась с нашими кузенами в Дублине и получила ответ, что мы можем остановиться там на столько, на сколько захотим. Будем надеяться, что мы все-таки сможем вернуться сюда, когда все уляжется, — сказала Пруденс.

Клара криво усмехнулась:

— После того что сделал Пирс, вы сюда вернуться не сможете никогда!

Пруденс укоризненно взглянула на Пирса:

— Ты, похоже, действительно слишком уж открыто высказывал свою позицию. Есть множество дворянских семей, которые приняли независимость, и некоторые даже получили должности в новом правительстве в Дублине.

— Ты сейчас запела совсем на другой лад, — презрительно бросил Пирс.

— Что ж, теперь всем нам придется петь по-другому.

— Довольно болтать, продолжим собирать вещи, чтобы уже во второй половине дня выехать в Дублин.

Клара неторопливо села на честерфилдский диван и небрежно закурила сигарету.

— Клара! — рявкнул Пирс. — Пошевеливайся и собирай свои вещи!

— Ох, так я же никуда не еду, муженек мой дорогой, — с улыбкой заявила Клара.

— О чем ты говоришь?

— Не хочу я уезжать отсюда, чтобы жить в Дублине у ваших кузенов. Армстронгов в лице вас двоих мне больше чем достаточно, благодарю покорно.

— Не говори глупостей и пошевеливайся. У меня нет времени на твои дурацкие выходки.

— А если я не послушаюсь, что ты сделаешь, Пирс? Арестуешь меня или интернируешь, как угрожал? Ох, да ты ведь больше не можешь этого, правда? Армия ушла, а с ней ушла и твоя власть. В Дублине — новое независимое правительство, и я снова свободный человек.

Пирс в шоке уставился на нее.

— Закончились времена, когда меня здесь по твоему приказу держали взаперти. Я свободная женщина. И теперь даже имею право голоса на выборах.

Пруденс взглянула на бледное лицо Пирса, а затем перевела взгляд на Клару.

— И что же ты собираешься делать, Клара? Поедешь в Лондон?

— Или найдешь своего любовничка Джонни? Благо, теперь его выпустили, — цинично ухмыльнувшись, сказал Пирс.

— Я не собираюсь ничего предпринимать. Я просто останусь здесь — в моем доме, у себя дома.

— Но мы все уезжаем! — отрывисто выкрикнула Пруденс. — Вместе со всеми слугами.

— Вот и езжайте себе. Мне будет прекрасно здесь одной. — Она посмотрела на Пирса и улыбнулась, но в глазах ее был укор. — Ты силой заставил меня остаться здесь, и я согласилась на это. Так что я остаюсь.

— Но ты не можешь, Клара! — воскликнула Пруденс. — Это слишком опасно!

— Я уже приняла решение.

Пирс внимательно смотрел на нее.

— Я больше не стану тебя упрашивать присоединиться к нам.

Она с горечью взглянула на него в ответ. Он схватил свой портфель и устремился мимо нее из комнаты.

Через французское окно бального зала Клара проследила за тем, как от дома спешно, на большой скорости отъехали машины. Затем она подошла к парадному входу и закрыла его на засов. Некоторое время она простояла там, прислонившись к двери и закрыв глаза, а затем пошла обходить пустой дом.

— Леди Армстронг! Леди Армстронг! — раздались какие-то голоса с улицы.

Клара, находившаяся наверху и писавшая за бюро в своей спальне, подошла к окну и выглянула наружу. Внизу на переднем дворе стоял британский военный автомобиль с двумя английскими офицерами.

Она открыла окно.

— Да?

— Леди Армстронг, я капитан Джонс из местного полка.

— Чем я могу вам помочь, капитан Джонс?

— Мы в буквальном смысле последний оставшийся здесь полк и сейчас покидаем эту страну. В данный момент мы направляемся в Дублин, и вы можете составить нам компанию. Прошу вас, поехали с нами.

— Нет, спасибо, капитан. Я не оставлю этот дом.

— Но, леди Армстронг… Как вы не понимаете? После того как мы уедем, мы не можем гарантировать вашу безопасность здесь.

— Благодарю вас за вашу заботу, но со мной все в полном порядке. — С этими словами она закрыла окно.

Капитан Джонс взглянул на своего коллегу:

— По крайней мере мы попытались. Все, как и говорили нам местные: она решила не уезжать.

— Они говорят, что она ждет здесь своего любовника, художника.

— А еще они говорят, что она сумасшедшая — сошла с ума на почве своего брака с Пирсом Армстронгом. — Он бросил последний взгляд на дом. — Ладно, поехали. Давай убираться отсюда.

В ту ночь, как и во все предыдущие, Клара сидела у окна своей спальни и смотрела через озеро туда, где находился Сеймор-холл. Она делала это каждый день с тех пор, как Джонни был арестован. Если бы там показался свет, это означало бы, что он там, и тогда она бросилась бы туда и попыталась бы ему все объяснить. Мысль, что все это время он находился за решеткой, была ей невыносима. Но теперь все политические узники уже были на свободе, и он, рано или поздно, должен был объявиться у себя дома. Тогда они могли бы с того места, на котором остановились, вместе начать новую жизнь. Сейчас она думала только о нем и о том, чтобы снова оказаться с ним рядом. Закурив сигарету, она продолжила следить за тем, не появится ли долгожданный огонек, но дом на другой стороне озера был по-прежнему окутан тьмой.