Живой Журнал. Публикации 2009

История из старых запасов: "Слово о клубной жизни"

Как-то фотограф Митрич собрался сходить в питерский клуб "Манхеттен". Однако ж местный житель, которого для простоты мы назовём Серж, сразу стал его отговаривать, да так, что всем сразу стало интересно, чем это там таким намазано. Москвичам всегда жутко интересно, как там всё устроено — в стране поребриков и булок. Клубная жизнь в особенности.

Оказалось, что друг самого Сержа как-то ему сообщил:

— Во все клубы ходи, только не надо ходить в клуб "Манхеттен", там охранники очень плохие. И вообще всё плохо. Нет, просто очень плохо, — говорит Сержу этот друг. — Мой приятель защищал диссертацию о Набокове, и потом отмечал там защиту. Мы, говорит он, говорили о Набокове, потом к нам подошли охранники, им Набоков не понравился, и они нас побили.

Но через некоторое время эти петербургские люди пренебрегли запретом. Нет, они колебались и сам Серж с чужих слов рассказывал что там всё плохо, охранники не любят, дурно относятся к литературе, и проч., и проч.

— Нет, нет, — говорят ему, — мы не скажем ни слова о литературе, о Набокове даже и думать не будем, всё будет очень хорошо.

Они заходят в этот клуб, его друг, не отклоняясь от прямой линии, тут же выходит на середину и громко говорит:

— А у вас музыка — говно. У меня есть с собой компакт-диск, поставьте его.

Охранники, как автоматы, берут его за шкирку, а он, вырываясь, удивлённо кричит:

— Ну ни хуя ж себе?! Вам наша музыка не нравится?!..

Они, натурально дерутся. Вышел, как всегда конфуз. Всё плохо, очень неловко.

Но проходит лечащее все раны время. В какой-то момент сам Серж знакомится с девушкой по имени Жанна. Жанна, не стюардесса, кстати, но девушка весьма привлекательная. Перемещаясь с ней по городу, Серж начинает размышлять о культурном досуге, таком досуге, что возвысил бы его в глазах барышни.

И они случайно, совершенно случайно, попадают в клуб "Манхэттен". И вот они сидят, уже достаточно поздно, вернее, поздно по меркам Северной столицы. К ним подходит охранник и говорит:

— Мы очень извиняемся, но очень поздно, поздно по меркам нашего славного города на Неве…

— О, да… — отвечает наша пара. — Да, мы скоро уходим.

Но через полчаса охранник появляется снова и начинает канючить голосом нищего из электрички:

— Такая неловкая ситуация у нас возникла, метро у нас до двенадцати работает, а девушкам надо возвращаться… Не могли бы вы покинуть нас…

— Хоро-о-ошо… Вы, конечно, нас тоже простите, что мы вам доставили такое неудобство, мы сейчас вызовем такси и тоже обязательно покинем вас… — отвечают Серж с подругой.

Они вызывают такси, а пока продолжают сидеть за столиком.

Через какое-то время охранник подходит снова и произносит:

— Мы ещё раз очень извиняемся, но очень поздно, поздно по меркам нашего славного города-героя…

— Да, — отвечают те, — мы уже вызвали такси, и вот-вот оно подъедет.

— Но, — продолжают охранники, — действительно очень поздно, и нам так неловко…

— И нам ужасно неловко, — говорит Серж, — но такси скоро подъедет, и мы…

Проходит ещё полчаса.

Охранник подходит к столику снова.

— Я вам, наверное, надоел, — говорит он, — я очень извиняюсь, но уже чрезвычайно поздно по меркам нашего города, а вы хотели уехать… Нам нужно закрыть наше заведение, а девушкам, что у нас работают, чрезвычайно далеко ехать, они молодые и им страшно.

— Хорошо-о-о, — произносит Серж. — Но поймите и нас, такси ещё не приехало, на улице холодно, моя спутница может замёрзнуть. Давайте мы перейдём в холл.

— Спасибо-спасибо, — рассыпается в благодарностях охранник.

Серж выбегает на улицу и видит, что такси нет. Но Жанна уже переместилась в пространство перед гардеробом и стоит там — бессмысленно и никчемно.

Рядом с ними возникает всё тот же охранник.

— Извините, — начинает он всё ту же песню. — Извините, ради Бога, но дело в том, что наша гардеробщица — тоже молодая девушка и ей тоже очень далеко ехать, а сейчас уже поздно, очень-очень поздно…Вы, конечно, меня простите…

— Нет, это вы меня простите, — отвечает Серж, — мне ужасно неловко, и я вам уже надоел, но на улице холодно, а такси всё нет… Можно мы постоим здесь.

Они стоят одетые ещё полчаса, и, наконец, перед ними снова вырастает тот же охранник.

Он, еле сдерживаясь, начинает:

— Извините, пожалуйста…

Но для третьего слова его хладнокровия не хватает и он с чувством говорит:

— Слышь, ты, хуйло, а ну, уёбывай отсюда!..

— Ага! — радостно кричит Серж, и коротким ударом бьёт охранника в лоб.

Но охранник большой, а Серж — человек маленький. Его как-то обхватывают и выносят на улицу. Тогда Серж подбегает к звонку и начинает яростно звонить.

Готовый к отпору охранник открывает дверь, но Серж уже наготове, рвёт дверь на себя, и тут же толкает обратно. Охранник с грохотом рушится в вестибюль. Тогда торжествующий Серж с тревогой оборачивается к своей спутнице:

— Жа-а-анна! Вам эти люди ничего не сделали?

Выясняется, что Жанны рядом нет. Тогда Серж поворачивается к двери, которую служащие клуба уже успели захлопнуть, и снова начинает давить на кнопку звонка.

Минут десять за дверью нет никакой жизни. Но потом дверь медленно открывается, и Серж повторяет ту же процедуру. Кто-то с глухим звуком падает на пол.

Заглянув в вестибюль, он видит, что там лежит молодая девушка из обслуживающего персонала.

Тем временем Серж пробегает по залам, протяжно и страстно крича "Жанна! Жанна! Жанна!". Добежав до кухни, он спрашивает каких-то людей, не видели ли они девушку по имени Жанна.

Те говорят, что да, видели. И прибавляют, что за ней гонялся охранник, и она спряталась от него в ларь с бельём. Открывают ларь — там никакой Жанны нету.

— Ну у вас и охранник, — замечает Серж.

— Да, у нас безумный охранник! — не перечат ему непонятные люди.

Но Жанны всё равно нигде нету, и Серж через чёрный ход выбегает на улицу и грустный и потерянный, идёт по двору. И вдруг видит Жанну.

— Жанна! Жанна! — кричит он. — Как я рад вас видеть! Всё ли у вас хорошо?

— Да, — отвечает Жанна. — Да, у меня всё хорошо. Но, Серж! Кажется у меня небольшая проблема… Кажется, я в этом клубе забыла свою сумочку.

Они возвращаются ко входу и принимаются снова звонить в дверь. Снова никто не открывает.

Очевидцы говорят, что на следующий день клуб был закрыт.

И, кажется, навсегда.

Вот как устроена клубная жизнь в Северной столице.

лучший подарок — указание на замеченные ошибки и опечатки.

Извините, если кого обидел.

30 сентября 2009