Живой Журнал. Публикации 2009

История из старых запасов: "Слово о криках"

Последнее время стало привычным видеть на обложках разных книг мунковский "Крик" — где-то он есть в виде логотипа серии, где-то им иллюстрируют отдельные книжки. Русский Сэлинджер — это жизнь с пионерским летним лагерем, набит традиционными железными кроватями с вислыми сетками, казёнными запахами и унынием. Унынием, которое для нас уныние, а для героев — жизнь и норма жизни. От подъёма до вечерней дискотеки. Голос ломается, и ломаются представления о мире. Девочки рядом и непонятны и непонятны ощущения от того, как они стоят рядом. Непонятны впечатления от их круглых коленей и плечей.

И от взросления хочется закричать, открыть рот в этом мунковском крике. Или заплакать — чем, собственно, дело и кончается.

А кричать так хочется.

Поэтому я расскажу свою историю, хоть меня никто и не спрашивал. Нельзя кричать не в счастье, ни в ссоре. Женщине нельзя кричать, потому как она становится безобразна. А мужчине особенно нельзя кричать, потому как он теряет лицо.

А мужчина, потерявший лицо, вроде как и не существует вовсе.

Когда начальник начинает орать, он теряет лицо.

Когда набухают на его лбу жилы и кривится рот, лицо его растворяется в слюне и ветре, в свете и тумане, в сумраке кабинета и лица его уж нет.

Много лет назад — я работал в одной специально обученной организации и допустил серьёзную ошибку. Я бы даже сказал, непоправимую ошибку. Мой начальник позвал меня на разговор. Мы говорили минут пять. Собственно, на меня пришлось около двух минут — перед дверью я собрался и изложил суть дела коротко и печально. Начальник говорил три минуты — очень тихим голосом.

Я вышел от него на еле гнущихся ногах. Это было сильное впечатление — мне говорили, что интересная бледность у меня прошла только через двое суток.

Кричать не надо. Это некрасивая самопсихотерапия, не несущая воспитательных функций.

То, что некоторые женщины кричали на меня, привело к разрыву многих многообещающих отношений. Женщины кричали и превращались в иных существ, будто инопланетная зараза из фантастических фильмов выела у них все внутренности. Я понимал тогда, что любил не их, а то, что улыбалось и говорило раньше. А сейчас передо мной — оболочка, действующая модель человека.

Впрочем, нет, иногда кричать можно — "Командир, танки справа! Огня на батарею! Все в укрытие! Ты горишь, прыгай!" — и прочее, известное всем по патриотическим фильмам. Но — только там.

Поэтому вплетается в моё повествование шелестящий шёпот, шипящий строй согласных.

Вот он, в эпиграфе.

Извините, если кого обидел.

25 декабря 2009