Живой Журнал. Публикации 2007

История про "рыковку"

Где-то полгода назад я рассуждал о крепости "рыковки" — дело было в комментариях к чужому посту, оттого найти я не могу, и буду считать те объяснения погибшими безвозвратно.

Дело в том, что при словах "рыковка" в голове у русского человека теперь всегда включается связь с великой цитатой из "Собачьего сердца" Булгакова (цитату я приводить не буду, ибо она и так на слуху.

Профессор Преображенский объясняет своему ассисттенту Борменталю, что водка должна быть сорок градусов, а тридцатиградусная водка — дрянь. Что, и по мнеию Менделеева, и меня, рядового потребителя, много отпившего немецкой корновой водки в 31 градус крепости — совершенно верно.

Но, оказалось, довольно много людей считают, что крепость "рыковки" составляла 40 градусов, а то и 50.

Так в чём же дело?

В хорошей книге Курукин И., Никулина Е… Повседневная жизнь русского кабака[10] Книга эта очень хороша в первой части описываемого периода, а вот советский период явно проигрывает в точности описаний и формулировок.

Так вот, там пишется: "В 1924 году с винного склада под номером 1 — будущего завода «Кристалл» — пошли в продажу первые 30-градусные наливки и настойки. Высший орган власти в СССР — Центральный исполнительный комитет — разрешил их изготовление и продажу не только государственным, но и кооперативным организациям и акционерным обществам с преобладанием государственного капитала. Производимый напиток был окрещен в народе по имени нового главы правительства А. И. Рыкова". Далее следует упомянутый пассаж из Булгакова. На той же странице значится "В августе 1925 года власти пришло в голову восстановить государственную монополию на изготовление 40-градусной водки: Президиум ЦИК СССР принял «Положения о производстве спирта и спиртных напитков и торговле ими». Теперь уже почти настоящая «рыковка» в октябре пошла на рынок по низкой цене всего рубль за пол-литровую бутылку. Первоначально она имела только 38°, но скоро крепость была повышена до «нормы», а в 30-е годы появилась даже 50-градусная «столовая водка».[11]

Тут вот в чём дело — "рыковкой" звали всякую водку — и не-монопольную, 1924 года, и новомонопольную, 1925. Из этого и проистекает путаница. К тому же это название — народное, фамилия Предсовнаркома на этикетках не писалась, а в разных регионах названия вообще складываются по-разному. Однако, Булгаков совершенно прав в том, что пишет в "Собачьем сердце" — "рыковка" надолно становится названием дешёвой, не очень качественной, "слабой" водки, хотя со временем это название размывается.

Вернёмся к книге о кабаках — её авторы приводят цитаты из писем и дневников: «За последнее время сказывается влияние нэпа, возрождающего капитализм, а вместе с ним и все то, что свойственно… для буржуазии. В Ленинграде открыта официальная госвинторговля. <…> Решили построить бюджет на продаже водки. <…> Государственное признание и допущение пьянства — грубая, непростительная ошибка. Эта ошибка может быть для нас роковой». Менее сознательные искренне радовались: «В первый день выпуска сорокаградусной люди на улицах… плакали, целовались, обнимались. Продавать ее начали в 11 час. утра, а уже в 4 ч. все магазины были пустые. <…>Через 2 прохожих третий был пьян». «У нас стали ей торговать с 3 октября. За ней все кинулись, как в 1920 году за хлебом. С обеда на заводе больше половины на работу не ходили» — так отметили праздник в подмосковном Голутвине.

Благодарное население тут же с юмором по-новому окрестило водочную посуду: «Если кому нужно купить сотку, то просят — дайте пионера, полбутылки — комсомольца и бутылку — партийца». В связи с введением метрической системы мер и весов старое ведро в 12,3 литра заменили новым на 10 литров; соответственно бутылки стали выпускать емкостью в половину и четверть литра (последняя называлась «маленькой», «малышкой», «четвертинкой» и «чекушкой»).

В Москве продажа советской водки началась 4 октября 1925 года, в воскресенье. У магазинов, торговавших спиртным, выстроились очереди по триста-четыреста человек. Каждый магазин продавал в среднем по две тысячи бутылок в день. Больницы и отделения милиции были забиты пьяными — вытрезвителей тогда еще не существовало.

Водочная бутылка закрывалась картонной пробкой с тонкой целлофановой прокладкой, защищавшей ее от влаги, и запечатывалась коричневым сургучом. Появившаяся вскоре новая водка более высокой очистки стала отличаться от нее и белым цветом сургучной головки. Нынешнее поколение уже не помнит не только сургучной упаковки, но и пришедшей ей на смену «бескозырки» — той же пробки, но уже с алюминиевым покрытием и язычком, за который нужно было потянуть, чтобы откупорить бутылку.

Эпистолярный энтузиазм страждущих граждан подтверждался информационными сводками ГПУ за октябрь 1925 года: «С выпуском 40-градусной водки отмечается сильный рост пьянства среди рабочих. В первые дни октября и особенно в дни выдачи зарплаты пьянство носило повальный характер. В связи с пьянством отмечался чрезвычайный рост прогулов и явка на работу в пьяном виде. На ф-ке "Зарядье" в дни выдачи зарплаты не работало 3 дня 1300 рабочих. На Дрезненской ф-ке Орехово-Зуевского у[езда] в первый день появления водки не работало 40 % рабочих. Рост прогулов отмечен на многих московских, ленинградских и других заводах. Пьянство сопровождалось ростом вся¬кого рода антиморальных явлений: семейных ссор и скандалов, избиения жен, хулиганством и т. п. В уездах Московской губ[ернии] пьяные толпы рабочих в отдельных случаях избивали милиционеров. На почве пьянства отмечается сильное обнищание рабочих (Брянская губ[ерния]). Увеличились хвосты членов семей у ворот фабрик и заводов в дни получек». Выпуск водки совпал с осенним призывом в Красную армию и по этой причине сопровождался массовыми пьяными дебошами и драками в Московской, Ленинградской, Астраханской, Оренбургской губерниях; причём местами загулявшие защитники отечества орали: «Да здравствует Николай, наконец, опять дождались!».

30 мая 2007