Живой Журнал. Публикации 2007

История про книжку Высоцкой

С этой книжкой (и с телевизионной передачей) примечательная история. Я вот, например, циник. Мне всё нравится — или, вернее, всё не нравится так, что к любым проявлениям человеческой деятельности я отношусь спокойно.

Высоцкой чаще всего пеняли за две вещи: во-первых, за суетливость: она действительно похожа на маму-обезьяну (был такой советский мультфильм, где обезьянки разбегались по всему городу и всё время гадили, ломали что-то и рвали, а мама-обезьяна всё стремительно чинила, подтирала и мыла за ними). Некоторых это может раздражать — а я вот отношусь с пониманием.

Последняя книга, которую я сейчас держу в руках как раз построена на такой хлопотливой интонации. Казалось бы, стилизация под текник-колор на обложке должна отсылать к "Книге о вкусной и здоровой пище", но это, я думаю, что это всё-таки отсыл к её американским аналогам — такая настоящая американская домохозяйка, Мардж Симпсон образца пятидесятых, коня на скаку, ризотто в полчаса, едим дома, каждый цент в семейной копилке.

И понятно, что идеалы советской кулинарии с двумястами банками варенья и огурцов как-то сейчас не катят — советская цивилизация истончилась. А вот американская — вполне в соку, шкворчит на сковородке, и ей середины прошлого века стыдится нечего — там есть Бомба, платья колоколом, огромные автомобили с хромированными килями и радиаторами, а также преемственность. Ведь отчего так популярна кулинария Высоцкой — вовсе не оттого, что всё, то что она предлагает так просто изготовить, или она является идеалом кулинарного вкуса. Дело в том, что Высоцкую показали людям по телевизору (Она со своей хлопотливостью навсегда останется русским аналогом Оливера: на телевидении должна быть передача с едой дома, как должна быть передача с кулинарией, приправленной сменными знаменитостями, передача-состязание, ну и весь спектр) — и на телекране, хоть не всем, но многим Высоцкая она была мила. Поэтому продаётся не сколько кулинария, сколько образ женщины из небедной семьи, но образ, не пугающей пафосом Рублёвского шоссе, а манящий славным домашним праздником.

Истончилась, кстати, и русское барство — хотя у Высоцкой сзади на обложке приведён примерный распорядок для нового русского дворянства: "8:40 поехала на рынок, 11:20 вернулась с добычей — персики, инжир, козий сыр, тимьян, 11:30 Маша и Петя требуют пикник на речке, 12:00 собрали корзинку с фруктами, 15:00 вернулись очень голодные сделали холодник со сметаной, 17:15 приехала Ирэна, 17:30 пили ванильный чай с печеньем, 19:00 готовили суфле с тимьяном, 20:30 всей семьёй смотрели закат, 20:45 душ, сказка, 21:15 дети спят". Но вот этого обсуждения я хотел бы избежать — ибо благосостояние, семья, разница в возрасте с мужем, особенности актёрского дарования никакого отношения к качеству кулинарной книги не имеют. К её продвижению на рынок — да. А к качеству — нет.

Кстати, о детях — насовать в свою книгу фотографий своих же детей я считаю вещью вполне простительной. Отчего нет? Ну, отчего? А куда ещё? Куда, а?

В этом случае домашний праздник делается с упором на сезонную и территориальную еду. (Тут разные точки зрения, кстати, некоторые считают, что сезонная еда вовсе не огурцы летом, а какие-нибудь вяленые помидоры, что могут быть съедены в определённый месяц, и консервированию не подлежат). Пафос книги понятен: "кухня не мигрирует" не только территориально, но и календарно (впрочем, судя по рецептам, границы размыты).

Во-вторых, Высоцкой справедливо ставят в строку лыко модальные экскурсы в историю пищи — что-то типа "настоящий рокфор делают только в одном маленьком заброшенном селении в Альпах". (Цитату тоже не помню, если кто подскажет — спасибо). У неё сезон клубники в мае начинается — оно, конечно, на Рублёвке всяко бывает, но немного сомнительно. Но мне, как цинику, это совершенно не раздражительно: рассудительный человек, услышав что-то о соли с пониженным содержанием натрия, не будет топать ногами и орать натрий-хлор-валентность-один, а обратится к специалистам, и узнает много для себя интересного. Ведь познание мира всегда не только полезно, но и утешительно.

Претензии к кулинарным просветителям, мне кажется, должны группироваться вокруг следующих ошибок: неверное использование ингредиентов, их порча, потеря вкуса (Оттого, претензии к промышленному майонезу вполне справедливы — он может забить любой вкус) и другого типа ошибок, часто намеренных: путаницы названий. Вам рассказали рецепт супа Хо, а на самом деле это Хо Манг чанг, и вы теперь пошли по жизни обманутым, и только на смертном одре узнаете, что не исполнили свою месту и проч., и проч. Судьба подсказала цитату из этой книги: "С каперсами я подружилась после того, как попробовала добавить их в салат оливье вместо зеленого горошка, — это был риск, а наградой было шампанское! Каперсы, или каперцы, — это сочные почки нераспустившихся цветков колючего полукустарника — кипариса. Он растет в Северной Африке и Южной Европе, а у нас — на склонах Закавказья и в Крыму". Оставим в стороне радость оливье, запитого шампанским, но вот каперсы на кипарисе вызывают недоумение.

Мне хорошо — в дом к Кончаловским я не попаду никогда, всего этого пробовать в экспертном режиме не буду. А попробовал — так похвалил бы. Ничто меня оттого не раздражает.

P.S. Как водится, в последний момент оказалось, что всё украдено расследовано до нас. Судьба подсказала цитату (её нашёл не я) из этой книги: "С каперсами я подружилась после того, как попробовала добавить их в салат оливье вместо зеленого горошка, — это был риск, а наградой было шампанское! Каперсы, или каперцы, — это сочные почки нераспустившихся цветков колючего полукустарника — кипариса. Он растет в Северной Африке и Южной Европе, а у нас — на склонах Закавказья и в Крыму". Оставим в стороне радость оливье, запитого шампанским, это как раз ладно.

Но вот каперсы на кипарисе вызывают недоумение. Есть, собственно, семейство семейство каперсовых. Кстати, в Билейской энциклопедии мы обнаруживаем Каперс (пожелание, страсть) (Еккл. XII, 5) — один из красивых, тернистых кустарников, растущий почти повсюду на Востоке, особенно в трещинах старых домов и в расселинах скал. Плод каперса — продолговатая, похожая на сливу ягода, с толстой, мясистой шелухой. Каперсы частью в естественном виде, частью приготовленные в уксусе, издревле употреблялись и доселе еще употребляются в пищу как приправа и принадлежат к разряду врачебно-укрепляющих средств. Слова Екклезиаста: и рассыплется каперс, вообще означают старческий упадок сил, совершенную потерю аппетита в глубокой старости, так что ничто уже не может более возбуждать старческий организм, даже плоды и семена каперса. Обнаружить связь с каперса с кипарисом (кроме первой буквы) мне не удалось.

Вот это рассуждение — имеет прямое отношение к тексту, а семейное положение Юлии Высоцкой — весьма опосредованное. Будешь хвастать каперсами, собранными на кипарисе — засмеют. А кто виноват? Тётька из телевизионного ящика…

Извините, если кого обидел.

01 августа 2007