Живой Журнал. Публикации 2007

История про Шаламова (продолжение)

4. Шаламов и блатные. Забыл ещё сказать, что Шаламов сделал очень важное дело — он написал о блатарях, то есть о профессиональных ворах и убийцах. Дело в том, что на Руси сыздавна относились к заключённым с нравственным снисхождениям, как к страдальцам. Убийц опасались, воров жалели. Так-то оно так, да не совсем.

Причём особенно уродливые формы сочувствия это приобрело у русской интеллигенции. Причём это не только такая романтизация разбойника (в котором интеллигенту хочется видеть Робин Гуда), а заискивание перед ним. Вот герой Булгакова тесним жизненными обстоятельствами, и он охотно принимает помощь от самого Зла. Сколько моих сверстников в Безумные Девяностые встроили своё мировоззрение снисходительное отношение к бандитам: вот была власть, она нас притесняла, так мы найдём на жизненные притеснения окорот: позовём бандитов.

Плохо не то, что они к этим бандитам шли, с ними делились, кормили их и пестовали (поди поборись с этой липкой массой), а в том, что они романтизировали этот свой выбор, суетливо находили массу нравственных объяснений. И выходило, что украсть продовольственные карточки нехорошо, а состав с сахаром очень даже можно. Много я тогда этих разговоров наслушался.

А Шаламов (понятно, что ему нечего было терять) написал совсем немного страниц об этом явлении, где просто говорил: никакие не социально близкие (это понятно), никакой загубленный чистый руссоисткий дикарь, а мразь и погань. И дело не во власти, не в том, что "среда заела", а в чём-то внутри человека.

Он писал, что заигрывать с ворами и убийцами, с их эстетикой, их языком — всё равно что играть в игры с Сатаной — едино проиграешь.

Извините, если кого обидел.

01 июля 2007