Оруженосец

Глава 1 Начало расхождения

Это всё началось с одного… Именно такая мысль летала в моей голове. Как в той песне от Linkin Park. Всё началось с одного, с одной вещи. Меня зовут Александр Рэйстоун… Сын российского мигранта и дочери какого-то там английского рыцаря. По крайней мере мой дед по линии матери представлялся сиром Алексом Рэйстоуном. Отец и мать… Они занимаются и всю жизнь занимались лишь только работой, я их почти не видел. И был бы я предоставлен самому себе, что сделало бы меня представителем той самой, знаменитой — золотой молодёжи, что творит что хочет и когда хочет. Что проматывает наследие своих родителей и дедов с бабушками, если бы не тот факт, что Алекс Рэйстоун, тот который Сир — не решил заняться моим воспитанием.

Мой дед воспитывал меня с трёх лет, где словом, а где розгами и ремнём выбивая детскую придурь. Эх, как вспомню… Вспомню с чего я начинал. Меня тогда отвезли дедушке, сначала лишь на лето, серьёзно к нему я переехал с пяти лет. До этого он просто смотрел за мной, да учил читать. Когда только переехал, пообещал дедушке, что стану таким же рыцарем, как и он. Вот только — тогда я не знал за что деду пожаловали эту приставку «сир», что и сыграло со мной злую шутку… Рыцари, благородные джентльмены… Всё это брехня, если честно. Всё это чушь собачья никому нахер не нужная. Нет, разве что она нужна, чтобы я мог кадрить девушек в клубах.

Надо же, внук рыцаря… Хотя мне кажется, они больше покупались на мой костюм, заказанный у лучшего портного в Лондоне, смазливую мордашку, да кипу денег, что дипломированный юрист, а также финансист — таскает с собой. Дед учил меня всему. Фехтованию, манерам, этикету, танцам… Позже добавилась боевая подготовка и обучение в Итоне, а после и в Оксфорде… Дед… Он помог мне куда больше моих родителей, именно он мне показал каким бывает мир, какими мразями бывают люди. И как выжить в этом мире. А ведь ответ прост — жить надо для своей выгоды.

Что я и сделал… Сидя в элитном ресторане Парижа, я выпивал вино и готовился к приёму пищи. Высокий, статный брюнет, то есть я — привлекал внимание неким ареолом аристократичности. Надменное выражение лица, костюм-тройка, сшитый из лучших тканей, трость, в которой просто по приколу спрятан меч, больше декоративный, чем настоящий. На улице меня ожидал внедорожник Land Rover с персональным водителем. В центре такого города лучше доверить водить кому-нибудь другому. Нервы целее будут… Я уже давно живу здесь, в Париже. Впрочем это неверно. Я скорее гражданин мира, рассекающий по всему миру. Моя основная сфера деятельности — финансирование. Я сколотил капитал, став соучредителем нескольких успешных фирм. Позже, скупив несколько акций, некоторых перспективных предприятий я ещё больше обогатился. Но этого мало…

На деньги я могу купить всё — вот основная правда мира. У меня, к двадцати пяти годам, было несколько богатых домов, машин, квартир. Как сказал дед — я ударился в «неблагородные методы заработка». Ну и ладно, я не рыцарь, но даже будь я Королём, или Императором — мне было бы всё равно на мнение других людей. В этом и преимущество, ещё одно. Мне всё равно на мнение других людей. Они могут иметь своё мнение, пускай. Их мнение может быть актуальным — тогда я принимаю его к сведению. Но в большинстве своём — мнение овец льву не интересно.

— Александр! Александр, — нарушая абсолютно любые, логичные манеры, ко мне за стол взгромоздился Джонатан.

Джонатан Ленз… Заурядный мужчина, происходящий из семьи незаурядных людей. Его отец — всемирно известный окулист, лауреат Нобелевской премии (прим. Автора — выдумка), мать — неплохой хирург-травмотолог. И у таких прекрасных людей родилась такая посредственность. Отец и мать Джонатана давно кормят червей. Джонатан был разбалован ими, как поздний ребёнок, рос с бабушкой. Он был моим одноклассником, но учился скорее благодаря деньгам, чем разуму. В итоге — никчёмный человек, который едва-едва получил диплом юриста, окунулся в мотовство, проматывая своё наследство до конца… Сбросить этого наивного барана в долговую яму было проще простого.

— Джонатан, — я заставил себя выдавить усмешку, похожую на приветливую улыбку. Улыбаться искренне крайне тяжело, если ты пытаешься искренне улыбнуться ничтожеству. — Присаживайся, — а ну да, он уже сел. — Будешь? — спросил я у него, кивнув на лежащее на столе меню.

— Нет, спасибо, Алекс, я поел, — улыбнулся Джонатан.

— Не называй меня так, Джонатан, я Александр, — процедил я. Я не люблю, когда моё имя сокращают.

— Как скажешь…

— Между тем, Джонатан, — я допил вино из бокала. — Что насчёт моего долга?

Джонатан, одетый в неопрятный костюм коричневого цвета преобразился.

— Я найду деньги, Алекс, найду, — нервно проговорил Джонатан.

— Верно, — кивнул я, — ты ведь их всегда находишь, не так ли? Джонатан, ты меня разочаровываешь, — выдержав паузу я продолжил. — Ты взял у меня под процент огромные деньги, где все они теперь? Кто мне обещал сверхприбыль?

— Она бы и была, если бы выпало чёрное, — буркнул Джонатан.

— Где-то я это уже слышал… Не важно, на самом деле, — задумчиво проговорил я. — Я позвонил тебе, дабы рассказать как ты ещё можешь получить от меня деньги, при этом я спишу тебе все твои долги мне.

Я запустил вилку в отрезанный кусочек стейка, обмакнув его в подливку.

— Тебе интересно, Джонатан? — спросил я у собеседника, изучая его реакцию.

— Интересно, Александер, — ухмыльнулся друг. — О чём идёт речь?

— Полмиллиона долларов сверху, плюс списание всех долгов с моей стороны и стороны моих… партнёров, — сказал я, припоминая имена всех, у кого занимал Джонатан и скольких я могу убедить не стрясать с него деньги. — За один единственный листок.

— Листок? — спросил Джонатан.

— Верно, друг мой, — улыбнулся я, — уверен, ты примерно догадываешься о чём речь. Патент на разработку твоего отца должен перейти в моё пользование, по всем законам. И за это ты получишь огромные деньги, — которые в тот же день просадит в Вегасе, или Монако, — возможность безбедного существования, — патент его отца основан веществе, которое я-бы назвал «панацеей для глаз». Вернуть зрение… Многие заплатят десятки тысяч долларов, лишь бы избавиться от линз, или очков. Если быть более точным, то исследование не завершено, но у меня есть бывший коллега Фреда Ленза, что точно сможет добить проект до завершающей стадии. Не завершённое исследование дало исследователю Нобелевскую премию… Что же даст мне завершённое исследование? Какие перспективы? Какие финансы? Что толку от Джонатана, он лишь получает отчисления, да сливает их в казино.

— Я могу подумать? — лицо Джонатана посерело, ясно, что он начал задумываться о своих перспективах.

— Естественно, друг мой, — улыбнулся я, опять выдавив из себя «добрую улыбку». — Естественно. Но, — приподнял я палец, — помни, друг мой, на раздумья я дать тебе могу не больше трёх дней. Увы, — скорчил я скорбную рожу, — коллеги мои не славятся терпением и если я, по дружбе старой, могу слегка закрыть свои глаза по твоим срокам, то они-то с тобой не дружат, друг мой.

— Я понял тебя, Александр, — процедил Джонатан.

— Чудно, — кивнул я, проглотив последний кусок стейка и воспользовавшись салфеткой, дабы вытереть с губ подливку. — Чудно, — я положил пять тысяч евро на стол. — Можешь поесть, на них, — махнув рукой, я вышел на улицу.

Центр Парижа был по-своему оживлён. Хотя я бы предпочёл бы его закрыть и отдать лишь пешеходам, полностью избавив от машин. Увы, в своё время никто не задумывался об этом, а теперь уже поздно. Хотя со мной многие могли бы поспорить, люди слишком недооценивают простую прогулку. Считают, что раз есть машина, то зачем ходить пешком… И я бы сам прошёлся, с удовольствием, но увы — моё желание сейчас ни на что не влияет. Мне сейчас нужна машина, точнее — учитывая моё состояние лёгкого алкогольного опьянения мне пригодится личный водитель.

Даже здесь, в центре, на мне задерживали взгляды. Ещё бы, выглядел я слегка старомодно. Трость постукивала по брусчатке, пока я шагал к своей машине.

— Сэр, — Маттеуш, мой личный водитель, улыбнулся когда я подошёл к машине. — Теперь куда? — спросил он у меня. Чёрноволосый мужчина был одет в чёрный костюм и белую рубашку. Сидел он на водительском кресле, за рулём, естественно ожидая, когда я закончу разговор с Джонатаном.

— В Банк, — сказал я, — мне нужно убедится, что всё готово.

Я открыл заднюю дверь серебристого Лэнд Ровера, усевшись с правой стороны, на заднем ряду. Кожа одарила меня приятной прохладой.

— Хорошо, — проговорил Маттеуш, заведя двигатель и мягко тронувшись, выводя машину с парковки. — Как вам обед?

— Всё пока неопределённо, — задумчиво проговорил я, потерев подбородок. — Надеюсь всё сработает.

— Я знаю вас достаточно долго, Сэр, чтобы не сомневаться в этом, — а ещё он знает, что во время больших прибылей — я не скуплюсь выписывать премии своим сотрудникам. Так что он заинтересован скорее, как получатель премии. Хотя Маттеуш и довольно предан, не показывая это из-за моего характера…

Происходит он из рядов Польских мигрантов, что бежали, кажется, во время развала Российской Империи — куда подальше. По словам Маттеуша, его прадед не поверил ни в Свободную Польшу, ни в коммунизм, а просто взял семью и свалил, сначала в Швецию, через Балтику, а затем в Британию. И правильно сделал. Поляки тогда долго, как отдельная страна не просуществовала, Чемберлен фактически отдал её на съедение Гитлеру и Сталину. А коммунизм — вообще утопия. Не существует равных людей, существует лишь равные возможности… И то утрировано. За примером ходить далеко не надо. Я и есть пример… Или каждого ребёнка в Британии тренирует рыцарь, явно служивший в одной из разведок, а после этот ребёнок поступает в Итон, завершая свой путь в Оксфорде? Нет… Равенство — сказка для детей.

Всегда будут притесняемые и притесняющий. К примеру меня можно отнести ко второму классу. Но не особо-то я и жалею об этом обстоятельстве, в конце концов — жалеть о чём-либо первый признак ошибок. О жизни нельзя жалеть, если хочешь жить, как следует.

— Я не сомневаюсь, Маттеуш, что ты в меня веришь, но не считай меня всемогущим, — вздохнул я. — Тем не менее. Давай сменим тему. Как семья?

— Вы и сами знаете, — а чего уж тут не знать. У него недавно родился третий сын, по счёту.

— Всё хочешь дочь, Маттеуш? — улыбнулся я. — Может уже хватит? Роды через год женщин не красят.

— Я бы сказал вам: простите, но я сам решу, Сэр, если бы не знал, что вы правы… Увы, доктор сказал мне тоже самое. Джелия не выдержит такого темпа, так что мы решили взять перерыв в пару лет, но я непременно понянчу дочку…

— У тебя уже три сына, Маттеуш, — заметил я с лёгкой улыбкой, — разве сложно уделить внимание им? Я бы посоветовал тебе не повторять ошибок моих родителей, — дошло до смешного, мои родители вышли на пенсию… Я видел их и много раз, но… Не думаю, что стал бы им помогать в чём-либо. Просто не чувствую, что они мои родители.

— Вы, как всегда, правы, Сэр, — слегка холодно произнёс Маттеуш. — Матка Боска, — удивлённо он посмотрел в боковое стекло, когда мы поворачивали на одну из улиц.

Я тоже поражённо замер, изучая… Этих… Два мужчины, стоя посреди улицы, целовались… Ох уж эта «свободная от консерватизма и разума Европа».

— Ужас, — лишь описал я эту картину.

— Я никогда не понимал подобное, — добавил Маттеуш, в голосе которого слышалось нечто подобное на гнев. Выращенный в польской семье, Маттеуш был добрым христианином и я бы сказал — католиком. Но рос он в Англии, где царило Англиканство, так что получилось что-то среднее, но к подобным парам в его семье относились с предвзятостью… И дед мне всегда говорил, что неважно что показывает тебе человек, важно лишь то, что он может сделать с тобой. Он-то, как раз, пытался вытравить из меня предвзятость, но не получилось. Гомо я ненавидел чуть ли не всем сердцем и мне давалось очень трудно общаться с такими вот.

— В последнее время люди мельчают, — иронично заметил я. — Феминистки — в большинстве случаев безмозглые аутистки, что хотят не равных прав женщин и мужчин, а доминирование женщин над мужчинами, что неприемлемо хотя бы потому, что у женщин и мужчин разные сферы деятельности. А эти идиоты за равные расы? Уже давно мы отошли от ошибок расовой теории, но они всё равно кричат о дискриминации, портят спорт и культуру… И наконец… Эти. Мне знакомый биолог, — обычный школьный учитель, между прочим, человек… Достатка «ниже среднего», учитывая, что учитель он в стране из СНГ, а там учителям особо много не платят, тем не менее, он, казалось наслаждался своей жизнью, ведь у него нет семьи, все деньги он тратит лишь на себя и ему хватает! — Как-то сказал, знаешь что, Маттеуш?

— Просветите меня, Сэр? — спросил водитель.

— Он мне объяснил, почему все эти, — презрительно я выделил последнее слово, — не более чем простые животные. Дело в том, что гомосексуальные отношения присутствуют и у животных, точнее — они есть у многих, но какова главная разница между животным и человеком?

— Внешность? — спросил Маттеуш. — Нет, постойте… Мы ходим на двух ногах… а животные…

— Ты, как-будто никогда в Цирке не был, Маттеуш, — усмехнулся я. — Основное отличие от животного — разум. Мы способны брать под свой относительный контроль животное начало, что определено в нас такими же инстинктами, как у животного. Разум способен помочь нам ограничить приём пиши, дабы не располнеть, разум может помочь обуздать похоть и такое вот влечение… Именно разум помогает нам создать свой шаблон поведения. У них же разум болен и очень сильно, Маттеуш, — сказал я, — посему они не способны на всё то, что я описал. Они животные, с перспективой развития до человека. Поэтому я считаю, что их должно вылечить. Болезни разума лечат в учреждениях для душевнобольных. Их и всех остальных следует излечить.

— Если бы вы избирались бы в премьер-министры, я бы голосовал за вас, Сэр, — усмехнулся Маттеуш, машина начала замедляться.

— Когда я почувствую, что скопил достаточно финансов, вступлю в Консервативную партию, — я улыбнулся, разглядывая здание Банка, построенного в классическом стиле. — До тех пор ещё далеко.

— Надеюсь, я доживу до того момента…

— Ты всего на пять лет меня старше, Маттеуш, — заметил я. А? Голова… Почему-то я почувствовал лёгкий дискомфорт. Голова слегка заболела…

— Сэр? Всё в порядке? — спросил Маттеуш.

— Да, — кивнул я, приложив руку ко лбу, — всё нормально. Видимо, заработался. Разберёмся с Джонатаном и вернёмся в Лондон. Поскорей бы уже увидеть Марию, — младшая сестра Маттеуша и по совместительству моя женщина. Женщины, в большинстве своём покупались на деньги, машину и дома — свидетельства моего достатка. Но Мария оказалась слеплена из иного теста… Когда я впервые в жизни попытался, «в очередной раз» закадрить довольно красивую, черноволосую женщину лишь деньгами — получил пощёчину, да такую звонкую, что кто-то наверное подумал, что это выстрел. Юмор я не оценил и пошёл по «романтической классике». Очень уж меня зацепила Мария, с её слегка взрывным и гордым характером. Работает она администратором в ресторане своего дяди… Горда, своенравна в общественной жизни, хотя дома довольно тихая и скромная.

— Она будет вам очень рада, Сэр, — усмехнулся Маттеуш, припарковав машину.

Можно было бы связаться по телефону с менеджером, но я предпочитаю перепроверять всё лично. Мне нужна выписка с моего счёта, что деньги есть. Плюс… Надо простимулировать Джонатана финансово, скину ему, пожалуй, пару тысяч долларов. Поскорей бы уже закончить. Между Лондоном, где у меня есть женщина и Парижем — я предпочту Лондон. Лёгкий летний ветерок дарил приятную свежесть…

— Я вернусь, самое большое, через полчаса, Маттеуш.

— Удачи вам, Сэр, — кивнул Маттеуш.

В Банке меня прекрасно знают и сразу направили в кабинет к директору. Банковские клерки лишь мазнули по мне глазами, когда я пересёк огромный холл. Мой старый знакомый, ещё один однокурсник, Жан-Поль — был полностью противоположностью Джонатана. Хитрый, циничный, жестокий и в то же время обаятельный и харизматичный. Он подкупал людей своей показной мягкостью, давал им огромные деньги в долг, почти как я. Но его методы изъятия были чудовищны, граничили с почти осознанными преступлениями. Такие вот, два противоположных друга. Хотя Джонатана я за друга считал первые пару лет знакомства, пока не понял, что с ним каши не сваришь. Он меня за возможность покутить в Вегасе продаст, а сам Жан-Поль — за деньги. Моралью мой следующий собеседник обременён самую малость, да и та лишь показная для общества, чтоб его не обвиняли в чём-то не хорошем.

— Ах, — я схватился за голову. Мир изменился буквально на мгновение… Помню лишь странную, шипастую дубинку, что приближалась и вдруг исчезла.

— Всё в порядке, месье? — осведомился работник Банка, что меня сопровождал. Одет он был в классический костюм-тройку. — Может вызвать докторов?

— Не надо, — покачал я головой, в которой стоял странный шум, впрочем, уменьшающийся с каждой секундой. — Ничего серьёзного. Думаю, обращусь после разговора с вашим директором.

— Как вам будет угодно, месье, — кивнул работник, подойдя к двери. — Мне с Вами нельзя. Директор Жан-Поль ожидает Вас.

— Благодарю, — вошёл я в открытую дверь.

Кабинет моего собеседника прямо кричал о богатстве его обладателя. Директор лишь одного из множеств отделений, которые принадлежат его отцу, Жан-Поль восседал на троноподобном кресле. Ещё одна грань его характера. Влюблённый до умопомрачения в деньги и любые возможности их заработка, Жан-Поль обожал их тратить на что-то дорогое. Тут стоит не путать его с Джонатоном, Жан-Поль любит покупать вещи, а не сливать деньги в Казино.

— Мой друг, — Жан-Поль, высокий блондин, в коричневом костюме и синей рубашке, обогнул дубовый стол, очень быстро и, сблизившись, обнял меня. — Давно не виделись.

— Года два, — напомнил я ему. — Я смотрю ты стал кем ты там мечтал.

— Да, — вздохнул Жан, указав мне на кресло, напротив стола. — Отец доверил мне это отделение, одно из самых престижных в нашей сети. Вина?

— Не откажусь, — кивнул я.

— И дела идут неплохо.

— Настолько неплохо, что ты решил растрясти Джонатана на патент.

— Осуждаешь? — спросил Жан-Поль. — Мы ведь с тобой прекрасно понимаем людей, Александр. Джонатан не достоин и половины того, что имеет.

Секретарша, которую вызвал Жан, принесла бокалы с красным вином. Поставив их перед нами, она слегка поклонилась и удалилась, закрыв дверь.

— Как всё прошло, к слову? — спросил бывший одногруппник. — С Джонатоном проблемы не возникнут?

— Хах, — тяжело вздохнул я. — С ним-то, как раз, проблем быть не должно.

— И всё же, тебе не нравится к чему всё пришло, — подметил Жан. — Столько сил ты вкладывал, пытаясь тянуть своего первого друга вверх. Из-за чего, кстати? Из-за того, что ты заявил, что сможешь его изменить. Такие, как он не меняются. Он не хозяин ни своему разуму, ни своему состоянию, сколько бы ты его не просвещал.

— Что верно, то верно.

— В мире много таких людей, — продолжил Жан-Поль. — И мне омерзительно оттого, как именно они растрачивают свой потенциал.

— Тебе бы в политику, — усмехнулся я. — Так и вижу. Жан-Поль Леберол (прим. Автора — фамилия и имя выдумано), человек, который знает куда вы должны тратить свои деньги и время. Знает за вас. Что-то мне это напоминает…

— Напоминает? — спросил Жан-Поль.

— Верно. Есть такая игрушка, на компьютеры. Может слышал? Assassin’s Creed. Точнее это уже полноценная серия.

— Играл, — кивнул Жан-Поль. — Стаду нужен пастух…

— Твоя любимая фраза. Но ты неспроста упомянул про эту игру.

— Верно, — кивнул Жан-Поль. — Есть силы… Подобные тамплиерам из этой серии, которые… В общем догадаться ты можешь сам.

— Масоны? — спросил я. — Смешной Орден, который ни на что не влияет. Во многие времена — игрушка разведок.

— Нет, — отпил вино из бокала Жан-Поль. — Куда более умная и продуманная организация. Стоящая над национальными системами бюрократий, разведками и прочими… Непрофильными организациями. Она представляет собой тайное совещание достойных людей.

— И ты говоришь мне о ней, чтобы вступить в неё? — спросил я у него, изогнув бровь. — В качестве кого?

— Пока лишь в качестве кандидата, но после, — улыбнулся Жан. — Докажи, что твои способности достойны и мы примем тебя. Данная организация жаждет построить лучший мир.

— Как и многие, — ехидно заметил я. — Касательно Джонатана, — допил я вино. — Печально, но я согласен. Касательно твоего предложения, оно имеет срок?

— Неделя на обдумывание. Чтобы ты не сомневался, мы устроим демонстрацию силы нашей организации, естественно в пределах разумного.

— Жду не дождусь, — звучит интересно. Хотя я и не верю в подобные сказки. Но будет интересно посмотреть на что они способны и стоит ли игра вообще свеч.

— До встречи, — кивнул Жан. — Я позвоню тебе, как только со мной свяжется Джонатан…

Голова… Что с ней? Ощущение, будто в голове разожгли костёр. Я схватился за неё, сжимая её от боли.

— Александр? — Жан подошёл ко мне. — С тобой всё хорошо?

Перед глазами всё поплыло…

— Люцион? Люцион? С тобой всё хорошо?

«Что ещё за „Люцион“?» — промелькнуло у меня в голове. — «Что со мной происходит?» Ноги подкосились и тело куда-то провалилось…

Примечания автора:

Всем привет, дорогие друзья! Данное произведение является моим новым произведением, авторским. О нём я писал некогда, что мол оно появится. Оно есть и активно пишется на данный момент. В плане целый цикл, пока что. Задумок у меня много.

Касательно выхода глав — вторник, четверг, суббота, но! По принципу «как только, так сразу». Поясняю — работы по главам этого произведения ведётся в эти дни, но не всегда, конкретно каждый из этих дней я могу выложить главу, в основном по причине её незавершённости.

Касательно оплаты моего труда. На сайте АТ — проводится политика «Патрициев/Плебса», это я её так называю. Коммерческий статус можно получив, выполнив ряд условий. Выполняет лишь АВТОРСКАЯ работа, то есть мои фанфики, какими бы шедевральными не были — участие не принимают. Выполню я эти условия, или нет — вопрос открытый. Поэтому — на АТ будет выложено определённое количество глав. После которых, в случае не получения коммерческого статуса — я окончательно смотаю удочки на Рулейт (https://tl.rulate.ru/users/124432), Литмаркет и Буст (https://boosty.to/sauron777). Иначе никак — за фанфики деньги не беру, не мои вселенные. Но здесь — идёт моя работа, моё время и мои силы, за это надо платить. И раз АТ не хочет мне помогать в реализации моих трудов — то и фиг с ними. Создатели не обеднеют, если какой-то там «писатель-любитель», да ещё и фикрайтер — пойдёт распространять своё творчество в другом месте. А более именитые авторы, могут надо мной ещё и поржать, дескать неудачник.

Ну и на этом у нас всё. Не болейте, не скучайте и интересные работы читайте)))