Люди и чудовища. И прибудет погибель ко всем нам

Игра XXXII

Последние мгновения проживала Игра. Клетки сгорали в сиянии света. Исчезла шахматная доска, исчез корабль, исчез даже потаенный мир Ют Майерс.

В библиотеке царила анархия. Персонажи ломали вещи, кричали, дрались.

Король Феверии подошел к Ка. Юноша выхватил меч и пронзил старика насквозь. Король усмехнулся и присел рядом. Ка чуть отстранился от него.

— Почему ты здесь, один? — спросил старик. — Все выполняют свои желания.

— Единственное мое желание — убить тебя, — огрызнулся Ка.

— Но ты не можешь этого сделать.

— Да, — фыркнул Ка. — А моя жизнь без мести бессмысленна. Я… не умею жить иначе, — сказал он. Королю даже как будто стало жаль мальчика. Ка это почувствовал. — Зато и ты не сможешь ничего мне сделать!

— Я-то? Смогу, — рассмеялся старик и прикоснулся к плечу юноши. Ка одернул руку. — В этом-то и прелесть выдуманного мира. В жизни ты можешь убегать от меня вновь и вновь, прятаться, можешь даже убить меня. Но здесь ты не скроешься от меня. Я всегда буду рядом.

Золотой свет поглотил их.

— И что ты тут забыл? — Ариадна сверлила глазами Хаокина. Он улыбался.

— Я пришел задать вопрос, — ответил колдун, ухватился рукой за железную трубу, сделал полукруг на ней и подскочил к Ариадне. — Мы с тобой малознакомы.

— Да.

— И уж точно не ладим.

— Естественно.

— К тому же назвать нас живыми язык не поворачивается. Мы — создания мира иллюзии, мы из города мечтаний. Но а раз уж мечты — только мечты…

— Хватит пороть чушь, — рассердилась Ариадна. — Выкладывай, что хотел.

— Один поцелуй, красавица.

— Пошел прочь, — сказала Ариадна, потом подумала, схватила Хаокина за шиворот. — А хотя всё равно подыхать. — И поцеловала.

Они сидели рядом. Золотая волна приближалась.

— Мы умрем? — Ариадна испуганно посмотрела на Хаокина.

— Нет, — он улыбнулся и поцеловал ее.

Их поглотила золотая волна.

Свет был пугающим. Он уничтожал всё на своем пути. И хотя Богомир знал, что этот свет — путь к свободе, старику казалось, что он сгорит в лучах дотла. И он боялся умирать и в то же время чувствовал себя смелее, чем когда бы то ни было. Богомир посмотрел на Дину. Золотой свет волнами переливался в глазах мужчины, от чего они становились холодными и змеиными.

— Ты ведь знаешь, что я тебя люблю? — спросил Богомир.

Она заставила себя поднять глаза.

Золотой свет поглотил и их.