Люди и чудовища. И прибудет погибель ко всем нам

Игра XXIII

Он словно всплывал из кружинистой полутьмы, видел лицо то матери, то Эли. Она прикладывала ему тряпку к голове и шептала: «Родной, любимый, ты вернулся, ты со мной», а он не хотел возвращаться к ней и в то же время в отчаянии жаждал этого. Тело наливалось свинцом и болело. Словно из-под воды доносилось пение. И он очнулся.

Это оказалась не Эли. Разочарование и облегчение окутало его с ног до головы. Незнакомка была только бледной тенью тех других женщин, слившихся в одну. В ней проглядывались какие-то черты от Эли и от матери, но Эли Богомир давно бросил, а мать мертва.

Мысли приходили в порядок. Поезд ведь свалился в пропасть, но Богомир остался жив. Он еще в игре Ют. Нужно отыскать своих и продолжить путь. Мужчина хотел встать, но женщина вдруг набросилась на него с поцелуями. Он лениво загораживался от нее руками. Еще к тому же беременна…

— Я так рада, что ты живой, — лепетала она.

— Перестаньте меня… слюнявить. Это выше моих… Так. — Он уверенно отстранил женщину от себя. — Конечно, спасибо, что заботились обо мне. Или спасли меня… я уж не знаю. Но я вам ничем не обязан. И вы мне ничем. Мне стоит уйти. Не нужно. Я вас не знаю.

— Милый, ты слишком сильно ударился головой. Всё пройдет.

Богомир заметил в проходе двух мальчиков. Старшенький лет одиннадцати и младший трехлеточка. Они смотрели на Богомира и женщину.

— Это ваши дети?

— Это наши дети. Калеб и Ян. Всё спуталось в твоей головушке. Ты ушел в горы на два дня, но тебя не было четыре. Мы думали, ты умер, а потом Ян увидел тебя на берегу реки и побежал ко мне: «Папочка живой!»

— Вы путаете, я не ваш муж и не их отец. Может, просто похож на него.

— Милый, перестань. Не разыгрывай меня. Неужели ты ничего не помнишь? Милый?.. Мальчики, ну что же вы стоите? Обнимите отца.

Ян кинулся к Богомиру и обхватил его руками. До боли. Калеб осторожно подошел к ним и произнес: «Я рад, что ты жив» — и посмотрел на мать. Богомира уже начинало это злить.

— Где? Где вы меня нашли? Мне нужно обратно. К поезду.

Он вырвался из объятий мальчика и пошел к двери. Калеб проводил его взглядом, но эта женщина… Она бросилась к Богомиру в отчаянии, начала целовать, тянуть, рыдать. Он попытался ее от себя оттащить, неловко посадил на стул. Она вскрикнула. По полу потекла лужа воды. Богомир испуганно перевел взгляд на женщину. Ее лицо исказилось от боли, и в этой боли незнакомка была неотличима от Эли. Богомир помог ей встать и дотащил до пастели. Беременная продолжала кричать, рыдать…

Еще часов шесть проходили как в тумане. Богомиру казалось, что Эли сейчас умрет и потеряет ребенка. Мальчиков он почти не замечал. Всё старался помочь ей, заглушить боль. И сам он чуть не падал в обморок от переживаний. В конце Богомир уже не понимал, где игра, а где реальность. Он видел перед собой полуживую Эли, своего новорожденного сына. Был счастлив, показывал ребенка каким-то детям, качал его на руках, потом положил к Эли.

Только на улице Богомир пришел в себя. Небо в ирреальном мире было красно-оранжевым. В нем плавали холодные тучи и ветром остужали заплывший мозг. Богомир медленно осознавал, что родившая не Эли, этот ребенок не его сын и что он только тратит свое время на чужие проблемы.

— Спасибо, что позаботились о маме. — К Богомиру подошел Калеб.

— Позаботились…. Вы. Ты знаешь, что я не твой отец?

— Мой отец умер в горах. Хотя, может, конечно, еще жив… Нет, не думаю.

— Почему тогда твоя мать и брат…

— Ты на него немного похож. Ян ведь маленький, ничего не понимает. А мама… Она говорила так уверенно про отца, что я уже думал, будто схожу с ума. Но твои слова всё расставили по местам. Не думаю, что они лгут со зла. Просто мама хочет, чтобы папа был жив. Она не знает, как растить троих детей здесь совершенно одной.

— А родственники?

— Дедушка умер в прошлом году. Дядя мой несколько лет назад ушел в горы за невестой. Не вернулся. Так бывает. Со мной не будет. Я приведу домой самую прекрасную чужеземку.

Богомир улыбнулся.

— Мой брат тоже издалека привез жену… Нереальная женщина была, — мечтательно произнес он. Мальчик покосился на Богомира. — Еще ведьма к тому же, — добавил он. — Нет, вообще она из Феверии — потомственная графиня по отцу. Просто жила всю жизнь с матерью.

— Феверии?

— Да, да, прости. Я не с ваших планет. Я посол. Мы расследуем похищение Принцессы Солнца. Что-то слышал об этом?

— Нет. Ее похитили?

— Да. Мертвый гриф. Прямо на моих глазах. Поэтому я должен уйти. Прости, не смогу позаботиться о твоей матери. Нужно найти преступника. Говорят, он местный колдун. Мол, только они такой силой обладают.

— Мертвый гриф — это ведь не человек, а вестник смерти.

— Ты про него слышал?

— Про него все слышали. Это древняя легенда. Мертвый гриф должен устроить конец света.

— Надеюсь, у него не получится. Хотя, если не найдем Принцессу за три дня… сколько я был в отключке?

— Всю ночь.

— Значит, два дня. Как мне пройти к поезду? Он, вероятно, где-то рядом с рекой, раз там меня нашли.

— По этой дороге прямо. Там река. Но лучше дождаться вечера. Днем там пролетают драконы.

— Драконы? — воскликнул Богомир, а потом прошептал: — Конечно, драконы…

Женщина из дома прокричала, чтобы ей принесли воды. Богомир уже хотел кинуться, но потом сам себя остановил. Мальчик побежал к матери.

А у них тут довольно уютно. Деревня небольшая — домиков восемь. И все заброшенные, кроме этого. В огороде почти всё в винограде, какие-то овощи, фрукты. Виноград — вкус молодости… При этом небо полыхает в огне, вокруг совсем нет людей. Богомир вздохнул. Он, кажется, застрял в этой глухомани. Время словно тянулось, и мир медленно готовился принять свою смерть.

На горизонте Богомир заметил тень, плывущую в оранжевом смоге, пригляделся. Вот голова, резной хвост свинцового цвета, широкие крылья… Красивое-таки создание. Богомир услышал позади себя какую-то суматоху и обернулся. Калеб стоял у гигантского арбалета и целился вверх, а младший брат отчаянно мешал ему. Мать тоже вышла на улицу, кричала на Яна. Только тогда Богомир понял, что дракон летит на дом. Калеб выстрелил, но промахнулся — стрела только задела чешую. Дракон сменил направление.

— Придурок! — закричал Калеб и ударил брата по щеке. — Ты хотел, чтобы мы умерли?

— Ты злой! — зашипел Ян. — Нельзя убивать драконов! Они хорошие, они мои братики. Я тоже вырасту и стану драконом.

— Попробуй вырасти и не быть дебилом!

— Мальчики, прекратите! — Мать подошла к ним, ласково погладила по голове Яна. — Ты ведь понимаешь, что драконы злые и опасные?

— Я хочу быть драконом!

— Зачем? Ты же такой симпатичный мальчик в белых кудряшках.

— Мальчики в белых кудряшках не рассекают небо железными крыльями. А я хочу летать. Хочу быть злым и всё жечь.

Богомир закатил глаза. Снова споры. Но, по-видимому, пока не стоит уходить далеко от дома с арбалетом. Мужчина решил подождать вечера и заодно помочь этой семье. Ян его раздражал. Мальчик норовил всё делать по-своему, мешался, портил всё. И Богомир не мог понять: это все трехлетки такие ублюдки или конкретно этот? Другое дело — Калеб — образцовый ребенок, заботился о матери, готовил, ставил какие-то ловушки, укреплял дом, ничего не боялся. Пару раз Богомиру удавалось поговорить с ним наедине. Например, во время песчаной бури. Богомир тогда покачивал новорожденного на руках. Мать его спала рядом. Ян играл в игрушки.

— А у вас были дети? — спросил Калеб.

— Да, то есть нет… Моя девушка должна была родить. Но… я не думаю, что Эли родила. Она бы не оставила ребенка… после всего. Не в ее это характере.

— Жаль, — сказал мальчик.

Богомир улыбнулся.

— Почему же?

— Каждый мужчина мечтает вырастить сына.

— Не каждый. Сейчас как раз наоборот…

— А ваш брат? — перебил мальчик. — Разве у него не было сына?

— У него сын, — сухо ответил Богомир. Калеб поглядел на собеседника строго.

— Вот он — другое дело. Значит, ваш брат завел счастливую семью.

Богомир усмехнулся с отвращением.

— Наве-е-ерное, — протянул он, качая головой. А потом резко: — Действительно, так с виду казалось — полное взаимопонимание, и муж, и жена с характером, общие интересы. Но ведь я-то был знаком с ними не «с виду», я-то видел, что ему постоянно хотелось куда-то убежать из семьи, а она скучала… И вообще я не всегда был хорошим братом, и… наверное, она ему не подходила в конечном итоге. Что… что ты у меня спрашивал? О чем мы говорили?

— Я сказал, что у вашего брата счастливая семья, — холодно ответил Калеб.

— Нет, иначе разве их ребенок спился бы затем? Конечно, он всегда был слишком мягкий и не принимали они его, потом…

— Вам нужно спрятаться. — Лицо Калеба вдруг изменилось. Богомир посмотрел в окно. Сквозь оранжевую бурю шли черные силуэты. Сначала Богомир наивно решил, что это люди Эльазара. Но спешка мальчика: — Скорее, скорее. Если они вас увидят, подумают… — показала, что не спасать его пришли.

Богомир покорно залез в шкаф. Калеб накрыл мать одеялом и увел братьев на кухню. В этот момент дверь с ноги открыли какие-то люди и сразу направились к постели. Калеб встал между ними и матерью.

— Она только родила. Не нужно.

— А меня волнует?

Мальчика толкнули вперед, и он упал.

— Говорите со мной, — спокойно сказал Калеб. — Я теперь за эту семью отвечаю.

— А вот и отвечай. Когда? Товар? Мы заплатили твоему отцу наперед.

— Он умер. Мать уже объясняла. Вашего товара нет.

— Мы заплатили наперед, — повторил мужчина. — Возвращай деньги.

— Их отец взял с собой.

— Платить всё равно придется.

— Можете забрать наш урожай.

— На кой черт он нам?

— Больше ничего нет.

Бандит достал нож.

— Может, у мамочки спросить?

— Нет. Мы найдем.

— Найдете?

— Да.

— Когда?

— Завтра.

Мальчика избили.

Калеб подошел к шкафу и открыл дверь. Богомир с опаской вылез. Он думал, что бандиты еще в комнате и Калеб его сдал. Но они ушли. Мальчик не смотрел Богомиру в глаза. Кожа у верхней губы Калеба покраснела, на волосках носа виднелась засохшая кровь. Ян тоже зашел в комнату. Он хотел подбежать к брату, но увидел, что весь пол покрыт оранжевой пылью. Ее намело вместе с приходом бандитов. Ян достал веник и начал подметать.

— Они ведь вернутся завтра. Что ты собираешься делать? — спросил Богомир. Веник скрипел.

— Мы будем сражаться, — ответил Калеб.

— Кто мы? — разозлился Богомир и посмотрел на убирающего мальчика. — Ты и Ян? — Веник размазывал кровавые разводы по полу. У Богомира похолоднело в теле. — Они вас убьют. Лучше бегите.

— Я весь день готовил ловушки. И еще успею остальные, — упорно твердил Калеб. — Мы не можем сбежать. Куда? Предлагаешь матери с младенцем подняться в горы? Так не получится. Мы дадим отпор. Завтра.

Ян закончил уборку и открыл дверь, чтобы вымести песок на улицу. Ветер ворвался в комнату. Калеба чуть не сбило с ног. Он побежал к двери, его сносило, он скользил на носочках, упал, но закрыл.

— Ты, что, вообще не соображаешь? — Калеб подскочил к младшему брату и заорал на него. Было видно — сейчас ударит, но не ударил. Только снова сполз на пол, тяжело дыша. — Придурок, — прошептал он, а затем посмотрел на Богомира: — Вы поможете мне всё это приготовить? Ловушки, оружие.

— Да… — неуверенно ответил старик.

Весь оставшийся день они планировали, как бороться с захватчиками, что-то строили, мастерили. Почему-то все решили, что Богомир будет завтра сражаться. А он просто молчал и ждал — ночи.

Когда семья заснула, Богомир осторожно встал и пробрался к калитке сада. А ночи здесь такие же. Темные, звездные, жужжащие.

Вдруг он услышал рядом с собой:

— Ты ищешь… — Калеб прервался на полуслове.

Богомир взглянул на него виновато и хотел сказать: «Так нужно. Я должен идти», но тогда солгал бы. И мальчик знал это. Богомир в любом случае не остался бы.

— Ничего. Так нужно. Ты должен идти, — сухо произнес Калеб.

Богомир не отрывал от мальчика взгляда и всё старался найти в его глазах сочувствие. Калеб смотрел себе в ноги.

— А что вы тут делаете? — послышался вдруг голос малыша. Калеб вздрогнул и оглянулся. Ян вышел из дома сонный, потягиваясь, в ночной сорочке. Калеб широко раскрыв глаза посмотрел на Богомира. — Куда папа собрался? — спросил Ян.

— Прятаться, — выдал Калеб.

— От кого? — Ян перевел удивленные глазенки с брата на отца.

— От нас. — Калеб еще раз с сожалением взглянул на Богомира. — Мы играем в прятки, — произнес он навзрыд.

— О! В прятки! А можно с вами? — обрадовался Ян.

— Да. Считай.

— Хорошо. — Мальчик покорно прикрыл глаза ладошками и начал: — Один, два, три…

Калеб кивнул Богомиру — мол, ну же, вперед! Богомир опомнился и побежал.

— …Пять, шесть, семь…

И почему игра заставляет его делать это?

— …Восемь, девять…

Они ведь даже не настоящие люди.

— …Десять, одиннадцать…

Богомир бежал и бежал. Где-то там малыш еще продолжал считать, а его старший брат глядел в темноту. Какие мысли таились в его светлой головушке? Богомир не хотел знать. Он только боялся, что детский голосочек вдали затихнет. И думал, очень много и о страшном думал.

Я убедился только в одном сегодня: между собой и кем-то другим я никогда не выберу другого.

Богомир заметил их силуэты издалека, но не прибавил шаг, и супруги не стали. Все шли по твердой гальке вдоль реки. С друзьями тоже было что-то не так. И когда игроки наконец встретились, они даже не поздоровались.

Королева споткнулась и упала на камни. Никто не помог ей. Они не понимали зачем.

Все молчали. Королева так и не поднялась с колен. Взглядами мужчины пересекались друг с другом, но не замечали того. Внезапно Михаил увидел что-то в воде, и его лицо исказила гримаса боли. Богомир обернулся. В бурлящем источнике всё дальше уносило течением темно-синий детский сапожек. Михаил в каком-то слепом отчаянии пошел к воде. Богомир испугался и легонько удержал его. Михаил покорно остановился, затем посмотрел на друга. В глазах, прежде окутанных туманом, начало проясняться. Мужчина бросил взгляд на воду, потом на Богомира, слегка приподнял брови, как бы удивляясь тому, что чуть не залез в реку. Затем они оба посмотрели на Королеву.

Вскоре их нашел Эльазар.