Люди и чудовища. И прибудет погибель ко всем нам

Госпожа Чёрные Крылья XXII

Мир словно сошел с ума. Всё было на месте: слуги, мебель в доме, солнце за окном. А они умерли. Еще недавно разговаривали с ней, а теперь… Элеон продолжала всё видеть и чувствовать, но…

Они были такими молодыми, счастливыми, прекрасными. Элеон не знала людей лучше их. И их у нее отняли. Снова. Король приказал сжечь за колдовство. Наверняка причина была в другом, но это уже не имеет значения. Мэри и Николас мертвы. Их нет.

Тела разрешили забрать, но они были настолько искажены, что…

Это похоже на страшный сон, когда ты не понимаешь, как может быть так плохо, когда недавно было так хорошо. Как такое могло случиться? Это неправда!

Элеон стала беспомощной, будто ребенок. Она снова нуждалась в Юджине. И его это устраивало, но… уже начинало выбешивать. Элеон вела себя неестественно, неправильно. Как-то утром он почувствовал, что дом будто обворовали. Не было стражи. Мальчик спустился на первый этаж.

Элеон сидела в своем красивом черном платье на диване и безучастно глядела в угол.

— Где все? — спросил Юджин. — Где стража? Почему дом никто не охраняет? Элеон! — Он потряс ее за плечи. — Очнись, пожалуйста, и объясни мне всё!

— Их вчера ночью забрали. Люди короля.

— Какого черта?

— Я не знаю, — пробормотала она, — не знаю.

— Почему ты меня не разбудила? — заорал он. — Почему ты позволила им так поступить? Они убийцы твоей семьи. Как ты могла? — Он ударил ногой о табурет, и тот разлетелся. Элеон молчала. — Это неправильно! Ты не должна себя так вести! Они убили твою семью, ты должна их ненавидеть! Ты должна хотеть отомстить им, а не отдавать своих людей. В стране революция и нужно поддержать другую сторону, и…

— А КАКОЙ смысл? — произнесла она. Впервые после этого события глаза Элеон не были пустыми. В них сверкали слезы, а взгляд был настолько пронзительно сильным, что Юджин ненароком отступил назад. — Мои родители мертвы. Их нет. И это уже не исправишь. Ничем. Я скорблю. Мне больно. Что тебе еще от меня надо? — Она закрыла лицо руками.

Юджин хотела подойти к ней, обнять, утешить, но между ними будто выросла гигантская стена. Он вышел из комнаты.

Юджин серьезно озадачился поведением Элеон. Она себя неправильно чувствует. Если так продолжится, то его возлюбленная и вовсе отрешится от всего земного. А это не совсем то, на что Юджин рассчитывал. Он ходил по комнате и размышлял, как можно помочь Элеон. И придумал.

— Будешь чай? — Юджин подкатил к ней столик и улыбнулся как всегда своей очаровательной улыбкой. Заметив, что улыбка не работает, Юджин вздрогнул. Он налил заварку в чашечку, развернул конфету. — Давай, кушай. Это твои любимые. «Оптимизм».

Он протянул конфету к ее губам. Она еле открыла рот и откусила маленький кусочек.

— Теперь запей.

И она запила. Глотнула еще и еще. Юджин глядел на Элеон в томительном ожидании. Затем девочка вдруг сказала:

— Странный вкус. Что это был за чай?

Она повернула к юноше голову, а затем вдруг схватилась за живот в острой боли.

— Что ты мне дал? — закричала она, упала на пол и чуть не опрокинула столик на колесиках. Юджин отодвинул его в сторону и сам встал над Элеон.

— Не волнуйся. Уже скоро.

— Ты меня отравил! — пораженная этим фактом произнесла Элеон.

— Нет. Это не яд. А спасение. Ты вела себя не так, будто твоих родителей убили, а как… я не знаю, как кто! — Он отошел чуть в сторону. — Я п-просто хотел показать тебе, что те эмоции, которые ты испытываешь, они иллюзорны. Они неправильные. Ты не боль должна чувствовать, а…

— Ненавижу, — прошептала Элеон.

— Да, ее, — также перешел на шепот Юджин и присел рядом с девушкой. Элеон стояла на коленях, согнувшись пополам. Лицо ее закрывали волосы. — Не скрывай. Это нормально — ненавидеть. Позволь своим чувствам управлять тобой.

— Я ненавижу, — прошептала она, и страшные зеленые глаза показались сквозь рыжие пряди.

— Да, правильно, — начал говорить Юджин.

— Как я тебя ненавижу, — прошипела Элеон, и Юджин изменился в лице.

Она начала подниматься на ноги. И Юджин инстинктивно тоже встал. Глаза девушки пылали зеленым, как у зверя, огненные растрепанные волосы свисали на лицо. Страшная тень с большими черными крыльями полностью покрыла белый силуэт Юджина.

— Ненавижу! — вскричала Элеон. — Наш милый умный Юджин, — насмешливо пропела она, — он всегда всё знает, всегда всё понимает. Какие чувства я должна испытывать, какое убийство зовется убийством, а какое правосудием. Решает, что лучше для глупой Элеон: быть с семьей или с ним. Я неправильно выглядела, да? Я должна была ненавидеть, а не горевать. Что ж, теперь ты доволен? ТЫ ДОВОЛЕН? — Она подлетела к нему.

— Элеон, ты сейчас вне себя. Понимаю, мои поступки иногда кажутся не самыми хорошими, но я поступаю, как лучше. — Он пятился.

— Как лучше? — вскричала Элеон и взмахнула крыльями. Молнии вылетели из них и разбили вазу на столе. Девушка усмехнулась и наполнила молниями всю комнату. — Подставлять меня, чтобы потом в моих глазах выглядеть героем. Угнетать меня. Перестраивать. — Она прислонила руку к его груди. — Ты знаешь, ведь я могу убить тебя сейчас — точно так же, как и ты убивал людей. Одним ударом в сердце.

— Ты же этого не сделаешь. Мы ведь любим друг друга.

Она рассмеялась.

— Ну конечно, нет. Я тебя не убью. Не сегодня. — Элеон отвела от него руку. — У меня такое замечательное настроение! Зачем мне тебя убивать? Вдруг еще пригодишься. Я бы хотела сказать, что испытываю ненависть. Но нет. Я ничего не чувствую. Представляешь? Столько лет жить под властью своих эмоций, разума, который шепчет, что можно, а что нельзя. А теперь этого нет. Я свободна.

— Этого я и хотел.

— Да затнись, ты. И убирайся из моего дома.

— Что?

— Я сто раз повторять не буду. Не уйдешь сам, улетишь вперед ножками. Не порть настроение своей тупой самоуверенностью. Раз…

— Я не уйду от тебя. Это смешно. Элеон, перестань!

— Два. — По гостиной вновь пронесся разряд молний. Юджин выбежал из комнаты, потом из дома, обернулся. Элеон помахала ему ручкой.

— Я буду здесь, — сказал он.

— Нет, ты уйдешь! — Элеон снова пульнула в него молнию. Юджин еле успел отскочить.

Она дождалась, пока он покинет территорию.

— Наконец-то! Одна хозяйка в мертвом царстве.

Элеон шла по пустым коридорам и комнатам, наслаждаясь своим одиночеством и время от времени взрывая разные предметы. А вот и спальня родителей. Девушка встала перед большим зеркалом и заплела себе косу с красной лентой. Это Элеон понравилось. Она закружилась у зеркала, потом увидела коробку с украшениями матери, примерила золотые кольца, достала красные серьги. Надела одну, затем, опрыснув духами конец штифта, пронзила им мочку и надела вторую. Как просто. Теперь оба уха снова проколоты.

— Надо быть самой красивой, — сказала Элеон, любуясь своим отражением. — Мы же отправляемся к самому королю.