Люди и чудовища. И прибудет погибель ко всем нам

Дом мёртвых родителей I

Элеонора проснулась дома уже измученная. Скорбь не уходила. Девочка присела на край кровати, поправила подол траурного платья. Слезы тут же полились из глаз.

— Ну почему это не сон? — прошептала она. — Почему я не могу проснуться, а они там, внизу? Ну почему, Господи? Ну, пожалуйста! Ну разбуди меня! Ну почему?

А затем взгляд девушки упал на стул, где лежал бардовый наряд. Тот, в котором она убила.

— Нет! — вскричала Элеон. — Я не могла этого сделать! Я не убийца. Мамочки…

В голове проносились воспоминания. Как она выгнала Юджина, как потом проникла в замок. С кем-то говорила долго, притворилась, что работает на кухне вместо матери, что-то добавляла в еду. Но этого не могло быть! Это же за гранью логики. Это нереально! Оглушила стражу и выбросила короля из окна. А потом… прокляла весь его род. «Да будь проклят весь твой род! Чтобы они не жили, как и моя семья не живет! Чтобы самый страшный демон из глубин ада пришел по их души!»

Элеон вскричала в страхе. Это сделала она! Убила человека! Прокляла, может, сотни людей, уготовила им мучительную смерть от самого страшного демона. Демона, пожирающего души. Элеон вся затряслась, выламывая себе руки, готовая биться в истерике. Из-за нее они лишатся своих душ!

Элеон не знала, как с этим жить. Она, еще трясясь, подошла к письменному столу, вытащила из него нож и приготовилась воткнуть себе в живот. Заплакала. Всё ужасно. Ужасно. Она должна умереть. Должна.

— Госпожа, к вам гости, — дворецкий постучался в дверь.

Элеон отложила в сторону нож. Нужно встретить. Смерть подождет. Девушка подошла к зеркалу. Нормально. Можно идти. Надела туфли и спустилась. У порога стоял молодой человек лет двадцати пяти. Он был в черной легкой, несмотря на холод, рубашке. Темные волосы падали на лицо. Возле него куталась в черный плащ красивая девушка. «Черное, — невольно подумала Элеон, — сколько много черного».

Хаокин услышал, как кто-то спускается с лестницы, и поднял голову. Перед ним показалась рыжая девочка лет четырнадцати.

— Так теперь ты за главную? — Он глядел прямо на Элеон, но не видел ее. — Я знакомый бывших хозяев. Пришел узнать как и почему…

Элеон думала лишь о том, что ее родители мертвы, сама она убийца и с минуту назад хотела убить себя. Она не понимала, что говорит незнакомец.

— А я замерзла, между прочим, — пожаловалась Ариадна.

Элеон после долгого молчания проговорила:

— Мы поставим чай.

— Отлично! — Ариадна прошла в комнату. — Если что, я не его невеста и не девушка. А то наплетет тебе. Я его знаю.

Слуги накрывали на стол. Ариадна что-то говорила и пила чай. Она заставила принести себе плед.

Элеон стояла у входа и не двигалась. Хаокин тоже.

— Ты проводишь меня на могилу? — спросил он.

— Я… да… могу… попросить…

— Тогда идем. — Хаокин вышел на улицу. Элеон запнулась, потом последовала за ним, затем перегнала.

Странное чувство — дежавю. Еще недавно отец вел Элеон на кладбище к могилам живых. Теперь она ведет знакомого отца на могилу к мертвым.

Пришли. Плита графа и графини стояла одиноко в уголке. Одна на двоих. Из-за жара тела сплавились, так что невозможно было отделить их друг от друга.

Хаокин стоял впереди Элеон, совсем близко к могиле. И девушке казалось, что он плачет, но затем его голова слегка повернулась, и Элеон увидела на его лице улыбку и испугалась.

— Это их прах, да? — сказал Хаокин злым голосом. Элеон подтвердила. — Ну а как они сдохли?

Девушка задрожала от возмущения и страха. Видимо, это не знакомый родителей, а их враг. И она впустила врага в дом. Элеон всё же ответила:

— Они умерли от казни.

— От казни? — он засмеялся. — И кто же тот солнышко, что повелел их казнить?

— Король приказал сжечь за колдовство, — ответила Элеон, а потом добавила: — Тот король, что умер после.

— Да неужели? — Хаокину было уже тяжело дышать от смеха. — Никогда не думал, что их казнят за колдовство! Любимый король! Их вечный повелитель! — Это вызвало еще больший смех.

— Как вы можете? Вы сейчас на их могиле, вы разговариваете с их…

— Да в том-то и фишка! — закричал Хаокин и обернулся. Зеленые глаза его горели в безумии. У Элеон подкосились ноги. — Эти мрази получили, что заслуживают! Их же оружием! Ну не забавно ли? Сгореть в огне! За колдовство! Так им и надо! Боже, не думал, что этот прекрасный день настанет!

По всему кладбищу слышался его истошный смех. Он не мог остановиться. А Элеон просто стояла с этим отвратительным… чудовищем. Он был ей противен. Даже противней короля. И это пугало.

Хаокин схватился за лицо, вытирая слезы. Элеон вдруг увидела на его руке метку в форме звездного кота.

— Ксандр? — проговорила она. Улыбка медленно спала с лица Хаокина. — Ты Ксандр Атталь, — повторила Элеон уверенней.

— Откуда ты знаешь? — сказал он резко. Элеон не ответила, тогда Хаокин пошел на нее. — Откуда ты знаешь? — закричал он сквозь зубы, готовый вцепиться ей в шею. Но, подойдя ближе, он разглядел лицо, зеленые глаза, рыжие кудрявые волосы. — Элеон? — Взгляд его стал испуганным.

Хаокин попятился, спотыкнулся, упал.

— Не может быть, не может быть. — Он качал головой и полз от сестры. Элеон уже не боялась. Она подходила к нему. — Ты призрак?

— Я живая. Живая!

— Но ты… Элеон? — в испуге произнес он. — Ты не можешь быть Элеон! Элеонора Атталь умерла десять лет назад в том чертовом пожаре! В детской! Элеон мертва. Ты не можешь быть ей.

Элеон, не зная, что сказать, засучила рукав и показала брату свою родинку. И он вспомнил. Пожар в спальне, крик сестры, затем как дух спасла их, как нашел в листьях Элеон, всё лицо ее обгорело, и он самолично перераспределил этот шрам между ее рукой и своей.

Хаокин в недоумении посмотрел на сестру.