Люди и чудовища. И прибудет погибель ко всем нам

Госпожа Чёрные Крылья IX

Лучи солнца мягко заполняли комнату светом. Элеон проснулась от поцелуев любимого.

— Госпожа Черные Крылья, давай же, просыпайся.

Юджин стоял над ее кроватью уже во всем белом и сверкающем.

— Не-а, — прошептала она сквозь сон и спряталась под одеяло. — Нам ко второму. Я буду спать. Если ты жаворонок, я не виновата.

— Так и знал, что забудешь. Гаспар опять поменял расписание, — прошептал Юджин. — Нам к нулевому.

— Что? — Элеон испуганно вскочила с кровати. Юджин рассмеялся. — Тогда надо бежать. Я такая глупая!

— Успокойся. Ты не опаздываешь. Просто я рано пришел. Посмотри, Неонила еще спит. Давай переодевайся. Я в коридоре подожду.

Юджин вышел из комнаты, и Элеон подбежала к шкафу. Рядом на стуле лежала аккуратно сложенная форма, а в спинке был вставлен букет полевых цветов. Роса на нем даже не просохла.

— Откуда? — спросила Элеон.

— Места надо знать.

Они шли по дороге. Элеон плела из цветов венок, Юджин придерживал ее.

— Знаешь, — говорил он, — мы с тобой вместе как метель. Я — снег. Ты — воздух. Мы вроде разное, но вместе что-то потрясающее.

— Да. Только у меня особо не получается магия воздуха. И по другим предметам не успеваю. Наверное, я не особо умная.

— Не волнуйся, — отмахнулся Юджин. — Со мной не пропадешь.

Элеон улыбнулась, сжав губы.

— В следующем сезоне ты какую способность хочешь изучать? — спросила она.

— Думаю, воздух.

— Почему не огонь? У тебя же как-то получился взрыв?

Юджин пожал плечами.

— Лишь раз. Это случайно вышло. — Он покачал головой.

Они шли дальше по дороге.

— Нет, Гаспар меня серьезно бесит, — говорил Юджин. — Какого черта он ставит нам дополнительные уроки? Если не успевает нас учить, зачем постоянно мудрит? Почему мы тренируемся с второклассниками, третьеклассниками? Так никто не делает!

— Они ведь обучаются тем же элементам стихий, что и мы. И тоже первый сезон. И я считаю, он хороший преподаватель. — Элеон связала концы венка и надела его на голову Юджина. — Благодаря его странным упражнениям я теперь полностью контролирую свой дар. Тебя он тоже научил многим классным штукам. А тот мальчишка, которого он заставлял переписывать документы, теперь в газете работает. Даже Нео научилась азбуке Морзе. Она может светиться как маяк и сообщения на расстоянии передавать.

— Исключения. Но с Неонилой — это да. Я думал, у нее вообще бесполезный дар. — Элеон толкнула Юджина в бок. — Что? И всё равно Гаспар — сволочь.

— Тебе не нравится Гаспар, потому что он ставит тебе тройки.

— А ты его защищаешь, потому что у тебя четверки за красивые глазки, — ответил Юджин. Элеон нахмурилась. Он продолжал: — Это меня еще сильнее бесит. Убил бы.

Элеон заметила в глазах Юджина еле заметный блеск и перевела всё в шутку.

— Да перестань ты. — Она снова толкнула его в бок. — Не пытается он за мной ухаживать.

— Только это и делает. К нему вон все девчонки клеятся.

— Я же не клеюсь.

— Зато не против четверок.

Элеон тяжело вздохнула и снова улыбнулась.

— Хочешь, я поговорю с ним по этому поводу? — спросила она.

— Нет, не хочу, — обиженно произнес он.

Тут Элеон заметила старушку и остановилась. Женщина еле-еле поднималась по лестнице. Юджин тоже замер, посмотрел во все стороны и вопросительно взглянул на свою девушку. Элеон ему улыбнулась и побежала вниз, взяла бабушку под руку. Юджин терпеливо ждал, пока девочка снова поднимется. И вот уже, казалось бы, всё — они наверху, но нет — старая ведьма решила задержать Элеон. Юджин хотел просто подойти к ним и сбросить бабульку вниз. Но Элеон подбежала к нему и помахала перед лицом конфеткой «Оптимизм».

— Смотри, что мне дала. Такая милая старушка.

Юджин вдруг засмеялся.

— Элеон, ты такая Элеон.

Они пришли на урок к Гаспару. Народ постепенно собирался. Минут за пять до начала занятия прибежала и Нео.

— Ой, ребят, а меня чего не подождали? Могли бы вместе идти!

— Неонила… — начал было Юджин.

— Просто Нео, — сказала она. — Сотый раз говорю: мы же друзья, называй меня — Нео.

— Неонила, — намеренно произнес Юджин, — мы просто не хотели…

— …тебя будить! — закончила за него Элеон.

Юджин удивленно взглянул на свою девушку. Она пожала плечами.

Началось занятие. Дети снова разделились на маленькие группки. Гаспар делал записи, время от времени подходил к ребятам. Элеон и еще двенадцать человек пытались управлять воздухом. Руководил ими Лукас. Как оказалось, он был года на три, если не больше, старше всех.

Элеон нравилась магия воздуха своей красотой. Ученики двигались плавно, легко, почти не касаясь земли, при этом были быстры и ловки. Упражнения для развития этих качеств неплохо давались девочке, но как дело доходило до самой магии… Элеон чувствовала, что в основе воздушной стихии лежат высокомерие и некая легкомысленность. Что там говорить — даже Лукас во время занятия отдыхал на травке и только давал указания. Девочку такой подход к жизни не устраивал.

— Тимми, покажи ей, как правильно, — сказал Лукас, видя, что Элеон делает что-то не так.

Девочка цыкнула. И как он всё подмечает? У него только челка на пол лица, а еще солнце прямо в глаза светит.

— Я удивляюсь, за что тебе платят, — сказал Тимур, но подошел к Элеон. — А не хочешь сам поднять свою задницу?

— Не-е-ет, — протянул Лукас, щурясь. — Это новый подход: дети сами друг друга обучают, чтобы лучше запомнить упражнение. Не могу же я тебе лишить этой привилегии.

— Да что ты говоришь!

Вдруг что-то метнулось в сторону Гаспара и рядом стоящих детей. Лукас шевельнул пальцем, и камень врезался в дерево. Ребята вскрикнули. Гаспар то ли не заметил опасности, то ли проигнорировал ее — как стоял с блокнотом, так и продолжил.

Лукас перевел взгляд на Роба, который и бросил камень, и начал осыпать его остротами, обсуждать каждое его действие с Тимуром. Робу это надоело, и он набросился на помощника учителя.

— Бой! Бой! Бой! — кричали восторженно подростки.

Лукас дрался с таким непринужденным видом, будто всем и так ясен исход поединка. Возможно, силы и правда были не равны, но это только подзадоривало публику — будет здорово, если второклашка уделает э-э… с какого сезона Лукас? Даже Гаспар отвлекся от блокнота.

Малыш Роб был почти на голову выше соперника, сильный, мощный и взбешенный. Парнишка швырял в Лукаса огромные булыжники, подрывал под ним землю. А Лукас, тонкий и ловкий, знай себе вальсировал на волне воздуха вокруг этого колоса, сметал его камни в торнадо и переправлял их хозяину. Видя красоту магии Лукаса, Элеон даже жалела, что существует только темная сторона силы. Если бы магия была светлой, возможно, у девочки получалось бы так же.

В момент, когда Лукас уже решил сбить с ног своего противника, Гаспар отчеканил: «Стоп!» Бой прекратился, и по привычке ученики выстроились в ряд. Лукас и Роб тоже встали. «В круг», — скомандовал им Гаспар. На очерченной площадке находилась зона, где магические способности не действовали — круг использовался для проверки физической силы. Парни вновь сразились. Роб проиграл, но на этот раз победа Лукаса не казалась чем-то предрешенным.

— Роб, ну ты сам понял, — сказал Гаспар проигравшему. — Совершенно не думаешь головой, силы просто расплескиваешь, быстро выдыхаешься. Лукас! — обратился он к победившему. Мальчик подошел к учителю с видом: «Да ну зачем?». — Будь собранней. Твой взгляд был на девчонках, на мне — на ком угодно, только не на сопернике. Он тебя из-за этого чуть не выбил из круга. И подстриги наконец челку, она тебе мешает.

— Нет! — ответил Лукас, развернулся, чтобы уйти, как вдруг Гаспар достал из кармана нож и срезал парню светлую прядь. Поднялся смех. Лукас улыбнулся и поклонился Гаспару в ноги. — Наш великий учитель — это теперь непревзойденный парикмахер. Буду с честью носить его прическу! До скончания моих веков.

Лукас пришел к своей группке и плюхнулся на прежнее место.

— Дебил, — сказал ему Тимур.

Волосы Лукаса были изрядно попорчены, но хотя бы стало видно ясные зеленовато-карие глаза. Элеон предложила подстричь мальчика, но он ответил нарочито громко: «Не позволю портить прическу, сотворенную самим Гаспаром!»

Под конец урока учитель озвучил оценки и вновь принизил баллы Юджину. Мальчик хотел подойти и разобраться с ним, но Гаспар просто ушел. Юджин убежал раньше всех. Лукас повис на плечах Тимура и заявил, что идет вместе с ним к Сильвии. «Хочу прогулять свой урок на чужом уроке», — жалобно произнес он. Элеон заглянула в кабинет учителя, чтобы поговорить об оценках Юджина. Гаспар работал за столом и совершенно не обращал внимания на зашедшего в комнату ребенка. Преподаватель быстро сравнивал записи, пил чай и делал заметки на стене. Элеон набралась храбрости и дрожащим голосом произнесла:

— Почему вы всегда так странно ставите баллы?

— Я учитель и оценивают вас, как захочу, — ответил Гаспар, не отвлекаясь.

— Юджин хорошо занимается, — сказала Элеон как можно уверенней. — Он практически овладел магией воды, а вы ему всё равно ставите одни тройки. У меня еле-еле получается контролировать воздух, но у меня четверки.

— Да. — Гаспар отвлекся от своей писанины. — С воздухом у тебя нормально, но это не «твой» дар — в бою, в жизни редко использовать будешь. Видимо, я ошибся. Кто ж знал, что повелительница неба плохо управится с ветром! Но, уверен, есть какая-то способность, которую можно развить… Бывало такое, что, когда тебя бесят люди в толпе, они разлетаются в сторону?

— Что? Нет!

— Хм. Тогда не телекинез. Ставлю на воду. — Его серые в крапинку глаза кидались с одного предмета в комнате на другой, как у безумца. Так выглядело раздумье Гаспара. — Лед тоже может быть. Наверное, до отчаяния тебя еще никто не доводил?

— Не-е-ет, — протянула Элеон. — Вы не ответили на мой вопрос.

— А что, если молния? — загорелся Гаспар. — Конечно, ей не каждый даже сильный колдун может овладеть. Но как шикарно это будет смотреться: крылатая бестия в небесах и молнии сверкают.

— Мой вопрос.

— Видит Бог, я оттягивал этот момент столько, сколько мог, — сказал Гаспар и закрыл глаза на пару секунд. Потом вернулся к разговору: — Знаю, это может шокировать, но твой парень — обманщик, манипулятор и полная тварь, да. И я хочу, чтобы его исключили. Но совесть не позволяет минусовать человеку баллы по полной, когда он старается.

— Он не такой, как вы говорите. В нем есть и положительные качества, как во всех нас. Юджин заботливый, смелый, дружелюбный…

— С последним я бы поспорил. И вообще не понимаю, почему вы вместе. Зачем ты ему? Не могу поверить, что такое чудовище, как он, способно любить.

— Он меня любит. В этом вы уж не сомневайтесь. И я его люблю.

— Просто не хочешь замечать правды. Прощаешь ему всё. Ты слишком мягкая и добрая. Сам от того страдаю. Поэтому, кстати, ставлю тебе нормальные оценки. Не хочу, как Сильвия и другие, выращивать в Академии уродов.

— И всё же вы не правы на счет Юджина. Да, с ним бывает тяжело, но он рано лишился матери.

— И что? Я тоже. Я ведь от этого не веду себя как ублюдок.

— Ну, вы ставите оценки в зависимости от личных предпочтений, назначаете уроки на выходные, а затем перепоручаете занятия другим людям.

— Думаешь, это потому, что у меня умерла мама?

— Простите, — осеклась Элеон и испуганно посмотрела на Гаспара. Но, кажется, ему было всё равно. Он хотел вновь заняться своими делами, но Элеон еще стояла в комнате, и он…

— Что-то еще? — спросил Гаспар.

— Нет.

— Можешь идти.

После занятий Элеон пошла в библиотеку — сказала, что хочет немного поучиться. Юджин на удивление был не против. Естественно, Элеон слукавила. В книгах она искала информацию о брате. И помогал ей в этом Арно.

Арно был старичком лет шестидесяти и работал библиотекарем. Он любил свое дело и всегда помогал детям. Элеон, например, однажды пришла к нему со списком по зельеварению. Девочка ненавидела этот предмер. Ей казалось, цель Сильвии — не научить ребят, а истрепать им нервы. Список Сильвии тоже был дурацким. Арно его порвал и предложил другие учебники — интересные и понятные (Строгонова, Сириуса, Аделарда, Хаокина, Нила и др.). Так что Элеон даже начал нравится предмет.

Библиотекарь знал заклятие, которое позволяло находить работы одного и того же автора по его стилю, ошибкам или по почерку. Элеон как раз прихватила с собой образцы письма брата и передала их Арно. Библиотекарь ушел, а девочка ждала его за большим дубовым столом — болтала ногами, чувствуя себя совсем маленькой в этом просторном помещении. Библиотека будто была сделана для великанов. Стеллажи в ней стояли под метров пять в высоту и располагались чуть дальше друг от друга, чем нужно, — так между ними могли проезжать деревянные лестницы. Они, кстати, нужны были скорее ученикам, Арно умел летать. Также помещение казалось огромным из-за бледно-серых потолка и стен, которые визуально сливались вдали. Библиотеку посещало много людей, но они рассеивались по ней, от чего Элеон чудилось, что она одна в этом заброшенном великанском жилище. Так что девочка даже испугалась, когда Арно поставил рядом с ней стопку книг, тетрадей и рукописей.

Элеон сверила написание слов. Оно вроде совпадало с подчерком брата. Значит, Юджин был не прав, говоря, что ведьма выдумала брата. И Ядвига была не права, говоря, что брат умер в Академии. Вот же он — на страницах этих книг. Вот же! Если бы он был мертвым, не мог бы писать… столько!

— Одно мы можем сказать точно: судя по книгам, он учился на втором уровне, возможно, даже окончил обучение. А еще твой родственничек изрядно попортил библиотечное имущество, — простодушно рассмеялся Арно и сел напротив Элеон. Она старательно искала пометки в книгах.

— Да. Вот здесь целую страницу исписал и на каком-то непонятном языке. Вот еще жуткие уравнения, сложные слова… Он слишком умен. Мне не понять, о чем он пишет.

— Разберешься со временем. Знания ведь не накапливаются за раз.

— Просто у кого-то есть склонность к учебе, а у кого-то нет, как у меня. Если бы не Юджин, наверное, меня бы выгнали из Академии. Брат — другое дело. Он совсем на меня не похож. Ни характером, ни складом ума. Он упорным был, в обиду себя не давал. И умным. Как сложно пишет. А цифр сколько! Мне с этим точно не разобраться.

— Попроси у того мальчика, который тебе с учебой помогает.

— Не выйдет. — Элеон цокнула. — Юджин считает, что это всё глупости, брата нет. Про надписи он бы сказал, что подделка. Даже если бы я ему притащила живого брата в придачу с мамой и папой, он бы всё равно не поверил.

— Такой скептицизм? Быть может, он просто не хочет, чтобы у тебя была семья?

— Да нет. Он просто… рассудительный и… Вы не знаете, кто мог сделать эти записи?

— Знал бы раньше о таком вредителе, не было бы у тебя этой стопочки, — рассмеялся старик. — Много детей ходит сюда. У нас нет запретов на знания. Сколько хочешь, столько и учись. Одни, бывало, из книжек не вылезали, а другие ходили просто библиотеку посмотреть — как какую-то достопримечательность.

— Это да! Библиотека — странное место. Мне всегда кажется, будто я здесь в другую галактику попадаю. Говорят, что библиотека находится в параллельном измерении. Здесь только один вход и выход, нет окон, потому что иначе можно было бы увидеть пустоту иного мира. И еще говорят, если дверь с крючков снять, можно библиотеку перенести. Хоть что-то из этого — правда?

Арно рассмеялся.

— Больше верь сплетням. У нас просто библиотека. И на свете мало волшебных мест.

— Академия — одно из них.

— Да, но только представь, какой она могла быть, управляй ей другие люди — хорошие люди. Ведь волшебными места делают не стены, а их обитатели.

— Тогда библиотека — волшебное место, — смущенно сказала Элеон. Потом внезапно спохватилась. — Я принесла вам конфеты. За то, что вы мне помогаете. — Девочка вытащила пакетик с «Оптимизмом».

— Не стоило.

— Я так захотела. Чай попьете. Можете попить со мной. Честно говоря, я тоже их люблю.

Арно согласился. Вместе они сидели, разговаривали и иногда брали конфеты. Элеон нашла одну длинную запись брата. Он перевел древнюю историю.

— В давние времена, — зачитала девочка, пытаясь разобраться в почерке, — во время войны между светлыми и темными колдунами, родилось дитя, названное Ролан. Мальчик пришел на этот свет со страшным даром — помнить свои прошлые жизни. Он помнил, как умирал и возрождался, помнил, как навсегда уходили на войну его близкие. И решил он, что пора положить конец череде смертей. «Пусть уж лучше всё пылает в огне!» — воскликнул Ролан. В то время в семье одних светлых колдунов случилось счастье — родилась девочка Никоха. Ей напророчили великую судьбу — стать судьей в войне между светом и тьмой. Ролан прознал о пророчестве и выкрал Никоху, оставив полыхать ее дом. Темный колдун хотел убить девочку, тем самым присвоив ее судьбу себе, но побоялся, что ребенка могли подменить, поэтому решил дождаться, когда Никоха проявит свой магический дар. Шли годы, девочка жила в доме колдуна, считая его своим отцом. Но когда сила ее смогла доказать Ролану, что Никоха — избранная, он понял, что не сможет убить ее. Ибо даже самое черное сердце способно озариться светом любви. Никоха повзрослела, и Ролан сделал ей предложение, которое она приняла. Но затем девушка встретила своих настоящих родителей. И Ролан отпустил ее к ним. Мать и отец Никохи оказались генералами, сражающимися против темных магов. Они хотели, чтобы дочь исполнила пророчество и помогла им победить врагов. Возможно, планы бы их осуществились. Но однажды среди трупов пленных и замученных Никоха нашла тело своего жениха Ролана. Она была безутешна в горе своем, ибо нет ничего страшнее, чем предательство. Никоха во время парада планет явилась к руинам дома, в котором родилась, и загадала страшное желание: чтобы светлые маги, разбившие ей сердце, проиграли войну. И боги сыграли злую шутку и лишили всех на свете светлой магии.

Элеон закончила читать.

— Как думаете, — сказала она, — такое на самом деле могло быть?

— Думаю, история о Никохе — только легенда, — ответил старик и взял в руки книгу. — Но есть много письменных подтверждений тому, что когда-то на земле была светлая магия.

— Ведьма, у которой жил мой брат, говорила то же самое.

— Ага. А твой брат сделал не перевод, а свой вариант истории.

— В смысле?

— Легенда, которая записана в этой книге, о Никохе, а не о колдуне. Я ее читал. И история была о том, как человек разрывается между двух враждебных лагерей, не знает, чью сторону принять. Брат же твой сделал героем легенды злодея — похитителя Никохи, по сути… Ты говорила, что брат унес тебя в детстве из дома. Зачем?

— Ядвига почти ничего не рассказывала об этом. Вроде, иначе мы бы умерли. Демон преследовал его и меня… Вы же не думаете, что брат здесь записал свою историю?

— Нет. Просто пытаюсь понять его логику. Что так привлекло мальчика в этом варианте легенды? Не считаешь, что демон — это метафора?

— Это определенно была не метафора. Демон пытался поглотить наши души, и брат увел его за собой в Академию. Он хотел обезопасить меня. Это героический поступок. Я бы так не смогла. Я бы без Юджина даже не осмелилась прийти в Академию. Ядвига говорила, что я не похожа на брата, что он был очень способный, мог любой стихией овладеть, умным и…

— Опасное это дело, — прервал ее Арно, — сравнивать себя с человеком, которого ты выдумала. Ты ведь даже не помнишь брата.

— Да. Сравнивать, наверное, не надо. Но эта выдумка — единственная связь меня с семьей. Просто я не могу избавиться от мысли, что, не зная, кем были они, не пойму, кто я есть. Да, это глупо. Где-то дети голодают, войны идут, а я страдаю лишь потому, что росла без семьи.

— Элеон, не думай, что только у тебя возникали такие вопросы. Не было еще ни одного человека, кто бы хоть раз не спрашивал себя: «А кто я?»

— А у вас есть семья? А если есть, то какие они?

— Да. Сын, внук подрастает. Занятые. Влюбленные в свое дело. Творческие. Независимые. Я бы мог подобрать еще множество эпитетов, но ты замучаешься. Всё равно словами нельзя передать, какой на самом деле человек.

— Однако сначала вы сказали «занятые».

— Да, к сожалению. Редко здесь бывают. Ну ничего. Сам я, наверное, такой же.

У лестницы дома Элеон встретила Пэйшенс. На руках работница держала Фергуса и как раз дожидалась девочку. Ребенку было целых два месяца — две трети сезона.

— Привет, Элеон! — сказала Пэйшенс. У нее было уставшее лицо, мешки под глазами и натянутая до ушей улыбка. — Как дела с учебой? Я тебе с малышом еще не надоела?

— Нет, что ты. — Элеон подошла к ним. — Напротив, мне нравится ваша компания.

— Тогда ты посидишь с ним сегодня? Хоть немного. Я просто… так замучилась. Он постоянно плачет. Всё время… И не прекращает. Вот сейчас успокоился, но это потому что… потому что я его убаюкала.

— А-а.

— Ты посидишь? А я тебе потом конфеток отсыплю. Идет?

— Да, — сказала Элеон, и Пэйшенс хотела дать ей ребенка. — Учебники сначала, — произнесла девочка, усиленно моргая.

— Точно. Поднимайся. Я подожду тебя здесь.

— Ага. — Элеон побежала по лестнице, а потом обернулась. — Знаешь, что мне кажется? — вдруг сказала она. — Он плачет, потому что беспомощный. Ему хочется уже бегать, а он даже присесть не может. Ты видела детей, которые родились в Академии? Я бы хотела с такими пообщаться. Когда им исполняется десять, они по сути уже прожили сорок лет, а разум их на уровне ребенка. Это, наверное, странно, печально даже. Как думаешь?

— Печально — это когда взрослый сорокалетний мужик ведет себя как десятилетка.

Элеон поднялась. В ее комнате сидели Юджин, Неонила, Эдик, Эрик и еще человек семь, о чем-то радостно говорили. Они часто там собирались, так как у Юджина комната была меньше. Соседок прогоняли.

— По какому поводу? — спросила Элеон, села рядом с Юджином и поцеловала его в щеку.

— Да так. Завтра всё равно узнаешь.

Элеон нахмурилась. Подозрительно. Внезапно Нео всё выложила:

— Да мы говорили о том, как нас бесит Гаспар и чтобы было бы неплохо от него избавиться. А потом пришла Агнесса со своим парнем. А он как раз знает одного чувака, которому неплохо даются убийства. И мы решили…

— Юджин, что она несет? — прервала ее Элеон. Он молчал. — Это что… не шутка? Почему ты не отвечаешь?

— Элеон, милая. Вот к чему эти вопросы? Ты меня осуждаешь? При наших общих друзьях? Если я что-то сделал, то так надо было.

Элеон встала и вышла из комнаты. Юджина это взбесило, и он догнал девочку в коридоре, схватил за руку.

— И какого черта ты творишь? — закричал мальчик.

— Я бы хотела задать тебе тот же вопрос, — спокойно ответила Элеон. — Да только, кажется, бесполезно. Чтобы я ни говорила, ты всё равно будешь делать по-своему. Неправильно, аморально, но по-своему. Вот и я поступлю, как считаю нужным.

— Вот так ты со мной общаешься, да? — Элеон заметила, как изменились его глаза в гневе. — Со своим любимым! Я для тебя делаю всё, а ты мне ножом в спину, да? Против меня козни строишь? Я говорю тебе: «Нет!» — а ты назло мне всё выкрутишь.

— Это не так. Перестань, пожалуйста, у меня времени на это сейчас нет, — сказала она тем же спокойным голосом и вырвала от него руку. — Я пошла.

— Ну и вали! — закричал ей Юджин вслед.

Снежные хлопья падали ему на голову. Это невыносимо. Она не слушает. Не реагирует. Никак. Просто уходит. Мразь. Так не пойдет. Нужно ей заняться.

К Юджину подкралась Нео.

— Юджин, — сказала она. Он обернулся. — Знай, я считаю, ты потрясающий! Ты лидер, умный, сильный. И мне просто кажется, ты не должен так переживать из-за ее слов. Она постоянно тебе мозги пилит своей моралью. Ты бы мог выбрать девушку, которая больше подойдет тебе. Вы просто не похожи. Она не способна оценить твою личность с тех сторон, с каких оценить… могу я.

— Ты? — Юджин усмехнулся. — Неонила, ты предлагаешь мне бросить Элеон ради тебя?

— Нео. Меня так зовут. Да. Предлагаю. Ты не хочешь? Но что есть у нее, чего нет у меня? Я не понимаю, почему ты вообще ее выбрал!

— Как почему? Да кто бы не выбрал ангела?

Элеон быстро пролетела мимо удивленной Пэйшенс, десяток башен и ворвалась в кабинет Гаспара. Он сидел с чашкой чая и ошарашенно смотрел на ученицу.

— Вам… угрожает… опасность. Я… узнала, что наняли наемников… вас убить…

— И что? — спросил Гаспар, наблюдая за тем, как девочка приводит себя в порядок — убирает в сторону волосы, платье поправляет.

— И что? — удивилась Элеон. Тут она заметила, что в комнате разруха. Горшок с цветком разбит. У Гаспара под глазом царапина. — Они уже были здесь.

— Да.

— А как вы до сих пор… ну, живы? И где они?

— Я ведь неслучайно набираю в помощники всех этих крутых мальчиков и девочек. Если ты преподаватель в Академии и обучаешь убивать, тебе нужна охрана. Думаешь, твой парень — первый, кто желал моей смерти?

Элеон побледнела.

— Откуда вы…

— Он больше всех возникал. К тому же ты сюда пришла. Чаю будешь?

— А с ним что… — не решилась договорить Элеон.

— С ним что будет? Я послал к нему своих ребят.

— Да вы все издеваетесь, — прошептала Элеон и полетела обратно.

Она не знала, жив ли еще Юджин, сердце ее безумно колотилось. Элеон давно выдохлась, но мысль о том, что она может опоздать, придавала ей сил. Жаль только, крылья отказывались лететь быстрее. Элеон чуть не сбила с ног Пэйшенс, которая с ребенком еще стояла у дома.

— Кто-то… приходил? Приходил… к Юджину?

— Что? Не знаю. Были одни ребята. Вон они. — Пэйшенс указала на мальчишек, которые вышли из башни. Элеон чуть не закричала. Ноги ее подкосились, а перед глазами всё начало расплываться. — А я не поняла, ты будешь сидеть с ребенком или нет? — услышала девочка голос сквозь звон в ушах.

— Нет, — проговорила Элеон и своим разбитым взглядом даже испугала Пэйшенс. Девочка снова рванула наверх и, не зная, чего ожидать, ворвалась в комнату. Никого.

— Юджин, — прошептала она, почти теряя сознание.

— Я здесь.

Элеон чуть не вскрикнула от радости. Он сидел там весь белый на ее кровати, сливаясь с простыней и стеной. Подавленный и с синяком под глазом. Вроде остальное цело. Вся комната была в снегу.

Элеон наконец выдохнула, села рядом с Юджином и потрепала его по голове.

— Ну ты и дурачок все-таки! Гаспар же здесь уже сколько преподает и много кого успел выбесить. Конечно, у него есть и навыки, и охрана.

— Я не подумал, — сказал Юджин каким-то не своим голосом. Таким Элеон возлюбленного еще не видела. — Сглупил. Мне стыдно. Я… не привык так. Я привык всё держать под контролем, а они… Меня, как пятилетку какого-то, отлупили, — говорил он и глядел сквозь Элеон.

— Я тебе кое-что покажу, — сказала она вдруг. Юджин с непониманием покосился на подругу. — Сейчас. — Элеон улыбнулась и полезла под кровать. Юджин убрал ноги с пола и наклонился посмотреть, что она там делает. А девчонка уже вылезла со старой коробкой в руках. — Хочешь знать, что там? — Элеон поджала улыбающиеся губы и разогнула картон с таким видом, будто в коробке находилось что-то такое, что ты искал всю жизнь. Юджин заглянул внутрь.

— Фантики? — сказал он и выпрямился.

— Да, «Оптимизм» в основном — самая популярная конфета в Академии. Смотри. Вот этот фантик. Разворачиваем, а там внутри черный камушек — я его взяла с того места, где бабушке помогла забраться на лестницу. А вот этот — самый первый фантик. Это моя плата за сидение с Фергусом. Я сюда его волос завернула. А вот в этом записка от одноклассницы: «Спасибо». Когда я ей списать дала.

Юджин нервно засмеялся, губы его слегка порозовели. Ну как на такое реагировать?

— Элеон, ты такая Элеон! — сказал он и поцеловал ее в губы.

Девочка смущенно улыбнулась и пожала плечами.

— Ну, вот так вот.