Люди и чудовища. И прибудет погибель ко всем нам

Госпожа Чёрные Крылья IV

Они сидели за столом в полутемной комнате. За окном лил дождь, разбивался о крышу тяжелыми каплями.

— Скорее всего, завтра тоже будет такая погода, — сказала Элеон, глядя на то, как вода с протекающего потолка превращается в снежинки. — И мы не сможем уйти, — добавила девочка.

— Глупости, Элеонора, — улыбнулся Юджин своими красивыми губами. — Завтра всё пройдет. Не понимаю, ты правда хочешь ухаживать за людоедкой? Мы с тобой должны поехать в Академию.

— Не хочу, — сказала Элеон. — Но мне ее жалко. Как мы бросим Ядвигу одну?

— Она же как-то до этого жила, — ответил Юджин.

— Она ела людей.

— И ты после этого с ней хочешь остаться? — Юджин с подозрением посмотрел на старушку, которая спала за столом. Элеон не знала, что на это ответить.

— Но ведь она знает моего брата, — сказала девочка минуту погодя. — Он здесь жил когда-то, и, если мы задержимся, быть может, я узнаю больше.

— Сомнительно это всё, — ответил Юджин. — Знает какого-то брата, который ей сказал тебя не трогать. Что он мог делать здесь? Почему ты его сама не помнишь? Полагаю, ведьма выдумала этого брата. Она играет на твоих чувствах, чтобы ты осталась и кормила ее с ложечки.

— Не правда. Он точно был здесь. Его присутствие повсюду. Откуда бы иначе Ядвига могла узнать обо мне? Это он ей рассказал про меня. О том, что зовут Элеонорой, рыжие волосы, крылья и на руке родинка… То есть метка. Не понимаю, почему метка.

— Хорошо. Ведьма! Проснись, — сказал Юджин. И старуха открыла глаза. — Сколько лет брату Элеон?

Ядвига задумалась, минуту погодя ответила:

— В то время — чуть старше ее.

— И как же давно он побывал здесь? — спросил Юджин.

— Я не считала лета… — сказала Ядвига. — Но жил он у меня где-то год, или два, или пару месяцев. Не очень долго, но намного дольше, чем вы.

— Как он выглядел? — продолжал Юджин.

— Похож на Элеон.

— Ведьма, а как его звали? — спросил мальчик.

Старуха молчала так долго, что Элеон подумала: может, Ядвига не расслышала вопроса.

— Как его звали? Как звали моего брата?

— Я не знаю, — ответила наконец Ядвига.

— Вы забыли? — спросила Элеон. — Может, у вас где-то записано, я поищу…

— Нет. Не в этом дело. Он не назвал имени.

— Как это? — проговорила Элеон. Ей сначала показалось, что ведьма ее разыгрывает.

— Мы просто… как-то забыли представиться.

— Но вы… вы сказали, что он жил у вас несколько лет…

— Просто, — продолжала ведьма, — забыли… представиться…

— Но это же имя… С помощью него обращаются к собеседнику. Как?.. Это что могло произойти с человеком, чтобы он, живя с кем-то несколько лет, даже не спросил у соседа ИМЕНИ?

— Ты же видишь: она обманывает, — сказал Юджин. — Никакой конкретики в ответах — явный признак лжи. Ведьма ничего не знает о твоем брате, потому что его не существует. А имя твое, скорее всего, она подслушала. Ведьма нарочно тебе сказала про цвет волос, про будто бы метку, которая просто родинка, и про имя. Хотела, чтобы ты на нее работала. И вот ты это и делала. Не нужно тратить время на лжецов.

Из глаз Элеон потекли слезы, и она побежала наверх. Юджин вздохнул и пошел за ней. Через некоторое время девочка перестала плакать и задремала. Юджин тоже улегся спать. И Филипп. В доме погас огонь.

Но Элеон притворялась. С Ядвигой она отважилась поговорить только ночью. Дождь всё еще лил, и молния ударяла в высокое дерево рядом с домом. Элеон осторожно спускалась в темноте, когда молния осветила на мгновение комнату: девочка заметила, что ведьма не спит, а смотрит в ее направление. Элеон вздрогнула, но всё же подошла к Ядвиге.

— Я должна знать правду, — сказала Элеон. — Я очень хочу верить, что у меня был брат, поэтому вы и не убили меня. Но вы ничего о нем не говорите. Неужели Юджин прав и вы меня просто дурачите? Прошу, не надо. Вы единственная, кто может поведать мне правду. Не только о моем брате, но и обо мне. — На больших глазах девочки заблестели слезы. — Я должна разобраться, кем он был, потому что хочу знать, кем сама являюсь. А я этого не понимаю. Не знаю свою историю, свои корни. И вы — единственная ниточка к моей семье. — Тут голос ее сорвался: — Я готова даже остаться с вами здесь навсегда, лишь бы узнать правду! Прошу.

— Но я почти ничего не знаю о нем, — ответила Ядвига.

Голос ведьмы затих, глаза снова глядели в пустоту. Элеон шмыгнула носом. Дождь еще шел за окном, но не мог заглушить тяжелого дыхания девочки, готовой расплакаться. А Ядвига молчала. Ей будто и дело не было до всего этого мира. Будто она давно уже и не жила, хотя тело ее продолжало существовать в этом бренном царстве. Элеон хотела возненавидеть Ядвигу, но не могла. Как злиться на столь печальное создание?

— Он был выше тебя ростом, — вдруг произнесла Ядвига. Элеон удивленно взглянула на старуху. — Но не высокий мальчик или выше среднего. Лицом очень тебя напоминал. Я не сразу это заметила. Но однажды проснулась и увидела тебя, а подумала, что это он, а потом поняла, что его здесь не может быть. Волосы рыжие, прямые, и на руке виднелась та же метка, что у тебя. — Ведьма заметила, что Элеон не понимает значение этого слова. — Метка — знак прикосновения магии, — объяснила она. — У него зеленые глаза, почти твои. Но другие. Он и сам был другим. Думаю, если бы вы оказались в одной комнате, сразу бы поцапались, настолько вы разные.

Элеон молчала. Она внимательно слушала старуху и удивлялась, как столь мертвое прежде существо могло в мгновение преобразиться. Ядвига направила взгляд куда-то вверх и вправо. Глаза ее так изменились, в них стало столько доброты и нежности, что Элеон казалось, будто эта женщина смотрит на кого-то родного в том углу, где росла лишь паутина.

— А еще он обладал острым умом. Очень обучаемый ребенок, если захочет. И он тоже спрашивал меня о светлой магии. Ему хотелось вернуть ее в мир. И он ушел от меня, чтобы продолжать обучаться в Академии. Скольких заманивает в себя Академия! И сколько переломанных душ выпускает…

Элеон нахмурилась.

— Академия — плохое место?

— Нет. Почему же? Она дает шанс стать любому отбросу кем-то. Но, когда отбросов слишком много, а шанс выпадает один на миллион… все мы хотим лишь счастья. И в Академии за него готовы бороться.

— А как… как мой брат вообще попал к вам? — спросила девочка.

— Я знаю об этом немного. Он со мной не был разговорчив. Твой брат бежал из дома вместе с тобой, потому что там его ждала смерть. И после этого смерть преследовала его в облике демона. По той же причине брат оставил тебя и случайно набрел на меня.

Элеон задумалась. Она мало знала о демонах, в основном по рассказам. Знала, что демоны, духи — бестелесные. Что питаются энергией. И да, слышала сказку, где прекрасная королева заперла демона в пещере, а брат королевы предал сестру и убил.

— Вы помогли ему побороть эту злую сущность? — спросила Элеон.

— Нет. Мальчик ушел. И не думаю, что демон оставил ему жизнь. Скорее всего, твой брат мертв.

Элеон побледнела.

— Но ведь он может быть и жив. Я слышала истории, как люди убивали демонов или запутывали их. И если мой брат умный, то он, наверное, нашел способ избавиться от этой напасти.

— Я в этом сомневаюсь, — ответила Ядвига и замолкла. Невыразимая печаль нахлынула на нее. Ведьма больше не могла продолжать разговор. Она закрыла глаза.

А Элеон уже трясло.

— Если мой брат умер, то демон там, в Академии? И он ждет меня?

— Возможно, — сказала Ядвига, не открывая глаз.

— И тогда безопаснее туда не ехать?

— Получается, что так.

— А если брат все-таки жив, то я упущу единственный шанс встречи с ним? — Элеон посмотрела на Ядвигу. Та не хотела отвечать. Девочка нахмурилась, стукнула кулаком по столу. Ведьме было всё равно. Элеон вскочила с места и побежала наверх.

И черт ней! Пусть думает, что хочет. Завтра Элеон уедет в Академию вместе с Юджином, найдет своего брата, а ведьма так и будет жить здесь… одна, опять поедая людей…

Элеон проснулась в надежде, что за окном идет дождь. Но нет, светило солнце, и мир радовался окончанию непогоды. Юджин всё еще спал, Филипп уже работал. Он нес воду для бани — помыться перед отъездом.

— Привет, Филипп. — Спустя пару минут девочка подошла к нему.

— Госпожа Черные Крылья, — проговорил Филипп, кивком приветствовал Элеон и пошел дальше. Девочка последовала за ним.

— Уже привык так называть, да? — улыбнулась она. Филипп опять кивнул.

Элеон присела рядом на скамейку. Филипп набрал воду в ведро, хотел пойти дальше, но увидел, что Элеон какая-то грустная.

— Вас что-то тревожит? — спросил он и остановился.

— Нет, то есть да… вообще-то, — пробормотала Элеон. — У тебя есть семья, Филипп?

— Семья? Я ведь только слуга. А слугам не положено быть счастливыми.

— Правда? Я не думала… что ты несчастлив с Юджином… в доме, где вы живете.

— Я. — Филипп замолчал. — Я не несчастлив. Я просто… слуга. Честно говоря, я бы не хотел туда возвращаться. Даже здесь, в полусгнившей дыре, лучше, чем там.

— А ты не можешь не быть слугой? — спросила Элеон. — Быть кем-то другим?

— Я ведь только прислуживать умею. Вы позволите мне идти, госпожа?

— Я тебя не держу, — совсем тихо произнесла Элеон.

Вскоре проснулся Юджин. Они позавтракали, искупались в бане, собрались идти. Элеон хотела поговорить с мальчиком всё это время, но подходящее мгновение наступило только тогда, когда они уже стояли на пороге. Элеон вдруг схватила Юджина за руку и увела в сторону.

— Мне надо кое-что обсудить с тобой. Вчера Ядвига рассказала мне о брате. Не думаю, что она врала. Он правда был здесь, пока не уехал в Академию…

— Я не понимаю, зачем ты мне это говоришь, — перебил Юджин подругу. — Мы же собираемся сейчас уходить.

— Ты послушай. В Академии может жить демон…

— Хватит с меня россказней Ядвиги! — взорвался Юджин. — Она всё врет, чтобы ты осталась с ней. Ей это удобно. Не нужно верить каждой попавшейся старухе. Я ухожу. И не позволю тебе здесь остаться.

— Я и не собиралась. Мне нужно с тобой поехать, найти брата. Просто… хотела тебе это сказать. — Элеон опустила глаза.

Юджин глубоко вздохнул и затем улыбнулся:

— Мы можем идти?

— Да… наверное, — сказала Элеон, подумала. — Подожди немного.

Девочка вдруг подбежала к Ядвиге и обняла ее.

— Спасибо вам! — сказала Элеон. — Я буду очень скучать. Мне, правда, жаль вас бросать одну.

— Идем, — позвал ее к себе Юджин. Элеон посмотрела на него, а затем на опечаленную фигуру Филиппа.

— Позволь Филиппу остаться, — проговорила вдруг девочка.

Юджин был так ошеломлен просьбой подруги, что даже ничего не успел сказать.

— Ты только подумай, как здорово будет! — Элеон подбежала к мальчику, сияя от счастья. — Он сможет заботиться о Ядвиге, дом новый смастерит. Ему здесь нравится. Он сам сказал. И Ядвига не будет делать зло… И нам с тобой не придется расставаться. Пожалуйста! — Элеон взглянула на Юджина молящим взглядом.

— Ну, ладно, — недоверчиво проговорил он.

— Спасибо! Спасибо! — Элеон бросилась к мальчику на шею.

Пришло время прощаться. Элеон обняла Филиппа, попросила его заботиться о Ядвиге, как о своей матери, а также сказала ему выбросить из головы мысли, что он не заслуживает счастья. «Однажды ты обязательно его найдешь», — улыбнулась девочка.

— Подожди здесь, — сказал Юджин подруге. — Я хочу попрощаться с Филиппом наедине. — И мальчик со слугой вышли на улицу. — Через денька два-три… убей эту старуху и возвращайся домой. Ты понял меня? — сказал Юджин.

— Да, но… — проговорил Филипп.

— Знаю, знаю, — проговорил Юджин. — Думаешь, убивать людей страшно? Поначалу. А по сути это тоже, что свернуть курице шею. Так что не подведи.