Хроники внутреннего сгорания

ГОРОДСКИЕ ЛЕГЕНДЫ-1

...а была весна, зацветали вишни, ветер лепестки уносил с земли. Шел он по проспекту, а где-то выше — теплые ветра к нему птиц несли. И по стенам солнечные котята — прыгали, и музыка по дворам, и на перекрестке слепой, патлатый, гитарист такое что-то играл...

( Он потом искал по всему инету эту песенку из капель, ветвей и рос... Есть такие песни, которых нету: вроде детских — не отыщешь, когда подрос).

А она сидела на тротуаре, и смеялась, и брызгалась рыжиной, и звучала в ветре, весне, гитаре, в этой странной песне — восьмой струной. И такая живая — чуть-чуть живей всех, кто оборачивался и щурился.

Так бывает — на картинах лица людей

настоящее чем те, что на улицах.

Грызла яблоко — откуда б оно в апреле, свежее, прозрачное, наливное, и смеялась, и улицы в такт звенели, не бывает, мол, ни старости, ни покоя. Улыбнулась, прищурилась, в руки бросив — мол, попробуй, не боишься волшебных яблок?

Надкусил.

Увидел, как окна глядят раскосо,

как качается в луже прошлогодний листок-кораблик.

Как растет трава понемногу в асфальтовых щелях, как сияет небо из расплавленного металла. А она сидела — и вдруг исчезла. Да и песенка доиграла.

...У него с тех пор зренье острое, что у птицы, прибывает силы ночами весенними. Только все, говорят, на месте ему не сидится, что ни год, то меняет дома и семьи. Говорят, что сейчас он где-то под Новосибом, собирается автостопом рвануть весной.

Он выходит перед рассветом. Во мраке синем

все пытается увидеть он путь домой.