Хроники внутреннего сгорания

Актер полевого театра заходит в дом,

сдирает сапог и сбрасывает рюкзак.

Мам, говорит он женщине за столом,

меня ж замотало ты не поверишь как.

В общем-то, я вернулся, поесть найдешь?

Снимает второй сапог и к столу идет.

Мама ему режет хлеб, и дрожащий нож

птицей доску скребет.

Мам, говорит он, удача меня не нашла,

ну да не хрен ли с нею, помру непризнанным.

Впору до боли вглядываться в зеркала

и хохотать, хохотать до сердечного приступа.

Знаешь, я разворован, как цветметалл.

Ладно хоть здесь, а то думал, там и сгину.

Мама, ты не поверишь, но я устал

так, что болят локтевые сгибы.

Он все глядит за окно, наконец, разжав

бронхи себе; он говорит — все игра, и

мама тарелку ставит. Руки дрожат.

Тряпку берет и расплесканный суп вытирает.