Хроники внутреннего сгорания

ГОРОДСКИЕ ЛЕГЕНДЫ-2

Темна вода в мерцающих озерах, все холоднее, все красней рябина. Автомобилей утихает шорох, мир замирает перед ночью длинной. И кто-то топчет новые дороги, и где-то лунный свет дрожит в колодце. Черты деревьев вытянуты, строги, и в них далекий шелест отдается.

Послушай этот голос — не отсюда, прижмись к стволу холодному щекой. Есть то, что никогда твоим не будет, ну не сумеет просто даться людям: такой нездешний, призрачный покой. Но ты послушай: ты его услышишь: вот после солнца отдыхают крыши, вот оживают петли у окон.

Но главное — прислушайся, чуть дальше. Дрожит асфальт, и тихо шепчет даже; и редкие травинки шелестят. И налились прожилки у листа.

Но ты прижмись к коре. Еще послушай. И ты услышишь: где-то нити рвут. Услышишь, как все глуше,

глуше,

глуше

как яблоки срываются в траву.

И катится такое золотое, такое наливное — по пути. И кто пойдет — тому не знать покоя, тому за ними без конца идти. Ночное небо в серебре озябло, и впереди подъем, пока пологий…

А чтоб тебе не знать волшебных яблок.

А чтоб тебе не знать такой дороги.

И так зовут, зовут ночные птицы, дрожит в тумане новая дорога. А ты зажмурь глаза — и прояснится, и ты увидишь: кто-то у порога. Стоит, и теплый домик позади. И голос в спину — верящий и робкий.

Но убегает яблоко по тропке.

По самому по новому пути.