Хроники внутреннего сгорания

Так остаешься один, затерянный где-то

между песков и солнечности огня.

брат мой,

вокруг меня происходит лето.

Лето вокруг меня.

Так остаешься — до глаз закованный в латы,

твердый и неподвижный, как сталагмит.

Вот я стою на улице с автоматом:

это — война.

Война как способ любить.

брат мой,

мы были из тех, кто всегда играет,

тех, кто даже сквозь ад проходит легко.

Только волчата ведают путь до рая —

прямо, налево, в небесное молоко.

брат мой,

мне кажется, мы с тобой доигрались,

мы говорили — пускай после нас потоп,

что-то уже позади — переход, кризалис,

ливни и

что потом? —

ничего потом.

брат мой, в самых отчаянных мясорубках

выживут те, кто идет по жизни смеясь,

было бы пиво,

кофе,

хорошая трубка —

брат мой, такими были и ты, и я.

брат мой, когда выгорают вечные дети?

где, на каком моменте перестают

вечно швыряться деньгами, бродить по свету,

попросту устают?

брат,

нас просеяло через такое сито,

тех, кем мы были раньше — и не зови.

Брат мой, не верь, не бойся и не проси,

да

это отлично подходит

и для любви.

брат мой, послушай — мы были ветром и медом,

солнце над трассой и у дороги пыль

Рыжая девочка приникает к гранатомету,

вскакивает в бронированый автомобиль.

Бьет по глазам отчаянный белый свет.

Доброй дороги.

Привет.