Кто-то выслеживает. Не плачь, моя красавица

Глава 39

Она побрела в свою комнату. Олендорф ушел домой, а его сменщик никогда ее не допекал. Лалли не спала всю ночь. Ей становилось все хуже. Артритные боли ее замучили. Но дело было не только в них. Внутри нее словно ослабевала какая-то пружина. Она чувствовала это. И хотела только одного: добраться до своей комнаты, лечь на койку и закрыть глаза.

Нет, она войдет туда.

Она спустилась на перрон вместе с пассажирами, садящимися на поезд 8.40 на Маунт-Вернон. В сумке у нее было достаточно газет, чтобы укрыться, но выпить кофе она не зашла. Есть ей не хотелось. Только бы поскорее войти в свою комнату и лечь.

И пусть этот человек там. Она рискнет. Ее приветливо встретил шум генераторов и вентиляторов. Как всегда тут царил полумрак, такой полезный для нее. Ее кроссовки беззвучно ступали по бетонному полу. Вон и лестница.

И тут она услышала…

Скрипнула медленно отворяющаяся дверь. Ее дверь! Лалли пугливо отступила в тень за генератором.

Тихие-тихие шаги. Он спускался по металлическим ступенькам — тот самый человек. Она вжалась спиной в стену. Пойти навстречу? Нет… нет… все в ней воспротивилось этой мысли. Она смотрела, как он постоял, прислушиваясь, потом быстро зашагал к пандусу. Еще минута — и он уйдет. А девушку, если она еще там, запугать нетрудно.

Ее скрюченные артритом пальцы извлекли ключ из кармана, но он выскользнул из них и звякнул об пол у ее ног.

Лалли затаила дыхание. Вдруг он услышал? Она не осмеливалась повернуть головы. Но шагов больше не было слышно. Никто не спускался по пандусу. Она выждала десять минут, десять нескончаемых минут, пытаясь утишить биение сердца. Потом медленно с трудом нагнулась, пошарила по полу в поисках ключа. Тут так темно, а глаза у нее так плохи! Она почувствовала под пальцем ключ и вздохнула с облегчением.

Лалли начала распрямляться, и тут что-то задело ее спину, что-то ледяное. Она охнула, когда оно коснулось кожи — коснулось и погрузилось в ее тело, такое острое, такое быстрое, что она едва почувствовала страшную боль, горячую струю собственной крови, пока неуклюже опускалась на колени, выставив вперед левую руку. Когда она провалилась в беспамятство, ее правый кулак крепко сжал ключ от ее комнаты.