Кто-то выслеживает. Не плачь, моя красавица

Глава 26

Мысль поехать куда-нибудь ужинать и пригласить с собой Черил и Сида принадлежала Генри Бартлету. Тед попробовал было возразить, что предпочитает не связываться с Черил, но Генри оборвал его:

— Тедди, независимо от ваших предпочтений вы все равно с ней связаны. Она и Сид Мелник могут послужить вам очень важными свидетелями.

— Не вижу в чем.

— Если мы не допускаем, что вы могли снова подняться к Лейле, значит, мы должны будем доказать, что Элизабет Лэнг неточна в определении времени своего телефонного звонка сестре, и убедить присяжных, что Лейла могла совершить самоубийство.

— Но есть же очевидица.

— Она просто увидела, как колышется дерево в кадке. И живое воображение подсказало ей, что это вы боретесь с Лейлой. Она же на психучете.

Поехали на «Консервный завод». В знаменитом ресторане было полно веселых, шумных посетителей, но Крейг заранее позвонил и заказал столик, и их посадили у окна, за которым открывался широкий вид на Монтерейскую гавань. Черил проскользнула на стул рядом с Тедом. Положила ладонь на его колено.

— Совсем как в прежние времена, — шепнула она.

На ней были короткая, оголяющая живот безрукавка из серебряных и золотых нитей и в тон ей брюки в обтяжку. Тихий гул сопровождал Черил через весь ресторанный зал.

За полтора года, с тех пор как они не виделись, Черил звонила Теду несчетное количество раз, но он не ответил ни на один звонок. Однако сейчас, чувствуя шевеление ее теплых пальцев на своем колене, он подумал, что, возможно, дурак он был, что отказывался от даримого. Черил даст любые показания, какие понадобятся для его защиты. Любые — но какой ценой?

Сид, Бартлет и Крейг были заметно рады очутиться после «Кипарисов» в настоящем ресторане.

— Погодите, попробуете, чем здесь кормят, — сказал Сид Бартлету, — тогда поймете, какие бывают морские продукты.

Подошел официант. Генри заказал «Джони Уокера», черный ярлык. Безупречно сидящий бежево-зеленый льняной пиджак, коричневая спортивная рубашка и шоколадные брюки — все на нем было явно сшито на заказ. Холеная седая шевелюра живописно контрастировала со здоровым загаром на гладком молодом лице. Тед без труда представил себе его обращающимся к присяжным с разъяснениями, с лестью, с издевкой. Покоритель публики. И это, очевидно, на пользу его подзащитному, в данном случае — ему, Теду. Но всегда ли? Тед заказал было водочный мартини, но тут же переменил заказ на пиво. Не время туманить себе мозги. Было еще только семь часов, рановато для ужина. Это он вытащил их всех раньше времени. Крейг и Сид о чем-то оживленно разговаривали. У Сида вид был почти веселый. Почем нынче свидетельские показания? — подумал Тед. Лейлу надо будет изобразить маниакальной алкоголичкой. Но это все может еще дать обратный эффект, ребята, и расплачиваться тогда придется мне.

Крейг расспрашивал Сида о работе его агентства, выражал сочувствие по поводу потери денег из-за провала спектакля.

— Мы тоже погорели основательно, — сказал Крейг. И, тепло улыбаясь, посмотрел на Черил: — А ты, Черил, мы считаем, молоток, что попыталась спасти тонущий корабль.

Господи, уж об этом-то хоть бы не говорил! Тед прикусил губу, чтобы не наорать на Крейга. Но за столом все жизнерадостно улыбались. А он чувствовал себя тут чужим, эдаким неопознанным летающим объектом. Он ощущал на себе взгляды сидящих за другими столиками. Представлял себе, как они вполголоса переговариваются: «На той неделе начинается суд над ним… Вы как считаете, он виновен?.. С его деньгами выйдет, небось, сухим из воды. Всегда так бывает».

Не обязательно.

Тед с досадой посмотрел за окно. Гавань забита до отказа.

Суда, суденышки, лодки. Яхты. Мама всегда, когда только могла, привозила его в Монтерей. Единственное место на земле, где она чувствовала себя счастливой.

Он услышал, как Крейг объясняет Генри Бартлету:

— Мать Теда была родом из здешних краев.

И Тед опять ощутил глухое раздражение, которое в последнее время вызывал у него Крейг. Когда это началось? На Гавайях? Или еще раньше? Не читай мои мысли. Не говори за меня. Я не могу этого больше выносить! Лейла, бывало, у него спрашивала, не осточертело ли ему, что Бульдожка всегда таскается за ним по пятам?..

Принесли выпивку. Дальше разговор повел Бартлет:

— Как вы знаете, вы все внесены в список потенциальных свидетелей в пользу Тедди. Вы можете дать показания о том, что имело место «У Элейн». Но это могут и еще добрых две сотни присутствовавших. С вашей помощью я рассчитываю нарисовать более полный портрет Лейлы. Ее общественное, так сказать, лицо известно всем. Но вам известно и то, что она была женщина нервная, страдала от постоянной неуверенности в себе, ее преследовал страх провала.

— Защита по типу Мерилин Монро, — вставил Сид. — Какие только подробности ее смерти ни выплывали наружу, а все согласились на том, что она покончила о собой.

— Вот именно. — Бартлет подарил Сиду одобрительную улыбку. — Но встает вопрос мотива. Сид, расскажите мне, что это была за пьеса.

Сид пожал плечами:

— Пьеса была подходящая. Будто про Лейлу написанная. Ей понравилась. Репетиции пошли как по маслу. Я ей говорил, что спектакль можно будет выпустить прямо через неделю. Но потом что-то случилось. Она приехала в театр в девять утра совершенно сама не своя. И все покатилось по нисходящей.

— Страхи перед премьерой?

— Боязнь сцены — вещь обычная. Ею страдают многие. Хелен Хайс всегда рвало перед началом спектакля. Джимми Стюарт, закончив фильм, считал, что все, больше его никогда не пригласят сниматься. Лейлу тоже рвало, и она тоже нервничала. Обычное явление в шоубизнесе.

— Вот этого я как раз не хочу от вас слышать в суде, — резко оборвал Сида Генри. — Мне нужен портрет женщины, которая слишком много пила и переживала глубокую депрессию.

К Черил подошел мальчик-подросток.

— Пожалуйста, не могли бы вы дать мне автограф? — попросил он и положил перед нею листок с ресторанным меню.

— Конечно, — широко улыбнулась Черил и нацарапала свою подпись.

— Это правда, что вы будете играть Аманду в следующих сериях?

— Скрести пальцы и плюнь через плечо. Я надеюсь.

Черил упивалась поклонением подростка.

— Вы будете лучше всех. Большое спасибо.

— Заснять бы этот разговор на видеопленку и послать Бобу Кенигу, — сухо сказал Сид.

— А когда это станет известно? — поинтересовался Крейг.

— Через пару-тройку дней, я думаю.

Крейг поднял стакан:

— За Аманду.

Черил повернулась к Теду:

— Ты разве не хочешь выпить за то, чтобы мне повезло?

Он тоже поднял стакан:

— Обязательно.

Он сказал это от души. Откровенная боязливая надежда в ее взгляде по-своему трогала. Лейла всегда затмевала Черил. Что заставляло их поддерживать эту пародию на дружбу? Или постоянные попытки Черил взять верх, переплюнуть Лейлу служили ей вызовом, подстегивали, заставляли выкладываться?

Черил, должно быть, прочла сочувствие в его лице. Ее губы коснулись его щеки. Он не отстранился.

Когда подали кофе, Черил облокотилась обеими руками на стол, положила подбородок на ладони. Шампанское затуманило ее взор, в нем словно бы тлели тайные обещания. Не совсем внятно, театральным шепотом она спросила Бартлета:

— А что, если Лейла думала, что Тед хочет бросить ее ради другой женщины? Это подкрепит версию о самоубийстве?

— У меня не было другой женщины, — твердо сказал Тед.

— Но, милый, это же не исповедь. Ты вообще не должен будешь ничего говорить, — спокойно возразила Черил. — Ответьте мне, Генри.

— Имея доказательство того, что у Теда появился интерес на стороне, о чем стало известно Лейле, мы получим причину ее подавленности. Кроме того, это опровергает версию обвинения, будто Тед убил Лейлу из-за того, что она его отвергла. Вы, кажется, хотите сказать, что у вас что-то было с Тедом перед тем, как Лейла умерла? — с надеждой в голосе спросил Генри.

— Отвечу я, — вмешался Тед. — Ничего подобного.

— Вы плохо слушали, — сказала Черил. — Я говорю, может быть, найдутся доказательства, что Лейла вообразила, будто Тед собрался бросить ее ради другой женщины.

— Черил, ты бы лучше прикусила язык, ей-богу, — забеспокоился Сид. — Болтаешь сама не знаешь что. Поехали домой, собирайся. Ты просто выпила лишнего.

— Ты совершенно прав, — дружелюбно кивнула Черил. — Ты редко бываешь прав, милый Сид, но сейчас — спору нет.

— Минуточку, — остановил их Бартлет. — Черил, если это не просто игра в слова, давайте лучше карты на стол. Все, что может пролить свет на душевное состояние Лейлы, чрезвычайно важно для защиты Теда. Что вы имеете в виду, говоря о доказательствах?

— Наверное, ничего, что могло бы вас заинтересовать, — ответила Черил. — Отложим до утра, ладно?

Крейг сделал знак официанту.

— Боюсь, что этот разговор — пустая трата времени.

В половине десятого лимузин доставил всю компанию обратно в санаторий.

— Хочу, чтобы Тед проводил меня до моего коттеджа, — капризно произнесла Черил.

— Я сам тебя доведу, — сказал Сид.

— А я хочу, чтобы Тед.

Она шла по дорожке, прильнув к Теду. Из главного корпуса как раз выходили после концерта любители музыки.

— Правда, приятно, что мы провели вечер вместе? — мурлыкала Черил.

— Слушай, Черил, «доказательство», о котором ты говорила, что это еще за выдумка?

Он отвел пышное облако волос от ее лица.

— Мне нравится, когда ты касаешься моих волос. — Они уже стояли на крыльце. — Зайдем ко мне, милый.

— Нет. Спокойной ночи.

Она притянула вниз его голову, губы их почти соприкоснулись. В звездном свете жарко горели ее глаза. Притворяется она, что ли, что пьяна?

— Милый, — страстно дыша, шепнула Черил, — неужели ты не понял, что от меня одной только зависит, сможешь ли ты уйти с суда свободным человеком?

Крейг и Бартлет простились с Сидом и пошли к своим коттеджам. Бартлет был явно доволен проведенным вечером.

— Похоже, Тедди наконец раскумекал что к чему. Заполучить эту красотку в качестве свидетельницы защиты очень важно.

— А как вы относитесь к ее намекам насчет другой женщины Теда?

— Сказки. Хочет, наверное, чтобы ей поручили сыграть эту роль.

— Понятно. Если у него хватит ума, он так и сделает.

Они подошли к коттеджу Крейга.

— Я хотел бы зайти к вам на минуту, — сказал Генри. — Редкая возможность поговорить с глазу на глаз.

Внутри он огляделся:

— Смотрите-ка, убранство совсем в другом духе.

— Да, это Миннин деревенский стиль в мужском исполнении, — пояснил Крейг. — Она все предусмотрела: сосновая мебель, дощатый пол. Даже кровать с металлической сеткой. Меня она каждый раз поселяет в такие номера. Видимо, про себя считает простым парнем.

— А вы не простой парень?

— Думаю, что нет. Но, даже если я и предпочитаю спать на широких кроватях с пружинным матрасом, все-таки тут уровень комфорта повыше, чем на углу авеню Б. и Девятой улицы, где была кулинарная лавочка моего папаши.

Генри Бартлет внимательнее пригляделся к Крейгу. «Бульдожка» — очень точное прозвище, подумалось ему. Палевые волосы, желтоватый цвет лица, толстые щеки, которые непременно обвиснут брылами, стоит ему хоть немного прибавить в весе. Основательный человек. Хорошо иметь такого на своей стороне.

— Повезло Теду, что у него есть вы, — сказал Бартлет. — По-моему, он вас не ценит.

— Ошибаетесь. Просто мне теперь приходится подменять Теда в разных мероприятиях, а ему это неприятно. Вот он и переносит раздражение на меня. Я в его глазах как бы символ переделки, в которую он попал.

Крейг открыл дверцу чулана, вытащил чемодан.

— Я тоже, как и вы, езжу со своими припасами. — Он налил в рюмки коньяк, протянул одну Бартлету, затем уселся на диван и стал согревать в ладонях тонкое стекло рюмки со спиртным. — Сейчас приведу вам наглядный пример. Моя двоюродная сестра попала в автомобильную катастрофу и год пролежала на спине в больнице. Мать сбилась с ног, ухаживая за ее детьми. И что бы вы думали? Сестра ревновала. Говорила, что мать заняла ее место. Вот так же и у нас с Тедом. Но стоило сестре выйти из больницы и очутиться дома, и она уже не находила слов, чтобы воздать хвалу своей матушке. Когда Теда оправдают, у нас с ним опять все будет по-хорошему. И поверьте, я бы сто раз предпочел терпеть его нападки, чем очутиться сейчас на его месте.

Бартлет подумал, что, пожалуй, слишком поторопился, сочтя Крейга Бэбкока самодовольным лакеем. Вот что значит излишняя поспешность суждений. Тщательно выбирая слова, он произнес:

— Я понял, что вы имеете в виду, и нахожу ваши суждения весьма проницательными.

— Вопреки ожиданиям? — усмехнулся Крейг.

Но Бартлет счел разумным пропустить это язвительное замечание мимо ушей.

— Одновременно я начинаю оптимистичнее оценивать наше дело. Я думаю, мы сумеем построить такую защиту, чтобы по меньшей мере посеять зерно сомнения в головах у присяжных. А как насчет сыскного агентства?

— Все сделано. Два детектива выясняют все об этой мадам Росс. Третий следует за ней по пятам. Возможно, это перебор, но мало ли что.

— Нельзя считать лишним ничего, что может пойти на пользу делу. — Бартлет направился к дверям. — Как вы, вероятно, заметили, Тед Уинтерс меня терпеть не может, видимо, по той же причине, по которой он рявкает на нас. Мы оба хотим, чтобы он вышел из заседания суда свободным человеком. Но одно направление защиты мне до сегодняшнего вечера не приходило в голову: а если действительно убедить присяжных, что незадолго до гибели Лейлы Ласаль Тед и Черил снова сошлись и деньги, которые он вложил в постановку, — это, так сказать, отступное Лейле? — Бартлет распахнул входную дверь и оглянулся с порога: — Отложим до завтра, выспимся, а утром приходите ко мне с продуманным планом действий. — Он умолк, задумался. — Необходимо только убедить Теда, чтобы он согласился на сотрудничество.

Когда Сид вошел к себе, красная лампочка на телефоне мигала. Он сразу нутром почувствовал, что это Боб Кёниг. Президент компании «Уорлд Моушн Пикчерс» славился тем, что звонил по делам в нерабочее время. А это могло значить только одно: решение относительно Черил и роли Аманды принято. Сид сразу вспотел.

Одной рукой он потянулся за сигаретой, другой взялся за трубку. И буркнув: «Сид Мелник», зажал трубку щекой и плечом и успел раскурить сигарету.

— Хорошо, что ты связался со мной сегодня, Сид. А то я уже перенес разговор на шесть часов утра.

— Я бы уже не спал. Кто может спать в нашем бизнесе?

— Лично я сплю как бревно. Сид, у меня к тебе пара вопросов.

Сид уже был уверен, что с ролью для Черил ничего не вышло. Даже красный огонек на телефоне мигал как-то зловеще. Но у Боба, оказывается, к нему вопросы. То есть решение еще не принято.

Он ясно представил себе, как на том конце телефонного провода Боб сидит дома, развалясь в кожаном вращающемся библиотечном кресле. Боб не из тех, кто руководствуется сантиментами, недаром он сумел занять место президента большой киностудии. Пробы, которые сделала Черил, были отличные, с надеждой подумал Сид. Что же дальше?

— Давай сюда свои вопросы, — сказал Сид притворно развязным тоном.

— Мы все еще не можем выбрать между Черил и Марго Дрешер. Ты ведь знаешь, запустить сериал — дело непростое. У Марго — имя. Черил прекрасно вышла на пробах, возможно даже лучше, чем Марго, хотя я откажусь от этих слов, если что. Но Черил за последние годы ничего выдающегося не сделала, и ей все время припоминают провал на Бродвее.

Опять эта проклятая пьеса. Перед глазами Сида проплыло лицо Лейлы. Как она тогда орала на него «У Элейн»! У него руки чесались шмякнуть ее по голове чем-нибудь тяжелым, чтобы навсегда замолчал этот издевательский, убийственный голос.

— Спектакль ставился под Лейлу. А что в последний момент ввели Черил, это целиком моя вина.

— Сид, это мы, ты да я, уже все обговорили. Буду с тобой предельно откровенен. В прошлом году, как писали все светские обозреватели, у Марго Дрешер были кое-какие неприятности с наркотиками. Публика теперь неважно относится к кинозвездам, которые половину жизни проводят в реабилитационных центрах для наркоманов. Я хочу, чтобы ты сказал мне начистоту. За Черил не числится ничего такого, что может поставить нас в неловкое положение, если мы остановим выбор на ней?

Сид сдавил телефонную трубку. Черил вырывается вперед! От взыгравшей надежды в висках у него застучало. Ладони намокли.

— Боб, я клянусь тебе…

— Все клянутся мне. Лучше возьми себя в руки и скажи правду. Если я решусь выбрать Черил, это не аукнется мне? Смотри, Сид, а то можешь поставить на себе крест, имей в виду.

— Клянусь. Клянусь могилой матери.

Положив трубку, Сид сидел на диване, сгорбившись и закрыв лицо ладонями. Потная одежда липла к телу. Перед ним опять замаячило золотое колечко — только руку протянуть!

Но на этот раз спасение должна принести не Лейла, а Черил.