11 часов 42 минуты утра.
Боб Кернер влетел в церковь Святого Бернарда, пробежал по проходу и обнял коленопреклоненную женщину.
— Кончено? — Глаза ее были сухими.
— Кончено? Мама, поезжай и забери своего сына домой. Они получили абсолютное доказательство, что убийство совершил другой, — у них есть запись, как он его совершал. Губернатор приказала освободить Рона немедленно!
Кейт Томпсон, мать Рональда Томпсона, неколебимо верующая в доброту и милосердие своего Бога, потеряла сознание.
Роджер Перри повесил трубку и обернулся к Гленде.
— Они успели, — сказал он.
— Шэрон… Нийл… они спасены? — прошептала Гленда.
— Да… А Рон Томпсон сегодня же вернется домой.
Гленда прижала ладонь к горлу.
— Слава Богу! — Она увидела выражение на его лице. — Роджер, я чудесно себя чувствую. Убери эти проклятые таблетки и смешай мне чего-нибудь покрепче!
Хью обнял за плечи тихо плачущую Рози.
— Лалли спасла свой вокзал, — сказал он. — И мы намерены подать петицию, чтобы тут была мемориальная доска в ее честь. Бьюсь об заклад, губернатор Кэйри откроет ее лично. Он хороший парень.
— Мемориальная доска в честь Лалли, — прошептала Рози. — Как она была бы рада!
Где-то над ней плавает лицо. Сейчас она умрет и больше никогда не увидит Стива.
— Нет… нет…
— Все хорошо, родная. Все хорошо.
Голос Стива. И лицо она видит Стива.
— Все позади. Мы едем в больницу. Там займутся твоей ногой.
— Нийл…
— Я тут, Шэрон. — Теплая лапка в ее руке, как прикосновение бабочки.
Губы Стива на ее щеках, на ее лбу, на ее губах.
Голос Нийла шелестит у нее над ухом.
— Шэрон, как ты мне велела, я все время старался думать про подарок, который ты мне обещала. Шэрон, а сколько точно лайонелских поездов ты мне подаришь?