Глава 18

Он опустил шторы и погасил свет. Он отчаянно спешил. Может быть, и так уже поздно, но ничего не поделаешь — выйти раньше он просто не мог. Не хотел рисковать. Он отворил наружную дверь и зябко поежился. Вечер стоял прохладный, а на нем только купальные трусы и черная майка.

В парке было пустынно и темно, и лишь дорожки неярко освещались низкими фонарями, расставленными по обочинам и кое-где висевшими на деревьях. Надежно скрытый ночной темнотой, он бесшумно и торопливо двигался по направлению к «Олимпийскому бассейну». Застанет ли он ее там?

Ветер переменился, и с моря наползал легкий туман. Не прошло и нескольких минут, как небо заволокло облаками, звезды и луна скрылись. Теперь-то уж никто его не увидит, даже если выглянет из окна.

Пока Элизабет не повидается с Сэмми — а это случится не раньше чем завтра вечером, — она отсюда не уедет. Значит, в его распоряжении всего полтора суток. Не позже чем во вторник утром она должна умереть.

Он притаился в кустах, окаймляющих внутренний двор, посередине которого находился «Олимпийский бассейн». В темноте он едва различал Элизабет, ее ритмичные, уверенные движения. Она стремительно пересекала бассейн из конца в конец. Удастся ли ему то, что он задумал? Эта мысль пришла ему на ум, когда Мин говорила, что Элизабет часов в десять вечера всегда бывает в бассейне. Даже с самым хорошим пловцом может случиться несчастье. Скажем, внезапная судорога, поблизости никого нет, крика никто не услышит. И никаких следов борьбы. Он рассчитывал нырнуть в бассейн в тот момент, когда она будет подплывать к противоположному концу, дождаться, пока она приблизится к нему, наброситься на нее, утянуть на дно и держать под водой, пока не задохнется. Стало совсем темно, и он рискнул подобраться сквозь кусты ближе.

Он и забыл, как быстро она плавает. Сама такая тоненькая. А мускулы точно стальные. Вдруг он не сможет сразу ее одолеть и ей удастся привлечь чье-то внимание? Кроме того, наверное, у нее есть с собой этот проклятый свисток. Когда идешь в бассейн один, приходится брать его с собой — Мин настоятельно этого требует.

Он подползал все ближе и ближе к краю бассейна. Глаза у него сузились, как у хищника. Он изготовился к прыжку. Правильно ли он рассчитал? Плавает она быстрее, чем он. Еще неизвестно, кто кого одолеет в воде…

Не мог он позволить себе во второй раз совершить ошибку.


«Купание — залог здоровья». Эти слова древние римляне высекали на стенах своих бань. Если верить в перевоплощение, то я, наверное, жила именно в те времена, думала Элизабет, скользя в темной воде. Когда она сюда пришла, еще видны были края бассейна, выложенное плитами пространство вокруг, шезлонги, столики под навесами, цветущая живая изгородь. Теперь же едва можно было различить лишь их смутные очертания.

Упорная головная боль, которая весь вечер мучила Элизабет, начала ослабевать, гнетущая тоска тоже понемногу отступала. Элизабет снова, в который раз, почувствовала, какое облегчение испытывает она в воде.

— Когда я погружаюсь в воду, у меня возникает какое-то удивительное ощущение. Ощущение полной свободы. Откуда оно, как ты думаешь? Уж не из материнского ли чрева? — как-то в шутку спросила она Лейлу.

То, что ответила Лейла, поразило Элизабет:

— Наверное, мама была счастлива, когда носила тебя, Воробышек. Я всегда думала, что твой отец — сенатор Лэнг. У них с мамой был грандиозный роман вскоре после того, как смылся мой дорогой папаша. Меня-то, небось, еще в чреве матери именовали «Ошибка».

Мысль, чтобы Элизабет взяла себе сценическую фамилию «Лэнг», принадлежала Лейле.

— Может, это и есть твоя настоящая фамилия, Воробышек, — сказала она. — Вполне возможно.

Когда Лейла начала зарабатывать, она каждый месяц посылала матери чек. Однажды чек вернулся, его прислал последний мамин дружок. Мама скончалась от белой горячки.

Элизабет коснулась дальней стенки бассейна, подтянула колени к груди, плавным движением перевернулась со спины на живот и поплыла брассом. Неужели вечная Лейлина боязнь тесного сближения с людьми восходит к моменту зачатия? Может ли такое быть? Может ли капля эктоплазмы почувствовать враждебность окружающей среды и может ли это ощущение наложить отпечаток на всю последующую жизнь? И наконец, не Лейла ли избавила Элизабет от страшного чувства, что она не нужна родителям? Мать рассказывала, как новорожденную Элизабет принесли домой: «Лейла сразу взяла ее у меня. Детскую кроватку передвинула в свою комнату. Ей было всего одиннадцать лет, но она стала для малютки настоящей матерью. Я ведь хотела назвать ее Лаверн, но Лейла ни в какую: «Ее имя — Элизабет!»

И за это тоже я должна быть благодарна Лейле, думала Элизабет.

Плеск воды заглушал звук осторожных шагов с другой стороны бассейна. Элизабет достигла дальней стены и повернула обратно. Плыла она в бешеном темпе, будто почуяла опасность.


Призрачная тень кралась у самой воды. Он хладнокровно все рассчитал. Главное — правильно выбрать момент. Наброситься на нее, когда она будет проплывать мимо, навалиться сверху и держать ее голову под водой, пока не захлебнется. Сколько на это уйдет? Минута? Две? Так ли легко будет с ней справиться? Главное — создать впечатление, что это несчастный случай.

Вдруг ему в голову пришла одна мысль, и губы у него растянулись в неком подобии улыбки. Почему он раньше не подумал об акваланге? Тогда он сможет держать ее на дне бассейна, пока не убедится, что она мертва. Костюм для подводного плавания, перчатки, маска, защитные очки — прекрасная маскировка на тот случай, если кто-то увидит, как он идет по парку.

А она уже поворачивает к ступеням. Его так и подмывало разделаться с ней сейчас же, немедленно. Нет, завтра в то же время, сказал он себе. Он подкрался еще ближе — она встала на нижнюю ступеньку лестницы, распрямилась. Сощурив глаза, он наблюдал за девушкой. Вот она набросила халат и двинулась по дорожке к своему коттеджу.

Завтра вечером он будет ждать ее здесь. А на следующее утро на дне бассейна обнаружат ее тело. Как обнаружили тело Лейлы во дворе ее дома. И тогда больше нечего будет опасаться.

Загрузка...