Живущий за двоих

Том 7. Глава 14

Они медленно очнулись от дремоты, и Эндрю посмотрел вниз на своего друга, обнаженного и уютно устроившегося в его объятиях.

“Наверное, это и к лучшему, что мы не учимся в одном университете. Я бы никогда не посещал занятия, если бы просыпался с этим каждое утро ”.

Сюзанна улыбнулась.

“Я знаю, я думал, что мы успокоимся, но, похоже, все наоборот. Спать с тобой вызывает привыкание”.

Оглядываясь назад на лето, можно сказать, что это был пик подросткового возраста. Нереалистичный и во многих отношениях чисто физический. У них был шанс как следует потрахаться, что они и сделали. Сюзанна и Эндрю на этих каникулах не сошли с ума, когда поступили в университет. Месяцем ранее они трахались со своими первокурсниками в Риме и не сходили с ума, как многие другие первокурсники. Но в тот вечер, лежа обнаженными в объятиях друг друга, было забавно представить четыре года учебы в университете именно так. Эндрю предложил Сюзанне сначала принять душ, поскольку готовил все к предстоящему вечеру. Выйдя из ванной, Сюзанна резко остановилась и посмотрела на кровать. На кровати лежали ее самое сексуальное нижнее белье, ее самое короткое летнее платье, которое было почти мини-платьем, и посылка со вчерашнего вечера. Широко раскрытыми глазами она смотрела на Эндрю, и он улыбнулся.

“Иди и надень гостиничный халат”.

Она выполнила его указания и вернулась завернутой.

“Сядь и посмотри на одежду на кровати. Ничего не надевай, просто сиди и смотри на нее, думай о сегодняшнем вечере”.

С этими словами он пошел в ванную, закрыл дверь и принял долгий, медленный, неторопливый душ. Эндрю почистил зубы и тщательно вытерся, прежде чем, наконец, вернуться в комнату. Не говоря ни слова, он оделся, а затем опустился на колени рядом с креслом, глядя на Сюзанну.

“Какое ваше слово использовать, если этого станет слишком много?”

“Паула”

Ее голос был тихим. Эндрю взял ее за руку, открыл дверь на маленький балкон Джульетты и указал на улицу слева.

“Видишь вон то маленькое кафе?” Она кивнула. “Я собираюсь посидеть там и выпить. Через 20 минут ты можешь одеться в то, что лежит на кровати. Вернись на балкон и покажи мне, что ты одета. Через десять минут можешь открыть подарок и надеть то, что находится в коробке. ”

Эндрю подошел к ней сзади, и его голос стал ниже, хриплое рычание было больше похоже на шепот.

“Ты пойдешь в кафе и посидишь со мной. Мы не будем много разговаривать, все, что тебе нужно сделать, это сказать мне, сколько и как долго”.

Эндрю услышал, как Сюзанна ахнула.

“Да, именно так. Я хочу, чтобы вы продали себя мне, отказались от всякого контроля. Когда я выйду из-за стола, вам придется подождать пять минут, а затем вы сможете вернуться в зал”.

Эндрю обнял Сюзанну, почувствовав, как она дрожит.

“Одно слово останавливает это в любое время, но когда ты войдешь в эту дверь, я заплачу тебе, а затем сделаю с тобой все, что захочу. Все, что мы когда-либо делали, и даже больше. Вы понимаете?”

Он потрепал ее по заднице, чтобы не возникло недопонимания. Сюзанна кивнула.

“Хорошо. Стой здесь и смотри, как я иду в кафе, чтобы ты мог видеть, где я сижу. Поставь ее в своем халате, думая о том, что ты собираешься мне сказать. 20 минут, затем ты можешь одеться. Посиди и посмотри на коробку в течение 10 минут, думая о том, что там. Как только ты полностью оденешься, подойди и назови мне свою цену. ”

Эндрю приложил пальцы по обе стороны от ее виска.

“На чьей ты стороне?”

Сюзанна вздрогнула, но ничего не ответила. Он отошел и закрыл дверь в их гостиничный номер. Сделав глубокий вдох, Эндрю сам подошел к кафе, сел и все время наблюдал за Сюзанной, пока она не вошла внутрь. 12 минут спустя она вышла из отеля и подошла к его столику. Эндрю встал и задвинул стул ей за спину. Платье Сюзанны опасно задралось к ее заднице, его подарок был очевиден по тому, как она сидела.

“Двадцать тысяч лир до полуночи”.

Без преамбулы, сразу к делу. Это было около ста фунтов. Эндрю посмотрел на нее.

“Ты, должно быть, хороший”.

Она сглотнула, что, хотя и совершенно случайно, было хорошим приемом продаж.

“Лучший”.

Чтобы продлить мучения Сюзанны, он подозвал официанта и заказал ей бокал белого вина. Ее разочарование и нетерпение были очевидны.

“Не более пяти тысяч, и ты будешь сопровождать меня завтра на Сперлонгу”.

“Десять тысяч, и я останусь на всю ночь”.

Эндрю посмотрел на нее, оттягивая момент, прежде чем кивнуть.

“Согласовано”.

Сюзанна только что согласилась трахаться с ним всю ночь за 50 фунтов. Он положил на стол немного денег, чтобы заплатить за выпивку, и встал.

“Пять минут, комната 27”.

Эндрю шагнул было прочь, но затем остановился и обернулся.

“Как звали вашего друга в 1979 году, с которым вы ходили в школу?”

Сюзанна секунду озадаченно смотрела на него, а затем посмотрела прямо в глаза.

“Я не помню, может быть, это придет ко мне утром”.

Семь минут спустя раздался стук в дверь. Она была потрясающе красива, стоя там в крошечном летнем платье, из-под юбки выглядывал ее подарок. Он купил ей пояс для подвязок, ничего больше. Большая коробка была просто уловкой, чтобы заставить ее воображение работать сверхурочно. Но у пояса для подвязок тоже было свое предназначение, как вскоре станет ясно. Эндрю отошел в сторону и пригласил Сюзанну в их комнату. Закрыв дверь, он подошел к ней сзади, он чувствовал, как Сюзанна дрожит в моих объятиях. Приподняв ее платье, Эндрю снял подвязку с ее бедра и сунул в нее банкноту в десять тысяч лир, позволив подвязке защелкнуться на месте.

“Куплено и оплачено. Всю ночь ты будешь чувствовать деньги на своей ноге, знай, что ты утратила контроль. Я могу и сделаю с тобой все, что угодно”.

В течение следующих трех часов Эндрю трахал Сюзанну четыре раза. Это был морально изматывающий, эмоционально истощающий сеанс траха. Последний трах был самым интенсивным из всех. Эндрю обработал задницу Сюзанны, пока ел ее, ее собственный сок из киски был использован для смазки ее маленького розового бутона. Когда он протиснулся в ее маленькое тесное колечко, Сюзанна сильно прижалась к нему, вводя в себя широкую головку его члена. Она зашипела, но не остановилась. Как только он полностью вошел в нее, она пошевелила задницей, но контролировал это он, а не она. Наклонившись к Сюзанне, упершись своим членом ей в задницу, Эндрю прошептал на ухо Сюзанне.

“Я контролирую ситуацию, а не ты. Я буду решать, когда трахну эту невероятно тугую, великолепную задницу. Не ты. Вытяни руки перед собой ”.

Она подчинилась, и он взял ее руки в свои.

“Я собираюсь прижать тебя к этой кровати и трахнуть в задницу. Ты ничего не можешь поделать, ты продал свой контроль за паршивые пятьдесят фунтов, продал свою задницу за пятьдесят фунтов. Теперь посмотри, что я с тобой делаю. Беру тебя так, как хочу, влачу это невероятное тело, ты чувствуешь, как мой член растягивает твою задницу?”

Эндрю трахал ее в задницу длинными движениями, иногда выскакивая прямо наружу, но это было нормально. Как и во влагалище, большая часть нервных окончаний находится в заднем проходе, а не глубоко в прямой кишке, поэтому постоянное выскакивание наружу и затем возвращение обратно сводило Сюзанну с ума. Его сексуальным триггером было то, что женщина была в экстазе, сексуально перегружена. Сюзанна была там, дрожащая развалина, ее оргазмы были в равной степени ментальными, чем физическими. Ее физическое освобождение вызвало его собственное, Эндрю не мог поверить, как быстро он кончил, ее очевидное удовольствие просто замкнуло его собственный мозг. Они оба лежали лицом вниз на кровати, задыхаясь. Эндрю выскользнул из ее задницы, когда слез с нее, и как только он лег на спину, Сюзанна оказалась на нем сверху.

“Пола Эндрю, Пола. Просто обними меня, пожалуйста”.

Он сделал, как просили, и почувствовал слезы на своей груди, когда Сюзанна тихо заплакала в его объятиях. Он не испугался и просто позволил ей избавиться от чрезмерных эмоций.

“Я никогда не думал, что это может быть так. Это было так реально, так интенсивно, так чудесно. Я знал, что ты воплотишь фантазию в реальность, но, боже мой, это была театральная постановка. Я ни разу не чувствовал себя под контролем, с того момента, как вышел из ванной, я был под твоими чарами. Все ожидание, все это время в моей собственной голове, черт возьми, ты злой гений ”.

Когда Сюзанна сошла с высокого уровня, она вернулась с удвоенной силой.

“Шкатулка, эта гребаная шкатулка. И все ради этой подвязки”.

Она погладила подвязку, шурша при этом деньгами.

“Заставлять меня носить деньги, постоянное напоминание о том, что я сделал, было потрясающе и ужасно одновременно. Но ты это знал”. Еще одна долгая пауза. “Я не думаю, что хочу снова играть в игру "проститутка". Я рада, что сделала это, чтобы увидеть, на что это похоже, но это совсем не то, что я думала. То, что ты сказал мне: ‘продал контроль за паршивыми пятьюдесятью фунтами’, меня действительно задело. Я не хочу, чтобы ты покупал меня, я хочу, чтобы ты знал, что можешь получить меня в любое время, когда захочешь. В моем сознании есть разница, хотя не проси меня объяснять это прямо сейчас. ”

Она снова помолчала, собираясь с мыслями, прежде чем продолжить.

“Странно, игра в кафе была веселой, но когда ты сунул деньги мне за пояс с подвязками, боже, все сразу стало по-настоящему”.

Эндрю протянул руку, вытащил записку из-за пояса и бросил ее на пол.

“Это была просто часть игры, я знаю, что мне это не нужно”.

Сюзанна взобралась на него, и они долго целовались. С ее помощью он в последний раз затвердел, и они занялись любовью лицом к лицу. Ни один из них не кончил, все дело было в физической близости, в том, чтобы быть как можно ближе к другому человеку. Той ночью они крепко прижимались друг к другу, ища утешения.

Они оставили свой сверхнормативный багаж в отеле, когда выезжали утром в пятницу. Они отправились на небольшой курорт Сперлонга на побережье от Рима под названием Сперлонга на четыре дня и три ночи. Это был поезд, а затем такси, но ко времени обеда они были в маленькой деревне и зарегистрировались в отеле. Отель на три номера, но их это не волновало. Номер был крошечным, но с прекрасным видом на Средиземное море, хотя эта его часть называется Тирренским морем. Они отправились прогуляться по пляжу, выглядя неподходящей парой. У Сюзанны все еще были моменты беспокойства, когда у нее были проблемы с телом, но тот день определенно не был одним из них. Она была в бикини, босиком, в сандалиях, но с аурой уверенности, которая была такой привлекательной. Эндрю крепче сжал ее руку, идя рядом с ней, чувствуя себя таким счастливым, что она была здесь, с ним.

“Прекрати так на меня смотреть, или я потащу тебя обратно в гостиничный номер. У нас будет еще одна маленькая пожилая итальянка, которая будет пялиться на меня”.

Эндрю рассмеялся, вспомнив взгляд, которым одарила их пожилая леди, когда они выписывались тем утром.

“Извини, ничего не могу с собой поделать, ты выглядишь фантастически, и я так чертовски счастлив”.

“Именно это я и имею в виду”.

Ее улыбка могла ослеплять людей на расстоянии десяти шагов. Эндрю был рад, что у них появился шанс выбраться на пляж, но ему пришлось принять разумные меры предосторожности, учитывая его историю. Он проконсультировался в кабинете своего онколога и получил разрешение на ношение шорт, но это было все, что они позволяли показывать. Итак, он провел отпуск в рубашке с длинными рукавами и мягкой широкополой шляпе. Руки, шея и голени были покрыты его специальным солнцезащитным кремом, и они даже рекомендовали ему слегка прикрывать поясницу даже под рубашкой. Эндрю был крутым и удобным, но нелепо переодетым по сравнению с красавицей рядом с ним.

“Приятно выбраться за город на пару дней”.

Он мог сказать, что Сюзанна была в настроении поболтать, и это было наполнением, пока они не добрались до главного события, игр предыдущей ночи.

“Я хочу поблагодарить тебя за вчерашний вечер, Эндрю. Это было то, что мне было нужно, и я знала, что ты будешь идеальным человеком для экспериментов. Ты бросил меня на глубину и заставил плавать. Многое из этого было идеальным, но было и многое, с чем у меня возникли проблемы ”.

Ее взгляд был устремлен на горизонт, когда она размышляла о вечере. Эндрю мог сказать, что она изо всех сил пыталась облечь некоторые из них в слова.

“Хотели бы вы услышать мою точку зрения? Сейчас, позже?”

“Я хотел бы услышать ваши мысли прямо сейчас”.

“Не позволяйте этому завладеть вами. Вы всегда любили морепродукты, вы думали, что вам понравятся кальмары, но когда вы пришли в ресторан и заказали их, они вам не понравились. И вы никогда не заказывали их снова. Попробовал, не понравилось и пошел дальше. Это не определяет тебя, и помни, мы молоды и неопытны, мы понятия не имели, что делаем. Фантазия о проститутке в 18 лет необычна, но возможность разыграть ее на публике была еще более необычной. Ты думал, что это будет сексуально, но это просто заставило тебя почувствовать себя грязным или использованным, да?”

Сюзанна кивнула и крепче сжала его руку.

“Это была просто игра, как squid, которую никогда не следует повторять. Все эти желания и чувства крутились у тебя в голове, и это здорово, но на данном этапе нашей жизни неплохо иметь конкретные доказательства того, что некоторые вещи лучше оставить как фантазии. Все возвращается к контролю, может быть, вы не так сильно хотите отказаться от контроля, как просто завести спортивного или сильного любовника. Того, кто сможет прорваться через барьеры, которые вы возвели вокруг себя.

“Посмотри на себя прямо сейчас, ты выглядишь сногсшибательно, в бикини, животик и бедра выставлены на всеобщее обозрение, сиськи и задница прикрыты, но в то же время выставлены напоказ. Половина женщин на пляже завидуют твоему телу и поносят своих парней за то, что они пялятся на тебя. И 90% парней ненавидят меня за то, что я счастливый болван, который держит тебя за руку. Большинству ваших выпусков много лет, и это старая Сюзанна, а не новая Сюзанна, потому что давайте посмотрим правде в глаза: новая Сюзанна - красотка. Послушай, я, как обычно, болтаю без умолку, но один из твоих триггеров - это когда кто-то без особых усилий обращается с тобой грубо, и это заводит тебя как ничто другое. Вспомни прошлую ночь, мой триггер - это твое удовольствие. Я никогда не собираюсь быть человеком, который доминирует или принуждает женщину, но в контексте нашей игры прошлой ночью я видел, как она превратила тебя в оргазмирующую, дрожащую развалину, и прежде чем я понял, что произошло, я кончил.

“Если мы когда-нибудь снова сыграем в подобную игру, сценарий, очевидно, изменится, тогда я знаю, что смогу сделать это для тебя, потому что я видел и чувствовал, что это сделало с тобой. Тебе нравится быть более пассивным, тебя ‘берут’, это заводит. У тебя есть целая жизнь, чтобы усовершенствовать это, я имею в виду, что, черт возьми, я знаю? Я придумываю это по ходу дела. В любом случае, я, как обычно, слишком много болтал, но я хотел, чтобы вы знали, что я чувствую ”.

“Спасибо вам за это, история с проституткой часто крутилась у меня в голове, но аналогия с кальмарами - хороший способ взглянуть на это. Попробовал, не для меня, и пошел дальше. Мне также нравится комментарий о том, что лучше оставить как фантазии. Думаю, я запомню это в будущем, когда захочу поэкспериментировать другими способами. И ваши комментарии о триггерах, ваши и мои, все это дает повод задуматься. Вы идеальный человек, чтобы практиковать все это, без осуждения, я думаю, в вас есть ученый, попробуйте провести эксперимент, но если это не сработает, измените переменную и двигайтесь дальше. ”

“Вот о чем стоит подумать с контролем. Возьмите подвязку или другую, если у нее слишком много плохих воспоминаний, и используйте ее как свой сигнал. Если ты носишь подвязку, значит, ты хочешь, чтобы я или кто-то другой был более требовательным, ты хочешь быть пассивной. Но ты можешь контролировать это, по крайней мере, в начале. Посмотри, каково это. Обнаженные в постели, двое равных любовников, но когда носишь подвязку, возникает ощущение, что руки опущены, что-то в этом роде. Но больше общайся, не стыдись своей сексуальности. Это часть тебя, я имею в виду, подумай обо всем том веселье, которое у нас было за эти годы. Иногда у меня не хватает слов, чтобы описать тебя. ”

Сюзанна остановила его и крепко обняла. В конце концов, отпустив, она развернула их, и они пошли обратно тем же путем, каким пришли.

“Ты не можешь быть таким милым, разумным и поддерживающим и не ожидать награды. Не смотри так удивленно, ты, большой болван”.

Эндрю потащил ее к остановке.

“Я не хочу, чтобы наши отношения и особенно наше время на этих каникулах сводились только к сексу. Да ладно, сегодня прекрасный летний день. Мы можем как следует трахнуть друг друга, когда вернемся, но я бы предпочел потратить время на разговоры с тобой, тусоваться с тобой, чем спешить обратно в отель. Ты такая эффектная, и я хочу гордо пройтись по пляжу, купаясь в зависти всех мужчин, которые нас увидят ”.

Выходные на пляже были мирными днем и веселыми ночью. Это должно было стать завершением типичного подросткового отдыха с солнцем, песком и сексом. Они побывали в паре клубов, но надолго там не задержались. Оба раза они гуляли по кромке прибоя на пляже на обратном пути в маленький отель, и это было намного веселее и романтичнее, чем может быть в любом клубе или баре.

“Можем ли мы поговорить о любви сегодня вечером, Эндрю?”

Интересный вступительный гамбит.

“Конечно, хотя я и не эксперт в этом”.

“Я много думал об этом этим летом, особенно после того, как ты привез меня сюда. Я пытался понять свои чувства к тебе, и это было трудно. Ты так хорошо относишься ко мне и был так добр ко мне на протяжении многих лет, что долгое время я думал, что люблю тебя. Я имею в виду, что все еще люблю тебя, но не как собственника. ”

Она сделала паузу и перевела дыхание.

“Я знал, что буду повсюду с этим. Я хочу знать ваше мнение о любви и, если честно, о себе ”.

“Не думаю, что знаю, что такое любовь. Первыми двумя женщинами в моей жизни, помимо семьи, были Фейт и Лесли. В течение двух месяцев Фейт была мертва, я начинал процесс выздоровления, и мы с Лесли встречались каждую неделю и работали над нашими отношениями, которые никогда не были и никогда не будут сексуальными. Тем не менее, я люблю ее и всегда буду любить. С этого момента в моей жизни были женщины, Лесли и Никки и еще один человек до начала 3-го года, а затем вы все присоединились к нам в конце лета 1979 года. На тот момент это была странная смесь платонических отношений, безответных подростковых увлечений, некоторых взаимных подростковых увлечений и всего, что было между ними.

“Если бы кто-нибудь спросил меня обо всех моих друзьях, обо всех людях, с которыми я встречалась, и обо всех людях, с которыми у меня был секс, то я бы сказала, что любила только двух человек - тебя и Лесли. Но вы двое моих лучших друзей, давайте отложим Джулиана в сторону для целей этого обсуждения. Я не представляю, как буду просыпаться рядом с Лесли каждое утро всю оставшуюся жизнь, наши отношения начались совершенно по-другому, и мне никогда не придется оправдываться, говоря, что я люблю ее. Это правда, но это строго платоническая, семейная любовь.

“С другой стороны, ты - человек, к которому я стал ближе всего за несколько лет. Обстоятельства почти сразу же свели нас с Лесли, в то время как мы с тобой хорошо узнали друг друга и заботимся друг о друге на протяжении долгого времени. Поэтому, когда я говорю, что люблю тебя, это любовь иного рода, чем любовь к Лесли. Она всегда была моей старшей сестрой, тогда как ты моя одноклассница и друг. Вы знаете, что этим летом я боролся с переходом из детского возраста во взрослый, из школы в университет, из Эдинбурга в Кембридж. ”

Эндрю остановился и подумал о том, что он говорил и к чему он клонит.

“Я задаюсь вопросом и беспокоюсь о том, обманул ли я тебя, завысил ли твои ожидания, и это беспокоит меня. Моих отношений с тобой будет не хватать больше всего, когда я уйду. Я уверен, что это одна из причин, почему мы сейчас здесь, чтобы максимально использовать наше время вместе и извиниться за то, что покидаем тебя. Поэтому, когда ты спрашиваешь о любви, многие из этих вещей приходят мне в голову. Все становится очень размытым, когда вы спрашиваете о любви, браке, "Долго и счастливо" и тому подобном. Тогда я должен признать, что понятия не имею. Я мог бы привести вам длинный список материалов, но не думаю, что это что-то значит.”

Если бы Эндрю завел этот разговор годом раньше, тогда был бы только один человек, который приходил на ум, когда он думал о любви таким образом, и это была не женщина, идущая рядом с ним по пляжу. Но теперь он поймал себя на том, что думает о Сюзанне именно так. Эндрю знал, что любит ее, но был ли он влюблен в нее?

“Моя обычная безумная болтовня. Я не знаю, что все это значит, прости”.

“Я знал, что если я заставлю тебя говорить, это будет долго и вдумчиво, не обязательно хорошо продумано, и это нормально. Причина, по которой я спросил, - это то, о чем спросила меня мама перед нашим отъездом. Она спросила меня, люблю ли я тебя, и вместо того, чтобы увиливать или лицемерить, я просто сказал "да". Теперь это вывело ее из себя, я думаю, она ожидает, что я снова женат и / или беременен, но я пытался объяснить ей, что это, о, я не знаю, любовь сейчас, а не любовь навсегда. Я представлял, что буду просыпаться в твоих объятиях всю оставшуюся жизнь, о, черт возьми, да. Прошлая неделя только сделала эти образы более яркими. Но мне только что исполнилось 18, и когда я думаю головой, а не сердцем, все становится, как ты выразился, размытым. В тебе есть беспокойство, с которым никто не справляется полный рабочий день. Я подумал, может быть, о твоих родителях, но, слушая, как ты рассказываешь о своей семье, становится ясно, что они перестали пытаться идти в ногу со временем. Я не хочу, чтобы это превратилось в список плюсов и минусов каждого из нас и того, совместимы ли мы, я просто хотел узнать ваш взгляд на любовь, что это значит для вас сейчас и куда, по вашему мнению, мы пойдем в будущем. ”

Эндрю беспокоился, что вводит Сюзанну в заблуждение, но, как обычно, он проявлял патернализм, думая, что у него ясные глаза, когда на самом деле она была так же обеспокоена тем, что она ввела его в заблуждение. В то время это никогда не приходило ему в голову. Он действительно был эгоцентричным идиотом. А идиот был милым. Чего это не сделало, так это не испортило праздник. По обоюдному, невысказанному согласию они прекратили дискуссию и жили настоящим моментом. В тот воскресный вечер Сюзанна впервые с четверга надела подвязку. Эндрю наблюдал, чтобы узнать, как она себя чувствовала в течение вечера, но, похоже, причиной дискомфорта действительно были деньги. Он был более активен, перевернул ее на кровать и несколько раз приподнял, все ее обычные действия. Ближе к концу ночи он открыл окна в их комнате, балкона не было, только небольшие перила.

“Подойдите сюда, пожалуйста”.

Эндрю стоял у окна. Сюзанна подошла к окну, сделав всего четыре шага по маленькой комнате. Он протянул ей свою белую рубашку с длинными рукавами.

“Надень это и застегни пуговицы”.

Она сделала, как просили, и выглядела очень сексуально, когда закончила.

“Встаньте у окна, положите руки на перила и наклонитесь”.

Внезапно Сюзанна поняла, что он собирается сделать. Нервно выглядывая, она встала в позу. Эндрю задрал подол рубашки, наклонился и протолкнул в нее свой член. Она инстинктивно отодвинулась, и он полностью вошел в нее. Когда Эндрю начал входить в нее и выходить из нее, он прошептал ей на ухо:

“Ты чувствуешь себя фантастически, стоя здесь, у окна, выглядя такой невинной с улицы, но такой горячей и сексуальной сзади. Представьте, что если бы люди проходили по улице внизу, как вы думаете, они могли бы сказать, увидеть мою тень позади вас. Вы небрежно прислонились к перилам, не заботясь ни о чем на свете. Но женщина ловит твой взгляд и просто подмигивает тебе, она знает, что ты делаешь, подумай об оргазме, который ты бы испытал, если бы тебя застукали трахающимся на публике.”

Сюзанна сжала его член и попыталась, в основном успешно, подавить стон, когда кончила. Эндрю, не останавливаясь, скользнул руками под рубашку, лаская ее грудь, продолжая трахать ее. Встав, она втолкнула его обратно в комнату и запрыгнула на кровать.

“Трахни меня жестко, Эндрю, быстро, ради бога. Мне нужно, чтобы ты опустошил меня”.

Сюзанна лежала головой вниз, задрав задницу и упираясь руками в спинку кровати, так что Эндрю скользнул обратно в нее и обхватил ее бедра. Они оба были серьезно возбуждены, и их трах был гонкой к эпическому финишу. Когда она кончила, Сюзанна просунула руку под свое тело, сначала потирая клитор, а затем дразня его яйца. Эндрю попытался протолкнуть ее сквозь стену, так сильно он кончил. После этого они оба легли лицом вниз бок о бок на кровать, пытаясь отдышаться, и, как это часто бывает, когда они только что закончили трахаться, спустились с небес и позволили реальности снова вторгнуться в их сознание.

“Вечно придумываешь новые и усовершенствованные способы трахнуть мою голову, да? Я уже висел на перилах, когда меня трахали, прежде чем понял, что происходит. А потом, конечно, ты начинаешь нашептывать мне, что ты дьявол. Это был такой кайф, но когда ты рассказал о женщине на улице, которая смотрела на меня снизу вверх и подмигивала, зная, что я делаю, о боже, это потрясло меня. Я мог представить ее лицо, почти ревнивый взгляд, а затем подмигивание.”

Эндрю перекатился на спину, и Сюзанна немедленно забралась на него, положив голову ему на грудь. Так они и заснули, хотя Сюзанна, должно быть, выскользнула ночью, потому что утром, когда он проснулся, она была на своем обычном месте, прижимаясь к нему. Лежа там, Эндрю думал о вчерашнем разговоре. Любовь и жили долго и счастливо в 18 лет, что это значило? Он не мог представить, что поступит в университет женатым мужчиной, это казалось неправильным. Самое главное, что он думал о том, как сильно изменился за последние четыре года, за последние шесть лет. Когда он закончит университет, он может стать другим человеком с изменившимися взглядами на жизнь. Но противовесом этому было ощущение, что он не собирался менять свои взгляды на женщин, на то, как с ними обращаться, на то, что его возбуждало. Он был повсюду.

То, что успокаивало его мысли, было движение Сюзанны в его объятиях. Не само движение, а то, что она олицетворяла. Год назад он признался бы, что любил только одну женщину, Арабеллу. И все же год спустя он думал, что любит Сюзанну, а Ара была всего лишь угасающим воспоминанием. Ему нужно было увидеть, что принесли следующие четыре года. Но, как упоминала Сюзанна ранее, мысль о том, чтобы просыпаться, прижимая ее к себе, всю оставшуюся жизнь, была удивительно приятной мыслью для начала дня.