Живущий за двоих

Том 1. Глава 14

Оглядываясь назад, определенно к лучшему, что у Эндрю не было много времени на обдумывание этой встречи. Как бы там ни было, вначале все еще было неловко. Удивительно, но именно миссис Кэмпбелл прервала эту болезненную светскую беседу.

“Я попросил Лесли привести тебя сюда сегодня, Эндрю. Последние два года были тяжелыми, и последние два месяца были худшими в моей жизни. До сих пор мне приходилось держать вас на расстоянии, так как все было слишком сырым, все произошло слишком рано. Я знаю, что Лесли разговаривала с тобой, и я знаю, что ты сам несколько раз старался свести контакты к минимуму из-за беспокойства о наших чувствах.”

Непролитые слезы блестели в ее глазах.

“Я ненавидела тебя, Эндрю”.

Лесли ахнула, но миссис Кэмпбелл продолжила.

“Не вы лично, а то, что вы представляли. Отсрочка. Ремиссия. Жизнь. Все, чего Фейт так и не получила. Я видел, какой оживленной была Фейт, когда она попала в лазарет. Она была вялой и напуганной больше года. Мы все видели разницу, которую вы внесли в ее жизнь, и я надеюсь, что она внесла в вашу. Лесли рассказала нам о разговорах, которые вы с ней вели о смерти. Мы все трое не могли поговорить с ней об этом по множеству разных причин. Ты поговорил с ней, когда никто другой не захотел. Лесли собирала информацию по мелочам, потому что она тоже отрицала такую возможность и отказывалась говорить об этом. Большую часть того, что мы знаем, мы получили из сеанса с консультантом, о котором рассказала нам Лесли. Могу я вас кое о чем попросить, пожалуйста?”

Она уставилась на него с выражением ужасной потребности. Он кивнул, и она продолжила.

“Не могли бы вы рассказать нам обо всем, о чем вы говорили с Фейт, пожалуйста? Мы все знаем, что это заставит нас плакать, и для Брайана и для меня это будет очень болезненно, но это также исцелит нас. В каком-то смысле ты был ближе к ней в последние два месяца ее жизни, чем мы. Хелен думает, что нам с Брайаном нужно это услышать и что это поможет нам обрести душевный покой”.

На этом она замолчала. Эндрю оглянулся на мистера Кэмпбелла и на Лесли. Лесли улыбнулась ему в ответ, а ее отец ободряюще кивнул, и Эндрю откинулся на спинку стула и начал говорить.

Это продолжалось так долго, что ему пришлось прерваться, позвонить своей маме и сообщить ей, что все в порядке, но он вернется домой позже. В итоге Эндрю говорил более трех часов. Он рассказал о встрече с Фейт, о своей застенчивости, о доброте, которую она и Лесли проявили к нему. Это вызвало улыбки у Брайана и Мэри. Поскольку они хотели знать все, что он рассказал им о разговорах, которые он и Фейт вели о смерти. Большей части этих подробностей Лесли никогда не слышала, и все трое сидели с напряженным вниманием, пока Эндрю излагал все, что они обсуждали. Как им обоим было отказано в обсуждении их возможной смерти. Фейт была более осведомлена, когда их признали, что это был ее последний шанс. Эндрю пришел к пониманию, что если рак распространится на его органы, то, скорее всего, это также будет неизлечимо. Самая длинная отдельная дискуссия касалась Судьбы или Предначертаний. Это был их главный страх, им было суждено умереть. Эндрю посмотрел Кэмпбеллам в лицо и сказал им, что такова судьба Фейт. Он знал, что греческая мифология - это миф, это прямо в названии, но он объяснил, как это нашло отклик у них обоих. После того, как они провели время, обсуждая эту концепцию между собой, они оба успокоились. Они оставались позитивными и оптимистичными, приверженными борьбе с раком и победили его, но также больше не мучились из-за этого. Именно тогда обсуждение с ее родителями стало позитивным. Следующий час Эндрю провел, рассказывая о времени, которое Фейт и Лесли потратили на знакомство с ним. Он рассказал о том, что именно прозрения Фейт действительно привели к некоторым изменениям в его мировоззрении и в его жизни.

“Они придали мне уверенности. Лесли провела огромное количество времени со мной и Фейт. Все эти разговоры о жизненном плане, выяснении и согласовании целей. Это отвлекало нас троих. Я никогда не забуду, что являюсь получателем такой доброты”.

Пытаясь смягчить тон, он пересказал истории о купании в постели, и родители Фейт впервые громко рассмеялись. Затем Лесли пошла еще дальше и рассказала, как она смутила Фейт своими снами той ночью. Все они несколько минут наслаждались этими счастливыми воспоминаниями. Затем он продолжил свой рассказ, и они дошли до последних двух или трех недель. На прошлой неделе Эндрю был в больнице после окончания курса химиотерапии, и почти сразу стало заметно улучшение, а у Фейт началось ухудшение.

“Что вам нужно понять, так это тесную связь, которую я чувствовал с обеими вашими дочерьми. Я буду использовать слова, которые я использовал по отношению к Хелен в прошлом месяце. Я изменился. Вероятно, это неизбежно. Я не знаю, что вызвало перемену. Болеть раком, выживать после рака, видеть, как другие умирают от рака. Но я точно знаю, что перемены в моей жизни навсегда будут ассоциироваться у меня с Фейт и Лесли. Они заставили меня захотеть стать лучше. Они верили в меня, когда я не верил в себя. Они придали мне уверенности, дали план. Я не собирался ускользать в ночь со своими хорошими новостями, оставляя их одних. Поэтому я обнимал Лесли, когда ей нужен был кто-то, чтобы сбросить с себя бремя до того утра, когда ты узнал ужасную новость. Когда она позвонила и сказала, что Фейт хочет увидеться со мной на следующей неделе, я не мог и не хотел ее бросать. Понедельник был трудным, среда - душераздирающей. Я никогда раньше ни с кем не прощался”.

Эндрю остановился на несколько минут, пока все приходили в себя. Стопка влажных салфеток становилась все больше.

“Последнее, что я хотел бы вам рассказать, - это о ее прошлых выходных. Вы знаете, на что это было похоже. Это было самое ужасное, что я видел, и я горячо надеюсь, что никогда больше не увижу ничего подобного. Как я сказал Хелен, я не знаю, что меня туда привлекло. Я знал, что ей дадут успокоительное и она не узнает, что я был там. Я хотел увидеть ее, я хотел, чтобы она знала, что я забочусь о ней. О ней заботилась не только ее семья. Ее жизнь имела смысл. За то короткое время, что она была с нами, она оказала положительное влияние. Реальность человека, который менее чем через 36 часов после смерти от рака, ужасен. Рак мучил ее”.

Эндрю почувствовал, как у него поднимается кровяное давление. Он снова начинал злиться.

“Это было жалко и ужасно, и я ненавидел то, что рак делал с ней, в 100 раз больше, чем я ненавидел свой собственный рак”.

Он шмыгнул носом, посмотрел на них обоих и удержал их взгляды.

“Я хотел убить ее прямо тогда. Самым добрым поступком было бы взять ее подушку, задушить и положить конец ее страданиям. Мы так не относимся к животным, но мы позволяем людям страдать из-за этого. Я этого не делал, но оно приходило мне в голову.”

Он наконец закончил. Эндрю откинулся на спинку стула и сделал глоток очень холодного чая. Мистер Кэмпбелл подошел к нему, поднял и крепко обнял.

“Спасибо тебе за эту историю. Нелегко было вернуться к некоторым деталям. И в субботу утром, менее чем через час после твоего ухода, я захотел сделать то же самое для моей маленькой девочки”.

Эндрю почувствовал слезы мистера Кэмпбелла на своей шее, когда тот заключил его в объятия. Наконец он отпустил ее, но только для того, чтобы ее заменила миссис Кэмпбелл. Она молчала, но это объятие сказало так много. Всем потребовалось время, чтобы прийти в себя, и Лесли принесла свежий чай. Было уже больше 7.30, а Эндрю все еще ничего не ел. Лесли спросила, голоден ли он, и он застенчиво кивнул. Это подтолкнуло всех к действию, и через 20 минут все четверо сидели за ужином с омлетом. Они ели в дружеском молчании, но как только они закончили, миссис Кэмпбелл вернулась к своему рассказу.

“Сегодня мы впервые рассмеялись с тех пор, как умерла Фейт. Спасибо, что поделились всем, что наши девочки сделали с вами и для вас. Связь между вами тремя была сильной. Общие невзгоды, с которыми вы и Фейт столкнулись, сблизили вас так, как это обычно невозможно. Хелен Грэм сказала, что встреча и разговор с вами были бы полезны для Брайана и для меня. На самом деле она сказала, что нам необходимо двигаться дальше по жизни. Очевидно, что эта женщина хороша в своей работе! У меня действительно есть вопрос к тебе, Эндрю. Я ставлю вас в затруднительное положение и приношу свои извинения, но не могли бы вы объяснить ваши отношения с Лесли?”

Здесь Лесли закричала на свою мать.

“Мам, черт возьми, что ты делаешь? Ты не можешь сваливать это на него”.

Эндрю улыбнулся ей.

“Все в порядке. Со стороны это не имеет особого смысла, не так ли? Ты старше меня более чем на четыре года. Фейт больше не с нами, и я думаю, большинство людей ожидали, что мы начнем отдаляться друг от друга”.

Глядя на миссис Кэмпбелл, он продолжил.

“Лучшее, что я могу описать, это то, что Лесли - старшая сестра, которой у меня нет. Она слушает. Она добрая. Я забочусь о ней. Она мой самый близкий друг. Я могу говорить ей о вещах, спрашивать ее о вещах, о которых не могу спрашивать ни у кого другого. Я благодарен, что она терпит этого тощего коротышку”.

Он улыбнулся Лесли. В ее глазах появились новые слезы. Вытирая их тыльной стороной ладони, Лесли посмотрела на Эндрю, прежде чем повернуться к маме.

“Мы поговорим об этом позже”.

Сказала она голосом, который не оставлял сомнений в том, насколько расстроена она была из-за обсуждения этого.

“Поскольку Эндрю, как обычно, был честен, я поделюсь с вами своей точкой зрения. Точно так же, как я похожа на его старшую сестру, он похож на моего младшего брата. И он не заменяет Фейт. В моем представлении они отдельные и непохожие друг на друга.”

Она молчала более десяти секунд, но затем расправила плечи и посмотрела на обоих родителей.

“Один из очень немногих разговоров, о котором мы не говорили, - это самый последний разговор между Фейт и Эндрю. Она попросила нас обоих кое-что пообещать, и мы оба согласились. Причина, по которой мы остались на связи и наши отношения углубились, заключается в том, что мы всегда будем друзьями. Фейт попросила Эндрю прожить свою жизнь по максимуму, потому что теперь он жил двумя жизнями. Фейт попросила Эндрю прожить жизнь и за нее”.

Кэмпбеллы сидели, абсолютно поглощенные рассказом.

“Я обещал ей, что помогу. О чем Эндрю также удобно забыл упомянуть, так это о том, что он гений, один из тридцати тысяч гениев. Он также застенчивый, занудный и неуверенный в себе с женщинами, у него нет друзей, и он выздоравливает от рака. Думаю, я смогу помочь ему преодолеть некоторые из этих проблем. О, и, как вы можете видеть, он краснеет от неожиданности.”

отчего Эндрю покраснел еще сильнее! Он хотел что-то сказать, что угодно, он хотел, чтобы пол разверзся и поглотил его. Но нет, он все еще сидел там, в столовой Кэмпбеллов, пришпиленный, как бабочка, к доске. Внезапно мистер Кэмпбелл рассмеялся.

“Я действительно не знаю своих детей. Думаю, мы сегодня достаточно натерпелись от вас. Лесли отвезет вас домой и, я уверен, по дороге будет ругать своих родителей в ваш адрес. Спасибо, что пришли навестить нас сегодня. Это было запоздало, и в то же время это было не так. Мы все знали, что должно быть некоторое пространство и разделение. Я знаю, что Лесли ходит к тебе домой на ужин каждое второе воскресенье. Добро пожаловать сюда по другим выходным.”

Брайан Кэмпбелл покачал головой.

“Тремя людьми, которые справились с этим лучше всех, были вы двое и Фейт. Мне есть о чем подумать”.

С этими словами он пожал руку Эндрю, который получил объятия от миссис Кэмпбелл и, наконец, сумел вырваться. Кэмпбеллы не ошиблись насчет реакции Лесли в машине, но Эндрю просто положил руку на ее руку и остановил обличительную речь.

“Расслабься. Лучше сказать это вслух. Наши родители должны знать основу наших отношений. На первый взгляд это не имеет смысла. Мы не знаем, на что это будет похоже в будущем. Как только я вернусь в школу, как только ты поступишь в колледж. Ты можешь выйти замуж или стать матерью еще до того, как я закончу школу”.

Он поднял руку, чтобы остановить ее невнятные опровержения.

“Я знаю, что это маловероятно, но случиться может все, что угодно”.

Эндрю вернулся домой, и на него накатила волна усталости. Он не осознавал, сколько сил отнял у него пересказ этой истории, поэтому рано лег в постель той ночью и спал очень крепко.

Остаток семестра пролетел незаметно. Эндрю сдал все экзамены, и по большей части это было просто. Его уверенность, проявленная на экзаменах, напрямую зависела от того, насколько ему нравился предмет. Математика, физика, история и химия были в порядке, география прошла хорошо, и он думал, что хорошо справился с английским и биологией. Как обычно, латынь была экзаменом, в котором он был наименее уверен. Химические эксперименты были хорошими, но один из них прошел не так, как планировалось. Все равно было хорошо, но Эндрю корил себя за то, что не все получилось идеально. Физика была легкой воскресным утром, а биология - в порядке. Он просто не увлекался препарированием и тому подобным, поэтому, хотя эксперименты прошли нормально, ему это не понравилось.

И с этим Эндрю сравнялся со своими сверстниками. Когда через три недели начнется семестр, он вернется в класс. Он был взволнован такой перспективой, но также нервничал из-за того, как с ним будут обращаться.

Эндрю также усердно учился и написал множество программ и подпрограмм, и теперь, наконец, у него появилась возможность скомпилировать их и посмотреть, работают ли они. Находясь в офисе и сдавая все экзамены в конце семестра, он спросил, может ли он получить доступ в школу во время каникул. После сдачи экзамена по физике он спросил начальника отдела, может ли он воспользоваться Apple II, которая была у них на Пасхальных каникулах. Эндрю объяснил, что написал несколько программ, но у него пока нет дома микрокомпьютера. Было решено, что он сможет пользоваться компьютером каждое утро во время школьных каникул. Это была фантастическая новость. Последнюю неделю учебы Эндрю провел за долгой работой над дополнительными программами.

Это была пятница, 30 марта 1979 года. Прошло десять недель с тех пор, как его выписали из больницы, и девять недель с тех пор, как ему дали разрешение на ежедневные тренировки. Эндрю плавал с Лесли в то утро, затем они сидели в кафетерии у бассейна и говорили о последних двух месяцах.

Изначально Лесли приходила в бассейн только два дня в неделю, но к концу марта, как и он, она была там каждое утро в 8.00. Она нашла работу в розничной торговле и обычно спешила на работу после купания. В тот день она была в поздней смене, так что у них было время посидеть и поболтать. Как всегда, казалось, она хотела поговорить о нем, но Эндрю перевел разговор на другое, и они поговорили о том, какой она была первой.

“Жизнь начинает возвращаться в нормальное русло, Эндрю. Мне нравится рутина, к которой я привык. Вставание каждое утро и плавание определенно улучшили мой энергетический уровень. У меня есть немного денег от работы, и я начинаю тусоваться с некоторыми людьми моего возраста. Боль от смерти Фейт все еще ощущается и временами становится невероятно острой, но каждый день становится немного легче предыдущего. Помогает то, что мои родители тоже начинают поправляться. Вы увидите это в воскресенье. В них заметна разница даже с тем, что было две недели назад. Как у тебя дела?”

“Некоторые дела идут действительно хорошо, а другие не происходят вообще, но ты это знаешь. Вчера я получил свои оценки обратно, папа забрал их по дороге домой, и я действительно хорошо справился. Все учителя очень довольны моей успеваемостью, и ни у кого нет никаких академических опасений по поводу моего возвращения в класс. В первый день занятий я буду сидеть со своим классным руководителем и рассказывать обо всем, но этот год должен быть легким. Вы знаете, что у меня есть доступ к компьютеру в школе каждое утро во время каникул. С 9.00 до 12 часов дня. Я хотел спросить, не могли бы вы оказать мне услугу. Как ты думаешь, ты мог бы подвозить меня сюда каждое утро? У папы выходной, и я знаю, что он не встанет рано на пасхальных каникулах, чтобы отвезти меня сюда. Я хотел бы быть здесь в 7.30, чтобы ровно в 9.00 быть в школе.”

Его отец был учителем, но не в школе Хэриота. Лесли рассмеялась.

“Конечно. В любом случае, мне больше подходит 7.30. Это значит, что я не буду так спешить на работу после плавания. Я заеду за тобой в 7.00 к тебе домой в понедельник”.

“Спасибо. Итак, учеба и компьютерные дела идут отлично. Я ем очень здоровую пищу и на самом деле ем много. Когда я дома, то каждый раз ем чечевичный суп. Черт возьми, я никогда в жизни не был таким регулярным!”

Он засмеялся, и Лесли улыбнулась ему в ответ.

“Упражнения становятся увлекательными. Я не пропустил ни одного дня за девять недель. Когда я начинал, мой вес составлял 88 фунтов, и я не мог проплыть дистанцию без поплавка, и я не мог отжаться. Сейчас мой вес составляет 106 фунтов, и моя физическая форма сильно изменилась. Каждое утро я делаю 50 приседаний и 20 отжиманий. Я был на этом уровне последние две недели. Я собираюсь поддерживать его на этом уровне до конца каникул, а затем, когда начнутся занятия в школе, я собираюсь постепенно повышать его. Моя цель к концу учебного года - 100 и 50 человек соответственно. На этой неделе я впервые начал бегать трусцой во время прогулок по кварталу. Я пробежал 5 кругов по кварталу за 30 минут, и теперь я совершаю пробежку на одном из этапов поездки по кварталу, и на этой неделе я пробежал шесть раз. Моя цель к концу июня - быть в состоянии бегать трусцой целых 30 минут. Вы видели улучшение в моем плавании. Теперь я могу проплыть 1600 м за свой час. по 800 ударов спереди и сзади и только с коротким перерывом в середине каждого.

“Это все положительные моменты. Они просты. Остальное - скорее проблема. Что касается денег, я подал заявку на выпуск дневных газет, и миссис Фишер из местного газетного киоска думает, что в начале следующего семестра они откроются. Это начнет приносить мне немного денег. Я намерен поработать на ферме, при условии, что буду физически в состоянии, в течение лета. Думаю, к тому времени я буду в хорошей форме. Итак, учитывая, что мне всего 13 лет, я делаю, что могу. Это баланс, в котором я знаю, что у меня плохо получается. Ты единственный человек, не являющийся членом семьи, с которым я общаюсь сколько-нибудь долго. Я передаю привет здешним охранникам и приветствую некоторых других постоянных пловцов, хотя большинство из них по возрасту годятся мне в бабушки и дедушки. Опять же, я разговариваю с библиотекарями каждое утро, когда бываю там. Они знают, что я возвращаюсь в школу после Пасхи. Будет интересно посмотреть, как пойдут дела в школе. Я не уверен, что многие знакомые перейдут в разряд друзей”.

Эндрю видел, что Лесли собирается оспорить это, но она позволила ему закончить.

“Помогать другим - это то же самое. Это то, из-за чего я чувствую себя хуже всего. Я был очень сосредоточен на себе. Я мог бы проводить весь день за учебой и работой на компьютерах. Займись я какими-нибудь упражнениями, и я мог бы вести очень уединенную жизнь, если бы не был осторожен. Мне нужно больше думать о других. Я могу объяснить, что мне нужно было заняться учебой и подтянуть физическую форму после химиотерапии, но я больше не прячусь за ними. Семейная жизнь тоже не помогает. Роуэн вышла из-под контроля из-за своих мелких требований к моим родителям. Папа просто потакает ей все время. Она пыталась чего-то требовать от меня, но я не сдаюсь. Это просто приводит к еще большему крику. Я стараюсь не казаться слишком плаксивой задницей, но дом определенно не оазис спокойствия. Большую часть времени я провожу в своей комнате с плотно закрытой дверью.”

Его жалобное поскуливание наконец прекратилось, и он выжидающе посмотрел на Лесли.

“Твое самосознание становится намного лучше. Твой голос звучит скорее разочарованно, чем плаксиво, так что снисходи к себе. Прежде всего, и хотя это неудивительно, следует признать, что вы хорошо справились со школьной работой. Вы очень усердно работали, чтобы наверстать упущенное. Что заметно, так это то, что вы постоянно прилагаете усилия. Вы должны гордиться этим достижением. То же самое с упражнением. Вы думали, что это будет намного сложнее. Более 60 дней подряд - определенно постоянное применение. Я вижу разницу в вашем телосложении. Ваши руки и грудь выглядят больше, а живот плоский, но в то же время полный. Вы больше не похожи на скелет после химиотерапии. Это, вероятно, то, что больше всего комментируют в школе. Что касается компьютерных штучек, неудивительно, что вы так хорошо к этому отнеслись. Это логично, основано на математике, имеет правильный или неправильный ответ - никакой субъективности. Как только вы потратите время на саму машину во время перерыва, вы попадете на крючок.

“Вы хорошо начали зарабатывать деньги и строите планы на будущее. Вспомните, о чем говорила Фейт. Когда вы вернетесь в школу, посмотрите, есть ли возможность заниматься с кем-то другим. Ваш год или год позади вас. Вы не узнаете, пока не попробуете. Последние два - более сложная задача. Я думаю, нам не стоит беспокоиться о друзьях до вашего возвращения в школу. Я знаю, что ты не думаешь, что у тебя там есть друзья, но ты не был в Хериот с июня прошлого года. Пройдет больше девяти месяцев с тех пор, как ты видел этих людей. Будь уверен. Самое главное - будь уверен в себе. Ты больше не гонишься за этой эфемерной мечтой. Не беспокойся о том, чтобы соответствовать. Будь самим собой и позволь людям увидеть тебя настоящего. У нас с Фейт это сработало. Твоя зрелость резко возросла за последние четыре месяца, так что не переживай по этому поводу. Помни, что у тебя есть друг, прямо здесь. Мы будем видеться каждое воскресенье.

“Для вас было бы намного лучше, если бы ваша семья больше поддерживала меня. Я наблюдаю динамику раз в две недели, когда прихожу к вам на ужин. У меня нет решения этой проблемы. Занятость уменьшит конфликт. Я думаю, что Роуэн будет проблемой до конца вашего школьного времени, если она существенно не изменится. Сейчас она еще не достигла половой зрелости, и это может повлиять. Но твой отец во многом одобряет ее поведение, так что я бы не стал задерживать дыхание. Прямо сейчас пытаться сохранить свою семейную жизнь сдержанной и стабильной - лучшее, что ты можешь сделать.

“Однако я не буду человеком, который решает ваши проблемы за вас, Эндрю. Как и в нашем разговоре о деньгах и балансе, я буду обсуждать это с вами и работать с вами над вашими предложениями и уверенностью. Но не приходите ко мне, чтобы решить свои проблемы. Если вы недостаточно думали о других, а не о себе, что вы собираетесь сделать, чтобы это исправить? Мы поговорим в воскресенье вечером, когда встретимся как обычно, но у вас есть пара дней, чтобы разобраться в проблеме и найти ответ. Это относится к части баланса. Дело не только в том, чтобы завести друзей, но и в том, чтобы не зацикливаться на учебе. Это твоя единственная цель сегодня и завтра. Когда я доберусь до твоей в воскресенье, ты расскажешь мне, что планируешь делать. Справедливо?”

Она посмотрела на него тяжелым взглядом.

“Мне жаль, Лесли, ты права. Мне нужно расставить приоритеты в части помощи другим. Как вы сказали, я догнал всех своих академиков и значительно опередил их в фитнесе и физических упражнениях. Мне нужно придерживаться того же подхода и сосредоточиться на этой цели, что и на других. Ты хороший друг.”

Они закончили свою беседу и разошлись в разные стороны. Ожидая автобуса, Эндрю размышлял о возможностях помочь другим. Есть ли у библиотеки какие-нибудь идеи? Возможно, у них был список благотворительных мероприятий или что-то в этом роде, не было ничего плохого в том, чтобы спросить. Подойдя к главному столу, он спросил одного из библиотекарей, которых он достаточно хорошо знал, есть ли у них какая-либо подобная информация. Она улыбнулась ему.

“Итак, вы ищете какую-нибудь волонтерскую работу? Тот факт, что вы здесь, предполагает, что вы не хотите делать что-либо через церковь”.

Это было скорее утверждение, чем вопрос. Эндрю пожал плечами.

“Я не очень религиозен и предпочел бы что-то, что не было частью церкви, если это возможно”.

“Я понимаю, к сожалению, в библиотеке нет такого списка, и я о нем не слышал. Для вас есть три варианта. Все в пределах досягаемости. Первый - проверьте все доски объявлений здесь. Люди часто обращаются за помощью и размещают листовки на наших досках объявлений. Второй способ - зайти за угол в Городские палаты и посмотреть, есть ли у совета какой-нибудь список, или еще раз проверить их доски объявлений на наличие возможностей. Последний способ самый простой из всех. Я помогаю в Продовольственном банке, и мы всегда ищем волонтеров. Мы занимаемся всеми приготовлениями в выходные, а затем в течение недели раздаем еду. Вы будете нашим самым молодым волонтером, но если у вас найдется пара часов в выходные, мы бы вас использовали”.

Эндрю широко улыбнулся.

“Большое вам спасибо. Вы сделали это слишком простым для меня. Где находится Продовольственный банк?”

Библиотекарь улыбнулась его энтузиазму.

“На старом складе за Мидоубэнком”.

Мидоубэнк был главным легкоатлетическим стадионом в городе.

“Могу ли я стать волонтером с 13:00 до 16:00 по воскресеньям, пожалуйста?”

Эндрю не мог поверить в свою удачу. Он покачал головой, думая о том, как он мог провести целый день, блуждая вокруг, пытаясь найти что-то подобное, и вот это преподнесено ему на блюдечке.

“Что-то не так?”

Она выглядела обеспокоенной.

“Нет, вовсе нет. Я качал головой, радуясь, что мне повезло наткнуться на вас сегодня за стойкой. Я мог бы потратить целый день, пытаясь что-то найти, без гарантии успеха, и эта идеальная возможность сама свалилась мне на голову. Вот и все.”

“Что ж, давайте посмотрим, как вы себя почувствуете после трехчасового таскания коробок и пакетов с продуктами в воскресенье, прежде чем назвать это идеальным. Я буду там, поскольку я волонтер и по воскресеньям. Я должен быть там к 13:00, так что, когда приедешь, спроси меня. Меня зовут Никки.”

“Увидимся в воскресенье, Никки. Спасибо за всю твою помощь. Кстати, я Эндрю”.

Итак, в воскресенье в 12.15 Эндрю был в автобусе, направлявшемся в Мидоубэнк. Он нашел склад по адресу, который дала ему Никки. Дом был старым и тусклым, но когда он вошел в боковую дверь, которая была приоткрыта, внутри было светло, и там работало несколько человек. Прежде чем он успел начать искать Никки, она заметила его, помахала рукой и подошла. Все было очень неформально. Эндрю бросил свою куртку на стол в стороне и последовал за ней туда, где стоял полный мужчина с большой окладистой бородой, раздававший указания паре человек. Как только с ними разобрались, он повернулся к ним с Никки.

“Дэйв, это Эндрю. Он спросил меня на работе о возможностях волонтерства, и когда я рассказал ему о Продуктовом банке, он решил приехать и попробовать. Эндрю, это Дэйв Миллар, он один из волонтеров-координаторов Продовольственного банка и отвечает за работу по выходным.”

Дэйв схватил Эндрю за руку и пожал ее.

“Рад познакомиться с вами, Эндрю. Нам всегда нужна дополнительная помощь. Вы моложе наших обычных волонтеров, но вы все равно можете нам пригодиться. Работа довольно тяжелая, если вам нужно сделать перерыв, сделайте это. Мы не хотим, чтобы кто-то причинил себе вред”.

“Спасибо, мистер Миллар”.

Его прервали и сказали называть его Дэйвом.

“Спасибо, Дэйв. Я буду работать так усердно, как смогу. В начале года у меня были проблемы со здоровьем, но я полностью восстановился”.

Он старался не говорить о своем раке, и теперь, когда он почти сбросил вес, это стало не такой проблемой.

“Если мне действительно нужно расслабиться на несколько минут, то я сделаю это, но со мной все будет в порядке”.

“Поскольку ты уже знаешь Никки, почему бы тебе не стать ее тенью сегодня, и она объяснит наш процесс. Спасибо за волонтерство”.

Работа была тяжелой, но Эндрю чувствовал себя прекрасно и, за исключением пары перерывов на воду и одного отхода пописать, не останавливался. Его работой было доставлять ящики с консервами вместе с пакетами пожертвованной еды на сортировочный стол, а затем они с Никки разделяли их на отдельные продуктовые наборы. Низкотехнологичный, но простой. Время пролетело незаметно, и им двоим было хорошо вместе. В 16:00 он попрощался с ней и Дэйвом и ушел, чтобы успеть на автобус домой. Так Эндрю начал работать в Эдинбургском продовольственном банке. Большую часть воскресных дней, пока он был в школе, он работал в трехчасовую смену в воскресенье днем. Когда Эндрю вышел из автобуса и направлялся к своему дому, он увидел, что Лесли паркует свою машину. Он помахал ей рукой и подождал у входной двери.

“Ты гулял, Эндрю? Ты делаешь больше упражнений днем?”

“Нет. Вернулся со своей первой дневной волонтерской работы на главном складе Продовольственного банка. Я нес пакеты с пожертвованной едой, а также ящики с консервами, помогая разделить их на отдельные посылки”.

“Вау, это было быстро”.

“Нет, мне повезло. После того, как мы закончили общаться в пятницу, я спросил в библиотеке, есть ли у них какой-нибудь список возможностей для волонтерства. Они этого не сделали, но библиотекарь, к которой я обратился, вызвался волонтером в Продовольственном банке и спросил, не хочу ли я там помочь. Для меня это слишком просто.”

Он покачал головой, радуясь своей удаче.

“Не валяй дурака, Эндрю. Ты нашел место, где ты можешь изменить ситуацию, и это будет работать на протяжении всего семестра. Отлично. Молодец”.

Лесли была права, но Эндрю все равно казалось, что это было немного легко. Общение с Роуэн за ужином заставило его оценить прямоту некоторых вещей. Она была ужасна, доставала и его, и Лесли, и выходила сухими из воды. Их отец, как обычно, не наказывал ее, и даже Лесли пару раз пришлось прикусить язык. Эндрю провел весь ужин, либо игнорируя ее, либо отказывая в ее нелепых просьбах. В конце концов им удалось сбежать.

“Нам не нужно мириться с этим дерьмом каждые две недели. Почему бы тебе не пропустить пару приемов пищи здесь? Когда мама узнает, что ты больше не придешь на ужин, и когда я скажу ей почему, тогда, возможно, они смогут ее успокоить”.

Лесли не стала возражать, что, учитывая ее добрый характер, говорило о многом.

“Давай забудем о ней. Ты взволнован завтрашним днем? Девять дней программирования каждое утро”.

“Я с нетерпением жду этого. У меня есть все эти программы и фрагменты кода, которые я хочу проверить. Некоторые из них взяты из журналов, которые я читал в библиотеке, но другие - новые, которые я сделал сам. Пока я не протестировал их на компьютере, это было лишь частичное изучение. Это должно позволить мне увидеть, что работает, а что нет, а затем учиться и совершенствоваться. Те, которые не работают, будут так же важны, как и те, которые работают. Я читал, что это называется отладкой. Если ваша программа работает не так, как ожидалось, или не работает вообще, вам необходимо это исправить. По крайней мере, они не называют это химиотерапией.”

Он невесело фыркнул.

“Вы еще думали о том, что вы хотите делать с этой информатикой? Можете ли вы пройти где-нибудь курс? Есть ли экзамен, к которому вы могли бы подготовиться?”

“Я искал подобные материалы повсюду. Их очень мало. Теперь я думаю, что через пару лет это изменится, но прямо сейчас нет курса, который я мог бы начать в сентябре для получения какой-либо квалификации. По крайней мере, относящееся к микрокомпьютерам. Например, в Эдинбургском университете есть несколько курсов по мэйнфреймам. У них есть что-то под названием VAX, которое, я полагаю, является чем-то вроде мэйнфрейма, и вы работаете за терминалом в компьютерном центре. Я видел несколько фотографий в брошюре по набору персонала. Вы разбираетесь в подобных вещах?”

Лесли кивнула ему.

“Почти на всех курсах информатики в университете нет обязательных школьных курсов информатики. Я не думаю, что они могут, поскольку требовать пока нечего. Итак, я сказал, что в сентябре нет никаких курсов, но один есть. Единственный курс, основанный на микрокомпьютерах, а не на мэйнфреймах, - это новый курс информатики в Открытом университете. Ничего не доступно ни по шотландской, ни по английской школьной экзаменационной системе.”

Эндрю закончил с расстроенными нотками в голосе. Затем Лесли сделала невинное заявление.

“Вы слишком молоды, чтобы поступать в Открытый университет, в любой университет”.

Он покачал головой.

“Вы не ходите в Открытый университет. В основном обучение ведется дистанционно. Некоторые лекции транслируются поздно вечером на BBC, а остальные материалы высылаются вам по почте. Я спросил в библиотеке, что такое Открытый университет. Меня связали с одним из младших библиотекарей, который в настоящее время посещает. Он принес мне кое-какие материалы, чтобы показать мне. В некотором смысле это очень похоже на то, чем я занимался последние два семестра, но на значительно более сложном уровне. Мне просто придется научиться тому, что я умею. Книги и журналы из библиотеки являются хорошим введением, и мне просто нужно набраться терпения и подождать, пока курс будет разработан и доступен.”

Лесли посмотрела на него так, словно собиралась что-то сказать, а затем кивнула, и они сменили тему.

“Вы упомянули, что вам понравился альбом AC/DC, который я играл в машине на прошлой неделе. Вот, я записал для вас кассету. Посмотрим, понравится ли тебе альбом в целом, и мы сможем поговорить об этом, когда ты будешь у меня на следующей неделе. Если да, то я запишу для тебя еще пару своих альбомов, и ты сможешь сделать то же самое. У меня нет ни одного Pink Floyd. Может быть, вы могли бы записать пару из них для меня?

В тот воскресный вечер между ними установилась еще одна связь. Альбомы, которыми они делились, и концерты, на которые они ходили, были одними из самых дорогих воспоминаний детства Эндрю. Он согласился сделать пару кассет для Лесли, но также решил зайти в магазин фотоаппаратуры Тони Брауна и поболтать с Тони. Прошло слишком много времени, и именно благодаря Тони он впервые открыл для себя рок-музыку.