Живущий за двоих

Том 14. Глава 2

На следующее утро, когда Эндрю плавал, он попытался сосредоточиться на чем-то другом, кроме предстоящей рекламы, и на нем и Аби, но это было трудно. Она исследовала и определяла свою сексуальность точно так же, как Сюзанна. Совершенно по-другому, но сравнение выдержано. Эндрю? Он был счастливчиком, который пожинал плоды, пока они были в этом путешествии. Сравнение между Лили и Эби было интересным. Даже если Лили работала над своей сексуальной индивидуальностью, это не обсуждалось. Она знала, чего хотела прямо в тот момент, и Эндрю был одним из тех, кто это обеспечил. Транзакционный, по обоюдному согласию и простой трах. Никаких эмоций и притворства, женщина дальше по континууму. Аби все еще находилась на ранних стадиях, имея дело со своей врожденной индивидуальностью и своим плохим опытом. Эндрю понятия не имел, к чему все это приведет, и ближайшие два месяца обещали стать интересным временем. И повторяющаяся дилемма, с которой сталкивались Лили, Аби и Мэгги, заключалась в восприятии и в том, чтобы убедиться, что их не судят и не навешивают ярлыки.

Внешний облик Лили был выставлен в четверг вечером в Художественном колледже, тихая и застенчивая. Это было предпоследнее занятие, и там уже отсутствовала пара человек, закончивших свою работу. На заключительном занятии присутствовало меньше половины людей, чем в начале семестра. Эндрю отклонил предложение выпить и просто направился обратно в Trinity.

У Эндрю было достаточно времени на вокзале для первого этапа своего путешествия в Лондон. Поезд на Эдинбург отходил с Кингс-Кросс вовремя, но он бежал, чтобы успеть. Кембриджский поезд простоял у станции 10 минут, прежде чем, наконец, подъехал к станции. У Эндрю была всего минута, чтобы пересесть на другую платформу, и он добрался до нее с запасом в несколько секунд. Первый класс находился в передней части поезда, он мог запрыгнуть в любой момент, но постоял в дверях, переводя дыхание, прежде чем войти в вагон и найти свое место. Как и ожидалось, кондуктор оказался там еще до того, как его задница коснулась подушки.

“Это первый класс”.

Обычно Эндрю просто показывал им билет, и после долгого изучения они уходили. Сегодня он думал не о том, что British Rail чуть не опоздала на поезд.

“Я знаю”.

Ему, вероятно, не нужно было рычать.

“Покажите мне ваш билет. Это первый класс”.

Эндрю медленно встал, оказавшись слишком близко к нему, вторгаясь в его личное пространство, вынуждая его сделать шаг назад. Эндрю вытащил билет из заднего кармана и бросил его на стол. Он не сел обратно и не сделал никакого другого движения. После того, как кондуктор тщательно проверил билет, он молча вернул его Эндрю и ушел. Только после этого он сел обратно. Глубоко вздохнув, он успокоился. Он очень редко разыгрывал хулигана, используя свой рост, голос и короткие волосы в устрашающей манере. Но проводники British Rail напомнили ему родителей его юности, он был виноват еще до того, как начались разговоры. Пошли они к черту.

Почувствовав себя лучше, Эндрю наконец расслабился на своем месте и задумался о жизни. Обычно его режимом по умолчанию для поездок на поезде была учеба, но он был поглощен всеми своими занятиями, прочитал то немногое, что осталось, чтобы охватить этот семестр, и даже он не мог смириться с тем, что уже начал читать во втором семестре. Это произошло слишком скоро после его последнего пересмотра плана и целей, поэтому он оставил их в покое.

То, что Эндрю думал о том дне поздней осени, было уверенностью и лидерством. Год назад это было его заботой - взаимодействовать с другими людьми, уметь вести за собой других людей с той легкостью, которую всегда демонстрировал Пит. Теперь, более года спустя, он снова подумал обо всем этом. Было почти удивительно, насколько комфортно он себя чувствовал. Это как будто подкралось к нему незаметно. В том году OTC было легким, Эндрю был компетентным солдатом, так что это вряд ли стало сюрпризом. Что было удивительно, так это легкость и комфорт, которые он чувствовал в роли лидера, к которой его готовили. Выходные в Стэнфорде прошли безболезненно, они навеяли воспоминания о школе и репетиторстве. Планирование упражнений, ключевая задача третьего семестра, было в значительной степени в его зоне комфорта. Ему придется работать над реальной тактикой, принимать правильные военные решения, но при этом что-то планировать, составлять набор приказов, продумывать все элементы атаки, позиционирование, координацию, коммуникацию. Это было его второй натурой. Это было не только то, в чем он был хорош по своей сути, это было то, в чем Эндрю имел большой опыт, и как инженер, это было то, чему его учили.

Но это было нечто большее. Весь год Эндрю наконец чувствовал себя студентом. Студент-подросток вдали от дома. С ним ты должен был понимать эти вещи. Были слегка пьяные дискуссии и карточные игры. Гораздо больше времени было потрачено на то, чтобы просто тусоваться, наслаждаясь компанией друзей. Часто по средам они задерживались за ужином. Подобные мелочи сильно отличались от его первого курса. Эндрю был структурирован и дисциплинирован, но также был более уверен в своих силах. Во всяком случае, он работал менее усердно, чем в предыдущем году, но при этом получал отличные оценки в своих лабораториях и не имел проблем ни с одним из своих супервизий. Эндрю много раз использовал аналогию с чрезмерными усилиями во многих ситуациях, но, сидя в поезде и наблюдая за своим отражением в окне вагона, он понял, что в этом году он не слишком старался, меньше тревожных переживаний, меньше подростковой ерунды. Эндрю было комфортно с тем, кем он был, он хорошо справлялся на курсах и в OTC. Его волонтерство все еще продолжалось, но так должно было быть всегда. Преемственности не было, такова природа подопечного, и поэтому была постоянная необходимость представляться, всегда свежее скептическое лицо, удивляющееся, почему он здесь. И модель была. Эндрю остановился и подумал. Что это было за моделирование? Весело? Это было слишком натянуто. Это позволяло ему заниматься непрерывно в течение трех часов, но даже тогда не было похоже, что он не мог заниматься этим на кафедре, в своей комнате или библиотеке. Было ли это кармической платой за другие возможности? Профессор Уилкинс сказал, что они всегда искали модели, но это не значит, что таковых не было. Эндрю просто отличался от обычных моделей художественной школы. Чем больше он думал об этом, тем больше запутывался. Был ли он таким же, как Аби, подавленным эксгибиционистом? Он частично отказался от этого подавления и теперь делал это. Он не был уверен. Ему не нужно было этого делать, и ему за это не платили. Это из-за плавания он перестал стесняться своего тела? В какой-то момент его больше не волновало, что люди пялятся на него. Но это было связано с его уверенностью. Это была еще одна вещь, с которой ему было комфортно, еще одна вещь, в которой он был уверен.

Даже в рекламном ролике, где он будет обнажен перед множеством разных мужчин и женщин, Эндрю не беспокоился об этом. Он беспокоился, что его действия, реакции, мимика не будут достаточно хороши, чтобы передать то, чего Hermès хотел от рекламы. Он превратился в позирующего павлина? Один из тех мужчин, которые думают, что они божий дар женщинам? Эндрю так не думал, но в то же время у него начинали вырабатываться некоторые из этих моделей поведения. Но он не был хвастуном всю оставшуюся жизнь. Он улыбнулся и покачал головой в ответ на собственное объяснение.

Остальная часть путешествия прошла без происшествий. Бизнесмен сел в поезд в Ньюкасле и попытался изобразить кондуктора, когда увидел Эндрю. Эндрю просто проигнорировал его, и когда он продолжил, Эндрю сказал ему отвалить. Когда появился кондуктор, идиот-бизнесмен немедленно пожаловался на него. Последовало угрюмое молчание, когда кондуктор сообщил ему, что у Эндрю билет первого класса. Очевидно, студентам не положено путешествовать первым классом, по крайней мере, не в студенческой одежде. Когда они прибыли в Уэверли, он все еще сердито смотрел на Эндрю, пока Эндрю не встал и не навис над ним. Затем жалкий маленький хорек умчался прочь. Гребаный хулиган, работать на него, должно быть, было кошмаром. Эндрю оставил свое брюзжание в поезде и поймал такси до квартиры. Быстрый взгляд в комнату Сюзанны подтвердил, что ее там нет, и на самом деле было не похоже, что она там вообще была. Груда почты за дверью также указывала на это. И снова это была пятиминутная смена, а затем я отправился за Питом. Прошел месяц, и квартира Эндрю выглядела все лучше и лучше.

“Не могу поверить, что променяла твое жилье на то, чтобы жить с этими ребятами”.

Пит покачал головой.

“Вороватые ублюдки. Я должен держать еду в своей комнате, иначе кто-нибудь из них съест ее так, как будто это их собственность. Вы уже освободили мою комнату, не так ли?”

Эндрю кивнул.

“Вы должны увидеть это сейчас. Сюзанна привезла три машины вещей”.

“Черт. На самом деле двойной черт. Мало того, что там нет комнаты, но у тебя есть Сюзанна в качестве соседки по квартире ”.

Пит украдкой взглянул на него.

“Значит, еще есть свободная комната?”

“У нее есть своя комната, Пит”.

Он рассмеялся.

“Все тот же старый Эндрю. Как там Кембридж?”

Путешествие в Ночной клуб было наполнено подробностями жизни в их соответствующих университетах. Пит хорошо учился на курсе, хотя его курс был больше ориентирован на маркетинг. Он все еще посещал минимум курсов информатики, но уже было ясно, что его больше интересует маркетинг. Когда они добрались до места проведения, то столкнулись с редкой для них ситуацией. Места в заведении были распроданы, а поскольку дружелюбный вышибала Кенни там больше не работал, они застряли. В прошлом, когда заведение было переполнено или все было распродано, Кенни все равно их впускал. Пожарный кодекс был добровольным, не так ли? Итак, они побрели обратно на холм в Гилфорд, чтобы выпить пару кружек пива и наверстать упущенное.

“Я скучаю по выступлениям, в Кембридже довольно тихо”.

“А как насчет Лондона?”

“Проблема в том, чтобы вернуться. Последний поезд и все такое дерьмо. Некоторые группы еще даже не играют, прежде чем мне придется возвращаться на станцию ”.

“Машина?”

“Кажется немного вычурным, даже для меня. К тому же я понятия не имею, где бы я парковал его большую часть времени. Я думал об этом время от времени. В любом случае, я думаю, что мне нужна новая машина. Лесли оно действительно нравится, и она не может побеспокоиться о том, чтобы самой сходить за ним по магазинам.”

“На самом деле, ты просто позволишь ей взять твою машину”.

“Ему уже пять лет. В прошлом году они выпустили новую модель. Я поговорю с ней об этом в эти выходные. Если она настроена серьезно, я пойду покупать такую же на Рождество ”.

Пит просто рассмеялся.

“Слушаю тебя. Не хочешь чего-нибудь еще?”

“Я так не думаю. Я привык к гольфу, и все равно не то чтобы я часто на нем езжу. Посмотрим, захочу ли я чего-то другого после окончания учебы ”.

Удобно умолчав о том, чем он занимался в предыдущие выходные. Выпив несколько кружек пива, они отправились обратно в Марчмонт. Было холодно, но дождя не было, и они пешком поднялись к себе домой.

“Когда ты вернешься?”

“Я должен быть здесь к концу второй недели декабря”.

“Почему так поздно?”

Эндрю на секунду задумался, но решил быть честным.

“На этой неделе у нас встреча с Имперским фондом исследований рака. Джулиан заканчивает только 7-го, так что это самое раннее время, когда мы можем с ними встретиться”.

“Вау. Это действительно происходит?”

Он кивнул.

“Это будет странный момент, кульминация многих лет. Я подозреваю, что это будет довольно эмоционально”.

Пит громко выдохнул. Эндрю понимал это чувство.

“Все равно невероятно, что ты выложился полностью. Ну, по большей части. Не думаю, что многие люди на вечеринке говорили об этом. Во многих отношениях было потрясающе просто слышать об этом, знать об этом. Могу я спросить вас, сколько денег вы им даете? ”

“2 млн фунтов стерлингов”.

“Только в этом году?”

“Да”.

Улыбка и покачивание головой были очень знакомыми и, как ни странно, успокаивающими.

“Если бы ты больше ничего не делал в своей жизни, это все равно было бы невероятно. Даже на этом уровне ты отдашь за свою жизнь более 100 миллионов фунтов стерлингов. Всем нам дает пинка под зад, это точно ”.

Эндрю никогда не смотрел на это с такой точки зрения. Даже он был ошеломлен суммой. Они добрались до квартиры Пита.

“Я позвоню тебе, когда вернусь. Недели через три или около того, хорошо?”

Было приятно просто быть честным с кем-то, а не подвергать себя самоцензуре или откровенной лжи. После своей обычной утренней тренировки, включая приятный долгий заплыв через дорогу, Эндрю сидел в квартире и разбирал почту. Большинство из них не имели значения, счета и выписки, но было письмо от Элоизы и письмо от Сюзанны. Первое письмо открывалось короткой запиской, сообщавшей ему, что она остается в Глазго до конца этого семестра и, вероятно, увидится с ним на Рождество. Да, в письме говорилось "вероятно". Эндрю сидел на диване, думая о Сюзанне и ее внезапном нежелании встречаться с ним. Хотя Лесли обвинила его в том, что они с Джулианом были на обратном пути летом, Эндрю чувствовал, что подвел Сюзанну больше всего. Его поездки в Шотландию были направлены на то, чтобы видеть ее, по крайней мере, так же часто, как и всех остальных. А она предпочитала держаться на расстоянии. Он долго сидел там, думая о них как о паре. Перед его уходом все казалось таким позитивным, Лесли беспокоился, что это было слишком позитивно, слишком сильно. И все же менее чем через два месяца Сюзанна держала его на расстоянии вытянутой руки. Итак, это была разлука с Сюзанной; это было отстойно.

Письмо Элоизы также было кратким, но сообщало ему, что она будет в своей квартире в Париже между 2.00 и 4.00 по парижскому времени в воскресенье днем. После обеда со своей бабушкой Эндрю мог позвонить ей и получить представление об этом рекламном ролике.

Он пришел в город пешком, так как ему нужно было совершить важную покупку. Эндрю хотел подарить Манон и Филиппе что-нибудь вкусненькое на Рождество в знак благодарности за все, что она сделала для него в этом году. Он хотел, чтобы она была маленькой, чтобы поместилась в его чемодане для поездки в Париж. Он понятия не имел, какие работы Хейли выставлены в галерее, но надеялся, что там будет что-то особенное. Но сначала ему пришлось столкнуться с идиотом-помощником Хейли. Галерея только что открылась, и Хейли нигде не было видно. С кем он действительно столкнулся, так это с ее чванливым ассистентом, чье лицо было фотографией. Она не хотела привлекать его, но также хотела, чтобы он ушел из Галереи, он явно снижал тон заведения. Имея дело с идиотами накануне, Эндрю сумел сдержать свое раздражение. В основном. Он подошел к витрине с работами Роберта, рассматривая их, чтобы посмотреть, не привлекло ли что-нибудь его внимание. Как и в шкафчике для напитков, который он купил для Фрейи и Джима, там было несколько предметов, инкрустированных разными породами дерева для создания рисунка. Взгляд Эндрю привлекла пара корешков книг, меньших по размеру, чем остальные его работы, но все еще красиво вырезанных и инкрустированных. Как и во всех его работах, в них не было ничего промышленного или массового. Они были уникальными, и чем больше Эндрю смотрел на них, тем больше они ему нравились. Он не видел, как Джулиан подъехал к дому, но теперь присоединился к Эндрю в галерее.

“Эй, для кого это?”

“Манон, спасибо тебе за все. Что ты думаешь?”

“Эх, они милые”.

Его эксперт по искусству, Джулиан Стронг. Эндрю положил два корешка книг на прилавок. Как раз в этот момент вошла Хейли.

“Эндрю, что ты здесь делаешь?”

“Снова за покупками. Я чувствую себя трактирщиком, выпивающим все запасы”.

“Хороший выбор, они прелестны. Для кого они на этот раз?”

“Подруга в Париже. Она окончила ENSAD и сейчас работает в Hermès”.

Реакция ассистентки Хейли на все это была веселой. Ее босс болтала с ним как со старым другом, и каждый комментарий только усиливал ее реакцию. Как только все было улажено, Эндрю отвел Хейли от прилавка и сказал ей, что ей нужно следить за отношением своей помощницы. Хмурое выражение лица Хейли, когда она оглянулась на стойку, было достойно внимания. Она начала ругать продавца еще до того, как он вышел за дверь. С улыбкой Эндрю положил подарок в багажник и запрыгнул в машину.

После этого они с Джулианом провели остаток утра, разъезжая по Эдинбургу на старом "Капри" Джулиана. У Эндрю был старый "Гольф", который Лесли, похоже, хотела сохранить с тех пор, как умер ее дряхлый Кавалер, а у Джулиана все еще был "Капри" четырехлетней давности, и тогда он не был новым. Как вы можете судить, они спустили все свои деньги на шикарные автомобили!

Это была сознательная попытка воссоздать их школьный опыт программирования. В итоге они доехали по трассе M90 до Перта, просто чтобы развернуться и вернуться снова. Они говорили о компьютерах, программировании, о том, что в ближайшие годы будет описано как мозговой штурм. Вернувшись домой, они отправились в домашний офис и попытались наметить несколько идей для программ. Некоторые из них были фантастическими, а некоторые были не более чем постепенным улучшением того, что уже существовало. Они не ожидали, что чего-то добьются, но это была возможность восстановить связь, пережить некоторые моменты из своего программистского прошлого. Они были счастливы, как моллюски, разговаривая о программировании, пытаясь понять, что они могли бы предложить в качестве идей. Деловые мозги компании оставили их в покое. Они поговорят с ней в другой раз. Они не ожидали ответов, они хотели насладиться процессом. К концу дня весь его домашний офис был завален плакатами и обрывками бумаги. После дня, проведенного с Джулианом, Лесли и Эндрю оставили его разогревать еду на вынос, приготовленную накануне вечером, а сами пошли ужинать. Несколько часов, проведенных только вдвоем.

“Похоже, у вас там сегодня была бумажная драка”.

Лесли улыбалась. Сначала она была ошеломлена тем, сколько беспорядка они натворили, но поняла, что все это связано с вычислительной техникой, а затем снисходительно улыбнулась.

“Вы знаете, какие мы. Множество идей, большинство из них непрактичны”.

“Я пару раз стоял за дверью, и было здорово слышать, как вы оба так оживлены. Джулиану это нужно больше, чем он осознает ”.

“Это навеяло много воспоминаний. К концу мы оба продолжали оглядываться в поисках тебя, ожидая, что ты стукнешься лбами и остановишь полет нашей фантазии ”.

“В какой-то момент я протянул руку, чтобы открыть дверь, и мне пришлось остановиться. Это напоминает мне о нашем успехе. Как у тебя дела, Эндрю? Ты кажешься очень спокойным ”.

Первые несколько минут он рассказывал ей о Кембридже на втором курсе, прежде чем перейти к сути разговора. Сначала он рассказал ей о дне, проведенном в Снеттертоне на Ferrari.

“Ты наконец-то сел за руль?”

“Да, это было фантастически”.

“Что ты придумал? Больше 150?”

У Лесли была очень тяжелая правая нога.

“Нет, может быть, 135. Прямые длинные, но не настолько. Я провел больше времени в диапазоне от 70 до 100, проходя повороты, парень из DK работал со мной над исправлением избыточной поворачиваемости, предотвращая разворот концевой части.”

“Как он ехал?”

“Тяжелый на низких скоростях, но быстро разгоняется. У двигателя большая мощность, он не набирал обороты, когда вы переваливали за 100. Мне казалось, что я разгоняюсь до 140 за считанные секунды. Не думаю, что смог бы разогнаться до 170 в Снеттертоне, поворот на главной прямой слишком медленный, слишком плотный. На самом деле это не имеет значения, послушай меня. Меня посадили бы в тюрьму, если бы поймали на 130 или 140. Было весело выступать на трассе, но это тур. При скорости 80 км / ч работает плавно и без особых усилий, без драмы, и вы знаете, что можете переключить передачу и уехать подальше от всего остального на дороге. ”

“Когда ты собираешься сделать это снова?”

“Понятия не имею. Я буду делать это раз или два в год, но это дорогое удовольствие. Все, что связано с этой машиной, - дорогое удовольствие. Но это не самая интересная новость в этом семестре.”

Сказав ей помолчать и дать ему закончить, Эндрю рассказал ей о рекламе и о том, что в ней будет задействовано. Не часто ему удавалось заставить Лесли замолчать.

“Ты действительно серьезно, ты собираешься это сделать?”

“Да. Я подписал соглашение и все такое. Я разговариваю с Элоизой завтра днем, и это запланировано на две недели”.

“Голый”.

“Да. Меня снимут обнаженной, а затем это отредактируют, чтобы избавить меня от стыда”.

Лесли просто посмотрела на него.

“Кто вы и что вы сделали с моим застенчивым другом”.

Эндрю рассмеялся.

“Очевидно, я превратился в законченного хвастуна. Я имею в виду, кто я такой, чтобы лишать миллионы женщин возможности взглянуть на это тело ”.

После этого им потребовалось больше нескольких мгновений, чтобы успокоиться.

“Кажется, это важный шаг, Эндрю”.

Лесли репетировала свой мамин голос.

“Концепция звучит очень пикантно, но помните, для кого она предназначена. Hermès дорогой, эксклюзивный, утонченный. " 30 секунд моей задницы" вряд ли можно так назвать. Я думаю, что потребуется много тщательного редактирования. Основная суть двух рекламных роликов такова: ‘купи одеколон Hermès, и Элоиза набросится на тебя" или "купи духи Hermès, и кто-нибудь, похожий на меня, будет ждать, чтобы согреть твою постель". Секс продается. Это всего лишь последняя вариация на эту тему. Множество снимков одежды, валяющейся лужей у наших ног, тел, прижатых друг к другу, скрывающих интересные детали ”.

Лесли остановилась и задумалась над тем, что он сказал.

“Вы, конечно, правы. Какими будут декорации, каким будет весь фильм, он будет полностью отличаться от готовой рекламы. Музыка, закадровый голос и все такое прочее ”.

“Участие Элоизы имеет большое значение. Она - лучшая фотомодель Франции. Для нее это важный шаг. Я просто красавчик, с которым она хочет сниматься. Манон как бы сказала мне, что если бы у Hermès был выбор, то он был бы с кем-то более опытным. Надеюсь, я не ужасен ”.

Эндрю, которому сейчас 19, а Лесли только что исполнилось 24, больше не рассказывал о своей сексуальной жизни с ней, поэтому не упоминал Лили и лишь кратко рассказал об Аби. Именно Лесли рассказала о Сюзанне.

“Как ты думаешь, с Сюзанной все в порядке?”

“У меня нет причин думать, что это не так. Летом ты беспокоился, что я обманываю ее, что мы накапливаем душевную боль. Возможно, она нашла кого-то в Глазго, возможно, она просто хочет сохранить некоторую дистанцию между нами. Я надеюсь, что она будет здесь, когда мы вернемся из Лондона, но даже если ее не будет, она мой друг, и я хочу для нее только самого лучшего. Нам обоим было бы полезно изменить наш праздничный распорядок. Мы пожилая супружеская пара на каникулах в университете. ”

“Я слышу, что ты говоришь, но она изменилась и со мной. Раньше мы общались почти все выходные. Просто девчачья болтовня, ничего серьезного, но она была хорошим другом и для меня, Эндрю. Единственный человек примерно моего возраста, с которым я мог поговорить о бизнесе, не беспокоясь о том, что говорю.”

Эндрю знал это чувство.

“Каждый раз, когда я звоню ей домой, мне всегда звонит кто-то из других соседей по квартире, и я прошу их попросить ее перезвонить мне, но она никогда этого не делает. На прошлой неделе я даже бросил вызов той, кто ответил на телефонный звонок, но она возмутилась и заявила, что передала сообщение. Я не знаю, что и думать.”

“Мы увидим ее на Рождество и сможем узнать все ее новости и о чем она думает. Я не знаю, что еще сказать. Когда она закончит обучение в Глазго и вернется через вас, вы с Джулианом отправитесь в Лондон на собрания Фонда борьбы с раком. Не похоже, что мы все здесь ее ждем. Когда мы вернемся из Лондона, ты сможешь приехать и все уладить ”.

Эндрю мог сказать, что Лесли это не убедило, но, учитывая, что он, вероятно, был причиной любой скрытности, он вряд ли мог что-то сказать или сделать. Сюзанна сказала, что у них есть срок годности, возможно, это было намного раньше, чем думал Эндрю. Остаток вечера прошел больше в воспоминаниях, чем во всем остальном. Лесли ни разу не заговорила о бизнесе и помешала ему поднять какую-либо тему.

“В декабре будет время. Отпусти это”.

Эндрю был полностью за то, чтобы пойти домой пешком, но Лесли была против всего этого.

“Вызовите нам такси. Я не пройду две мили в этих ботинках”.

Эндрю собирался встретиться с ней и Джулианом за ужином на следующий день, только они вдвоем и ее родители.

Воскресное утро было очень знакомым. Его обычный режим упражнений перед тем, как нарядно одеться и прогуляться по лугам, чтобы успеть сопроводить бабушку в церковь. Несмотря на то, что ей только что исполнилось 79, она была в хорошей форме. Она опиралась на Эндрю немного больше, чем в прошлые годы, но в то утро в ней была очаровательная радость от прихорашивания. Он был почти уверен, что она выиграет конкурс ‘Кто больше всех сможет приехать со своим внуком за три месяца’, несмотря на то, что он учился в Кембридже. От безжалостности комментариев и подсчета очков захватывало дух. Его отправили за ланчем в местный магазин чипсов, и поэтому их легким ужином в середине дня была пикша, обжаренная во фритюре, и чипсы. Но опять же, с его бабушкой не было никакого притворства. Они с Ви были совершенно счастливы посидеть дома и съесть рыбу с жареной картошкой перед телевизором. Он оставил их на скачки и вернулся к себе домой, чтобы поговорить с Элоизой. Он позвонил ровно в 1.00, в 2.00 по Парижу, и Элоиза была у себя дома, как и обещала. Первые пять минут были посвящены обычному обсуждению того, как у них идут дела, ее жизнь бесконечно интереснее, чем у него. Но они достаточно потанцевали вокруг этой темы.

“Я хотел бы поговорить с вами об этом рекламном ролике "Элоиза". Прежде всего, мне сказали, что вы просили меня об этом, фактически настаивали. Спасибо ”.

“Эндрю, ты стал моим другом. У меня не так много друзей в этом бизнесе, возможно, это из-за того, что ты не в бизнесе. Бесконечные удары в спину и бегство к прессе. То, что ты не от мира сего, является огромным преимуществом. Когда Беатрис пришла и заговорила со мной о создании рекламного ролика из фотосессии, я был заинтригован. Они составили список потенциальных коллег по фильму, но ни один из них не вызвал во мне такой искры, как ты. Поэтому я предложил им связаться с тобой и спросить, согласишься ли ты на это. Я сказал Беатрис, что, вероятно, отказался бы от рекламы, если бы ты в ней не участвовал. Мне нравится, что ты недостаточно хороший актер, чтобы изображать страсть с моделями. Мне понравилось, что что-то происходило только тогда, когда мы с тобой были вместе. Как только я разблокировал это, ты смог сыграть сцены с двумя другими. Я хочу посмотреть, сможем ли мы воссоздать это на пленке. Я хочу, чтобы вы вспомнили, когда в последний раз были со мной в Париже. Hermès хочет быть молодым и энергичным, и я думаю, у нас это получится ”.

“А как насчет наготы?”

“Тьфу. Это ерунда. Hermès отредактирует рекламу, чтобы она была страстной и сексуальной, по одной секунде на каждую из наших задниц, может быть, две на твою, поскольку на них будут видны маленькие соски. Остальное? Подразумевается или воображается, не показано.”

Элоиза была еще более пресной, чем Эндрю.

“А как же я? Я никогда раньше не делала ничего подобного. Я знаю, что в Hermès беспокоятся, что я буду слишком неуклюжей, даже несмотря на отсутствие диалога ”.

“Эндрю, послушай меня. Действие будут фиксировать три или четыре камеры. Я хочу, чтобы ты подразнил меня, возбудил меня, точно так же, как я собираюсь подразнить тебя. Я буду напоминать тебе о себе, стоящем на коленях в душе, согнувшемся в душе, чего бы это ни стоило, чтобы свести тебя с ума. После этого она ходит взад-вперед между кроватью и тумбочкой, одеколон, духи исчезают, когда ты несешь меня обратно в кровать, чтобы изнасиловать ”.

Ее хихиканье было заразительным, и он рассмеялся вместе с ней.

“Что ж, если это все, что мне нужно сделать! Просто помню, как на меня часто кричали в марте. Я действительно не хочу трех дней ‘не, не, не’ ”.

“Поверь мне, Эндрю, что может пойти не так”.

Как только ожидаемый смех утих, он продолжил задавать вопросы.

“Как насчет влияния на вашу карьеру, Элоиза? Повлияет ли это на вашу жизнь?”

На другом конце провода воцарилось молчание. Затем тихий вздох.

“Вот почему ты мой друг. Но нет, это Hermès. От них, от их продукции исходит аура изысканности, и я верю в это. Я рассказала вам о некоторых вещах, которые носила за последние два года. Три, нет четыре прозрачных топа. Весь мир видел мою грудь такой, какая она есть. Что я хочу показать здесь, так это свою индивидуальность. На подиуме мы всегда должны сохранять вид наигранного безразличия. Я хочу зажечь экран, выразить страсть и вожделение в этом рекламном ролике. Я знаю, что Джоэль такая же. Это не актерская игра, нам не нужно произносить реплику или что-то в этом роде. Мы должны быть самими собой, сделать небольшую виньетку из того, что мы делаем постоянно. В любом случае, я забронирован до сентября следующего года. Со мной все будет в порядке. А как насчет тебя? Ты беспокоишься о том, чтобы показать свою задницу всему миру?”

“Нет, не совсем. Это процесс, повторение кадра снова и снова. Проблема не в том, что я стою в баффе, меня больше беспокоит возможность испортить рекламу из-за неопытности, что-нибудь в этом роде ”.

Прошло еще несколько минут заверений, но пора было уходить.

“Эндрю, я хочу быть честным с тобой, ты мой друг. Даже если мы попытаемся завести друг друга во время съемок, я хочу, чтобы ты был моим другом ”.

Пауза.

“Не как мой любовник. Пожалуйста, не придавайте слишком большого значения нашим действиям в течение дня”.

“Ты настолько уверена в себе. Однажды ты бросишься на меня, и я буду по уши влюблен”.

“Спасибо, что упростили это. И да, это займет всего один день ”.

После их прощания Эндрю сидел с улыбкой на лице. Французская супермодель ростом шесть футов собиралась дразнить его весь день, но он не придавал этому особого значения, она была просто его другом.

Само определение проблем первого мира.

Второй звонок Манон был гораздо более позитивным, чем на предыдущей неделе. Возможно, она сделала это ради него, но какова бы ни была причина, звонок был более оптимистичным. Обсуждалось больше договоренностей, чем чего-либо еще. Странно для воскресенья, но, учитывая его расписание, неизбежно. Они должны были быть в Париже к ужину 6-го декабря, в четверг. Съемки были запланированы на следующие три дня. Через две недели все должно было закончиться.

“Манон, мне можно привести кого-нибудь на съемку? Посмотреть”.

“Мужчина или женщина?”

“Женщина, подруга по университету”.

Эндрю продолжил рассказывать об Аби и ее матери, о том, как Аби поняла, кто такая Элоиза, об их общем увлечении модой.

“То есть вы хотите сказать, что Аби и ее мать оценили бы показ в Салоне в марте больше, чем вы с Педро?”

“Ну да, но подумай о бедняжке Марже”.

Манон выругалась на него по-французски.

“Эта подруга, она не будет возражать, если увидит тебя с другими моделями. Элоиза”.

“Так она утверждает”.

“Приведите их. В четверг вечером в салоне состоится показ, Элоиза - одна из моделей. Узнайте, не хотят ли ваша подруга и ее мать прийти и посмотреть показ. Я попрошу их отложить для вас четыре билета ”.

“Вы уверены?”

“Конечно. Я очень горжусь тем, что работаю здесь. По крайней мере, так я могу поговорить с двумя людьми, которые ценят это, в отличие от тебя и Педро, Тьфу ты”.

Галльский акцент на ‘Тьфу’ передавал так много, в основном необразованных троллей.

Эндрю сказал ей, что позвонит на следующей неделе в это же время. Покопавшись, он нашел номер Эби. Когда трубку сняли, это был ее отец, отлично.

“Это Эндрю Маклеод, сэр; Эбигейл дома”.

“Зовите меня Дэн Эндрю, да, Эби здесь”.

20 секунд спустя.

“Эндрю”?

“Привет, Эби. Ты присаживаешься?”

“Что? Нет”.

“Возможно, вам стоит присесть за это. Не кричите и не переоценивайте себя, хорошо?”

Он рассказал ей о предложении от Манон, о показе мод в салоне Hermès и о том, что она может посмотреть съемку.

“А теперь пока ничего не говори и не повторяй все это там, где может услышать твоя мама. Как ты думаешь, ей тоже было бы интересно прийти? Да или нет?”

“Да, определенно”.

“А как же твой папа? У меня есть четыре билета на шоу”.

На мгновение воцаряется тишина.

“Я думаю, он бы пришел в себя. Его не волнует шоу, но они вдвоем весело проведут время в Париже. Ему нравится баловать ее ”.

Эндрю улыбнулся, услышав это.

“Вы думаете, что они пришли бы, не зная, что происходит?”

Более длительное молчание.

“Я так не думаю. Когда это будет?”

Эндрю рассказал ей о датах.

“Маме пришлось бы взять два выходных дня в школе, и папе тоже пришлось бы взять отпуск. Я не думаю, что они сделали бы это только из-за того, что я сказал ‘доверься мне’. Я думаю, мне придется им сказать ”.

“Ладно, расскажи им сегодня вечером. Манон сказала мне, что у меня есть четыре билета на шоу. То, на котором я был, было очень блестящим, так что вы двое можете сделать это гламурно. Нам с твоим отцом будет хорошо в костюмах.”

“Эндрю, просто так. Я могу привести своих родителей на частный показ мод Hermès?”

“Аби, Манон с нетерпением ждет возможности пообщаться с людьми, которые ценят то, где она работает, любят моду, любят Hermès. Я не думаю, что она простила Педро и меня за то, что мы смотрели на нее непонимающими взглядами, когда она сказала нам, что работает на Hermès ”.

Эби рассмеялась, но Эндрю знал, что в этом была доля правды. Остальная часть разговора была связана с логистикой, Эби проверяла, правильно ли она передала детали. Он знал, что будет еще много звонков. Наконец они закончили.

“Спасибо тебе за это, Эндрю. Увидимся, когда? Во вторник утром?”

Повесив трубку, Эндрю откинулся на спинку стула. Все казалось организованным, теперь все, что ему нужно было сделать, это не испортить обстановку. Никакого давления!