Пушкин и декабристы

116

ми побывавшие в вольнодумцах и либералах, за то наказанные и раскаявшиеся (Магницкий ссылался в Вологду за участие в реформах M. M. Сперанского) ¹.

Отчего «Мнение г-на Магницкого…» внесено в секретную тетрадь Алексеева прямо вслед за «Историческими замечаниями…» Пушкина, и даже начинается на той же странице, где пушкинский текст кончается?

В рассуждениях Магницкого, которые Пушкин, разумеется, читал, - и, вероятно, обсуждал с Алексеевым и другими, - говорилось о тех же предметах, что и в пушкинских «Замечаниях…»: борьба народов и правительств, идеи свободы и просвещения в столкновении с самодержавием и церковью, место писателей, русских и иностранцев, в этой борьбе.

Наука естественного права, проникшая в русские университеты с начала XIX столетия, находила в истории - как в жизни и природе - естественный процесс, а не божественное откровение, освящающее верховную власть. Теории естественного развития мира, государства, права принимают и Пушкин, и его друзья, все, кто в просвещенье «с веком наравне»: ² Магницкий о том хорошо знал и в своей записке обрушился на науку, «которая сделалась умозрительною и полною системою всего того, что мы видели в революции французской на самом деле…». «Я трепещу, - восклицал Магницкий, - перед всяким систематическим неверием философии, сколько по непобедимому внутреннему к нему отвращению, столько и особенно потому, что в истории 17-го и 18-го столетий ясно и кровавыми литерами читаю, что сначала поколебалась и исчезла вера, потом взволновались мнения, изменился образ мыслей только переменою значения и подменою слов, и от сего неприметного и как бы литературного подкопа алтарь Христов и тысячелетний трон древних государей взорваны, кровавая шапка свободы оскверняет главу помазанника божия и вскоре повергает ее на плаху. Вот ход того,

¹ Впрочем, А. Н. Пыпин находил в бумагах Магницкого ясные доказательства, что этот ревнитель православия всю жизнь - и в либералах, и в мракобесах, и в отставке (за хищения и превышение власти) - оставался атеистом.

² Любопытно, что в лицейском дневнике Пушкина «Естественное право» упоминается в таком контексте: 10 декабря (1815): «Вчера написал я третью главу Фатама или Разума человеческого: Право естественное» (от юношеского романа «Фатама» сохранилось лишь одно четверостишие, начинающееся:

Известно будет всем, кто только ходит к нам…)