бы «уместны» также пушкинские «Исторические замечания…» 1.
Для пополнения своей коллекции Лобанов имел немало возможностей, так как был связан с двумя крупнейшими хранилищами рукописей: много лет служил под началом А. Н. Оленина в Императорской публичной библиотеке, а незадолго до смерти управлял Румянцевским музеем 2. Был он также близким приятелем И. А. Крылова и Н. И. Гнедича, собрал немало их работ и написал о каждом по книжке с похожим названием:
«Жизнь и сочинения Николая Ивановича Гнедича». СПб, 1841.
«Жизнь и сочинения Ивана Андреевича Крылова». СПб, 1847.
Встречался он также и с Дельвигом.
Скончался M. E. Лобанов в 1846 году на семидесятом году жизни. Н. С. Алексеев пережил Лобанова на восемь лет, что еще раз опровергает предположение, будто автограф хранился у «отшельника бессарабского».
Однако установить, где находилась беловая рукопись в период между Пушкиным и Лобановым, пока, к сожалению, не удалось. История ее во многом неясна…
Обратимся теперь к тексту автографа.
Если бы пушкинские «Заметки по русской истории» не завершались точной датой - 2 августа 1822 года и если бы эта дата не подтверждалась «перекрестными» доказательствами - вряд ли кто-нибудь решился приписать найденные страницы двадцатитрехлетнему автору: гениальными юношескими стихами нас не удивить, но изумляет суровая, точная проза, к тому же историческая, требующая, кроме таланта, специальных знаний.
При помощи этих «Заметок» удается проникнуть в малодоступный мир потаенных пушкинских мыслей, возникающих и меняющихся на одном из важнейших исторических перевалов - через десять лет после 1812-го, за три
1 Интересно, откуда дети Лобанова знали, что анонимная рукопись «Российской истории» - пушкинская: из частичной ее публикации в «Библиографических записках» 1859 г. или от своего отца?
2 См.: Н. Янчук. Литературные заметки.
года до 1825-го, «пред грозным временем, пред грозными судьбами…». Поэтому, прежде чем вернуться к лицам и обстоятельствам, затронутым на предыдущих страницах, попытаемся медленно прочитать пушкинское сочинение 1.
Как уже говорилось, в беловом автографе вместо заглавия над текстом рукою Пушкина - «№ 1» (скорее всего «№ 1» вписано позже, так как поэт никогда не начинал писать так высоко, почти у верхнего края страницы) 2. Справа - «NB» и оставлены большие поля для дополнений. (Обычная его манера, когда предпринимался какой-нибудь большой труд.)
«По смерти Петра I движение, переданное сильным человеком, все еще продолжалось в огромных составах государства преобразованного. Связи древнего порядка вещей были прерваны навеки: воспоминания старины мало по малу исчезали» 3.
В первой же фразе первой исторической работы Пушкина главный герой - Петр I; и так во многих будущих трудах, вплоть до последнего, незавершенного, «Истории Петра…». Начало - медленное, эпическое: предложения длинные, в ритме истории Карамзина. Однако здесь - краткое обозрение «новейшей истории», в то время как «История Государства Российского» должна была остановиться перед воцарением Романовых.
«По смерти Петра I»… «огромные составы…», «прерванные связи…» вызывают в воображении читателя некий громадный организм, «Левиафан»; сильный человек мощным движением швырнул и вздернул его так, что захрустели составы и связи и отшибло «воспоминания старины…». Через десять лет это будет «гордый конь», которого всадник «уздой железной… поднял на дыбы…».
1 Пушкинский текст будет сопровожден комментариями, совершенно не претендующими на объяснение и освещение всего; даже наоборот - это комментарии, в которых много важных вопросов совсем не появится, например, почти не будут рассмотрены источники, из которых Пушкин черпал свои исторические сведения. (См.: Б. В. Томашевский. Пушкин, кн. 1, с. 570-572). Цель комментариев - обратить внимание на некоторые не слишком очевидные оттенки пушкинской мысли.
2 Отмечено Т. Г. Цявловской.
3 Здесь и далее текст Пушкина см.: XI, 14-17.