Пушкин и декабристы

113

Некоторые примечания попали в копию, снятую Алексеевым, другие были внесены Пушкиным позже (может быть, по совету того же Николая Степановича? ¹).

Примечание 1 о безграмотной Екатерине, кровавом Бироне и сладострастной Елисавете появилось рано, и Алексеев его воспроизвел.

О примечании, помеченном у Пушкина не цифрой, а надписью на нолях «Note», уже говорилось.

Цифрой «2» Пушкин сопровождает слова о «блестящих, хоть и бесплодных победах в северной Турции». Этого примечания у Алексеева нет. Значит, оно написано уже после того, как Алексеев сделал копию (возможно, в ответ на его недоуменный вопрос - почему блестящие екатерининские победы названы «бесплодными»?).

Впрочем, это примечание намечено уже в черновике, и, может быть, Пушкин просто внес его в текст позже.

Остается еще объяснение - что Алексеев не пожелал или забыл внести это примечание в свою копию. Однако его точность и аккуратность опровергают такую возможность; никогда бы не опустил Николай Степанович и колоритное примечание, помеченное Пушкиным как третье (по существу - 4-е), «о славной расписке Потемкина, хранимой доныне в одном из присутственных мест государства». Возможно, это примечание явилось в ответ на вопрос читателей (Алексеева?): «Что за расписка?»

Отсутствует у Алексеева и четвертое (по счету Пушкина) примечание - о том, кто такой Шешковский. Русский перевод «славной шутки госпожи де Сталь» (у Пушкина - примечание 5-е) Алексеев вводит прямо в текст (после окончания французской фразы у него следует: «то есть правление в России есть самовластие, ограниченное удавкою»).

Наконец, в копии отсутствует дата, которой Пушкин завершил свою рукопись «2 авг‹уста› 1822 ‹года›».

Вероятно, дату Пушкин поставил после того, как была внесена последняя поправка.

¹ Пушкин, видимо, ценил Алексеева как читателя своих сочинений, может быть, проверял на нем воздействие того или иного отрывка. В рукописи стихотворения «Таврида» (1822) к стиху: «Лобзать уста младых Цирцей» Пушкин сделал примечание: «Цирцей - замечание Алексеева» (II, 761), то есть, вероятно, по поводу этого слова Алексеев сделал замечание, которое Пушкин захотел использовать при работе над «Тавридой». При переработке этих стихов для «Евгения Онегина» (глава I, строфа XXXIII) Пушкин, во всяком случае, заменил «цирцей» на «армид».