Систематическое богословие

1. Реформатская концепция. Реформатские церкви, как наследники Кальвина, имеют более целостную концепцию образа Божия по сравнению с лютеранами и римскими католиками. Тем не менее и между ними существуют разногласия по вопросу о том, что же такое образ Божий. Дабни, например, считает, что в образ Божий нельзя включать неотъемлемые качества человеческой природы, поскольку его потеря привела бы к разрушению природы человека; образ Божий заключается лишь в некоторых второстепенных свойствах¹⁰⁹. Макферсон, напротив, утверждает, что образ Божий — сущность человека. Он пишет: «Протестантское богословие избежало бы путаницы и ненужных неубедительных доктринальных уточнений, если бы не обременяло себя утверждением, что грех есть потеря образа Божьего или его части. Если бы образ был утрачен, человек перестал бы быть человеком»¹¹⁰. Это крайние, непримиримые позиции. В реформатском богословии есть разные точки зрения и по другим вопросам. Одни считают, что образ Божий — это праведность и святость, с которыми человек был сотворен, другие — что это нравственность и рациональность человеческой природы в целом, третьи включают в образ Божий тело. Кальвин говорит, что главной обителью образа Божьего в человеке является душа, хотя и в теле присутствует отблеск этой славы. Он полагает, что образ Божий заключается в первозданной непорочности природы человека, проявлявшейся в знании, праведности и святости, но утраченной при грехопадении. В то же время он уточняет, «что образ Божий — это все, в чем человеческая природа превосходит природу всех видов животных»¹¹¹. Такое широкое понимание образа Божьего стало общепринятым в реформатском богословии. Так, Уитсий говорит: «Образ Божий по сути состоял в духовности и бессмертии человека, формально — в его святости, и как следствие — в его владычестве»¹¹². Такого же мнения придерживается Турретин¹¹³. Если говорить в общем, образ Божий имеет несколько составляющих. Во-первых, это душа (или дух) человека, неделимая, духовная, невидимая и бессмертная. Во-вторых, это физические способности человека, то есть интеллект и воля в их проявлении, благодаря которым он является рациональным и нравственным существом. В-третьих, это интеллектуальная и нравственная непорочность природы человека, проявившаяся в истинном знании, праведности и святости (Еф. 4:24; Кол. 3:10). В-четвертых, это тело, но не в смысле материальной субстанции, а тело как бессмертная обитель души и инструмент, с помощью которого человек может владычествовать над природой. В-пятых, это господство человека над землей. Некоторые реформатские богословы, полемизируя с социнианами, зашли слишком далеко и стали утверждать, что господство над землей не является частью образа Божьего, что это проявление особого отношения Бога к человеку. Реформатское богословие однозначно утверждает, что сущность человека включает в себя образ Божий. Однако оно проводит различие между теми элементами образа Божьего, которые человек не может утратить, поскольку иначе он перестанет быть человеком, и теми элементами, которые человек может утратить и оставаться после этого человеком (имеются в виду нравственные качества и способности души). Образ Божий в этом узком смысле — это так называемая первородная праведность, нравственное совершенство образа Божьего, которое можно утратить и которое было утрачено при грехопадении.

2. Лютеранская концепция. Самая распространенная в лютеранской церкви концепция образа Божьего по существу отличается от реформатской. Сам Лютер иногда говорил так, будто понимал образ Божий широко, но на самом деле это было не так¹¹⁴. Хотя в XVII веке, да и сейчас, среди лютеран есть богословы, которые широко понимают образ Божий, большинство лютеран считает, что образ Божий — это только те духовные качества, которыми человек был наделен изначально, так называемая первородная праведность. При этом они не могут определить, чем же по сути природа человека отличается от природы ангелов, с одной стороны, и от природы животных, с другой. Если образ Божий понимать так узко, тогда человек мало чем отличается от ангелов: сходств между ними так много, что говорить о различиях нет смысла. Согрешив, человек полностью утратил образ Божий и после этого в религиозном, или богословском, смысле практически перестал отличаться от животных. Главное отличие животного от человека заключалось в наличии у последнего образа Божьего, но человек его утратил. Совершенно естественно, что лютеране исповедуют традуционизм: они учат, что душа человека, как и животного, возникает при воспроизведении потомства. Это также объясняет, почему лютеране считают, что человечество едино не нравственно, а физически, и что грех передается только физически. Барт занимает позицию, более близкую к лютеранской, нежели к реформатской: он говорит, что образ Божий — это «точка соприкосновения» Бога и человека, определенное соответствие человека Богу. Образ Божий в его понимании был не только разрушен, но и уничтожен грехом¹¹⁵.

3. Римско-католическая концепция. В римско-католическом богословии есть разные концепции образа Божьего. Здесь мы ограничимся описанием наиболее распространенной. Римские католики полагают, что при творении Бог наделил человека определенными естественными дарами, такими как духовность души, свобода воли и бессмертие тела. Духовность, свобода и бессмертие — это естественные дары, они составляют естественную часть образа Божьего. Бог упорядочил естественные силы в человеке, подчинив низшие высшим. Это гармоничное устройство называется justitia, это — естественная праведность. Однако при этом в человеке присутствует естественная тенденция: низкие желания и страсти восстают против высших сил разума и совести. Эта тенденция называется вожделением; она не есть грех сама по себе, а становится грехом, когда сообразуется с волей человека и воплощается в добровольное действие. Чтобы человек мог обуздывать свою низменную природу, Бог к dona naturalia добавил dona supernaturalia (лат. ‘дары естественные’ и ‘дары сверхъестественные’). Последние включали в себя donum superadditum первородной праведности (сверхъестественное подобие Богу, букв. лат. ‘дополнительный дар’). Это был дополнительный дар к первоначальной природе человека; он присовокуплялся или в момент творения, или позднее в качестве награды за надлежащее использование естественных сил. Эти сверхъестественные дары, в том числе donum superadditum первородной праведности, были утрачены в результате грехопадения, однако их потеря не изменила природу человека по сути.

4. Другие концепции образа Божьего. С точки зрения социниан и некоторых первых арминиан, образ Божий — это только господство человека над природой. Анабаптисты считали, что первый человек, конечное и земное существо, не имел образа Божьего, последний появлялся в нем только после возрождения. Пелагиане, практически все арминиане и рационалисты считают, что образ Божий в человеке — это его личность, способная к свободному самовыражению, его рациональность, его способность быть религиозным, создавать этику, его предназначение жить в общении с Богом.

Г. Первозданное состояние человека как образа Божьего

Темы образа Божьего и первозданного состояния человека очень тесно связаны, поэтому, как правило, рассматриваются вместе. Мы снова изложим, какие взгляды на первозданное состояние человека существовали в истории.

1. Протестантский взгляд. Протестанты считают, что человек был создан относительно совершенным — праведным и святым. Правда, это состояние не было состоянием наивысшего совершенства. Принято считать, что ему было назначено достичь еще большего совершенства путем послушания. Он был словно ребенок: совершенен по составу, но не достиг полноты совершенства. Это было временное первоначальное состояние: выйдя из него, человек мог или стать еще более совершенным и обрести славу, или пасть. По природе человек был одарен первозданной праведностью, которая есть славный венец образа Божьего, поэтому у него была тяга к святости. Утратив эту праведность, он утратил часть своей природы, которой обладал, находившись в идеальном состоянии. Он мог потерять ее и при этом остаться человеком, но его состояние больше не было идеальным. Другими словами, потеря праведности на самом деле испортила человеческую природу. Более того, человек был создан бессмертным. Не только его душа была бессмертной, но весь человек в целом. Это не значит, что душа просто была предназначена существовать всегда. Это также не значит, что человек не мог умереть — не могут умереть только ангелы и святые на небесах. Это значит, что в человеке, сотворенном Богом, не было потенции к смерти; его первозданная природа была такова, что ему не надо было умирать, чтобы быть человеком. И хотя возможность смерти человека не исключалась, он не подлежал смерти, пока не согрешил. Нужно понимать, что под бессмертием человека в его первозданном состоянии не имеется в виду только отсутствие физической смерти, но еще и присутствие некоей духовной составляющей. Бессмертие означало жизнь в общении с Богом и благорасположение Всевышнего. Именно так понимается жизнь в Писании, а смерть — это, в первую очередь, отделение от Бога и Его гнев. Потеря этой духовной составляющей означает проклятие смертью, которое в итоге приводит к физической смерти¹¹⁶.

2. Римско-католический взгляд. Римские католики по-другому понимают первозданное состояние человека. По их мнению, первородная праведность была не неотъемлемой частью человеческой природы, а сверхъестественным добавлением. При сотворении человек был наделен всеми естественными силами и способностями человеческой природы как таковой, и благодаря justitia naturalis эти силы гармонично сочетались. В человеке не было греха, он находился в состоянии совершенной невиновности. Однако при этом в человеке присутствует естественная тенденция: низкие желания и страсти восстают против высших сил разума и совести. Эта тенденция называется вожделением; она не была грехом сама по себе, но могла спровоцировать и разжечь грех (ср. Рим. 7:8; Кол. 3:5; 1 Фес. 4:5). Таким образом, человек в своем первородном состоянии не обладал тягой к святости, но жил без греха, хотя и был обременен склонностью, могущей легко спровоцировать грех. Но затем Бог добавил к человеческой природе сверхъестественный дар первородной праведности, с помощью которой человек мог обуздывать свои низкие желания. Согрешив, человек потерял эту первородную праведность, но его первозданная природа не подверглась никаким изменениям. Человек сейчас такой же, каким был Адам до получения первозданной праведности, хотя и с большей склонностью ко злу.

3. Рационалистические взгляды. Пелагиане, социниане, арминиане, рационалисты и эволюционисты, все как один отвергают идею о том, что человек пребывал в состоянии первозданной святости. Первые четыре школы утверждают, что человек был создан невиновным, нравственного и религиозного нейтралитета, но был наделен свободной волей и мог выбрать добро или зло. Эволюционисты утверждают, что первое состояние человека было варварское, лишь немного отличавшееся от животного. Рационалисты разного толка считают, что первозданная праведность и святость — это нонсенс. Человек формирует свой характер самостоятельно; стать святым он может только в том случае, если будет успешно бороться со злом. По определению Адам не мог быть сотворен святым. Кроме того, пелагиане, социниане и рационалисты считают, что человек был сотворен смертным. Смерть появилась не в результате грехопадения, а была естественна для человеческой природы в том виде, в каком она была создана. Природа Адама была такова, что он должен был умереть.

Вопросы для дальнейшего изучения

Какое различие Делицш проводит между душой и духом человека? Как Херд при помощи трихотомизма объясняет первородный грех, обращение и освящение? Почему подавляющее большинство лютеран — традуционисты, а реформаты в большинстве своем креационисты? Правда ли, что креационизм практически разрушает идею единства человеческого рода? Какой аргумент можно высказать против утверждения реалистов о том, что все души — это части одной субстанции души? Как можно опровергнуть теорию Дорнера о том, что теория предсуществования души, традуционизм и креационизм раскрывают свою часть истины о происхождении души? Какое различие римские католики проводят между понятиями «образ Божий» и «подобие Божье»? Верят ли они, что человек потерял свою justitia, т. е. естественную праведность, в результате грехопадения? Как лютеране, ограничивая образ Божий первородной праведностью, объясняют Быт. 9:6 и Иак. 3:9?

Литература

Bavinck, Gereformeerde Dogmatiek II, pp. 566–635.

Kuyper, Diсtaten Dogmatiek, De Creaturis C, pp. 3–131.

Vos, Gereformeerde Dogmatiek II, pp. 1–21.

Hodge, Systematic Theology II, pp. 42–116.

Dabney, Systematic and Polemic Theology, pp. 292–302.

Shedd, Dogmatic Theology II, pp. 4–114.

Litton, Introduction to Dogmatic Theology, pp. 107–122.

Dorner, System of Christian Doctrine II, pp. 68–96.

Schmid, Doctrinal Theology of the Evangelical Lutheran Church, pp. 225–238.

Martensen, Christian Dogmatics, pp. 136–148.

Pieper, Christliche Dogmatik. I, pp. 617–630.

Valentine, Christian Theology I, pp. 383–415.

Pope, Christian Theology I, pp. 421–436.

Raymond, Systematic Theology II, pp. 7–49.

Wilmers, Handbook of the Christian Religion, pp. 219–233.

Orr, God’s Image in Man, pp. 3–193.

A. Kuyper, Jr., Het Beeld Gods, pp. 8–143.

Talma, De Anthropologic van Calvijn, pp. 29–68.

Heard, The Tri-partite Nature of Man.

Dickson, St. Paul’s Use of the Terms Flesh and Spirit, chaps. V–XI.

Delitzsch, System of Biblical Psychology, pp. 103–144.

Laidlaw, The Biblical Docrine of Man, pp. 49–108.

H. W. Robinson, The Christian Doctrine of Man, pp. 4–150.

Глава 18. Человек и завет дел

Чтобы завершить обсуждение первозданного состояния человека, его status integritatis, нужно рассмотреть вопрос о том, в каких взаимоотношениях находились Бог и человек и, в частности, как появилась религиозная жизнь человека и какова ее природа. Религиозная жизнь и тогда, и сейчас основывалась и основывается на завете. Тот первый завет называли по-разному: естественный завет, завет жизни, эдемский завет, завет дел. Первое название, поначалу самое популярное, с течением времени было отвергнуто, поскольку создавало впечатление, что этот завет естественная часть отношений между Богом и человеком. Второе и третье названия недостаточно конкретны, поскольку так может называться и завет благодати — он, безусловно, является заветом жизни и также был заключен в Эдемском саду (Быт. 3:15). Поэтому предпочтение следует отдать названию «завет дел».

А. История учения о завете дел

История учения завета дел сравнительно непродолжительна. У ранних отцов понятие «завет» встречается крайне редко, хотя они говорили обо всех его составных частях: об испытывающем повелении, свободе выбора, возможности греха и смерти. Августин в «Граде Божьем» говорит, что отношения, которые изначально существовали между Адамом и Богом, и были заветом (testamentum, pactum). Некоторые богословы считают, что говорить о существовании завета в то время можно на основании Ос. 6:7. Схоласты и реформаторы также писали обо всех составных частях завета дел, но само учение в то время еще не сформировалось. Хотя некоторые их высказывания как будто бы подразумевают, что грех Адама вменился его потомкам, все же очевидно, что они считают, что грех передается реально, а засчитывается по договору. Торнуэлл так анализирует кальвиновские «Наставления»: «Договорное представительство не описано в должной мере, вместо него присутствует мистический реализм»¹¹⁷. Учение о завете благодати было разработано раньше учения о завете дел и помогло ему сформироваться. Когда стало очевидно, что Писание представляет путь спасения в форме завета, описанная Павлом в Рим. 5 параллель между Адамом и Христом дала основание предположить, что состояние непорочности — это тоже был завет. Хеппе утверждает, что первой книгой, в которой содержалась идея о спасении по договорному представительству, был «Краткий курс христианской веры» Буллингера, а Каспар Олевиан впервые тщательно разработал богословие договора, в котором понятие завета стало основополагающим и определяющим принципом всей системы¹¹⁸. Из реформатских церквей Швейцарии и Германии богословие договора распространилось в Нидерландах и на Британских островах, особенно в Шотландии. Первыми представителями этой богословской школы в Нидерландах были Гомар, Трелкатий, Равенспергер и Клоппенберг, который был предшественником Иоганна Кокцеюса, ошибочно считающегося отцом богословия договора. На самом деле одно из главных достижений Кокцеюса — его попытка заменить привычный для того времени схоластический метод изучения богословия другим методом, который, как он считал, в большей мере соответствует Библии. Эту же цель ставили перед собой Бурман и Уитсий. Но не только Кокцеюс и его последователи разрабатывали учение о завете дел. Этим занимались и Воэтий, Мастрихт, а Марк и де Мур. Анне Ипей и Исаак Дермут отмечают, что отрицание завета дел в те дни считалось ересью¹¹⁹. Социниане отвергли это учение, поскольку не верили в то, что грех Адама вменяется его потомкам; не признавали его и некоторые арминиане, такие как Епископий, Лимборг, Венема и Хенри Альтинг, называя учением человеческим. Примерно в середине XVIII века, когда учение о завете в Нидерландах было практически забыто, Комри и Хольтий своим трудом Examen van het Ontwerp van Tolerantie снова обращают на него внимание церкви. В Шотландии также было написано несколько работ о заветах, в том числе и о завете дел. Это сочинения Фишера («Суть современного богословия»), Бола, Блэйка, Гиба и Бостона. Уокер пишет: «Древнее шотландское богословие по праву можно описать как богословие завета»¹²⁰. Учение о завете было официально признано как в Вестминстерском исповедании, так и в Гельветическом согласии. Важно отметить, что учение о завете дел было непопулярно ни в римско-католическом, ни в лютеранском богословии. Это объясняется тем, что католики и лютеране верят в непосредственное вменение греха Адама его потомкам. Под влиянием рационализма и теории опосредованного вменения Жозюэ де ла Пласа, признанной богословием Новой Англии, учение о завете постепенно утратило популярность. От него отказались даже такие голландские консервативные богословы, как Доде и Ван Остерзи. Богословы Новой Англии также скоро его забыли. Хью Мартин в своей книге «Искупление» (опубликована в 1887 г.) писал: «Боюсь, что в настоящее время богословие договора оказалось в некоем пренебрежении, и это не сулит ничего доброго для нашей Церкви в ближайшем будущем»¹²¹. И хотя у нас в стране богословы-пресвитериане, такие как Ходжесы, Торнуэлл, Брекенридж и Дабни, разрабатывают учение о завете, в пресвитерианских церквах это учение практически умерло. В Нидерландах под влиянием Кайпера и Бавинка богословие договора возродилось и по благодати Божьей продолжает жить в сердцах и умах людей.