Счастливый случай

Глава 351

Её крик разбился о тёмный прилив, катящийся к ней от края мироздания. Мгновение — и там, где столкнулись два голоса, родилась ослепительная вспышка. В алом зареве исчезло всё — безграничная Вселенная, бескрайний океан информации, сами Посланники… Долгим или коротким было небытие, ни один из них не мог потом вспомнить. Сознание возвратилось такой же ослепительной вспышкой, глазам стало больно от жгучего алого света, и когда Шер смогла снова видеть, ей предстало странное зрелище: по ветвям кристаллического сада катились пульсирующие волны, заставляя вспыхивать, меркнуть и вновь загораться растущие на них кристаллы.

Ей даже показалось, что это ложные ощущения в глазах от действия на них вспышки, но они не бывают такими ритмичными… и такими завораживающими… Целый сад вспыхивал алым светом, словно забились маленькие трепетные сердечки — кристаллы, к которым по веточкам, словно по артериям, бежала животворящая сила… От этого жизнеутверждающего пульсирующего сияния нельзя было оторвать взгляд. Ей почему-то не было страшно, как в храме на Ботавуи, когда они с Ником почувствовали, как камни в их ладонях бьются, словно живое сердце. Казалось, поток, прокатившийся сквозь сознание, катком выгладил все её чувства до одного… Но от увиденного ей стало почему-то удивительно тепло…

Неужели это и есть та безграничная Вселенная информации и знаний, которая была заключена в их знаках Посланников? Она досталась каждой из этих новых жизней? И когда придёт час, древняя раса возродится ещё более… Шер даже не нашла слова для определения того, что чувствовала сама, когда была той Вселенной… А Ник…

— Ник? — чего-то испугавшись, взглянула она на штурмана.

— Ты в порядке? — тихо спросил он, медленно разжимая сведенные пальцы. — Я ничего тебе… не сломал?

— Нет, а я тебе? — начала она отвечать с конца, внимательно глядя на мужа. — В порядке, наверное… Только ощущение интересное… Знаешь, когда вкалывают один наркоз, то начинаешь искрить креативными идеями, мыслями, творческими задумками… Но вот потом их уже ни за что не вспомнить… А ты как? — ответа Шер ждала с каким-то волнением.

"Второе не изменит вашей сути…"

А его?..

— Не вспомнить… — Ник мучительно пытался поймать ускользающую нить воспоминаний, но пережитое гасло, стиралось из памяти, словно запредельная боль. Милосердное забвение защищает от неё разум, спустя недолгое время человек будет помнить, что ему было очень больно, но не сможет вспомнить — как именно ему было больно. То же самое происходило и с Посланниками. Они помнили, что с ними произошло. Но не то что описать словами — хотя бы представить себе более-менее чётко случившееся не могли.

— Не помню, — сдался штурман. — Помню, что знал всё. Мог всё. Теперь — не знаю и не могу. Оно и к лучшему, наверное… Зал, мы всё сделали?

Он взглянул на свою руку, всё еще сжимающую подвеску, разжал до белизны стиснутые пальцы. На ладони, перечёркнутой ярко-красной линией там, где ребро оправы врезалось в кожу, серебрилась пустая оправа. Тонкая струйка тёмно-красного, почти чёрного песка стекла из ладони на пол, на глазах у растерянного человека впиталась в покрытие пола, словно вода — и исчезла, не оставив ни крупинки.

Шер кивнула — ничего не осталось и в её памяти. Кажется — зацепка, кажется, вот-вот вытащишь что-то из белёсого тумана забвения, но… срывается, выскальзывает, словно те рыбки, которых они ловили в армии на одной из планет… И уходит вглубь безвозвратно. А вот ощущение осталось… Невероятных, безграничных возможностей и свободы…. Но только разве в этом её счастье? Нет, она нисколько не жалела потерянного. Она только посредник между чужим опытом и новой жизнью древней цивилизации. Главное — они сделали нужное дело. И не потеряли друг друга, не потеряли себя. Вот это — настоящее…

— Думаю, мы исполнили, что должны, — тихо сказала Шер. — Посмотри на деревья, Ник…

Сведённая судорогой рука с кристаллом никак не хотела разжиматься, пришлось ей помогать. Неосторожное движение — и с ладони на броню скользнуло пустое металлическое обрамление. А кристалла не было. Вместо него на ладони осталось то, что показалось сначала запёкшейся кровью — горстка багрово-чёрного порошка…

— Всё, мы больше не посланники, — усмехнулся Ник, перекатывая в пальцах ребристый металл. — Знаков больше нет, свободны, как птички в полете. Интересно, нас сюда ещё пустят? Хотя не могу представить, зачем бы пришлось ещё раз сюда возвращаться. Разве что перед отлетом… попрощаться.

— Даже если не пустят… Я пойму, — мягко сказала Шер, осторожно ссыпая тёмно-кровавый пепел кристалла с ладони. — И ушедших из жизни, и новую жизнь нужно беречь.

О том, что ей никогда этого не забыть, говорить было излишне. Да и золотистую оправу, смотрящуюся без кристалла сиротливо и бесцветно, Шер переложила в контейнер. Пусть это останется с ней.

— Раз мы свободны, как птички, может быть, полетим? — вопросительно взглянула она на штурмана. — Только Зал почему-то нам не отвечает…

— Вот будет прикол, если мы что-то сделали не так, и Зал накрылся, — веселья в голосе штурмана не было. Он выглядел слегка пришибленным и явно пытался скрыть за напускным весельем собственную растерянность. — Шер… Ты ведь… от очень многого отказалась. Из-за меня. А Зал сказал — наградить. Что, если ЭТО и было твоей наградой? Вдруг они не размениваются на мелочи вроде Галактической Империи, и у них наградой считается что-нибудь не ниже богов?

Шер слушала Ника и серые глаза становились больше. Звёзды, да от чего она там отказалась? Он всерьез полагает, что она что-то важное для себя потеряла? Принесла в жертву? И ещё и переживает…

— Ну… Ник, знаешь… Быть богиней… — она спрятала улыбку в уголках губ, — для Полы Каррады, девчонки с не самых верхних уровней Корусанта — этого слишком много. А для Шерги Вийяр, жены штурмана Николауса Вийяра — этого ничтожно мало, по сравнению с тем, что у неё есть, — и было непонятно шутит она, или говорит это всерьёз.

— Просто очень хочу, чтобы ты была счастлива без оглядки на меня, — негромко сказал штурман. — Чтобы у тебя не было сомнений, которые могут лишить тебя чего-то важного и нужного, понимаешь? Хочу быть крылом, а не оковами… Хатт. Не получается у меня сказать. В слова не умещается… Всегда отличался чёткостью формулировок, а теперь язык заплетается.

Постепенно свечение деревьев затихало. Улеглись пульсирующие волны неведомой энергии, померкли краски.

— Зал? — еще раз окликнул Ник. — Мы пошли, или ещё что-то от нас требуется?

— Куда именно вас доставить? — уточнил бестелесный голос.

В самом деле — куда?

Несмотря на то, что она от перечувствованного ощущала себя опустошённой, слова Зала вызвали в душе Шер лёгкую тень грусти. Миссия выполнена. Всем спасибо. Все свободны…

— Скажите, Зал… Если я ещё могу что-то спрашивать… — уточнила она. — Камни жизни будут всё время подпитываться информацией и энергией, которая может поступить до "часа Х"? А что произойдёт потом, когда их час настанет?

— Вы не можете получить эту информацию, — голос Зала был мягким, но непреклонным. — Ваш уровень доступа изменился.

Шер понимающе кивнула. Что ж… Неутешительно, но вполне ожидаемо…

— Ну, если мы больше ничего не можем сделать для вас, то, наверное, остаётся попрощаться? — тихо вздохнула она и бросила ещё один взгляд на сад живых камней, на нетленные улыбки на нетленных лицах. — Скорейшего возрождения и возвращения вашему Народу… И жаль, что мы ничего не узнаем о его культуре и истории…

Голос вежливо поблагодарил. Ник кивнул, поднялся на ноги — неуверенно, словно ожидая подвоха от собственных ног, подобрал шлем и перчатки, взял Шер за руку.

— Пойдём?

На полу под деревом осталась лежать серебристая подвеска.

Зона перехода вывела их в коридор, припорошенный нетронутой пылью.

— Кажется, мы здесь ещё не были, — заметил штурман. — К лифту?

— Ты предлагаешь здесь ещё побродить? — скептически улыбнулась Шер, оглядываясь. — Да, кажется, мы шли не этим путём… Хотя отсутствие следов — при их играх с пространством — ещё ничего не обозначает… Ник, — вдруг тихо произнесла она. — А если это я лишила тебя своим желанием не расстаться с тобой чего-то чрезвычайно значимого для тебя, для твоей одарённости?

— Ты думаешь, одарённость настолько много для меня значит? — Ник усмехнулся. — Ничуть не больше, чем то, от чего ты отказалась. Жизнь, в которой тебя больше нет, мне не нужна…

Несколько шагов по нетронутой тысячелетия пыли — и перед ними оказалась дверь лифта.

— "Коридоры кончаются стенкой. Ну, а лифты выводят наверх", — с явным облегчением процитировала она, несколько переиначив последнюю фразу. Как легко привыкнуть к хорошему, в смысле — к отсутствию шлема и перчаток… Но там, наверху, их по-прежнему ждёт чёрное небо и абсолютный ноль… — Ну, откройся, что ли, — вздохнула Шер и вслед за Ником водрузила на голову шлем. Дверь лифта скользнула вниз….

Пока кабина шла вверх, штурман молчал, обнимая жену, и следил за собственными ощущениями. И всё-таки поймал тот краткий миг ничего, который они не замечали раньше, спускаясь и поднимаясь. Скребущий холодок списывался сознанием на общее напряжение из-за непривычной обстановки.

— Зона перехода, — пробормотал Ник, делая отметку. Выходило, что зону кабина проскакивала примерно на глубине примерно сотни метров. — Идём сразу на базу, или?

— Или в залы общего доступа? — подняла на него глаза Шер. — На этом милости Зала кончаются. Мне кажется, я упустила шанс узнать побольше об этой цивилизации… Среди этих улыбающихся мёртвых лиц было неловко забрасывать Зал вопросами…

— Узнать мы бы может что-то и узнали, — отозвался штурман. — Вот смогли бы понять? Попробуем поискать в других местах. Может быть, то, что мы найдём, окажется более познавательным, чем ответы хранителя этого мавзолея.

— Вот и я тоже об этом подумала! — оживилась Шер. — Теперь, когда мы хоть что-то увидели, возможно, мы заметим и поймём гораздо больше — мы уже немного подготовлены всё-таки… У Зала работа такая — не пущать и скрытничать, иначе они бы не просуществовали ста тысяч лет, но если мы сами попытаемся разобраться… Дерзнём, а? — вопросительно взглянула она на штурмана.

— Непременно, — пообещал ей Ник.

Айрен не заметила того момента, когда изменилась обстановка в зале. Только что было слышно, как негромко переговариваются остальные, и вдруг всё стихло.

Она была одна.

Нет. Не одна. Напротив неё в воздухе проступил силуэт старца: аватара Зала пришла к ней.

— Вестник Айрен, — обратился к фалиенке Зал, — ваше прибытие на Арку радует и печалит меня.

Фалиенка слегка наклонила голову на бок, чутко и с удивлением ловя каждое слово. Обращение Зала к ней напрямую казалось странным. Ведь все их мероприятие было затеяно ради прибытия сюда Ника и Шер, разве нет? И это обращение… Остальных этот старик называл спутниками.

— Вестник? — переспросила она, — радует и печалит?

— Вы здесь — значит, моё время подходит к концу, — голограмма неожиданно приняла сидячее положение, так что их глаза оказались на одном уровне. — Вы здесь, и это радует, потому что теперь я буду свободен. Вы здесь, и это печалит, потому что для галактики наступают тёмные времена… Великий враг пробуждается. Народ не смог изгнать его навсегда, но оставил оружие, которое однажды вы найдёте — или оно найдёт вас и других Вестников. И тогда у вас будет шанс победить.

— Хм, — ящерица задумалась.

То, что говорил Зал становилось еще более странным. Но вряд ли он врал. Зачем? Такое древнее, могущественное существо вряд ли бы стало до этого опускаться.

Но все равно, услышанное плохо укладывалось в голове.

— Значит… Существует некий Враг. Древний и могущественный. Настолько могущественный, что окончательно с ним не смогла справиться даже цивилизация, построившая всё это.

Она обвела рукой окружающее их пространство.

— Но при этом существует оружие, способное с ним справиться. Которое нужно найти мне. Или найти других Вестников и искать уже вместе с ними. И даже это самое оружие дает лишь шанс на победу…

Она нахмурилась, машинально потерев переносицу.

— Что за оружие, где искать, как опознать других Вестников, когда все должно начаться, что еще известно о Враге?

— Я должен вас предупредить, Вестник Айрен, — начал Зал, — что вы забудете этот разговор. Память о нём способна привести вас к поражению ещё до того, как настанет час битвы. Народ успел создать то, что способно покончить с угрозой раз и навсегда. Были созданы и запущены программы, которые приведут к появлению Вестников — разумных, способных овладеть и управлять оружием. Оно выглядит как набор предметов, на первый взгляд не связанных друг с другом… В прошлом Вестники появлялись неоднократно, находили оружие и вступали в сражение, но каждый раз у них получалось лишь отдалить новое вторжение. Эта схватка будет последней, Вестник Айрен…

Зал помолчал несколько секунд.

— Каждый из Вестников найдёт свой предмет. Как только элемент набора будет активирован, он начнёт поиск остальных. С этого момента все события будут вести к встрече Вестников. Только все вместе они смогут добиться успеха… Это то, что известно мне, Вестник Айрен. О враге я знаю лишь то, что он существует, что он снова начал вторжение. Он уже близко. Поэтому я должен спросить: что я могу сделать для вас?

Фалиенка медленно кивнула и задумалась.

Вот уж чем она в жизни заниматься не собиралась, так это спасением мира от неведомой угрозы. Но, с другой стороны, она и близко не думала, что что-то будет угрожать галактике.

А ей не хотелось, чтобы что-то угрожало привычному ей миру. Даже если сейчас этот самый мир уже изменился, превращаясь в незнакомое и более опасное место. Но интересное.

А ведь если мир будет уничтожен — она тоже не выживет.

Вот и получалось, что единственное, что оставалось — ввязаться во всю эту авантюру. И надеяться, что получится её пережить.

А для этого нужно было максимально повысить собственные шансы на выживание.

Айрен задумчиво смотрела на потолок, любуясь росписью и продолжая думать. Оружие, доспехи, какая-то информация отпадали сразу. Если она не запомнит этот разговор, значит, и ничего материального унести отсюда не сможет. По крайней мере — чего-то действительно полезного. К тому же — артефакты можно потерять. И их могут банально украсть.

— Не знаю ваших возможностей, но… — наконец заговорила Айрен. — Я не так давно получила травму. Удар головой. Потеря памяти. Потеря формы. Ослабленный контроль Силы. Мне нужно восстановиться. Желательно — полностью.

— Это в моих силах, — сказал старец.

В следующий миг фалиенка словно со стороны увидела, как её тело расплывается облачком молекулярной взвеси. И снова собирается в привычный ей облик. С единственным исключением.

У неё не осталось ни одного шрама.

Айрен шумно выдохнула. И просто растянулась на полу. Ей сейчас уже было все равно, как это выглядит со стороны.

Просто — ровное дыхание и медленная аккуратная оценка состояния.

Идеально. По всем параметрам идеально. А как охотно отозвалась Сила…

— Впервые мне хочется изобразить какой-нибудь религиозный жест, — призналась она, — только что-то ни один в голову не приходит.

— В этом я тоже могу помочь…

Перед Айрен в воздухе повис небольшой, но достаточно толстый томик.

— Хм, — ящерица с интересом полистала книжку, — о… вот этот прямо идеально подходит. Явно что-то из примитивных религий, благословение плодородию. Только что-то я стесняюсь его показывать тем, кто настолько меня старше.

Она усмехнулась, захлопывая томик, который тут же исчез из её рук.

— Хорошо, что я всё это забуду, — хмыкнула фалиенка, — было бы просто невозможно сражаться с теми, с кем не справилась такая цивилизация, как ваша…

Айрен задумчиво покрутила запястьем — под скафом не было видно чешую, но она знала, что никаких следов на ней больше нет.

На её теле вообще не осталось никаких следов обучения.

— Нет, этого недостаточно. Мне нужна Сила. Максимум возможного.

— Вестник Айрен, — мягко сказал Зал, — вы ведь понимаете, что пределов нет?

— Максимум возможного для меня, — кивнув, уточнила она. — Хотя было бы, конечно, интересно заглянуть за свои пределы. Но боюсь, я после этого потеряю себя, а этого я не хочу.

— Себя — нет, Вестник Айрен, — аватара покачала головой. — Но этот мир — наверняка.

— А есть другие миры?

— Разумеется, — ответил старец. — Их великое множество. Но любой из них способен удержать Одарённого лишь до какого-то уровня развития. Если его перейти…

Перед Айрен появилось изображение яйца. По нему побежали трещины, кусочек скорлупы откололся… И вот уже птенец машет едва оперившимися крылышками, выбираясь из ставшего слишком тесным убежища.

— Вы не сможете вернуться назад.

— Хотела бы я узнать, каково это… Но не сейчас. Потом, когда меня перестанут держать дела этого мира.

— Вы получите то, что просите, Вестник Айрен, — аватара склонила голову. — Но вам потребуется время для того, чтобы освоиться в новых пределах. И вы не будете помнить о том, что стали сильнее.

Она снова кивнула, но всё же спросила:

— У меня будет это время?

— Не очень много, — это было неутешительно, но по крайней мере честно. — И вы достаточно опытны, чтобы быстро понять, что что-то изменилось.

— Даже не представляю, что я подумаю, когда осознаю, что сил стало больше. Но, уверена, объяснение для себя я придумаю.

В Силе шевельнулся тёмный, чешуйчатый зверь, что всегда был её сутью. Плотно свернутые крылья разворачивались, голова на длинной шее поднялась. Зверю сейчас не было нужно прятаться, казаться меньше, безопаснее. И он с удовольствием потянулся, расправил крылья и затрубил, давая выход переполняющей его энергии.

Как же восхитительно было снова чувствовать весь мир на кончиках пальцев. Чувствовать Силу. И — собственную силу. Ей было сложно придумать что-то доставляющее большее удовольствие.

— Мои спутники, — продолжила Айрен, — такую задачу не решить в одиночку. Могут ли они получить что-то?

— Каждый из них сейчас беседует со мной, — старец снова улыбнулся. — Они получат то, что хотят.

— Хорошо, — Айрен тоже улыбнулась, — значит — мы справимся. Со всем.

Мир мигнул.

— Мы возвращаемся, — услышала она голос капитана.