Подземелье

Глава 105

Зур’дах знал, таким самоуверенным Маэля делает его четвертый круг — самый высокий после него в группе. Но вот будут ли у него шансы со старшими, гоблиненок не знал. И ему было очень интересно, что покажет этот хвастун.

Он ведь особо не наблюдал за Маэлем на тренировках, поэтому смутно представлял себе на что тот способен. Да, однорукий занимался с ним отдельно, но научился ли он там чему-либо было неясно. Все-таки остальные тренировались много, но далеко не каждый мог дать сегодня старшим достойный отпор.

Ничего себе! — сразу удивился Зур’дах скорости Маэля.

Тот был очень быстр. Намного быстрее любого из детей. Раньше он ни разу не интересовался, кровь какого насекомого в этом мальчике, но теперь…теперь ему стало любопытно.

Своему сопернику, который сразу кинулся на него, Маэль в скорости нисколько не уступал. Пока что. Старший атаковал серьезно, без дураков, однако все удары приходились вскользь, не нанося вообще никакого урона. Мальчишка ухмылялся.

— Да посильнее вдарь! Чего ты мнешься? Давай-давай!

Маэль начинал подначивать своего соперника. Двигался он странно, не так как их учили, но скорость придавала его движениям какую-то природную грацию. Вроде бы часть движений была похоже, но словно всё то, чему их учил однорукий само собой видоизменялось в его исполнении. Ноги выписывали не полукруги по полу, а восьмерки.

Вся скорость Маэля, что естественно, была основана на удивительной работе ног. Те же удары руками, которые он наносил, по скорости сильно проигрывали его работе ног. Зато увороты, уходы, полупрыжки, сближения — всё это было очень быстро и очень отточено.

Но не только Зур’дах не ожидал такой скорости от мальчишки — его соперник тоже был неприятно удивлен. И в первые мгновения боя пропустил два удара. Легких. Да еще и ногой.

И когда он только успел их нанести? — подумал Зур’дах запоздало.

Большинство детей не использовали ноги в бою, так как однорукий этому их не учил. Маэль же был в другой ситуации: ударам ногами его почти каждый день дополнительно тренировал Тар’лах и удары были хорошие, точные. С помощью своих измененных ног он возвышался над всеми остальными, и был действительно вторым по силе после самого Зур’даха.

У Саркха против него не было бы никаких шансов! — отчетливо понял гоблиненок.

Маэль очередными двумя осторожными уворотами ушел от ударов противника. Атаковал он по-прежнему легко, скорее прощупывая оборону противника. Дотянуться до лица оппонента он не смог бы, но однорукий сразу им объяснил, что удары в туловище, в живот, в пах, могут быть даже эффективнее ударов в лицо.

Старший посерьезнел. Сначала он относился к Маэлю как к досадному недоразумению. Думал, что как и его собратьям, ему предстоит просто подержать малого на блоках, уворотах, легонько атаковать, и закончить по команде наставника. Но прошла минута и он занервничал. Подобной прыти и отточенности движений он просто не ожидал.

— А мы драться будем? Или только бегать друг от друга? — уворачиваясь в очередной раз невинно спросил Маэль.

— Заткнись! — рыкнул на него старший.

— Ой, как грубо, гнида навозная.

И старший действительно начал выбешиваться от таких подначек и оттого, что не мог как следует попасть по малому. Удары вскользь не в счет.

— А ты чьи ядра жрал? Улиток, раз такой медленный? Может слизней?

— Да хавальник ты закрой уже!

— А я успеваю и уворачиваться и говорить.

— Маэль! Хватит болтать! — рявкнул однорукий.

— Как скажете, тренер, вот только закончу с этим переростком. Вымахал и стал медленным — какой он боец?

— Маэль!

— Молчу-молчу.

Удары Маэля руками до цели почти не доходили, но вот легкие тычки и подножки сильно досаждали противнику. А в них Маэль оказался мастер. Всегда успевал уйти от ответной атаки.

Не будь у меня седьмого круга, я бы уступал ему в скорости ног. — понял Зур’дах.

Но даже с такими молниеносными уворотами и передвижениями его всё же достали: оба раза старший контратаковал именно в тот небольшой момент, когда Маэль не успевал доразвернуться.

— Оооо…ты умеешь попадать? Я уж думал еще медленнее двигаться, чтобы ты попал, мазила!

Маэль ухмыльнулся, и действительно ускорился. Те удары не были сильными и нисколько его не смутили.

Будто намеренно, он пропустил еще два удара и тут же выпалил:

— А посильнее можешь? Бьешься как беременная старуха!

Старший стиснул челюсти и движения его стали жестче, резче, в них явно прибавилось силы. Он полностью перешел в атаку. Не бездумную, но всё же пришлось игнорировать защиту, пропуская легкие, и не особо заметные удары Маэля. Дистанция между ними сократилась максимально.

А дальше мальчишка совершил неожиданный финт, увернувшись от очередного удара старшего: он поднырнул под руку, и, оттолкнувшись от пола как кузнечик, выстрелил в подбородок старшего всей мощью своей головы.

Раздался глухой звук.

По обоим рядам детей прокатился дружный вздох. Все поняли насколько это должно быть больно.

Что-то явно хрустнуло и…сломалось.

Такому приему однорукий нас не учил. — заметил Зур’дах.

Старшего приложило настолько сильно, что пару мгновений он не мог прийти в себя и ошеломленно тряс головой.

Но Маэль не дал ему времени прийти в себя — не мешкая ни секунды, изменной ногой он ударил по яйцам противника и тот согнулся уже окончательно, держась за пах. Боль, очевидно, была неимоверная.

— Как причиндалы, старший? Все целенькое? Или добавки надо?

Однако Маэль зря расслабился. Бой еще не закончился. Эти слова будто что-то взорвали внутри старшего и он резко вскочил. Глаза его вспыхнули синим и будто одновременно с этим боль прошла. Мальчишка попытался отскочить, но старший стал быстрее. В разы быстрее. Глаза продолжали пылать и он в два прыжка догнал Маэля. Удар. Второй. Оба в цель, и оба сильные, Зур’дах услышал характерный глухой звук попадания, а Маэль буквально вылетел из круга. Хохоча.

Это было больно. — сочувствующе подумал Зур’дах, помогая Маэлю подняться.

В тот же миг раздался недовольный голос Наставника:

— Жарс! Остановись!

Предупреждение понадобилось потому, что старший кинулся вдогонку за всё еще смеющимся Маэлем и был готов продолжить бой. Сейчас он послушно застыл, пыхтя от злости.

— Видели, видели⁈ Этот слабак использовал кровь! Кровь запретили использовать, придурок! — Маэль почти кричал,- Даже победить не можешь честно! Да таких как ты у нас бы уже скормили тшаркам, бесчестный ублюдок. Чтоб тебе крысы яйца выели, вместе с твоим ничтожным хоботком. Мразь.

Маэль презрительно сплюнул.

— Маэль! — рявкнул однорукий, призывая мальчишку заткнутся.

— Накажите его! — указал он пальцем на старшего, — За нарушение полагается наказание.

— Накажут, не сомневайся.

— Сто плетей!

— Так, Маэль, — раздался голос черного гоблина, — Лучше заткнись и сиди тихо, а то сто плетей сейчас влетит тебе, понял?

Мальчишка враз затих, уловив серьезность в голосе Наставника.

— Теперь ты, — обратился Харт уже к своему ученику, — Сказано же ясно было — без использования Крови, а ты что сделал?

Подросток мигом понурил голову и, продолжая держаться за пах, побрел к своим. Глаза его уже не сверкали, стали обычными.

Маэль вывернулся из рук Зур’даха и второго мальчишки, и отряхнулся.

— Видали, как я его? — подмигнул он своей группе. Несмотря на довольный вид, на теле его уже вспухали гематомы — старший бил совсем не по-тренировочному, совсем как та девка Кайру.

— Вообще-то, — раздраженно заметил Саркх, — Это он тебя вздрючил!

— А ты молчи, тебя даже не побили как следует, — не достоин! — ухмыльнулся в ответ Маэль, усаживаясь рядом с Кайрой и Зур’дахом.

Через пару мгновений Старший Наставник, поднимаясь с пола, вновь обратился к нему:

— Ты, малец, тоже виноват. У нас тут тренировочный бой — понятно, что бить можно куда угодно и как угодно, особенно вам, щенкам, но надо закономерно ожидать, что противник выйдет из себя, если ему отбить яйца. Ну а ты, Жарс, конечно тоже свалял дурака — пропустить такой очевидный удар от малолетки…Видимо, — добавил он в конце, — я переоценивал твои силы. Нужно тобой заняться. В бою это была бы смерть.

Зур’даха же интересовало другое — как он использовал кровь так, чтобы резко ускориться и унять боль.

— А теперь посмотрим на твоего…лучшего. — сказал черный гоблин идя в центр круга.

— Зур’дах! — окликнул гоблиненка однорукий.

Теперь я.

Зур’дах прищурился глядя на черного гоблина. Тот уже стоял в центре круга, а он только начинал идти. Нарочито медленно. Всё потому что он хотел использовать Баланс. Он ни разу не показывал его на тренировках однорукому, но знал, что при удачном стечении обстоятельств может его активировать. Надо только чуть больше времени.

— Живее, Зур’дах, — рявкнул однорукий, — Не заставляй Наставника ждать. Пошевеливайся!

Надо пробовать!

Шаг — и Зур’дах споткнулся.

Не оно.

Еще два шага — и еще раз он споткнулся, едва не упав. От группы старших раздался хохот и смешки, особенно громко было слышно Турхуса и ту девку.

Еще раз!

Вновь ничего. Тело не ощутило никаких изменений.

Оказавшись внутри круга он споткнулся еще раз. Теперь он падал гораздо ниже, стараясь прочувствовать расслабленность свободного падения. Почти врезавшись в пол, он заметил непонимающий взгляд Старшего Наставника.

Сейчас у него даже нога подвернулась. По-настоящему.

— Тар’лах, что с твоим учен…

Тело Зур’дах свободно летело вперед, в черного гоблина. За миг до пола он еле удержал равновесие, но за шаг от Харта выровнялся.

Внутри возникло ощущение приятной тяжести. Невидимый шар регулировал его движения. Упасть в таком состоянии было просто невозможно. Легкость расплылась по рукам и ногам.

Есть! Баланс со мной. Почувствовал!

Движения из резких и дерганных стали плавными. Всё внутри заполнило спокойствие. В таком состоянии ошибиться невозможно. Любое движение — правильное, потому что это Баланс — естественное состояние тела.

Наставник не атаковал. Дал сделать это Зур’даху первому.

Гоблиненок не думал, а просто атаковал. Ожидаемо первые удары прошли мимо. Глаза Наставника внимательно следили за каждым его движением и…сам он будто что-то понял, заподозрил.

Через десяток секунд он стал легонько атаковать. Делать проверочные тычки, проверяя скорость реакции. Уворачиваясь, Зур’дах заметил, что ладони черного гоблина отличаются от остального тела — они были покрыты мелкой-мелкой чешуей, не черной, а темно-зеленой. Просто издалека это было незаметно.

Так вот какая часть тела у него измененная! — понял Зур’дах, — Руки, как и у меня.

Правда, всего лишь ладони.

И это всё? Это значит, что у него круг ниже моего?

Однако по скорости было совсем не похоже. Черный гоблин двигался легко и быстро, и, похоже, это была далеко не вся скорость, которую он мог показать.

Зур’дах чувствовал легкое волнение из-за того, что хотел показать всё что может, а не опозориться как большинство. Ведь его выделили и выставили как самого сильного, и оказаться вот так на виду, было для него совсем непривычно.

Надо успокоиться.

Он уже знал, что любые негативные эмоции влияют на Баланс, нарушают его течение.

Несколько удачных уворотов, и всякие тревожные мысли покинули сознание. Зур’дах отлично видел каждое движение Наставника, не забывая следить и за его ногами, ожидая возможной подсечки или удара.

Уворот. Удар. Уворот. Удар. Воздух свистел в ушах. Гоблиненок двигался даже быстрее, чем на спаррингах с одноруким, потому что противник вынуждал его к этому.

Движения Зур’даха были плавными, он легко скользил ногами по полу и одновременно разворачивался, встречая блоком атаки черного гоблина. Он не боялся принимать многие атаки на блок, потому что знал крепость своих рук.

Черный гоблин добавил силы в свои удары, и вот их уже Зур’дах почувствовал. Он подставлял под них ладони, и теперь от каждого удара аж кололо. Сильные удары. У однорукого были не такие.

Наставник Харк гонял его, заставляя постоянно уворачиваться. Скоро он подключил и подсечки. Этого гоблиненок ожидал, поэтому не попался на это. Если бы не Измененные руки, ни одного удара черного гоблина он бы не смог заблокировать.

Сильные удары. И это он еще бьет не в полную силу.

Гоблиненок тем временем всё больше и больше ощущал ту самую плавность и центр тяжести, — воображаемое ядро. Вправо-влево, вправо-влево. Словно чем дольше он его использовал, тем лучше понимал.

Не спешить.

Всё происходило быстро и плавно. В этом и проявлялся Баланс — сочетание этих двух качеств. Во всяком случае, так его понимал Зур’дах.

Гоблиненок пока не знал как его применять в атаке, только в уклонении. Секунда за секундой, он всё лучше всем телом чувствовал плавность, будто он зашел в воду и медленно разводил по ней руками.

Голова Наставника удивленно склонилась набок, после того как Зур’дах уклонился от десятка очень быстрых ударов подряд, при этом ни на мгновение не замешкавшись.

Зур’дах раскачивался как маятник, и внутри он ощущал эти колебания, этот ритм, но с виду продолжал делать те же самые движения, что и остальные дети: полупрыжки, полукруги увороты, вот только выглядели они слишком плавными, будто бы совсем не боевыми. Мягкими. Так кошка потягивается, просыпаясь.

— Хорошо. Уклоняться ты можешь, это я понял, а теперь не бойся, покажи что можешь в атаке. — ухмыльнулся черный гоблин.

Видимо те тычки за полноценные атаки он не считал. Да и сам Зур’дах помнил, что такое настоящий удар, — такой может разворотить мешок.

Вот дерьмо! — подумал Зур’дах.

Но не потому, что он боялся настоящей атаки, он просто хотел продолжить это перекатывание тела с одной позиции в другую. Впервые он делал это на такой скорости и впервые против кого-то. Кого-то сильного.

А сильные удары из-за зажатости могли убрать Баланс, разрушить это ощущение свободы.

Когда тренировался один он уже пробовал наносить мощные удары во время Баланса — он сразу исчезал.

Но если Старший Наставник сказал атаковать — надо атаковать.

Хорошо. Попробую.

Начал гоблиненок с самых простых ударов. Уже не тычки, но ощутимые удары, которые использовались как учил однорукий, — для прощупывания дистанции.

Черный гоблин на время даже перестал атаковать, давая ему возможность делать, что он хочет.

Удар. Удар. Удар. Под каждый черный гоблин без опаски подставлял свои ладони.

В короткие моменты соприкосновения их рук гоблиненок понял — ладони черного гоблина будут потверже некоторых камней.

Зур’дах пытался атаковать расслаблено, но без боковых размашистых ударов. Просто напирал вперед. Ноги были легкими как никогда. Руки, впрочем, тоже.

— Давай! Помощнее! Это не удар! Что ты шлепаешь меня-то. Представь, что вместо меня тут тварь из подземелья.

Гоблиненок продолжал. Чередовал два слабых удара, два помощнее. Он не знал в какой момент прекратиться Баланс и та легкость ног, которую он давал, поэтому наращивал силу удара постепенно. Скоро от его ударов о ладони старика стали раздаваться звучные шлепки. А еще он заметил, что старик наращивает темп, руки уходили вправо-влево всё быстрее и быстрее. Попробуй попади.

Гоблиненок попробовал вложиться по-полной. Так как бил мешок. От стопы и до кулака, проводя удар через все тело.

Бам.

Кулак аж онемел.

Я прям хорошо вложился, а он и не заметил!

Надо еще раз.

Этот удар получился не хуже прежнего. А может и лучше. И вновь кулак онемел.

Между ударами Зур’дах делал несколько уворотов, и плавных покачиваний, все для того чтобы расслабить тело, которое уже начало зажиматься.

Черный гоблин подставлял ладони с невозмутимым лицом, будто по-прежнему не ощущал всех его ударов.

Внутри Зур’даха аж вскипела злость.

Сейчас так ударю! — пригрозил он мысленно Наставнику.

Со всей силы. Я знаю как, надо только…

Сначала тело было расслабленное. Полностью, будто он и не находится в бою. Гоблиненок сменил расстановку ног, оттолкнулся левой ногой и выстрелил вперед всем телом как хлыстом, на конце которого был кулак.

Бам!

Кулак отдался резкой болью. Впервые Измененная кожа Зур’даха столкнулась с чем-то, что бить больно. Ладонь Наставника лишь легко дернулась.

Больно!

В этот же момент Зур’дах понял, что потерял ощущение Баланса. Он стал двигаться обычно, и после такого долгого периода легкости в теле это было невыносимо. Тело вновь стало тяжелым, почти грузным. Он ощутил уставшие от ударов руки, но особенно сильно ощущались горящие от напряжения ноги, забитые от постоянных прыжков и уворотов.

Наставник, заметив что с движениями мальичшки что-то не то, что он стал медленнее, зажатее, сразу перешел в атаку. Быстро сблизился, Зур’дах хоть и видел оба движения, уклониться сейчас, после резкой смены ритма не смог. Два тычка, в плечо и в грудь — и гоблиненок отлетел за пределы круга и грохнулся на пол, чудом не долбанувшись головой.

— Ух… — выдохнул Зур’дах, почти сразу поднимаясь.

— Закончили, малышня, — прозвучал голос Наставника, — Тар’лах, ко мне! — подозвал он однорукого.

Удары Наставника были болезненные, но терпимые. Самое неприятное, что от удара в грудь у него перехватило дыхание и сейчас он не мог нормально глотнуть воздуха и задыхался.

— Зур’дах! — подскочил к нему Маэль и Кайра, — Ты как?

Гоблиненок махнул рукой, что нормально, хотя от недостатка воздуха и зажатости в грудине слезы выступили.

— Тренировка закончена! — громко сказал однорукий, — Идите в казарму, дорогу знаете, я скоро вернусь. Отдыхайте. Дах даст вам смесь.

Старшие пошли за Старшим Наставником, с ним же пошел и однорукий.

Зур’дах был и доволен и нет. Да, у него получилось в бою использовать Баланс, и довольно долго, как ему показалось. Хотя, конечно, время в бою шло по своим законам, и он не знал сколько прошло времени, однако тело было вымотано так, как после самых тяжелых тренировок.

Самым неприятным было то, что первый же мощный удар, выбил его из Баланса. Это, конечно, было плохо.

Однорукий сидел вместе с Старшим Наставником и молчал. Потому что сказать было нечего. Он сам был удивлен тому, что увидел на площадке.

— Почему ты мне не сказал, что мальчишка обладает врожденным Балансом? — спросил черный гоблин.

— Когда я это узнал, вас уже не было…Тем более, у него получилось всего лишь один раз, и я собирался дождаться вашего возвращения…

— Правильно решил. С Балансом ситуация сложная, неправильные тренировки могут только испортить всё.

— Я ему запретил пытаться его тренировать.

— Вижу я, как он тебя послушал.

Однорукий сглотнул.

— Ладно, расскажи про первый раз, как это случилось?

Тар’лах без утайки рассказал про попытку довести ребенка до полного изнеможения.

— И больше ты так не делал?

— Нет, я же говорю, я решил дождаться вашего возвращения. Это случилось больше месяца назад.

— И на тренировках у него не было повторения?

— Нет, ни разу.

— Хорошо. В любом случае Балансом следует заняться. Ты же понял, зачем он спотыкался?

— А? Вначале? Те два раза? Я думал он дурачится, понабрался от Маэля…

Харт громко и разочарованно вздохнул.

— Ты знаешь, я склоняюсь к тому, что мальчишку надо от тебя забрать уже сейчас и тренировать самому. Ты со своими кулачными боями все мозги себе отшиб. Как можно не заметить, что мальчишка нашел рабочий для себя способ почувствовать баланс?

— Я…

— У него скорее всего один раз вышло ощутить Баланс, когда он споткнулся. Вот он и натренировал его так. И вот это уже плохо! Баланс не терпит подпорок, подобные вещи могут загубить это умение, даже если оно врожденное, не станешь же ты спотыкаться в бою? Тебя сразу убьют. А такие вещи запоминаются телом быстро, отучить от них сложно. Надеюсь этот метод не так крепко вбился в него.

Наставник выдохнул.

— И еще кое-что, ты сказал, что у него седьмой круг.

— Так и есть, алхимик проверил и записал седьмой круг, да и мальчишка сам подтверждал это.

— Так вот, скорость его значительно выше, чем у седьмого круга, это странно, но для него хорошо. Уж я-то знаю скорость бойца каждого круга вплоть до пятнадцатого, с каждым из таких я дрался, и не раз.

— Может это из-за баланса? — предположил однорукий.

Старший Наставник посмотрел на него как на идиота.

— Баланс никак не влияет на скорость! Баланс — о другом.

— Мне этого никто не говорил.

— Стал бы тебе это кто-то говорить, — хмыкнул черный гоблин, — Вообще, огромное заблуждение думать, что только бойцы или воины обладают балансом — это не так. Знавал я как-то одну очень толстую гоблиншу…вашу, из зеленых…

Тар’лах навострил уши. Наставник редко что-то рассказывал, и тем более что-то новое, а не тысячи раз повторенные истории.

— Так вот…Можно было подумать, что она так плавно и медленно ходила потому, что у неё было огромное тело, которым быстрее передвигаться просто невозможно. Случаем мне выдалось переночевать у нее парочку недель, и я сразу все понял. Баланс… врожденный баланс. Она двигалась так плавно не из-за тела, а просто потому, что так удивительно с помощью Баланса ощущала свое тело, хотя, как ты понимаешь, ничем кроме готовки, уборки и стирки в своей жизни не занималась. Баланс, Тар’лах, скорости не прибавляет, он лишь позволяет использовать тело без тех зажимов, закрепощенностей, которые сковывают его. С Балансом ты прекращаешь совершать лишние, ненужные движения, тело двигается как у дикого животного. А для бойца подобное, уже солидное преимущество.

Однорукий слушал раскрыв рот. Такого про баланс он не знал, и никогда ни от кого не слышал. Да и мало кто об этом знал.

Однако, это было всё — Харт сказал всё, что хотел. История оказалась короткой. А потом вдруг он вспомнил слова Наставника — он ведь сказал «врожденный Баланс»? Тар’лах и сам так выражался, но это ведь значит…что Баланс есть и не врожденный?

Взгляд его скользнул по Старшему наставнику. Единственный среди гоблинов в Ямах, на ком не было ошейника, — он был свободным, жил и работал тут, потому что так хотел. Ему нравилось тренировать детей.

— И еще вот что, — сказал после минутного молчания черный гоблин, — Посмотри сюда.

Однорукий повернул правую ладонь. Измененную ладонь.

Если бы Тар’лах не сидел, он бы упал. От удивления.

Измененная Ладонь наставника была полностью опухшей.

— Да, Тар’лах, тем последним ударом мальчишка отбил мне ладонь. Давно мне по ней так не лупили. Я и забыл, что может быть так больно. И знаешь, хорошо что ты сказал мне самому с ним стать — таким ударом он мог кого-то из моих серьезно покалечить, если не больше.

Десяток мгновений они молчали. А Тар’лах вспоминал, какой же круг у Наставника? Шестнадцатый? Семнадцатый? Он точно не знал, об этом лишь слухи ходили.

— Ну и самое главное — ты их хорошо обучил, но достаточно уже с них кулаков, основы они знают, пришло время учить их драться оружием и…и пора им научиться использовать Кровь.

— А не рано?

— Тар’лах! Если я говорю тебе что-то делать, ты не спрашиваешь, а делаешь, понял?

Однорукий мрачно кивнул.

— Дети могут выйти на Арену раньше чем ты или я думаем.

— Но Айгур к товару относится бережно, он не станет терять попусту тех, за кого заплатил. А дети — это деньги.

— Если только их смерть не принесет еще больше денег.

Тар’лах побледнел.

— В смысле?

— В Тхер Гхоле, как я слышал, планируются большие Игры. А Игры — это всегда много смертей. Детских смертей.

— Как скоро?

— Не так и скоро, года через два — ты сам знаешь, что такие события в спешке не делают, туда приглашают слишком многих важных…особ, даже с Нижних ярусов. Пока это только слух, но кто знает… Так вот, с завтрашнего дня начинай тренировки с кровью, у особо бездарных детей это может занять больше года, а это слишком долго.

— Да, Наставник.

— Подучи этого мальца всем тем грязным бойцовским приемам, которые знаешь — слишком уж он прямолинеен, тот же Маэль изобретательнее. Балансом я сам с ним займусь, но не раньше чем через несколько недель.

— Сделаю. — кивнул однорукий.

— Остальные…посредственности. Только эти двое стоят внимания.

Однорукий сглотнул.

— Всех не спасти, учи самых лучших, чтобы они оставались живыми.

Он развернулся уходить.

— А, да, наверное еще та девочка, да, она хорошо двигается, жаль моя дурочка не дала ей возможности показать всё. Слишком уж вспыльчивая. Привыкла, что она единственная девочка — боец и всё внимание ей. Ладно, иди. И завтра же начинай их чувствовать свою кровь. — напомнил черный гоблин.