Подземелье

Глава 25

Растения не желали пропускать никого просто так. Однако оглядываться на других просто не было времени. Зур’дах увернулся от второго шара, от его тянущихся щупалец. Рубанул второго, увернулся от первого.

Приходилось вертеться как юла. Хорошо хоть сейчас его тело, став чуть быстрее после Поглощения ядра, поспевало за атакующим растением.

Но, похоже, резать эти отростки было бессмысленно.

На его глазах разрезанные стебли в один миг переплелись между собой и восстановились, став вновь одним целым.

Должна же быть какая-то точка, мозг этого растения.

Мысль мелькнула внезапно, и будто бы принадлежала не совсем ему. Будто кто-то ее подсказал.

Глаза отыскивали среди этого переплетения отростков какую-то общую точку, — центр, сердце растения.

Одновременно перерубать лезущие отростки и искать центр оказалось непросто. Щупальца без передышки преследовали его ноги, пытаясь уцепиться и вползти на него полностью. Повезло еще, что не было третьего шара. С тремя он бы точно не справился.

Вот!

Сердце этой твари, маленькое коричневое семя постоянно перемещалось в этом переплетении сплошных узлов, создавая путаницу. Однако глаза Зур’даха уже увидели его.

Не успел он нанести удар в центр, как вскрикнул от боли. Вторая тварь уже вцепилась в ногу, словно почувствовав опасность для первой.

Плевать на нее, надо первую убить!

Удар. Мимо.

Удар. Мимо.

Удар.

Есть!

Кончик костяного кинжала проткнул семя первой твари, брызнула зеленая влага и отростки в миг повисли мертвыми плетями, так и не дотянувшись до гоблиненка.

А вот вторая тварь уже взобралась до колена, оставляя своими мерзкими отростками красные ожоги.

Больно!.

Боль от ожогов наступала не сразу, с небольшой задержкой.

Где же тут сердце?

Свободной рукой Зур’дах попытался оторвать от себя тварь, но только получил еще одну порцию ожогов на руках. Тварь — растение сразу же начала оплетать и руку растягиваясь.

Однако в это мгновение она открылась, растянулась слишком широко. Она не хотела отпускать ни ногу ни руку.

Вжух!

В этот раз глаза моментально нашли уже знакомое семя, — незащищенную сердцевину и резким движением рука с кинжалом проткнула ее.

В мгновение растение повисло безвольными тряпками.

Зур’дах сорвал с себя стебли и отшвырнул их куда подальше. От боли, накатившей через пару мгновений, пришлось закусить губу и застонать.

Почти сразу он оглянулся посмотреть как дела у остальных. У кого-то хорошо. У кого-то плохо. У кого-то совсем паршиво.

Как минимум два гоблиненка вдалеке лежали сопротивляясь шарам. По тройке шаров взобрались на каждого из них и оплели на головы, шеи, плечи, и душили-душили.

Тела мальчишек с хрипом дергались в конвульсиях, пытаясь вдохнуть хоть немного воздуха.

Продержались они, три-четыре вдоха, не больше. Ровно столько потребовалось времени шарам чтобы насмерть задушить мальчишек.

Зур’дах сглотнул. Все произошло слишком быстро. Только-только гоблинята слишком близко к себе подпустили растения, как те без проблем разделались с самыми слабыми.

Гоблиненок осмотрелся. Теперь мог. Никто к нему не лез и не подкрадывался. Погибло трое. Он, с активным зрением мог рассмотреть даже тех, кто был вдалеке, в сотнях шагов от него.

Он застыл на три десятка мгновений, приходя в себя и привыкая к тупой ноющей боли на местах, где растения успели присосаться.

Пора.

Зур’дах двинулся дальше. До островка осталось всего ничего, — двадцать шагов. Под ногами то тут, то там, начались лианы. Темные, толстые, с виду жесткие как дерево, и совершенно неподвижные.

Однако гоблиненок уже понял, — растения здесь не то, чем кажутся. Поэтому лианы он старательно обходил, стараясь даже краешком не задевать их.

Очень скоро он своим обновленным зрением увидел, чем может закончиться неосторожность с лианами.

Мальчишка, в полутора сотнях шагов от Зур’дах справа, случайно наступил на лианы, и те, словно вспыхнули гневом и моментально потеряли свою первоначальную дубовость и жесткость. В миг стали мягкими, эластичными, и спеленали гоблиненка так, что не вырваться.

Он успел только вскрикнуть. Мощные лианы за несколько секунд утащили его куда-то вглубь островка растительности.

Зур’дах застыл. Рядом раскинулась будто змея лиана. Тому гоблиненку лианы ни дали ни единого шанса. Если колючки и шары можно было пройти, то лианы…

Однако пока на них никто не наступал — они бездействовали. Так было везде. Дети были осторожны и больше никого, насколько видел Зур’дах, лианы не утащили внутрь островков растительности.

Ноги слегка дрожали. Теперь они дрожали каждый раз, когда лиана оказывалась близко.

Выбора не было. Идти обратно не вариант.

Поначалу переступать лианы было очень просто. Но с каждым шагом их становилось все больше, и переплетались он все теснее. Приходилось хорошо выбирать место, куда поставить ногу. И каждый раз это занимало все больше времени. Последний пяток шагов пришлось ступать по полушагу.

Полушаг. Замереть. Осмотреться. Ступить. И так по новой.

Мельком он пытался подглядеть, что происходит у остальных. Одного гоблиненка сожрала тварь. А вот Шарх, которого Зур’дах отчетливо видел, — успешно сорвал несколько цветков и уже возвращался. Никаких других угроз на его пути не было. Пока только он один выполнил задание.

Быстро он.

Последний шаг, и гоблиненок стал.

Вот оно, дерево!

Хотя скорее оно все же напоминало здоровенный распушенный куст высотой в десяток локтей, с плотными ветками.

Плотные и густые листья словно коконом скрывали внутреннюю часть дерева. На полу лежали тонкие лианы, которые дополняли лежащие на полу толстые, трогать их очевидно, тоже не стоило.

Зур’дах приподнялся на цыпочках, чтобы дотянутся до бутона. Над ним кружила какая — то блестящая серебром муха.

Осторожно он срезал цветок.

Одного хватит. — сначала решил он.

Но потом вспомнил, что Шарх нес три цветка. Неспроста же это.

Просто так делать не стал бы он этого делать…

Чтобы срезать другой цветок нужно сделать шаг. Первый цветок он спрятал в складки одежды подколов двумя костяными уголками.

Он потянулся, намереваясь сорвать второй цветок и…замер, не окончив движения.

От цветка и веток внутрь дерева тянулись какие-то тончайшие полупрозрачные нити.

Что это?

Тревожное предчувствие охватило Зур’дах. Он так и застыл с протянутой к цветку рукой.

Из глубины дерева он увидел блестящие с переливами цвета радуги глаза. Немигающие глаза которые смотрели прямо на него.

Паук!

Увидев глаза, он мигом разглядел и все остальное. Тело паука почти сливалось с деревом и лианами по цвету и текстуре, а потому и разглядеть издали и даже вблизи Зур’дах его не смог. Идеальная маскировка.

Тварь ждала. Ждала, пока тронут хоть одну протянутую к ней нить.

Нити шли не только от цветка. Нити пронизывали все пустое пространство между ветками. Каким-то чудом он соврал крайний цветок, который еще не был оплетен коварной паутиной.

Зур’дах резко решил, что одного цветка ему вполне достаточно. А рисковать и тянуться к цветку, оплетенному почти невидимыми нитями как-то перехотелось. Под взглядом этих цветных глаз, ему хотелось одного — убежать подальше и поскорее.

Однако и сам паук не спешил нападать. Просто пристально смотрел на мальчика.

И против воли, гоблиненок все-таки заглянул в эти глаза.