Толкование на сто пятьдесят псалмов

Изъяснение псалма 22-го.

Псало́м Дави́ду.

Пс. 22:1. Госпо́дь пасе́т мя, и ничто́же мя лиши́т.

[Господь пасет меня и ничего не лишит меня.]

И в сем псалме заключается та же мысль, какая и в псалмах пред сим изъясненных. Ибо пророк, сказав в предыдущем псалме: ядят убозии, и насытятся, и восхвалят Господа взыскающии Его (Пс. 21:27); еще: ядоша и поклонишася вси тучнии земли (Пс. 21:30), указует здесь Подателя таковой снеди, и Питателя сего называет пастырем. Так именовал Себя и Владыка Христос: Аз есмь пастырь добрый: и знаю Моя, и знают Мя моя (Ин. 10:14). Так называл Себя и чрез пророка Иезекииля (Иез. 34:13 и сл.). Посему и здесь все вкусившие спасительной снеди взывают: Господь пасет мя, и ничтоже мя лишит, – потому что Пастырь сей пасомым Своим дарует всякое наслаждение благами.

Пс. 22:2. На ме́сте зла́чне, та́мо всели́ мя, на воде́ поко́йне воспита́ мя.

[На месте злачном – там Он поселил меня, у тихой воды воспитал меня.]

На ме́сте зла́чне, та́мо всели́ мя. Поелику Подателя благ наименовал пастырем, то кстати, в переносном также смысле, упомянул о пище овец. Злаком же называет здесь священное учение божественных словес, потому что сей Пастырь сперва питает словом, а потом предлагает таинственную снедь.

На воде́ поко́йне воспита́ мя. Дает разуметь воду пакибытия, в которой крещаясь, возжелавший благодати совлекается греховной ветхости, и из ветхого делается новым.

Пс. 22:3. Ду́шу мою́ обрати́, наста́ви мя на стези́ пра́вды, и́мене ра́ди Своего́.

[Душу мою обратил, направил меня на пути правды ради имени Своего.]

[1028] Ду́шу мою́ обрати́, наста́ви мя на стези́ пра́вды. Сообщил мне, говорит пророк, блага сии, прежде всего освободив от заблуждения и приуготовив к тому, чтобы ходить мне путем правым.

Ра́ди и́мене Своего́. Все же это – дары Его щедроты, потому что пользуемся сим не по добродетели своей. Поэтому, имея такого Помощника и Поборника не убоюсь даже самых врат смерти, но с пренебрежением встречу всякую смерть. Ибо сие присовокупил пророк:

Пс. 22:4. А́ще бо и пойду́ посреде́ се́ни сме́ртныя, не убою́ся зла, я́ко Ты со мно́ю еси́, жезл Твой и па́лица Твоя́, та мя уте́шиста.

[Посему, если я пойду среди тени смертной, не убоюсь зла, ибо Ты со мною: жезл Твой и посох Твой – они утешили меня.]

А́ще бо и пойду́ посреде́ се́ни сме́ртныя, не убою́ся зла, я́ко Ты со мно́ю еси́. Присоединяет же к сему и другое:

Жезл Твой и па́лица Твоя́, та мя уте́шиста. Ибо жезлом подкрепляет мою немощь, а палицею руководит на правый путь. Посему не погрешает, кто именует так спасительный крест, потому что печатью и воспоминанием оного освобождаемся от враждебных демонов и руководимся на истинную стезю.

Пс. 22:5. Угото́вал еси́ предо мно́ю трапе́зу сопроти́в стужа́ющим мне, ума́стил еси́ еле́ом главу́ мою́, и ча́ша Твоя́ упоява́ющи мя, я́ко держа́вна.

[Ты приготовил для меня трапезу против притеснителей моих, умастил елеем голову мою, и чаша Твоя, напоевающая меня, как (она) сильна!]

Сие явственно для сподобившихся тайноводства, и не требует никакого изъяснения. Ибо знают они и духовный елей, которым умастили главу, и укрепляющее, а не расслабляющее, упоение, и таинственную снедь, какую предлагает нам сверх пастырства своего соделавшийся и Женихом. Сими благами, говорит пророк, преисполнил Ты меня, между тем как неприязненные мне печалятся и беспокоятся о том, что с бывшим прежде у них в рабстве произошла такая перемена.

Пс. 22:6. И ми́лость Твоя́ пожене́т мя вся дни живота́ моего́, и е́же всели́ти ми ся в дом Госпо́день, в долготу́ дний.

[И милость Твоя последует за мною во все дни жизни моей. И поселиться бы мне в доме Господнем на долгие дни!]

Снабдителем же сих благ является Твое неизреченное человеколюбие, которое не дожидалось нашего прошения, но как неких беглецов преследовало и постигло, дарует же нам спасение, и в божественных обителях место для пребывания, и в настоящей и в будущей жизни. Ибо сие выразил пророк, [1029] сказав в долготу дний, то есть, всегда и непрестанно, а это приличествует оным векам, не имеющим конца.