Хорошо прожитая жизнь (A Well-Lived Life)

Книга 4 - Бетани. Глава 30: Первый поцелуй

Октябрь 1980, Милфорд, штат Огайо

Прошла еще одна учебная неделя, и после школы в пятницу я принял душ и оделся в свои черные брюки и черное поло для свидания с Карой.

«Этот наряд точно поможет тебе переспать, старший брат!» ухмыльнулась Стефани.

«Я так не думаю. Если все пройдет идеально, я получу милый поцелуй на ночь, и все. Один-единственный поцелуй».

«Боже, Стив, ты действительно теряешь хватку!» — поддразнила она.

«Это не значит, что я не занимаюсь сексом, Мелкая. Просто я уже не такой сумасшедший, как перед поездкой в Швецию или когда у меня случился срыв из-за Дженнифер».

«Я полагаю. Но что с этой девушкой?»

«Кара Бланшард? Она евангельская христианка».

«Какого черта ты с ней делаешь?»

«Выигрываю ставки! Это весело — дразнить ее и заставлять думать по-другому».

«Но что ты ищешь? Что ты хочешь от такой, как она?».

«Ну, однажды я сказал ей, что хотел бы попробовать пряное вино в ее кубке, но этого никогда не случится».

«А?»

«Это ссылка на Песнь Песней в Библии. Это значит полизать ее киску».

Стефани удвоила смех: «Это в Библии? Правда?»

«Да».

Я взял Библию с книжной полки в прихожей и показал ей.

«Ох, это слишком смешно! Ну, веселись, старший брат!»

Я поехал к дому Кары, и снова ее отец встретил меня у двери. Я пришел на несколько минут раньше, и он пригласил меня войти, чтобы подождать Кару.

«Кара сказала мне, что вы провели большую часть времени за мороженым, разговаривая о Библии, Стив. Я впечатлен».

Я подозревал, что она не сказала ему, что я спорил практически против всего, во что она верила, но если она хотела сохранить вымысел, я не стану делать ничего, чтобы его испортить.

«Да, сэр, это правда».

«Может быть, ты захочешь как-нибудь сходить с нами в церковь?»

«Может быть, сэр. Я подумаю и поговорю об этом с Карой».

В это время спустилась Кара.

«О чем поговорить?» — спросила она.

«Я просто предложил Стиву как-нибудь сходить с нами в церковь».

«О, ОК. Конечно, папа, я поговорю с ним об этом. Может быть, он сможет прийти в молодежную группу».

«Это хорошая идея, Кара. Ну, вы двое хорошо проведите время, и увидимся в 22:00, Кара».

«Да, папа», — сказала она.

«Сэр, я обещаю, что она будет дома к 22:00. Даю вам слово».

«Спасибо, Стив».

Мы вышли к машине, я придержал для нее дверь, затем сел в машину сам.

«Куда мы едем?» спросила Кара.

«Я думал о Cork 'N Cleaver в Мадейре».

«Звучит неплохо».

«Еще идет фильм, вроде неплохой, хотя нам придется успеть на сеанс в 19:00, чтобы ты успела вернуться домой. Если хочешь, мы сможем это сделать».

«Какой фильм?»

«Он называется «Где-то во времени», я проверил и у него рейтинг PG».

«Думаю, это нормально. Обычно я не хожу в кино».

«Если это проблема, мы можем просто поужинать, а потом я отвезу тебя домой».

«Так будет лучше. Мне действительно нужно будет спросить родителей о фильме, прежде чем я его посмотрю».

Я только покачал головой. Ей было шестнадцать, и она не могла решиться на просмотр фильма категории PG, не посоветовавшись с родителями. О таком уровне контроля моя мама могла только мечтать!

«Твои родители действительно так строги с тобой?»

«Да. Мне точно нельзя ходить на фильмы с рейтингом R, даже если бы я хотела, и на школьные танцы мне тоже нельзя ходить, потому что танцы запрещены».

«Танцы не разрешены? О чем ты говоришь?»

«Неприлично быть так близко к мальчику. Это может привести к множеству неуместных вещей».

Я подавил смех. Я также сделал мысленную пометку, что поцелуй будет когда мы выйдем из ресторана, а не у дома Кары.

Мы прибыли в Cork 'N Cleaver и почти сразу же сели за стол. Мы хорошо поели и, как я и предполагал, у нас оказалось больше общего, чем думала Кара. Она была болельщицей «Редс», любила хоккей, хорошо училась и любила плавать. Кроме того, мы оба были республиканцами и с нетерпением ждали победы Рейгана на выборах в ноябре. После катастрофического президентства Джимми Картера кто угодно был бы лучше!

На десерт каждый из нас заказал яблочный пирог, и когда я оплатил счет, мы вышли к моей машине. Я остановился у пассажирской двери и повернулся к Каре.

«Если я все правильно понял, то я должен получить свой поцелуй здесь, а не так, чтобы его увидел твой отец».

Она посмотрела вниз на свои туфли, и я увидел, что она покраснела.

«Я никогда раньше не целовалась с мальчиками», — застенчиво сказала она.

«Это просто, правда. Мы просто соединяем наши губы, слегка раздвигая их, и держим их там».

Она ничего не ответила, поэтому я подошел к ней, положил руку ей под подбородок и повернул ее лицо к себе. Я видел по ее глазам, что она нервничает, но она не двигалась и не отстранялась. Я наклонил свое лицо вниз, и наши губы соприкоснулись. Когда она не вздрогнула, я осторожно провел языком вперед настолько, что коснулся кончика ее языка, заставив ее вздохнуть и отпрянуть.

«Я не ожидала этого!»

«Тебе понравилось?»

Она покраснела еще ярче и кивнула.

«Хочешь попробовать еще?»

Она снова кивнула. Я подался вперед и снова поцеловал ее, еще больше продвигая язык вперед и нежно двигая им. Она ответила, немного пошевелив языком, но затем разорвала поцелуй, испустив длинный вздох.

«Хватит!» — сказала она, тяжело дыша.

Я открыл для нее дверь машины, и после того, как она села, я сам сел в машину. Кара молчала всю дорогу до дома. Я был уверен, что эти два поцелуя заставили ее почувствовать что-то, чего она не чувствовала раньше, и она пыталась понять, что происходит. Я обдумал ситуацию и понял, что она мне нравится. При других обстоятельствах я бы попытался затащить ее в постель. Но как бы я ни дразнил ее, я не считал это правильным. Если бы что-то подобное когда-нибудь случилось, как бы маловероятно это ни было, она должна будет попросить меня. Я не хотел, чтобы у меня на руках была еще одна Анни. Или Дона. Или Бекки. Тем не менее, при таком красивом теле, как у нее, я бы не отказал ей, если бы она попросила.

Когда мы подъехали к дому Кары, я проводил ее до двери, и мы пожелали друг другу спокойной ночи. Она повернулась, чтобы войти внутрь, потом остановилась, повернулась ко мне и поцеловала меня в щеку.

«Спасибо», — тихо сказала она и быстро пошла в дом.

Когда я вернулся домой, Стефани спросила о свидании. Я рассказал о том, что произошло.

«Да, я была права», — сказала Стефани с улыбкой. «Она точно стала мокрой от поцелуя, и она не знала, что с этим делать!».

«Может быть, Мелкая. Но я никак не могу ничего с ней сделать. Это полностью противоречит ее сущности. Мне просто не хочется пытаться».

«Никогда не знаешь. Как я слышала, твои поцелуи чертовски восхитительны. Возможно, она решит, что это того стоит».

«Ну, если она решит, я ей не откажу, но я бы не стал на это надеяться».

В субботу, после того как мы поплавали и позавтракали, Стефани поехала со мной за Бетани, чтобы мы могли купить украшения и другие вещи для вечеринки в честь Хэллоуина, до которой оставалось меньше недели. Мы провели утро в нескольких разных, купили магазинах пластиковые тыквы, бумажные скелеты и ведьм. Я купил пару «черных» лампочек, чтобы вставить их в светильники в гостиной. Подумав, я купил несколько цветных лампочек, чтобы заменить ими несколько лампочек у бассейна.

Когда мы вернулись домой, мы занесли все в дом и спрятали в моей комнате. Затем мы втроем пошли через дорогу к дому Дебби С. Мы немного поговорили с ней, и я уточнил, придет ли она на вечеринку. Она сказала мне, что собирается попросить Трейси, сестру Дебби В, посидеть с детьми. Я сказал ей, что заплачу за это, и она с благодарностью согласилась. Я знал, что мама будет в ярости, но мне было наплевать. Мы попрощались, и я сказал Дебби С, что мы увидимся с ней в пятницу.

«Стив, ты занимался с ней сексом?» спросила Бетани.

Стефани рассмеялась: «А с кем у него не было секса?».

«Мелкая? У меня не было секса с тобой. И если ты не хочешь, чтобы так было и дальше, молчи!» усмехнулся я. Затем я повернулась к Бетани и сказал: «Да, занимался. Один раз. До того, как я уехал в Швецию. Почему ты спросила?»

«Просто то, как она с тобой разговаривает и смотрит на тебя».

«Она выйдет замуж за отца ребенка через пару лет, когда им обоим исполнится восемнадцать», — сказал я ей.

«Правда? Ого. Это очень круто», — сказала Бетани.

«Она бы вышла за него замуж сейчас, но их родители на это не согласны. Ему шестнадцать, а ей пятнадцать».

«И что вы думаете об этом, мистер «Без обязательств»?» сказала Бетани с ухмылкой.

«Если это то, чего они хотят, то я не против. Я не в том положении, чтобы осуждать их или говорить им «нет». Черт возьми, я поощрял помолвку Пита и Мелани».

«Значит, это хорошо для других людей, а не для тебя?» мягко спросила Бетани.

«Сейчас — да. Мы говорили об этом. Пожалуйста, не дави. Я сказал тебе об этом больше, чем кому-либо, включая Дженнифер».

«Что ты ей сказал?» спросила Стефани, широко раскрыв глаза.

«Он сказал, цитирую: «Я хочу, чтобы ты была частью моей жизни, Бетани Мишель Краджик».

«Что? Мой брат? Он сказал тебе это?»

«Да, сказал, и он имел это в виду, я уверена».

«Так вы двое встречаетесь? Вы обручились и никому не сказали?» нервно спросила Стефани.

Я усмехнулся: «Расслабься, Мелкая. Это я сказал ей, что мы можем быть вместе; что я чувствую, что мы можем пожениться, завести детей и все такое», — сказал я.

«А Дженнифер знает, что ты ей это сказал?»

«Нет, и Дженнифер незачем это знать. Бетани знает, что я собираюсь снова встретиться с Дженнифер. Так же, как она знает, что я снова увижу Карин. Но она уверена, что в конце концов я выберу ее. И я сказал ей, что да, это реальная возможность. Я люблю ее, Стеф. Я имею в виду, действительно люблю ее».

«А я люблю его, Стефани. Я думаю, что мы должны быть вместе. Но я также знаю, что должна подождать, пока он разберется во всем», — сказала Бетани. Затем, немного понизив голос: «А разобраться во всем — значит разобраться и с тобой».

«Я тоже его люблю», — сказала Стефани. «Я просто удивлена, что он сказал что-то подобное кому-то».

«Ты имеешь в виду вообще всех, кто не Дженнифер, не так ли», — сказал я.

«Да», — сказала она с отчаянием в голосе.

«Мы знаем, кого ты хочешь, Мелкая. Я не списываю Дженнифер со счетов, это далеко не так. Бетани знает, как я отношусь к Дженнифер, и понимает, на какой риск она идет. Но позволь нам с Бетани побеспокоиться об этом. И, в конце концов, решение приму я».

«Я знаю. Думаю, ты сильно меняешься, и это меня пугает», — сказала Стефани.

Я обнял свою младшую сестру прямо у нашей входной двери и заглянул глубоко в ее глаза.

«В этом мире нет ничего, что изменит наши планы, Мелкая. Ничего», — прошептал я.

Она улыбнулась и поцеловала меня в щеку, а затем сказала: «Отведи свою девушку на обед, а потом займись с ней любовью, она выглядит так, будто ей это нужно!»

Я повернулся и увидел, что Бетани нахмурилась, а в глазах у нее стояла слеза.

Я притянул ее к себе: «Что случилось, Милая?».

«Просто это так очевидно, как сильно ты ее любишь и как ты ей предан. Я не смогу соперничать с ней».

«Бетани, Милая, ты не конкурируешь с ней. Я не собираюсь на ней жениться, и когда я кому-то посвящу себя, мы со Стефани покончим с этой частью нашей жизни».

«Это все еще трудно понять. Я хочу таких отношений с тобой».

«Я знаю. Дай всему время. Если этому суждено быть, то это произойдет. Посмотри, как изменились наши отношения с тех пор, как мы впервые встретились».

«Это правда. Должно быть ею. И каждый раз, когда ты называешь меня Милой, меня бросает в дрожь. Мы можем сделать то, что она сказала? Сходить на обед, а потом заняться любовью?»

«Конечно», — сказал я с огромной ухмылкой, а затем протянул низким голосом: «Милая!».

Я сказал папе, что мы выходим, и мы пошли обедать в «Frisch’s «, а потом пошли в квартиру. Вместо того чтобы просто раздеться и лечь в постель, мы начали на диване, просто целуясь и обнимаясь. Наши языки боролись, а я нежно проводил руками по плечам и спине Бетани. Я разорвал поцелуй и стянул рубашку-поло Бетани через голову, обнажив бледно-голубой бюстгальтер.

«Ты ведь не планировала сегодня заниматься сексом, не так ли?» усмехнулся я.

«Ты прав. Я бы надела фиолетовый, если бы планировала!» — хихикнула она.

Бетани стянула с меня поло и опустила голову, чтобы облизать мои соски, отчего мой частично эрегированный член мгновенно затвердел. Я застонал, когда она пососала мои соски, а затем провела рукой по передней части моих брюк, нежно проводя пальцами по моему стволу. Я быстро расстегнул ее лифчик, и она стряхнула его. Я опустил голову, чтобы облизать и пососать соски Бетани, и провел пальцем по молнии ее джинсов, вызвав у нее тихий стон.

Мы встали и помогли друг другу снять брюки и нижнее белье, затем крепко обнялись. Я обхватил ладонями обе ее булочки и крепко притянул ее к себе. Мы глубоко поцеловались и прижались друг к другу.

«Займись со мной любовью!» прошептала Бетани.

Мы легли в постель, и я перебрался на нее сверху. Я приставил свой член к ее выпирающим половым губам и одним движением полностью вошел в нее. Бетани обхватила мои бедра ногами, и мы начали медленно двигаться вместе, глядя друг другу в глаза.

«Я люблю тебя, Бетани», — сказал я.

«Я люблю тебя, Стив. Пусть это продлится долго», — сказала она со вздохом.

Мы занимались любовью в течение двадцати минут, мой член скользил в ее горячем, влажном, шелковистом тоннеле, доставляя Бетани несколько небольших оргазмов. Мы продолжали двигаться вместе, полностью синхронизируясь, не разрывая зрительного контакта. Я наклонился, чтобы поцеловать ее, и она засунула свой язык мне в рот. Я воспринял это как сигнал и начал двигаться сильнее и быстрее. Бетани отвечала на каждый толчок, почти не переставая стонать.

«Теперь, Стив, сильнее! Трахай меня очень жестко!» — задыхалась она.

Я входил и выходил быстрыми, сильными и глубокими толчками, пытаясь синхронизировать наши оргазмы. Мне это удалось: как только она громко застонала и выгнула спину, я резко вошел в нее и выпустил струю за струей спермы в ее спазмирующую киску. Мы лежали неподвижно, наслаждаясь послевкусием занятий любовью.

«Мне это было нужно. Мне нужно было почувствовать, что ты любишь меня вот так», — вздохнула Бетани.

Я придвинулся к ней и притянул ее к себе, чтобы обнять. Мы пролежали так вместе, молча, около получаса. Мы встали, приняли душ вместе, не торопясь и с любовью намыливая друг друга.

«Я рада, что следы от когтей зажили!» хихикнула Бетани.

«Я тоже, но знаешь что, я не буду возражать. Это был потрясающий секс. Просто сырая, животная страсть. Время от времени это нормально».

«Помнишь первый раз? Это было что-то вроде этого, только без крови!»

«Правда. Помни, я сделаю все, что ты захочешь, ты знаешь это. Все, что тебе нужно».

«Я знаю, что сделаешь. И знаешь что? Я тоже сделаю все, что тебе нужно. Все, что угодно».

Мы вышли из душа, высохли и оделись. Мы поменяли простыни и пили колу, пока стиралось белье.

«Стив, Мишель пришла и поговорила со мной и Кэти».

«И что хотела эта заносчивая сучка?»

«Узнать, как ей следует извиниться перед тобой».

«Я не знаю, достаточно ли этого. Ей нужно будет извиниться и перед Трейси. И даже тогда вряд ли я когда-нибудь сделаю то, что хочет Мишель. Она унизила Трейси. Я не могу этого терпеть. И, правда, почему тебя волнует, если у меня будет секс с Мишель?»

«Меня нет. Но она очень расстроена тем, что ты назвал ее заносчивой сукой в присутствии других людей».

«Она должна была подумать об этом, прежде чем говорить то, что она сказала о Трейси».

«Если она извинится перед Трейси и тобой, ты хотя бы поговоришь с ней?»

«Конечно. Я буду вежлив с ней, но меня больше ничего с ней не интересует».

«Вспомни, я говорила, что не буду помогать тебе с подобными вещами, Стив! Мне все равно, сделаешь ты это или нет».

«Говорила. Ну, кроме случая с Кэти. Которую, кстати, ты предложила. И Мишель».

«Я была захвачена моментом. Забудь, что я это сказала. Ну, если только ты этого не хочешь. Я сказала, что сделаю все, что угодно, и я серьезно».

«Я бы занялся с ней сексом только в том случае, если бы она сначала вылизала тебя и Кэти до оргазма. Тогда я, возможно, подумаю об этом».

Бетани рассмеялась: «Ты даже не представляешь, Стив?»

«Что же я пропустил?»

«Мишель нравятся девушки. Ей интересно сделать это с парнем, но ей нравятся девушки».

«Это объясняет, почему ты не беспокоилась о ней. А я — парень, поскольку она хочет убедиться, что у нее наилучший возможный опыт. Но она все испортила».

«Я поговорю с ней и заставлю ее извиниться».

«Сначала перед Трейси, потом передо мной. И оба извинения должны быть там, где мы с Трейси сможем их услышать. Если она извинится, я буду вежлив».

«Я поговорю с ней в понедельник утром».

Когда стирка была закончена, мы вернулись ко мне домой и провели остаток дня со Стефани. Когда Бетани ушла, Стефани зашла в мою комнату.

«Стив? Что с Дженнифер? Ты больше не любишь ее?»

«Я люблю Дженнифер. Я хочу, чтобы у нас все получилось. Но она сделала мне больно, когда узнала, что переезжает, и не сказала мне».

«Я думала, ты простил ее за это».

«Простил, Мелкая. Но, думаю, я не забыл. Я сказал тебе, как я думаю, что у нас с ней все получится — мы оба будем в IIT, мы планируем жить вместе. Это моя цель».

«Тогда что ты делаешь с Бетани? Разве ты не вводишь ее в заблуждение?».

«Нет, Бетани в глубине души знает, какова моя цель. Она думает, что у меня не выйдет так, как я хочу. А может, и нет. Дело в том, что я не зацикливаюсь на этом. Джойс сказала мне, что когда я буду учиться в колледже, отношения изменятся, и я изменюсь. Я уверен, что она права».

«Так ты думаешь, что с Дженнифер может ничего не получиться?»

«Я не знаю, как все сложится с кем-либо. Я думал, что проведу свой выпускной год с Дженнифер. Этого не случилось. Мы с ней разберемся во всем в Чикаго, начиная со следующей осени».

«А как же Бетани, старший брат?»

«Она не поедет в Чикаго, но мы будем поддерживать связь. Ты знаешь, что я не собираюсь жениться до окончания колледжа. Это будет через четыре с половиной года, Мелкая. За эти четыре года многое произойдет. Я не могу этого предсказать и не собираюсь слишком много об этом думать».

«Это кажется таким сложным».

«Я знаю, Мелкая, это так. Но все, что я могу сделать, это принимать это по одному дню за раз и работать над достижением своих целей. Первые две цели — закончить школу и поступить в IIT. Как только они будут выполнены, я закончу колледж и найду работу. Тогда я смогу всерьез задуматься о браке и детях. И мы с Дженнифер будем вместе четыре года в Чикаго».

«У тебя есть еще одна цель», — мягко сказала Стефани, глядя глубоко в мои глаза.

«Да, есть. И это самая важная из всех моих целей. В отличие от других целей, она полностью спланирована, и ничто ее не изменит. Примерно через пять месяцев мы займемся любовью. Рассчитывай на это», — сказал я, потянувшись, чтобы погладить ее волосы.

Она глубоко вздохнула: «Это именно то, чего я хочу».

Мы коротко обнялись и пожелали друг другу спокойной ночи. Я писал в своем дневнике и думал обо всем, что произошло за неделю. Меня немного обеспокоило замечание Стефани о том, что я могу вводить Бетани в заблуждение, но, вспомнив все, что я говорил, я верил, что это не так. Теперь мне оставалось только ждать следующей осени и смотреть, как пойдут дела. В ближайшие несколько лет должно было произойти слишком много событий, чтобы я мог иметь хоть какое-то представление о том, как все сложится, и сейчас я не собирался об этом беспокоиться.

В воскресенье не было ничего необычного — у меня было «свидание понарошку» с Дебби, звонки Карин и Дженнифер и еженедельная рабочая сессия с Бет. Она подготовила две демонстрации программного обеспечения, обе из которых она проведет сама. Мы также работали над некоторыми изменениями в программах инвентаризации и кассового аппарата для Андреаса. Мы решили, что сможем продавать и это программное обеспечение. Мой отец обсудил с Кеном Дуганом, своим бухгалтером, как мы должны заплатить Бет, и я вручил ей чек на ее долю того, что мы заработали к настоящему времени. Она была очень счастлива и еще раз крепко поцеловала меня.

Понедельник, с другой стороны, был совсем не обычным. На уроке химии Кара встретила меня широкой улыбкой и была намного дружелюбнее, чем когда-либо в школе. Она тихо поблагодарила меня за то, что я пригласил ее на обед, а затем сказала, что посмотрела стихи и согласилась, что я прав насчет слов «только верой», но она была уверена, что я неправильно понимаю эти стихи, но звонок прозвенел прежде, чем я успел ей ответить. Я заметил разницу в тоне ее ответа — это было скорее приглашение к обсуждению, чем попытка отругать меня, как провинившегося ребенка. Когда урок закончился, она вложила мне в руку записку, которую я сунул в карман, чтобы прочитать позже.

Когда я пришел на урок биологии к мисс Баркхерст, Мишель уже ждала меня.

«Стив, ты, я и Трейси можем поговорить за обедом?» — спросила она.

«ОК, Мишель», — просто ответил я, — «Найди меня когда поешь».

Когда Трейси вошла, я отозвал ее в сторону и попросил найти меня за обедом. Она согласилась.

Я сел на свое место и достал из кармана записку Кары.

Дорогой Стив, еще раз спасибо тебе за обед. И спасибо за мой первый поцелуй. Я пишу записку, потому что у меня не хватает смелости сказать тебе это лицом к лицу, но я хочу поцеловать тебя снова. Мы можем встретиться завтра за мороженым? Кара.

Ее записка напомнила мне о глупых записках, которые я передавал девочкам во втором и третьем классе и в которых говорилось что-то вроде «Хочешь меня поцеловать? Да/Нет» или «Я тебе нравлюсь? Да/Нет». Я также понял, как ей, должно быть, было трудно даже написать эту записку. Мне нужно было быть очень осторожным с Карой, и я ни за что не собирался толкать это вперед. Если бы она хотела поцелуя, я мог бы это сделать, но мне придется серьезно поговорить с ней о сложившейся ситуации.

В обед я нашел Кару и сказал ей, что заеду за ней в 19:00 во вторник, чтобы съесть мороженое, а затем пошел сесть на свое обычное место. Трейси подошла ко мне и спросила, что я хочу.

«Я хочу, чтобы ты посидела с нами, Трейси. Ты мой друг, и я думаю, что тебе понравятся остальные мои друзья».

«Ты серьезно? Правда?»

«Да, Трейси».

«Садись, Трейси!» сказала Бетани.

«Да, садись с нами», — согласился Ларри.

Трейси засияла и села за наш стол. Как я и ожидал, мои друзья сразу же приняли ее и включили в разговор. Очень быстро стало ясно, что Трейси вписалась в нашу компанию, и к тому времени, когда мы закончили есть, она была счастливее, чем я когда-либо видел ее. Ну, за исключением того случая, когда я согласился пойти с ней на танцы в День Сэди Хокинс.

Примерно за десять минут до окончания обеда к нашему столу подошла Мишель Бейтман. Лицо Трейси мгновенно превратилось из улыбчивого в хмурое. Я не слишком волновался, так как знал, что будет дальше.

«Стив, могу я поговорить с тобой сейчас?»

«Если тебе есть что сказать, Мишель, скажи это здесь».

Она просто уставилась на меня, не веря, что я собираюсь заставить ее извиняться перед всеми. Я видел, как Бетани бросила на Мишель тяжелый взгляд и слегка кивнула. Мишель сделала глубокий вдох, затем выдохнула.

«Трейси, я должна извиниться перед тобой за то, что я сказала тебе на уроке биологии. Это было грубо и неправильно, и я надеюсь, что ты простишь меня».

Трейси села ровно, глядя скорее на меня, чем на Мишель. Я слегка кивнул.

«ОК, Мишель. Я прощаю тебя».

«Стив, я также должна извиниться перед тобой за то, как я обращалась с Трейси, и за то, что я говорила о ней тебе. Мне тоже не следовало этого делать. Надеюсь, ты тоже простишь меня».

«Да, Мишель, я прощаю тебя», — сказал я. Затем очень строгим голосом я сказал: «Я не люблю, когда люди оскорбляют моих друзей, и все остальные за этим столом тоже. Трейси — наш друг. Запомни это. И дело не только в моих друзьях, Мишель, ни с кем нельзя обращаться так, как ты обращалась с Трейси».

«Мне жаль, Стив», — тихо сказала она.

«ОК, Мишель».

Когда она уходила, ее голова была опущена, а плечи ссутулены.

«Вау, ты реально отчитал ее», — сказал Ларри.

«Это относится ко всем вам, и вы все это знаете. На всех за этим столом в то или иное время смотрели свысока, дразнили или подвергали остракизму. В основном потому, что мы ботаники. Ну, за исключением двух чирлидерш, которым мы разрешили тусоваться с нами из жалости», — сказал я с ухмылкой.

Кэти и Бетани хлопнули меня по плечам.

«В любом случае, вы все должны знать, что я иду с Трейси на танцы в день Сэди Хокинс, а она будет на вечеринке в честь Хэллоуина в пятницу. Считайте ее частью группы!»

В понедельник у меня было обычное свидание с Элис, а после ее ухода я сделал домашнее задание. Мне казалось, что мы продвигаемся вперед, становясь очень близкими друзьями. Я сообщил ей, что в четверг мне нужно выполнить поручения после школы, и спросил, не будет ли она против, если мы пропустим наше свидание. Она предложила сходить на ужин и в кино в субботу, и я согласился. Я сказал ей, что заеду за ней около 17:00.

Во вторник вечером я заехал за Карой. На этот раз она подошла к двери, когда я позвонил в звонок. Оказалось, что я прошел проверку ее отцом. В ресторане Graeter's мы оба заказали мороженое и сели есть.

«Собираешься снова попросить у меня мою вишенку, Стив?» сказала Кара, покраснев.

«Нет, Кара. Я не должен был делать этого в первый раз. Это было довольно грубо», — сказал я.

«Все в порядке, ты дразнил, я знаю. Все в порядке».

«Нет, не нормально. Потому что, хотя я и дразнился, я был серьезен. Я такой, какой есть. Ты не хочешь быть номером 36».

«Номер 36?»

«Моя репутация заслужена. Я занимаюсь сексом с девушками просто потому, что могу. Я делаю это часто. Вот что я имел в виду под номером 36. Я опасен. Я трахаюсь просто для того, чтобы трахаться. Я готов трахнуть любую девушку, которая попросит».

У нее перехватило дыхание от осознания того, что я имел в виду.

«Почему ты мне это говоришь?»

«Потому что ты попросила еще один поцелуй. Мне понравилось целовать тебя, Кара, и я хочу поцеловать тебя снова. Но ты должна точно знать, кто я такой».

«Когда ты меня поцеловал, я вся задрожала».

«Я знаю. Поверь мне, я знаю. Это проблема».

«Ты хороший парень. Ты заботишься о людях. Твои друзья любят тебя, а ты любишь своих друзей. Я никогда не слышала, чтобы кто-то говорил о тебе что-то плохое».

«За исключением того, что я распутный».

Она тихонько засмеялась: «Даже тогда девушки не говорили о тебе ничего плохого!»

«Ты считаешь это тяжким грехом. Все остальное, что ты сказала, может быть правдой, но если я тебя поцелую, я захочу сделать с тобой больше. Ты же ждешь, пока не выйдешь замуж».

«Почему ты предполагаешь, что я хочу заняться с тобой сексом, Стив Адамс? Ты думаешь, я такая девушка?» — спросила она, нахмурившись.

«Нет, не думаю. Но Я такой парень. И я боюсь того, что произойдет, если я тебя поцелую. Тебе не стоит этого делать».

«Ты настолько самодоволен?» — спросила она, ее самообладание немного дало трещину. «Ты думаешь, что если ты меня поцелуешь, я сброшу свои трусики?»

Я решил, что должен быть с ней откровенен. Она действительно затеяла опасную игру, и мне нужно было остановить ее, пока она не навлекла на себя серьезные неприятности. Я НЕ хотел повторения ситуации с Анни. Или Доной.

«Ты понятия не имеешь. Ты играешь с огнем. Если ты поцелуешь меня снова, в конце концов, мы трахнемся. Это случится. Гарантированно».

Она задохнулась и уставилась на меня. Через минуту или около того она тихо сказала: «Я не сделаю этого! Я не такая девушка!».

И это было именно то, что я пытался донести. Мы доели наше мороженое, и мне становилось все более не по себе от этого разговора.

«Давай я отвезу тебя домой. Это очень плохая идея».

Мы встали, выбросили пустые стаканы в мусорное ведро и пошли к машине. Я подошел к пассажирской стороне машины, чтобы впустить Кару, а она повернулась, схватила меня за руки и поцеловала. Я хотел отстраниться, но не смог. Это заняло несколько секунд, но мне удалось разрушить чары и отстраниться.

«Кара, не надо!» умолял я.

Она вздохнула и прислонилась спиной к машине.

«Я хочу нормальный поцелуй. Только один. В этом нет ничего плохого».

Я понимал, что это ошибка, но она была полна решимости. Споры не помогут. Рассказ ей о том, какой я плохой, не помог. Оставалось только показать ей, что я прав. Я шагнул вперед, заключил ее в крепкие объятия и прижался губами к ее губам. Наши языки заплясали друг вокруг друга, и я еще крепче притянул ее к себе, прижимая ее упругие груди к моей груди, а мой твердеющий член — к ее ноге.

Мы целовались пару минут, прежде чем я разорвал поцелуй. Я отпер дверь машины и впустил ее внутрь. Я обошел машину с другой стороны и сел внутрь. Я поставил машину на передачу и выехал с парковки. Кара молчала всю дорогу до своего дома. Когда я проводил ее до двери, она повернулась и посмотрела на меня.

«Ты был прав», — тихо сказала она и быстро вошла в дом.