Хорошо прожитая жизнь (A Well-Lived Life)

Книга 1 - Биргит. Глава 36: Два танца, часть I

Апрель 1978

Первая неделя апреля прошла в том же духе. Я не видел Пита, Мелани не хотела говорить со мной ни о чем, кроме репетиторства, а Дженнифер все еще не была готова к разговору. Единственной постоянной составляющей была работа.

Я несколько раз разговаривал с Анной, и нам было трудно договориться о свидании теперь, когда у нас не было Пита и Мелани. Она обещала попытаться найти способ, но мы согласились, что в апреле, вероятно, будет трудно. Я сказал, что буду звонить ей по крайней мере раз в неделю.

В четверг мне удалось поиграть с Мэри в шахматы по ее просьбе. Она сказала мне, что встречается с юниором. Они встречались пару раз, но у нее еще не было с ним секса. Меня немного удивило, что она назвала его парнем, но я был уверен, что когда-нибудь получу больше информации.

7 апреля 1978

В пятницу был танцевальный вечер. Бетани сказала мне, что я должен быть одет в костюм и готов к тому, чтобы за мной заехали ровно в 16:00. У меня было специальное разрешение от папы оставаться до полуночи из-за танцев. То же самое он разрешил и для танцев с Джойс в конце месяца.

В 16:00 я сидел в гостиной и смотрел в окно на круговую дорогу. Я увидел, как на подъездную дорожку выехал лимузин. Он остановился, из него вышел водитель с печаткой и подошел к входной двери. Это должно быть ошибка.

Я открыл дверь, и он спросил: «Мастер Стив Адамс?».

«Да».

«Ваша молодая леди ждет в машине».

Я попрощался с папой и вышел вслед за водителем. Я не был уверен, что делать, потому что никогда не ездил в лимузине, но помнил из телевизора, что они открывают перед тобой дверь. Он так и сделал, и я забрался внутрь.

На Бетани было длинное бледно-голубое платье консервативного покроя из какого-то легкого материала. Длинные рукава, подол по щиколотку и высокий вырез. Кроме рук и лица, не было видно кожи. Ее темные волосы были уложены локонами, свисающими вниз и обрамляющими лицо. Она была слегка накрашена, включая голубые тени для век, которые, похоже, были того же цвета, что и платье. Она выглядела просто потрясающе. Я знал, что у нее тело чирлидерши-первокурсницы старшей школы — очень подтянутое, маленькая грудь, красивые изгибы, короткие мощные ноги и очень красивая попа.

«Привет, Стив!»

«Привет, Бетани! Это потрясающе!»

«Подожди, у меня есть для тебя несколько сюрпризов. Следующий — эта бутоньерка».

Она приколола белый цветок с бледно-голубыми кончиками к моему угольно-серому костюму. Он подходил к ее платью.

«Куда мы идем на ужин?»

«Увидишь. Просто будь терпелив. На самом деле, будь терпелив во всем сегодня. Позволь мне все уладить. Я знаю, что мальчикам это трудно сделать».

Я засмеялся и сказал: «ОК».

Мы с Бетани не очень много общались в школе после того, как она пригласила меня. Мы не вращались в одних и тех же кругах. Она всегда была добра ко мне. Ее не захватывало обычное отношение чирлидерши из средней школы Милфорда. В восьмом классе у нас было несколько общих классов, но не на первом курсе.

«Бетани, могу ли я задать вопрос?»

«Да, но я могу не отвечать на него, если ты пытаешься выяснить подробности сегодняшнего вечера».

«Нет, я буду терпелив, как ты и просила. Мне интересно, почему ты пригласила меня на свидание».

«Ну, ты всегда был добр ко мне в прошлом году, когда я просила о помощи. У тебя репутация хорошего парня, и общий друг посоветовал мне пригласить тебя».

«Общий друг?»

«Это пока что должно быть секретом».

«Загадочно».

«В любом случае, — продолжила она, — я навела о тебе справки, узнала, что ты действительно хороший парень, и решила спросить».

«Ты понимаешь, что могла бы дать мне знак, что тебе интересно?»

«Это не совсем мой путь. Я не флиртую или что-то в этом роде».

«Я понимаю. Но большинство парней даже не думают, что у них есть шанс с чирлидершами, и поэтому даже не пытаются спросить!»

«Это то, что ты чувствуешь?»

«Ну, да, обычно. Кроме того, за исключением тебя и Кэти Уилл, я не хочу иметь ничего общего с группой поддержки».

«Я могу это понять. Кэти — моя лучшая подруга в команде, хотя моя настоящая лучшая подруга живет в Гошене. Мне тоже не нравится большая часть команды. Они слишком самодовольны».

В этом мы были согласны. Не то чтобы не было чирлидерш, у которых, по моему мнению, были отличные тела, но когда они открывали рот, они становились гораздо менее привлекательными.

Затем она спросила: «Почему ты сказал «да»?».

«Потому что ты спросила. Я всегда считал тебя милой и подумал, что было бы здорово пойти с тобой. Ты меня немного интересовала, но я не подавал никаких знаков. Я был немного удивлен, когда ты спросила, но я рад, что ты это сделала. Что касается крутости, пока что она превосходит все ожидания. Я точно не ожидал лимузина!».

«Спасибо. Это наш единственный официальный танец. У первокурсников не бывает выпускного, поэтому я поговорила с папой, и мы все устроили».

«Очень круто».

Через минуту водитель объявил, что мы подъезжаем. Я выглянул в окно и увидел, что мы находимся на поле для гольфа.

«Загородный клуб моего отца», — сказала Бетани. «Гольф пока не очень, но обеденный зал — это что-то из ряда вон выходящее. Подожди, пока не увидишь».

Мы подождали, пока нам откроют дверь, и вышли. Человек в форме открыл дверь, и мы вошли в официозный обеденный зал, где были столики, а также несколько уединенных кабинок с замысловатыми деревянными решетками, доходящими до самого потолка. За столами сидело около дюжины пар и один стол со взрослыми и детьми. Все мужчины были одеты в костюмы, а женщины — в красивые платья.

Очень хорошо одетый мужчина поприветствовал Бетани по имени и провел нас к одной из приватных кабинок. Она была расположена в углу, вокруг стола стояла мягкая скамья. Свеча в центре стола и два настенных светильника обеспечивали мягкое освещение. Это было очень романтично.

Я подождал, пока Бетани сядет. Я заметил, что сервировка была такой, что я должен был проскользнуть и сесть рядом с ней, а не лицом к ней. Я сел и переместился на указанное место. Нас разделяла всего пара дюймов.

Я никогда не испытывал ничего подобного. Конечно, мне не было пятнадцати, и я не ходил в такие официозные рестораны. Но мои родители часто ходили в такие места на свидания. Однажды они рассказали мне о ресторане «Майсонет», согласно Mobil «Пять звезд» в Цинциннати, принадлежавшем одному из друзей моего отца, и этот ресторан показался мне очень похожим.

Обслуживание было почти подавляющим. Если я отпивал воды, кто-то наполнял мой стакан. Если я выглядывал из кабинки, кто-то почти мгновенно оказывался рядом и спрашивал, что мне нужно. Я покачал головой.

Бетани хихикнула: «К этому нужно привыкнуть».

«Я мог бы привыкнуть к тому, что они готовы в лепешку расшибиться, лишь бы обслужить, хотя я не думаю, что мой стакан с водой нужно наполнять при каждом глотке!»

Мы просмотрели меню. Все выглядело вкусно и дорого. Вернее, я был уверен, что так оно и есть, но на меню не было цен.

«Здесь нет цен», — сказал я, не понимая, что это значит, кроме того, что это заставило меня заподозрить, что все будет не дешево, о чем я уже догадывался.

«Правильно. Они просто добавят все к счету моего отца. Не беспокойся об этом».

«Но…»

«Не беспокойся об этом», — повторила она. «Нас бы здесь не было, если бы папа был против».

Наверное, она была права, но мне было немного не по себе. Я решил, что если она закажет то, что мне понравится, а судя по меню, это было почти наверняка, то я закажу то же самое.

Как только я отложил меню, официант подошел, чтобы принять наш заказ.

Бетани заказала курицу с лимоном и салат. Я сказал, что звучит неплохо, и попросил то же самое. У нее была заправка тысяча островов, а у меня — голубой сыр.

«Как он это сделал? Там что, официант на каждый столик?».

«Не совсем, но если ты присмотришься, то увидишь, что официантов и мальчиков-посыльных гораздо больше, чем в обычном ресторане».

Я огляделся и убедился, что она была права.

Еда была не от мира сего. Мы болтали о школе, футбольной команде, сильной метели в феврале и наших семьях. Ее отец был финансовым инспектором и работал в крупной бухгалтерской фирме. Он много путешествовал по Европе. Ее мама была адвокатом. Даже в четырнадцать лет я знал, что это означает два очень, очень хороших дохода. Думаю, мне не стоило беспокоиться о том, как Бетани собирается платить за все.

На десерт мы съели по кусочку шоколадного торта, который был таким гладким и сладким, что я даже не могу представить, как он был сделан и что в нем было. Я знаю только, что это был лучший торт в моей жизни».

«Кондитер здесь фантастический, не так ли?» — сказала она.

«Кондитер? У них есть парень, который только и делает, что печет торты и делает десерты?».

«Я вижу, у тебя нет большого опыта в том, что мама называет «высокой кухней».

«Я не думаю, что "Frisch’s Big Boy" подходит под это определение».

Это вызвало хихиканье Бетани: «Нет, я так не думаю».

Когда с едой было покончено, они вручили Бетани маленькую кожаную папку и ручку. Она подписала бумагу внутри. Я не видел, что там было написано, поэтому понятия не имел, во сколько обошлась эта еда. Пока что она выложилась по полной. Мне было интересно, что принесет остаток ночи.

Мы вышли и снова сели в лимузин, который ждал у дверей. Кто-то, очевидно, сказал водителю, что мы почти закончили. Я мог бы привыкнуть к этому.

«Бетани, ты всегда так делаешь?»

«Обычно мы берем папину машину, и парковщик возвращает ее тем же способом. Это первый раз, когда я делаю это сама. Я уже ездила в лимузине с мамой и папой в аэропорт, но на свидание — никогда».

Водитель отвез нас к зданию средней школы. Мы были не единственным лимузином, но большинство детей высаживали родители. Бетани передала наши билеты учителю на входе, мы вошли и повернули налево в спортзал, где проходили наши танцы.

Танцевальный комитет проделал огромную работу. Здесь были серпантин, цветы и другие украшения. Большинство стен были покрыты тканью, чтобы скрыть шлакоблоки. Диджей был установлен на сцене в дальнем конце спортзала, так как он служил зрительным залом.

Мы взяли немного пунша, нашли столик и сели. Диджей начал с Twist and Shout группы «Битлз», что показалось мне неплохим выбором. Несколько детей встали, чтобы потанцевать. Я ждал, что Бетани пригласит меня, ведь это был, в конце концов, танец наоборот.

Диджей, похоже, был в ударе по «Битлз». Следующей песней была She Loves You, которая, как мне показалось, идеально подходила к теме поворотов. Я мог бы поставить ее первой, если бы это зависело от меня. Бетани по-прежнему не просила танцевать. Мы просто болтали с другими детьми за столом. Я всех их немного знал.

Когда закончилась вторая песня, Мэри и юниор, который, как я предполагал, был ее парнем, сели на два последних стула.

«Привет, Мэри!»

«Привет, Стив. Это Бен».

Я пожал руки и сказал: «Мэри, Бен, это Бетани».

Мэри спросила: «Бетани, ты не против, если я потанцую со Стивом сегодня вечером? Ты можешь спросить Бена, хочешь ли ты танцевать с ним».

«Да, конечно, потанцуй со Стивом».

Я заметил, что она не сказала, что будет танцевать с Беном. Возможно, это подразумевалось.

Третья песня была еще одной идеальной тематической песней. На этот раз Бетани пригласила меня на танец. Мы прошли к танцевальной площадке. Я прокрутил в голове базовый урок танцев, который Джойс дала мне в бассейне, и надеялся, что у меня все получится. Зря я волновался. Бетани положила руки мне на плечи, я положил свои на ее талию, и мы немного покачались под песню More Than a Woman группы Bee Gees. По какой-то причине она казалась нервной, но я не знал ее достаточно хорошо, чтобы понять причину. Возможно, она не часто ходила на свидания.

Следующая пара песен была быстрее, и я просто пытался подражать тому, что делали другие пары. Бетани улыбалась, поэтому я решил, что у меня все в порядке. Возможно, я выглядел как судорожный клоун, но она не жаловалась. После пары танцев мы сели.

В течение следующих нескольких часов все шло по той же схеме — мы танцевали несколько песен, потом садились. Примерно за 20 минут до конца танца Мэри пригласила меня на танец. Следующей песней оказалась Just the Way You Are Билли Джоэла. Мэри обняла меня, положила голову мне на плечо и прижалась ко мне всем телом.

Я взглянул на Бетани, она сидела за столом. Я надеялся, что она не расстроилась из-за Мэри, но я мог легко все объяснить. А вот что мне было бы сложнее объяснить, так это реакцию моего тела на Мэри. Конечно, я знал ее тело изнутри и снаружи, неоднократно наслаждаясь им.

Мэри заметила и прошептала: «Я вижу, что все еще нравлюсь тебе».

Я тихонько рассмеялся: «А разве можно было сомневаться в этом? Но, похоже, ты уже занята».

«Верно. И если он правильно разыграет свои карты, ему будет чем занять меня позже!»

«Мэри, ты такая плохая!»

«О, я знаю. Ты не можешь быть удивлен! А как насчет твоей подружки-болельщицы? Думаешь, ты сможешь увидеть, что под этим платьем?»

«Я понятия не имею, о чем ты можешь говорить», — я попытался сказать серьезно, но в конце рассмеялся, не сумев сохранить прямое лицо.

«Ты ей нравишься».

«У меня есть такая мысль, но я буду считать, что мне повезет с поцелуем на ночь».

«Что? На «танцах наоборот»? Традиция — это как минимум страстные поцелуи с объятиями».

«Ты знаешь меня лучше! Я ничего не жду и все ценю».

«Действительно. Ну, удачи!» — сказала она, целенаправленно вжимаясь в меня.

Песня закончилась, и я был рад, что свет был довольно слабым. Мне удалось вернуться к столу, сесть и выпить немного пунша. К счастью, моя эрекция довольно быстро прошла.

«Хорошо провел время, танцуя с Мэри?»

«Я знаю ее уже давно. Она состоит в шахматном клубе, и мы играем в шахматы раз в неделю».

«До меня дошли слухи».

«Бетани, я не могу говорить об этом. Я не буду ни подтверждать, ни опровергать. Это просто не я».

«Я тоже это слышала. Что ты не будешь говорить ни о чем, что ты делал».

Это не совсем так. Мелани, Дженнифер, Биргит и Стефани знали почти все. Первые две не разговаривали со мной, но я был уверен, что они не нарушат доверие. Биргит была в Стокгольме. А Стефани, что же, это было лишь поводом для поддразнивания меня.

«Я слышу и другие вещи. На самом деле так говорят многие девушки. Что ты умеешь уважать границы».

«Мой отец рано научил меня, что «нет» означает «нет», а не «может быть». Это правило я не нарушаю. Никогда».

Мне было интересно, к чему это приведет, потому что она не проявляла никаких признаков физической заинтересованности, что, конечно, было прекрасно. И мы танцевали не ближе, чем на расстоянии вытянутой руки. Мне чего-то не хватало, но я не знал, чего именно. Ну, она сказала мне быть терпеливым. Я так и сделал.

Должно быть, она увидела что-то в моих глазах. Они всегда выдавали меня.

«Стив, не волнуйся. Я все объясню позже. Обещаю, все будет понятно».

«Бетани, тебе не нужно ничего объяснять. Я хорошо провожу время».

«Потанцуй со мной, пожалуйста?»

Я с радостью согласился на пару быстрых песен и знал, что есть время еще примерно на две. Следующей песней была Margaritaville. Я догадался, что завязкой была строчка «…некоторые люди утверждают, что во всем виновата женщина…», но я был немного удивлен, что исполняется песня о выпивке. Под нее мы танцевали на расстоянии вытянутой руки.

Последняя песня вечера была примерно так же предсказуема, как то, что Пит Роуз сможет ударить или Ларри Хиггинс обыграет меня в шахматы. Что не было предсказуемым, так это то, что Бетани шагнула в мои объятия и прижалась ко мне, а затем положила голову мне на грудь.

Я заметил, что она дрожит. В моей голове промелькнуло одно слово. Бекки! Завыли сирены предупреждения. Бетани нервничала, боясь того, что может произойти. Мы танцевали медленный танец под «How Deep Is Your Love», и я прилагал все усилия, чтобы не смутить себя неправильной реакцией.

Это было нелегко, поскольку она прекрасно чувствовала себя рядом со мной, но я справился. В конце песни она уже меньше дрожала, но я мог сказать, что ей было не совсем комфортно в тесном объятии. Песня закончилась, и в зале медленно зажегся свет. Бетани быстро отпустила меня и сказала: «Спасибо».

Я хотел поцеловать ее, но подумал, что это будет крайне неудачной идеей. Я позволил ей взять инициативу на себя. Так было почти во всех отношениях, в которых я состоял до сих пор. В какой-то момент, каким-то образом, девушка делала первый шаг. Дженни и Биргит сделали первые шаги. Биргит подтолкнула меня к Мелани. Мелани познакомила меня с близнецами Паркер.

Дженнифер продвинула наши отношения вперед и, к ее большому сожалению, спровоцировала мои отношения с Бекки. Мэри подошла ко мне, как и Анна, основываясь на комментариях других девушек. С Келли я поболтал, но она быстро взяла инициативу в свои руки. Вики тоже. С Джойс все было как бы взаимно, но она призналась, что флиртует, и я пригласил ее на свидание.

Мы вышли на улицу и увидели, что лимузин ждет нас. Наша следующая остановка была Graeter’s. Бетани сказала мне подождать в машине и вернулась с двумя морожеными. Мы поехали.

«Мы просто немного покатаемся, если ты не против».

«Конечно, Бетани, все, что захочешь».

Мы ели наше мороженое в тишине. Никаких шуток о вишне. Никаких дразнилок со взбитыми сливками. Мы доели их, а потом она взяла стаканчики и положила их в мусорный контейнер. Она включила какую-то музыку с помощью регуляторов на консоли рядом с ней и слегка сдвинулась, чтобы посмотреть на меня. Я просто ждал.

«Мне нужно рассказать тебе кое-что. Просто послушай и дай мне сказать. ОК?»

Я кивнул и сказал «Да».

«Ты мне нравишься. Очень. Я бы хотела как-нибудь сходить с тобой на свидание. Но сначала я должна тебе кое-что рассказать. И я пойму, если после этого ты не захочешь встречаться со мной».

«Бетани», — мягко сказал я. «Ты не должна мне ничего рассказывать. Я с удовольствием пойду с тобой на свидание».

«Мне нужно тебе сказать. Мне нужно. Это трудно, но ты должен услышать это сейчас».

Я понятия не имел, о чем она может говорить, поэтому просто терпеливо сидел там. Она молчала целую минуту.

«Я просто скажу все прямо, а потом попытаюсь объяснить. Пожалуйста, просто послушай».

Я кивнул.

«Когда мне было тринадцать, меня изнасиловали. Я была девственницей, когда это случилось. Я забеременела. Я сделала аборт».

Я был ошеломлен. Я был зол. Я понятия не имел, что делать или говорить. Я просто держал рот на замке. Я рад, что она смотрела вниз на свои колени, потому что я боялся, что мои глаза выдадут мои мысли. Я не злился на нее, о нет. Я был зол на неизвестного насильника. Злился настолько, что готов был убивать. Визуальная реакция удивила меня.

«Я была на вечеринке. Там был алкоголь и травка. Я не очень много выпила и ничего не курила. Один симпатичный второкурсник обратил на меня внимание, и мне это нравилось. Когда он поцеловал меня во время игры «Крути бутылку», мне это очень понравилось. Когда он предложил отвезти меня домой, я согласилась. Но вместо этого он отвез нас в место для поцелуев. Я была не против, потому что мне нравилось целоваться с ним. Но как только мы начали целоваться, он начал прикасаться ко мне. Сначала я не сопротивлялась — его руки приятно касались моей груди.

«Но потом он начал задирать мою блузку. Я попросила его остановиться, но он все равно просунул руки под блузку. В следующее мгновение я поняла, что сиденье откинулось, и он оказался сверху. Он продолжал трогать меня, и я почувствовала его руки под юбкой. Он стянул мои трусы. Я кричала «нет» снова и снова, но он насиловал меня. Я плакала и кричала все это время. Он не останавливался».

Теперь слезы плавно катились по ее щекам. Я застыл на месте. Я был полон решимости убить этого парня, если когда-нибудь узнаю, кто это был. Мне было все равно, что со мной будет.

«Он отвез меня домой. Я ничего не сказала ни маме, ни папе, просто пошла в душ и долго там стояла, пытаясь смыть с себя все это. Конечно, такое невозможно смыть. Мне было стыдно и страшно, поэтому я никому ничего не сказала. Потом у меня пропали месячные. Я знала, что у меня не было выбора. Я рассказала маме, что произошло.

«Я уверена, что ты знаешь, что к тому времени улик уже не было. Одежда была постирана, и я сразу же приняла душ. Мама позвонила в полицию, и я дала показания, но без улик папин адвокат сказал, что его вряд ли осудят, и мама согласилась. Я поговорила с мамой и папой, и мы решили, что аборт — лучшее решение. Это не позволило провести тест на отцовство, но мне было все равно. Я просто хотела, чтобы этот кошмар закончился».

Я сидел в ошеломленном молчании. Я был настолько выбит из колеи, что не знал, что делать. Ни у кого из моих друзей не было опыта в этом вопросе. Я знал, что мне нужно с кем-то поговорить. Я решил, что начну с Дженни, когда у меня будет возможность. Я знал, что должен что-то сказать. Что-то, чтобы успокоить ее.

«Бетани, мне очень жаль, что так получилось. Я знаю, что это, наверное, мало что значит, но это так. Я не знаю, что еще сказать, потому что я понятия не имею, через что ты прошла и что ты чувствуешь. Я даже не знаю никого, с кем бы это случилось».

«Я должна рассказать тебе все до конца».

«ОК.»

«После этого я больше года не разговаривала с парнями, только по необходимости. В футбольной команде был один парень, который постоянно приглашал меня на свидания. Я решила, что он достаточно милый, и в конце концов согласилась. В конце свидания он попытался поцеловать меня на ночь, и я замерла. Я не могла пошевелиться. Тогда я оттолкнула его и, плача, побежала в дом. Он был в замешательстве. Я пыталась поговорить с ним на следующий день, но у меня ничего не вышло. Он перестал со мной разговаривать. Я была опустошена.

«Я больше никуда не ходила и не планировала идти на эти танцы. Я ходила к психотерапевту, чтобы помочь наладить свою жизнь. Она спросила, знаю ли я парня, у которого много подруг и который кажется хорошим парнем. Я сказала ей, что знаю. Она предложила мне поговорить с одним из его друзей и выяснить, действительно ли он такой. Я так и сделала. Они сказали мне, что ты очень хороший парень и что ты не ждешь даже поцелуя на ночь, не говоря уже об обычном сеансе «поцелуев».

Я начал подозревать, с кем она говорила. Это могла быть только Дженнифер. Она продолжила.

«Я набралась смелости и спросила тебя. Я очень боялась. Я дважды чуть не отменила встречу, но мой психотерапевт убедила меня пройти через это. Она сказала, что все, что я ей рассказала, звучит так, будто это будет безопасно. Я назначила дату. Папа и мама помогли мне все спланировать. Они позаботились о том, чтобы я чувствовала себя комфортно».

Вот почему мы сделали все, что сделали». Фрэнк, водитель лимузина, и Джеймс, метрдотель, тоже присматривали за мной, чтобы не случилось ничего плохого. Я была уверена, что могу доверять тебе, но, думаю, ты понимаешь, что мои родители не очень. Вот почему мы никогда не оставались одни. И почему в лимузине не работает экран конфиденциальности».

«Я понимаю. У меня довольно большой опыт общения с родителями. В основном очень хороший. Я буду рад встретиться с твоими мамой и папой, поговорить с ними и позволить им решить, все ли со мной в порядке».

«Ты сделаешь это? Я имею в виду, даже до того, как мы пойдем гулять?»

«Да. Конечно».

«Так ты пригласишь меня на свидание?»

«Приглашу. Но почему бы тебе не устроить ужин у себя дома с родителями. На самом деле, если ты хочешь сделать это несколько раз, давай так и сделаем. Мне подходит практически любая пятница или суббота. Просто дай мне знать».

«Ты не против, если мы тебя подбросим? Еще рано, но я хочу поговорить с мамой и папой о сегодняшнем вечере. И я не хочу, чтобы они волновались».

«Как скажешь, Бетани».

Мы доехали до моего дома, и водитель открыл мне дверь. Бетани перебралась и вышла вслед за мной.

Она взяла меня за руки, сказала «Спасибо» и поцеловала меня в щеку. Наверное, это был самый лучший поцелуй в моей жизни. Он не был электрическим. Он даже не был сексуальным. Я даже не уверен, какие эмоции были выражены, но благодарность, наверное, ближе всего.

«Не за что, Бетани. Спасибо за хорошее времяпрепровождение!»

«Ты серьезно?»

«Да. Я хорошо провел время. Правда».

Она улыбнулась. Потом они уехали.

Мне нужно было многое написать в своем дневнике. Я долго думал, стоит ли писать слишком много подробностей, ведь я буду делиться ими со Стефани. Но я решил, что это может стать для нее хорошим уроком.

Той ночью мне приснился очень мрачный сон. Я убил какого-то безымянного, безликого восемнадцатилетнего парня.