Хорошо прожитая жизнь (A Well-Lived Life)

Книга 1 - Биргит. Глава 4: Затишье перед бурей.

Июнь 1977 года

Придя домой, я схватил колу и чипсы и сразу пошел в свою комнату. Я не думал, что смогу справиться с родителями, Джеффом или Стефани. Мне просто нужно было побыть одному. Это никому не показалось бы странным, потому что я часто уходил в свою комнату, чтобы почитать. Кроме того, у меня теперь был телевизор, который мне подарили на день рождения. Я включил его на 19-й канал WXIX, и пока я читал, на заднем плане шли повторы «Острова Гиллигана» и «Зеленых акров». Мне нужно было проветрить мозги перед выпускными экзаменами, которые начинались в понедельник.

В воскресенье мы пошли в церковь. Перед церковью я увидел Дженни и сказал: «Здравствуйте, миссис МакГрат».

Она улыбнулась, сказала «Привет, Стив!» и прошла к своей скамье.

Моя мама сказала: «Миссис МакГрат позвонила вчера и сказала, что ты проделал большую работу, и она благодарна тебе за все, что ты сделал. Я сказала ей, что ты можешь помочь ей летом, но она не думает, что ей понадобится помощь».

«ОК, мам».

Я был полон решимости не показывать ничего. Я сел на свое место и посмотрел на два ряда вперед. Дженни сидела рядом с парнем своего возраста. Я размышлял об этом на протяжении всей мессы. Я не помню, какой была тема проповеди, потому что в голове рождались всякие нечестивые мысли. Слова просто обтекали меня, не проникая в мое сознание.

После мессы я увидел, что Дженни явно флиртует с парнем, с которым она сидела рядом. Стиснув зубы, зная, что это должно было случиться, я просто пошел к машине, чтобы поехать домой. Это был еще один день, когда я пытался очистить свою голову, а мысли привести в порядок.

Я пошел в свою комнату, включил радио и достал учебник по истории, чтобы подготовиться к тесту в понедельник. Поначалу было трудно, но история была моим любимым предметом. Я начал с нее не просто так. Я потерялся в периоде после гражданской войны, изучая президентские выборы, политику в отношении индейцев и подготовку к испано-американской войне.

К понедельнику я успокоился и взял свои эмоции под контроль настолько, что знал, что экзамены пройдут хорошо. За обедом ко мне присоединились Биргит и Ларри, а также Сьюзан (моя подружка из 7-го класса) и Дэнни Баер, ее новый парень. Мы все непринужденно болтали, поскольку все мы были довольно хорошими учениками и не особо беспокоились об экзаменах.

Сьюзан пришлось труднее всех: она была в концертном оркестре и должна была сыграть сольную часть в рамках экзамена. Мы говорили о классной вечеринке, которая должна была состояться в пятницу вечером в доме Крис Джонс. Семья Крис жила в старом, отреставрированном фермерском доме, и у них был сарай, где они могли разместить весь восьмой класс, даже если бы все пришли.

Когда закончился обеденный перерыв, мы разделились, чтобы отправиться на экзамены. Утром я сдавал экзамен по английскому языку (там не к чему было готовиться — я был асом благодаря миссис Олиджи). Мистер Диксон раздал экзаменационные листы. Как я и предполагал, 10 вопросов с множественным выбором, 10 верных/неверных, 10 вопросов «заполни пустое место» и 2 вопроса с эссе — просто объедение.

Я закончил примерно за половину отведенного времени, и у меня было достаточно времени для проверки. Я изменил свой ответ на один вопрос В/Н, потому что, перечитав его, понял, что это был тонкий трюк. Типичный мистер Диксон. Я перечитал все вопросы еще более внимательно, чтобы убедиться, что не совершил ту же ошибку. Нет. Я знал, что если ему понравятся мои ответы на эссе, то я точно получу «A», а может быть, даже высший бал.

Я не думал, что эссе было проблемой — моя курсовая работа в ноябре была посвящена Джимми Картеру. Я назвал ее «Большие надежды» и написал, что, несмотря на громкие обещания, он в конечном итоге провалился как президент. У меня была «A+» за эту работу и высочайшая похвала от мистера Диксона в его комментариях. (Копия той работы хранится у меня до сих пор, жаль, что страна так и не поняла то, что у меня получилось). У меня было хорошее настроение. Но я знал, что оно не продлится долго. Завтра был испанский с моей заклятой немезидой в этом мире, миссис Томпсон.

Миссис Томпсон, которую ученики знали как «Мисс Пигги» за ее сходство с известным маппетом, казалось, ненавидела всех, но, похоже, она действительно испытывала неприязнь к парням в классе. Это была учительница, у которой была табличка: «Правило №1: Учитель всегда прав; Правило №2: Если вы считаете, что учитель ошибается, обратитесь к правилу №1». И она действительно это имела в виду.

В 7-м классе у меня был самый лучший учитель испанского языка. В 8-м у меня был худший. Мне внушало ужас, что она останется еще на год, но я еще не был готов бросить испанский. В конце концов, я начал заниматься испанским до школы во втором классе, когда мы жили в Южной Калифорнии. Это было в 60-х годах, до массовой волны иммиграции, но в районе Лос-Анджелеса все еще проживало приличное количество мексиканцев.

Вечером я возвращался домой и брался за учебники. Я заучивал спряжения глаголов, просматривал словарный запас, проходил тесты по испанской книге, которую я купил самостоятельно, и просматривал все домашние задания. Я сомневался, что этого будет достаточно. Я просто надеялся, что мне удастся набрать достаточно баллов, чтобы сохранить B по испанскому языку. Первые три четверти мне это удавалось, но лишь с трудом, набирая от 10 до 20 баллов в каждой четверти. В этой четверти я тоже был на волоске.

Дело было не в том, что я не знал материал, не делал домашние задания или не справлялся с тестами. Нет. Миссис Томпсон ставила 25% оценок за участие в уроках и владение устной речью. И у меня не было никаких колебаний или сомнений в том, что она благоволила девочкам и строго оценивала мальчиков. Мои оценки за «участие» были достаточно низкими, чтобы получить C, если я не наберу хотя бы 93 балла на итоговом экзамене. Я решил, что смогу это сделать, но это будет трудно. Она делала тесты сложными и всегда находила ту единственную вещь, которую я недостаточно изучил. Не в этот раз, поклялся я.

В конце концов, я закрыл учебники в 12:30 ночи. Мне не нужно было вставать до 6:30 утра, так что я еще мог выспаться. К счастью, тест по испанскому был единственным в этот день. Ну, у меня также был «тест» по физкультуре, но его я мог сдать сонным и с тяжелой формой гриппа. Требования к приседаниям, отжиманиям и бегу были просты, а так как тест был зачетным, мне нужно было только выполнить минимум, чтобы сдать его. Достаточно легко. Плюс в том, что я увижу своих симпатичных одноклассниц в шортах и футболках. Бонус!

Во вторник на рассвете было дождливо и прохладно, и я поплелся к автобусной остановке с зонтиком наперевес. Не самый удачный способ начать день. В автобусе я сидел рядом с Ким Смит. Она жила по соседству и была сорванцом из сорванцов. Мы говорили о «Редс», надеясь, что они вернутся в прежнюю форму. Когда твоя команда выигрывает две Мировые серии подряд, побеждает «Бостон» и «Янкис», ты возлагаешь большие надежды. Обмен Тони Переса в межсезонье не помог, но я думал, что у них все еще есть хорошие шансы.

Мы добрались до школы, и дождь ослаб настолько, что я не стал открывать зонт, чтобы дойти от автобуса до здания. Бросив свои вещи в шкафчик, я пошел на урок. После обычного инструктажа прозвенел звонок, и я прошел половину здания до класса миссис Томпсон. Первое место рядом с окном (у нее был алфавитный порядок мест, а Тима в этом классе не было). Я сел, положил на парту два карандаша №2 и ластик, как она всегда хотела, убедился, что у меня нет лишних бумаг или чего-то еще на парте или под партой, и стал ждать.

В типичной манере она вошла с самодовольным видом и без единого слова раздала экзаменационные листы. Я взял один и передал стопку обратно Дэнни Баеру, который сидел позади меня. Бумаги, конечно же, лицом вниз. Вздох. Когда все получили работы, она сказала «Начинаем» и села за свой стол, чтобы наблюдать за нами, как ястреб наблюдает за мышами. Я перевернул свой лист, опустил голову и начал читать.

Я приобрел привычку, которая помогала мне на протяжении всей школы (по крайней мере, когда я ей следовал). Я прочитал весь экзамен (все 3 страницы) еще до того, как поставил свою фамилию на бумаге. Читая каждый вопрос, я становился все счастливее и счастливее. Не было ничего, чего бы я не знал. Я добрался до последней половины последней страницы, где обычно появляется ее сюрприз. Я ухмыльнулся. Я угадал правильно.

Я убедился, что запомнил ВСЕ глаголы, уделив особое внимание паре неправильных, которые мы едва затронули на уроке или использовали в домашнем задании. Я вернулся к первой странице и начал работать над тестом. Я закончил вовремя, чтобы сделать быстрый обзор, нашел пару орфографических ошибок и пропущенное ударение. Я исправил их, и когда она забрала работы, я знал, что у меня была «A» на экзамене и «B» за четверть. Ничто, что она могла сделать сейчас, не могло изменить этого, потому что она раздала наши оценки за участие в прошлую пятницу.

Банда собралась на обед, мы с Дэнни поговорили о тесте по испанскому. Он был расстроен, потому что знал, что пропустил несколько вопросов, но он все равно закончил с испанским. Он решил, что в старших классах будет изучать немецкий, а с испанским завяжет. Я сказал ему, что это, вероятно, хороший план, но я смирился с еще одним годом миссис Томпсон, потому что я хотел в конечном итоге пройти курс испанской литературы, который предлагается юниорам или выпускникам, изучающим испанский язык не менее 3 лет. Все остальные, казалось, думали, что их экзамен прошел хорошо, и Сьюзан была рада, что она закончила оркестровый экзамен и сыграла свое соло достаточно хорошо, чтобы получить «A». Я был уверен, что это так, потому что я слышал ее игру довольно часто, и она была хороша.

Мой «тест» по физкультуре прошел, как и ожидалось.

Я был полон энергии после того, как угадал действия миссис Томпсон, и выложился на полную, несмотря на то, что не выспался накануне. Я прошел семь кругов по дорожке за 12 минут. 1 ¾ мили. Я обошел всех, кроме двух детей, которые бегали на длинные дистанции на треке — они прошли 8 кругов менее чем за 12 минут. Я всегда мог бегать на длинные дистанции. Не просите меня бежать спринт, я бы все еще пытался стартовать с блоков, когда первый парень уже разорвал бы ленту, но длинные дистанции давались мне легко. И, как я полагал, главный бонус в виде подпрыгивающих на дорожке грудей не помешал, как и симпатичные попки в спортивных шортах.

Среда была для меня последним днем в школе. Поскольку у меня был один учебный класс, у меня было всего 6 экзаменов, и они были с понедельника по среду. Мне нравилось, что школа не требовала присутствия тех, у кого не было экзамена. Первым экзаменом в среду была алгебра. Я быстро прошел тест, перепроверил свою работу и достал книгу, чтобы почитать до конца урока. Мистер Неймайер был крут в этом плане. Обед прошел в том же духе, но Дэнни не был подавлен, решив забыть миссис Томпсон раз и навсегда. Я должен был сделать то же самое.

Ларри казался немного замкнутым, и я спросил его, что случилось.

«Ничего, правда. Просто есть кое-какие дела, в которых я пытаюсь разобраться».

В течение последнего месяца мы виделись нечасто — суббота была нашим обычным днем для тусовок, а я был занят три дня подряд (два из которых он не мог знать подробностей). Я не знал, что сказать. Поэтому я сменил тему.

«Эй, взбодрись! На следующей неделе у нас школьный шахматный турнир».

Он улыбнулся: «Да, это будет весело».

Я подумал, что он выиграет турнир среди восьмиклассников и будет иметь шанс выиграть турнир средней школы. Если бы я занял место в первой пятерке, я был бы счастлив. Он был лучше меня, но время от времени я мог его обыграть.

Биргит, с другой стороны, была грустной, почти до слез. Она знала, что ее пребывание в США заканчивается и она поедет домой.

«Не падай духом!» — сказал я ей. «У тебя много друзей, мы можем переписываться, и кто знает, что случится в будущем. Ты вернешься домой ко всем своим друзьям и в свою старую школу. И ты увидишь свою собаку».

Как ни странно, именно по собаке она скучала больше всего. Я больше люблю кошек, но у нее был йорк, которого она обожала.

Она улыбнулась: «Я буду скучать по всем вам. Так тяжело уезжать».

Как раз когда она это сказала, прозвенел звонок. Биргит посмотрела на меня, коснулась моей руки, улыбнулась и сказала: «Спасибо, что напомнил мне».

Мне нравилась ее улыбка. Мне нравилось ее прикосновение. Я с тоской подумал о том, что могло бы быть, и вспомнил совет Дженни: просто будь ее другом. Я никак не отреагировал, только улыбнулся в ответ, выходя из-за стола.

Последний экзамен в этом году. Урок естествознания. Я начал с «Атомов и молекул» — вводного курса химии, затем перешел к «Метеорологии» и «Биологии», а в последней четверти у меня был «Тепло, энергия и использование» — вводный курс физики. Этот предмет я сдал на отлично. За весь год я не пропустил ни одного домашнего задания или контрольной работы. Я мог написать свое имя на итоговой работе, сдать ее и получить «B+». Когда раздали работы, я быстро прочитал их и чуть не рассмеялся вслух. У меня было 2 часа, чтобы закончить этот тест. Я мог бы потратить 15 минут. И я бы справился.

Я прошел его, перепроверил свою работу и сдал его через 20 минут после начала урока. Мистер Сандерс только кивнул, когда я передал ему тест, и я вернулся за свой стол читать. Несколько учеников бросили на меня грязные взгляды, но Бет Патер улыбнулась мне, и я понял, почему. Через две минуты она сдала свой тест, повернулась, высунула язык и села на место. За весь год она пропустила всего два балла. У нее были лучшие оценки в школе — все «A». Но в естествознании я ее обошел, и она это знала.

Когда экзамен закончился, и мы выходили из комнаты, Бет сказала: «Я хотела закончить раньше тебя, но застряла на одном вопросе. Я знаю, что ответила правильно, но мне пришлось начинать сначала. В следующем году!»

Чувствуя себя уверенно после опыта с Дженни и более чем немного игриво, я сказал: «В следующий раз, когда ты высунешь язык, будь готова им воспользоваться!».

Она покраснела, сказала «Стив!» и закатила глаза. Она была симпатичной, но еще не начала развиваться. Она надулась и ушла. Я улыбнулся. Я так ее взволновал, что она не знала, что делать. Всего одним комментарием! Может быть, в следующем году я посмотрю, согласится ли она пойти со мной на свидание.

На этот год все готово! Я направился к автобусу, нашел Ким, и мы поговорили о бейсболе. Она училась в 9-м классе, поэтому на вечеринке для восьмиклассников ее не будет, но мы договорились сыграть в уличный бейсбол в пятницу, когда все дети будут свободны. Она и ее брат Брайан были завсегдатаями наших уличных игр с тех пор, как она переехала к нам по соседству почти 2 года назад.

В четверг у меня был целый выходной, но у большинства членов банды были экзамены, поэтому я решил, что буду просто сидеть дома, смотреть телевизор и отдыхать. У мамы были другие идеи. Как только я проснулся в четверг (я никогда не спал допоздна, всегда просыпалась с солнцем), она вручила мне список домашних дел.

«Ой, мам», — заныл я, — «это же первый день каникул!».

«Правильно, и ты не собираешься сидеть без дела этим летом».

«О чем ты говоришь? На следующей неделе у меня шахматный турнир, потом две недели летней школы, потом две недели в Мэридейле. А это значит две недели разгребать конский навоз, как в прошлом году!»

Я был в программе по воспитанию лошадей, и частью программы была уборка навоза в стойлах.

«Ну, это твои обязанности. Иди, если хочешь попасть на вечеринку завтра вечером».

Всегда с угрозами. Вздох.

Я пошел, взял шланг и насадку и начал мыть доски. Как обычно, между досками застряли сосновые иголки, птицы оставили свой обычный беспорядок, и, похоже, была разлита газировка. Это была не тяжелая работа, но мне хотелось читать. Особенно мне хотелось изучить несколько шахматных дебютов и просмотреть книгу Бобби Фишера. Но у мамы были другие идеи, и я решил, что чем быстрее я закончу, тем лучше, хотя тогда она может навалить еще больше дел.

После того как доски были вымыты, я приступил к мебели. Определенно, пролилась газировка. И какой-то соус. Джефф. Это должен был быть он. Он и его друзья (они были в 6 классе) были здесь в прошлые выходные. Он устроил беспорядок, а мне пришлось его убирать. Он мог бы это сделать. Но нет, мама поручила это мне, пока он сидел за кухонным столом, завтракал и смотрел что-то на 12-дюймовом телевизоре в обеденной зоне. Я только покачал головой и вернулся к стульям.

Я закончил со стульями, и следующим пунктом в списке было разбрасывание мульчи вокруг растений перед домом. Я взял тачку, достал два мешка мульчи из-за гаража, загрузил их и подкатил тачку к передней части дома. Надев перчатки, я вскрыл мешки, свободно рассыпал мульчу, затем пошел за граблями, чтобы все выглядело так, как я знал, что она хотела.

Когда я вернулась, Стефани сидела на ступеньке перед домом.

«Мама снова заставила тебя работать?» — заметила моя десятилетняя сестра. «Она даже не дождалась, пока закончится школа».

«Да, Стеф. А Джеффу, как всегда, сойдет с рук убийство».

Она кивнула в знак согласия. Но она тоже не двинулась с места, чтобы помочь. Неудивительно. Она была «принцессой» в семье. Просто спросите моего отца. Дело в том, что она не была стервой. Она просто пользовалась всеми преимуществами. Думаю, я это понимал.

Если бы я продолжал зацикливаться на этом, я бы только разозлился, сказал бы что-нибудь умное маме и испортил бы свой шанс попасть на вечеринку, последнюю вечеринку Биргит. В понедельник она уезжала в Швецию. Завтра я увижу ее в последний раз, возможно, навсегда, если мне повезет. Я бы написал, но я не умею писать письма. У Стефани был друг по переписке, так что, может быть, я спрошу ее, о чем они пишут. Но опять же, о чем могут говорить две десятилетние девочки, что я мог бы использовать с Биргит? Я отодвинул эту идею на время и взялся за газонокосилку.

К обеду я закончил все работы на свежем воздухе. Я был рад, потому что день предстоял жаркий. Следующим в списке была уборка в подвале. Там у нас был бильярдный стол и телевизор, а также все наши игрушки. Я знал, что там довольно грязно. Дело в том, что я не был там со своими друзьями около месяца, за исключением двух воскресений, когда Ларри приходил и мы играли в бильярд. Джефф, с другой стороны, был там со своими друзьями все время. Черт побери! Опять он.

Я открыл шкаф для игр и начал доставать вещи, складывая их на бильярдный стол, чтобы потом привести их в некоторое подобие порядка. То же самое касалось и коробок с зелеными пластмассовыми человечками, пластмассовыми танками и прочими орудиями войны. Я предчувствовал, что произойдет дальше, и не удивился, когда Джефф пришел со своими друзьями и сказал, что я должен все убрать, потому что они хотят поиграть в бильярд. Он знал, что мама послала меня сюда, чтобы я навел порядок, и теперь он знал, что может пойти жаловаться, что я сделал это только для того, чтобы поиздеваться над ним.

«Отвали. Я убираюсь, и я не буду все двигать, чтобы ты и твои тупые друзья могли поиграть в бильярд. Ты устроил этот беспорядок, а мне приходится его убирать. Отвали».

Я знал схему. «Мама, Стив назвал моих друзей тупыми и не разрешил нам играть в бильярд».

«Стивен Марк Адамс, поднимайся сюда».

Ага, шаблон выполнен. Джефф ухмыльнулся, когда я протиснулся мимо него к лестнице. Я знал, что спорить или ныть бесполезно, поэтому изо всех сил старалась быть логичной.

«Мам, я делаю работу по дому, как ты просила. Ему и его друзьям нужно подождать всего час или около того, и я закончу. Если я остановлюсь сейчас, они все испортят, и мне придется начинать все сначала».

«Ну, они хотят играть в бильярд, и ты не должен был складывать вещи на стол».

«Мама, они хотят играть в бильярд только потому, что я это сделал».

Я знал, что это проигрышная битва. Вечеринка была слишком важна. Я уступил.

Я пошел и убрал вещи со стола. Я убедился, что ничего не было близко к тому месту, где они собирались расположиться. Они сыграли одну партию в бильярд, а потом решили, что пойдут на улицу. Они сделали это, чтобы позлить меня. Мама никогда бы ничего не сделала. Я злился, пока заканчивал приводить себя в порядок. Я даже убрал бильярдные кии, положил шары в стойку и прикрыл стол. Я позвал маму, чтобы показать, что я закончил, потому что я думал, что Джефф и его друзья смогут снова все испортить.

Последним в моем списке было пропылесосить ковры. Я достал пылесос, затащил его наверх и пропылесосил спальни и прихожую. Для лестницы требовалась насадка на шланг, поэтому я подключил ее и закончил с ними. Затем гостиная и семейная комната, и, наконец, игровая комната в подвале. Чудо из чудес, Джефф и его друзья не вернулись, чтобы помешать мне. Я убрал пылесос, перепроверил список, сказал маме, что закончил, и направился в свою комнату. Я закрыл дверь, включил радио и достал «Бобби Фишер учит шахматам». Я купил эту книгу, когда она вышла в 1972 году. В каком-то смысле это была простая книга, но я всегда просматривал ее перед турниром. У меня было несколько других книг, но эта всегда настраивала меня на нужный лад.

Я понятия не имел, что мама запланировала на пятницу, но уже тогда решил, что буду настолько веселым и полезным, насколько это будет необходимо. Вечеринка была слишком важна для меня. Ужин был тихим. Спагетти с мясным соусом. Как обычно, безвкусный. Просто обжаренный говяжий фарш, томатный соус, томатная паста и лапша. Я решил, что мне нужно научиться готовить. Я не хотел питаться так всю оставшуюся жизнь. Сразу после ужина я ушел в свою комнату и не выходил оттуда. Я спал как бревно.

Утро пятницы было ярким, солнечным и теплым. Это должен был быть прекрасный день для вечеринки. Я встал, принял душ и пошёл завтракать. Raisin Bran сегодня. С сахаром. Как обычно. Молоко было просто отвратительным, но просто сухие хлопья не вариант. Мама ничего не сказала, пока я складывал посуду в посудомоечную машину, поэтому я быстро взял шахматную книгу, бейсбольную перчатку, биту и мяч из гаража и побрел в конец улицы. Книга была нужна, потому что я знал, что пройдет не меньше часа, прежде чем другие дети придут играть. Я сел в тени дуба и начал изучать шахматные дебюты.

Через двадцать минут я заметил какое-то движение краем глаза, поднял голову и увидел Ким.

«Привет! Увидела, что ты сидишь здесь, и решила выйти пораньше».

У нее была перчатка, бита и еще один мяч. У нее также было несколько побитых баз, которые мы использовали. Она свалила все в кучу и села рядом со мной.

«Шахматы, да?» — сказала она, глядя на название книги.

«Да, я играю в турнире на следующей неделе и хочу занять место в первой пятерке. Я никогда раньше этого не делал. Ларри Хиггинс, наверное, выиграет. Он лучший в 8-м классе».

«Я никогда не училась играть. Выглядит слишком сложно. Я лучше буду играть в бейсбол».

Я отложил книгу, взял перчатку и мяч и сказал: «Давай побросаем мяч. Может быть, другие парни выйдут пораньше».

Ким была единственной девочкой, которая играла с нами, так что «парни» было совершенно точным. Мы с Ким начали перебрасывать мяч туда-сюда, и я вдруг заметил, что под этой кудрявой завивкой скрывается симпатичная девушка. Конечно, она была сорванцом, но в 15 лет у нее появились изгибы, которых я раньше не замечал. Я понял, что время, проведенное с Дженни МакГрат, сделало меня гиперчувствительным к женской форме и тем прелестям, которые там можно найти. И теперь у меня была уверенность в себе, чтобы попытаться найти их. Но Ким была настоящим сорванцом, поэтому я не был уверен, что она хоть немного заинтересуется.

Мы перебрасывали мяч туда-сюда, и минут через 10 появились Пол, Джек, Роджер и Кевин. Они разбились на пары, перебрасывая мячи туда-сюда, пока мы ждали остальных четверых, которые обычно играли. По 5 человек на сторону, похоже, хорошо работало в тупичке. Вообще мы бросали обычные бейсбольные мячи, но сейчас играли более мягким мячом. Окна были дорогими! К счастью, там был пустой участок, который закрывал центральное поле и половину левого и правого. Это очень помогло. Как и деревья, которые немного защищали другие дома. Мы не разбили ни одного окна, но мы все становились старше, и нам нужно было найти новое место для игры, где мы могли бы бить дальше.

Прибыли остальные члены банды, и, как обычно, Ким и Кевин, самые старшие из нас в шестнадцать лет и два лучших игрока, выбрали стороны. Ким выбрала меня первым, как она обычно делала. Моя новая уверенность проявилась, когда я подвинулся, чтобы встать рядом с ней, и сказал: «Я неотразим, я знаю». Она рассмеялась и ударила меня в плечо. Она не покраснела. Но я не удивился. Сорванец, и какой бы она ни была, между ней и парнями никогда не было ничего сексуального. Я полагал, что со временем это изменится. Это всегда, казалось, менялось в 7-м и 8-м классах. Она просто поздно начала.

Стороны были выбраны, и мы играли. Во время игры я сделал еще несколько язвительных замечаний Ким, которые она восприняла спокойно. Парни, которые подслушивали, смотрели на меня как-то странно, но ничего не сказали. В итоге мы выиграли со счетом 12:10. К тому времени был полдень, и пришло время обеда. Вечеринка началась в 15:00. Я собрал свои вещи, сказал всем «До свидания» и побежал трусцой домой.

Ким бежала со мной, потому что она жила по соседству. Когда я остановился у своего дома, она посмотрела на меня, засмеялась и пошла домой. Мне было интересно, о чем она думает. И что заставило ее смеяться. Наверное, то, что я с ней флиртовал. Интересно, делал ли кто-нибудь это раньше?

Я пообедал, принял душ, надел чистые шорты и свежую футболку. Я сел в семейной комнате с US News & World Report и стал ждать, когда папа отвезет меня в дом Крис. К счастью, мама ушла за покупками, так что она не могла помешать моим планам.

Папа вернулся домой около двух, выпил воды и дал мне знать, что готов выехать, когда я буду готов. До дома Джонсов было около 20 минут, поэтому я сказал ему, что хочу уехать в 14:30. Я напомнил ему, что миссис Хиггинс привезет меня домой.

«Твоя мама сказала, что тебе нужно быть дома к 22:00».

«Да, папа, я знаю», — сказал я со вздохом.

Когда мы приехали, я выскочил из машины, взял закуски, которые договорился привезти, и пошел в сарай. Я положил все на один из столов, стоящих внутри больших дверей сарая, и сказал Крис «Привет». Я не стал испытывать на ней свои новые навыки общения с девушками. Парни ее не интересовали ни в каком виде, ни в какой форме. И она ясно дала это понять всем. Я не собирался бросать ей вызов и рисковать разозлить ее. Ни за что.

Через несколько минут приехали Биргит и Ларри. Их привезла ее мать. Миссис Хиггинс собиралась отвезти нас всех троих домой. Я уточнил у Ларри, что она знает, что я должен быть в 10:00 вечера, несмотря ни на что.

«Да, она будет здесь в 21:30, и мы завезем тебя до 22:00. Все в порядке».

Биргит сказала «Привет» с милой улыбкой и удалилась, чтобы поговорить с Крис.

Мы с Ларри немного поболтали, и я сказал: «Чувак, я буду скучать по ней. Она была очень веселой и отличным другом». Он охотно согласился. Я сказал: «Тебе действительно стоило пойти за ней, когда она была заинтересована».

«Нет, я просто не вижу, что из этого могло бы получиться».

Я снова почувствовал странное ощущение, но, несмотря на то, что я был менее наивным, чем в начале восьмого класса, я понятия не имел, что это было за ощущение. Я оставил это без внимания.

Появились Сьюзен и Дэнни, и Биргит присоединилась к нам со своей сестрой, Мелани. Мелани только что закончила первый курс старшей школы и была на вечеринке из-за Биргит. Обычно на вечеринке класса присутствовали только дети из школы и одного класса, но в этом случае Крис сделала исключение. Мелани была полной противоположностью Биргит — темные волосы, смуглая кожа, но у обеих были великолепные тела. Она получала массу внимания от старших парней. Я слышал от Биргит, что их сосед, который учился на первом курсе колледжа, изо всех сил пытался затащить ее на свидание, но она все время говорила ему «нет», потому что у нее есть парень.

Мы вшестером нашли место в задней части сарая, бросили старое одеяло и сели. Биргит посмотрела на всех нас и сказала: «Я буду скучать по всем вам».

Мы все сказали ей, что будем скучать и по ней, и договорились писать. Я сомневался, что это произойдет, но я собирался попробовать.

Я спросил: «Что самое лучшее произошло с тобой, пока ты была здесь?».

«Ты имеешь в виду, кроме мороженого Graeter's Ice Cream?» — спросила она со смехом.

Биргит очень любила мороженое и сказала нам, что мороженое, которое она обычно покупала в Швеции, было не таким вкусным.

Она продолжила: «Наверное, это встреча со всеми вами, особенно с Ларри и Стивом. Это был веселый год. Я не хочу уезжать, но я очень хочу увидеть свою семью и своих друзей».

«И твою собаку».

«Особенно мою собаку!»

Остаток вечера прошел без происшествий. Миссис Хиггинс появилась вовремя, и Ларри, Биргит и я сели в машину. Ларри сел впереди со своей мамой. Я сказал Ларри, что завтра моя семья будет в отъезде, и я надеялся, что он сможет приехать. У него утром был урок тенниса, но он сказал, что сможет прийти после него. Поскольку всех не будет по крайней мере до обеда, я сказал: «Отлично!».

Биргит села рядом со мной, всю дорогу молчала и только смотрела в мою сторону. Я улыбнулся ей, но ничего не сказал. Больше нечего было сказать, кроме «До свидания».

Мы доехали до моего дома, и я открыл дверь, чтобы выйти, повернувшись к Биргит, чтобы попрощаться. Я удивился, когда она открыла дверь и сказала: «Я на минутку, миссис Хиггинс».

Она подошла к моей стороне машины и посмотрела на меня заплаканными глазами. Я больше не мог сдерживаться, и по моему лицу тоже потекла слеза.

«Я буду скучать по тебе», — тихо сказала она.

«Я тоже буду скучать по тебе».

Она посмотрела на меня, затем подошла ко мне, обняла меня и крепко обняла. Я обнял ее в ответ. Мы держались так в течение минуты, и я неохотно отпустил ее.

«До свидания, Биргит. Я буду писать и надеюсь, что мы увидимся когда-нибудь в будущем».

Она улыбнулась сквозь слезы и сказала: «Ты можешь быть удивлен. Никогда не знаешь, что произойдет».

Она повернулась и села обратно в машину. Я смотрел, как они ехали по улице, и Биргит, как и машина, исчезла. Я зашел в дом, убедился, что мама знает о моём приходе, и лег спать. В ту ночь я тихонько плакал пока не уснул.