Хорошо прожитая жизнь (A Well-Lived Life)

Книга 6 - Кара I. Глава 2: Дипломатические отношения, часть I

Август 1981 года, Чикаго, штат Иллинойс

Воскресным утром я проснулся в своей собственной квартире. Первым делом я продумал маршрут для пробежки, потому что у меня больше не было свободного доступа к бассейну. Я посмотрел на атлас улиц, наметил маршрут, который проходил в основном по Вашингтонскому парку. Я надел шорты, футболку и кроссовки и отправился туда. По пути я заметил вывеску секции боевых искусств и подумал, не может ли это быть хорошим способом получить физическую нагрузку, а также пригодиться для самообороны. И в Иллинойсе, и в Чикаго действовал строгий контроль над оружием, и мне нужно было быть очень осторожным с 9-миллиметровым пистолетом, которым Андреас снабдил меня еще в Милфорде. Я запомнил номер телефона секции, чтобы позвонить в понедельник.

Вернувшись с пробежки, я принял душ, оделся и позавтракал. Я уже скучал по сестре и никого не знал в Чикаго, хотя через неделю Элис должна была приехать ко мне. Это было не то же самое, но хоть так. Приведя себя в порядок, я позвонил Карин. Мы хорошо поболтали, и прежде чем повесить трубки, я убедился, что у нее есть мой новый адрес и номер телефона.

Остаток утра я потратил на распаковку вещей, а также на сборку книжных полок и развлекательного центра. Мой телевизор был скромным, поэтому мне не составило труда самостоятельно поднять его, чтобы поставить на соответствующую полку. Я также понял, что радио недостаточно и что мне понадобится стереосистема. У нас дома была одна, но она была не моя. Придется поискать в понедельник.

Перед самым обедом я набрал номер телефона, который дал мне Андреас, и назвал себя «пареньком из Милфорда», как велел Андреас. Ворчливый голос на другом конце телефона назвал мне адрес, сказал, что это в Сисеро[204], и спросил, есть ли у меня машина и смогу ли я приехать туда сегодня. Я быстро посмотрел в свой атлас улиц и сказал ему, что смогу быть там около 14:30.

Я съел свой обед и наметил свой маршрут. Я должен был доехать на Дэн Райан до I-55 и выехать на Центральную авеню, а затем направиться на север к Западной 36-й улице. Это было довольно просто, и я предполагал, что дорога займет около тридцати минут. Чтобы перестраховаться, я решил выехать около 13:45. Я закончил обед, успел расставить книги на полках и настроить компьютер Apple. Выполнив эти задачи, я переоделся в брюки и поло и отправился на встречу в Сисеро.

Я приехал рано, как и собирался, и нашел место для парковки прямо за углом от указанного мне адреса. Я вышел из машины, запер ее, затем прошел полквартала до 36-й улицы и еще полквартала до адреса. Я поднялся по ступенькам и постучал в дверь. Сквозь марлевые занавески я увидел тень у окна, затем дверь открылась, и я вошел внутрь. Меня встретил парень, который был всего на пару лет старше меня.

«Вытяни руки. Мне нужно тебя досмотреть», — сказал он.

Он быстро и квалифицированно проверил наличие оружия, магнитофона или чего-либо еще, что он искал, а затем провел меня в комнату, где сидели двое итальянцев средних лет. Они представились как Тони и Фрэнк и сказали мне сесть.

«Итак, ты паренек из Милфорда», — сказал Фрэнк. — «Мы слышали о тебе много хорошего из Цинциннати. Ты делаешь то, что тебе говорят, и держишь рот на замке».

«И мы слышали, что ты встречаешься с внучкой Дона Джозефа, так что ты, должно быть, нормальный парень», — сказал Тони со знающей улыбкой.

«Если бы она была несчастна, — ответил я с такой же улыбкой, — не думаю, что сидел бы здесь. Или где-нибудь еще».

Оба мужчины рассмеялись.

«Ты получаешь зарплату», — сказал Тони. — «Для начала ты будешь получать 250 долларов в неделю. Ты учишься в Иллинойском технологическом? И живешь возле Чикагского университета?»

«Именно так. Мое расписание занятий довольно простое. Я свободен по вечерам, выходным, а также во вторник и четверг после обеда».

«Ну, полагаю, ты будешь работать в основном дома», — сказал Фрэнк. — «Я слышал, ты какой-то волшебник с этими новыми компьютерами, которые они продают».

«Верно. Я написал несколько программ для некоторых дел в Цинциннати».

«Объясни, как это работает», — приказал Фрэнк.

Я объяснил, как компьютеры используются для ведения записей и как все можно стереть нажатием кнопки или магнитом, и как легко сохранить копию в безопасном месте, чтобы не потерять все. Ничего не нужно будет записывать на бумаге. Они были так же заинтригованы этим, как и дон Джозеф. Я объяснил им программу для борделя и то, как она отслеживает клиентов и девушек и может подбирать людей на основе нескольких простых вопросов.

Мы договорились, что я покажу им программы, и если они останутся довольны, мне дадут деньги на покупку компьютеров и их установку. Мы договорились, что они придут ко мне в квартиру во вторник утром.

«Возможно, время от времени у нас будет для тебя и другая работа».

«Просто дайте мне знать».

«У нас есть парень в Гайд-парке. Его зовут Тео. Он свяжется с тобой, если ему что-то понадобится, и он будет платить тебе каждую неделю».

Он дал мне адрес и номер телефона Тео, а я дал им свой. Когда я уходил, он вручил мне конверт, который я засунул в карман. Я подошел к машине и направился домой. Когда я вернулся к себе домой, я проверил конверт и обнаружил там пятьсот долларов, которые точно пригодятся мне для покупки вещей, в которых я все еще нуждался. Это напомнило мне, что мне нужно открыть счет в банке, и я начал составлять список необходимых дел. Я закончил все убирать и добавил несколько вещей в свой список. Все пустые коробки и упаковочные материалы я спрятал в комнате Элис.

Перед тем как приготовить ужин, я позвонил в отель «Хилтон и Тауэрс» в центре города и попросил позвать Татьяну Воронину. Меня соединили с ее номером и она ответила на третий звонок.

«"Добрый день! Татьяна говорит![205]«»

«Здравствуйте, это Стив Адамс. Это Татьяна?»

«О да, извините! Я просто сказала «Добрый день, говорит Татьяна». Как дела?»

«Очень хорошо, спасибо. Со вчерашнего дня я живу в Чикаго».

«Очень хорошо. Ты сможешь прийти на прием в среду?».

«Да. Я с нетерпением жду этого».

«Хорошо. Ты будешь сопровождающий. Это есть возможно увидеться с тобой до приема?[206]».

«Конечно. Кроме завтрашнего утра, у меня нет никаких конкретных планов на остаток недели. Ты хочешь, чтобы я приехал туда?»

«Есть самое простое, я думаю. У меня есть телохранитель, который должен быть со мной, кроме тех случаев, когда я нахожусь в номере».

Телохранитель? Возможно. Куратор? Несомненно. Мне было интересно, разрешат ли ей остаться со мной наедине.

«Когда ты хотела бы со мной увидеться?» — спросил я.

«Может быть, завтра днем? Мы можем пойти в Сирс-Тауэр и Художественный музей? Телохранитель должен присоединиться к нам».

«Отлично. Если ты не против, я бы хотел пригласить тебя на ужин в пиццерию где подают Чикагскую пиццу».

«С удовольствием! Я уточню у мамы, но я уверена, что она согласится. Ты придешь завтра в тринадцать?»

Мне нравится эта женщина, использующая 24-часовое время. Я перенял эту привычку в Швеции и предпочитал ее. Я также проникся серьезным уважением к метрической системе и жалел, что США не перешли на нее в 70-х годах, когда это всерьез обсуждалось.

«Да, увидимся в тринадцать!».

Мы повесили трубки и я задумался о том, о чем мы говорили в Австрии, о ее письмах. Ей разрешили начать встречаться только тогда, когда ей исполнилось семнадцать, а это было в январе этого года. Было бы интересно посмотреть, как пройдет свидание в сопровождении телохранителя. Я рассмеялся, когда понял, что отец Кары, вероятно, пожалел, что не держал с ней телохранителя, но не для того, чтобы защитить ее жизнь, а чтобы защитить ее девственность! Я также знал, что в ДАННОМ случае телохранитель должен был не только защищать Татьяну, но и следить за тем, чтобы она не сбежала.

Я приготовил простой ужин и после еды привел себя в порядок, а затем позвонил Каре.

«Привет, Медвежонок!» — хихикнула она.

Я вздохнул: «Ты просто обязана была сказать это при Бетани! А она повторила это при моей сестре!».

«Ой, хватит! Они девочки, они понимают».

«Я не могу представить, чтобы моя младшая сестра назвала кого-либо «Мишкой-обнимишкой» или «Пуки[207]» или что-то в этом роде».

«Все может быть! Как прошла твоя первая самостоятельная ночь?»

«Одиноко», — фальшиво проныл я. — «Мне нужна была ты в моей постели со мной!»

«Ой, не корми меня этими фразами, Стив Адамс! Тебе было нормально. Я-то знаю».

«Ну да! Но это правда; я бы хотел, чтобы ты была здесь со мной сейчас, а не в следующем году».

«Я тоже. Сегодня я решила рассказать отцу о своем выборе школы. Он полыхнул».

«Конечно. Он надеялся, что ты поступишь в одну из этих евангелических школ и забудешь обо мне. На самом деле, могу поспорить, он сказал тебе, что надеялся, что ты пойдешь в Библейский колледж Грейс».

«Конечно, надеялся. Грейс находится дальше всех от тебя. Но я сказала ему, что собираюсь сама выбирать колледж и изучать то, что хочу. Думаю, теперь здесь будет еще хуже».

«Просто держись».

«Ну, в общем, он сказал, что не хочет, чтобы ты приезжал ко мне. У них с мамой был спор по этому поводу. Ты все еще можешь приходить на ужин, но мы не можем никуда пойти».

«Он совершает огромную ошибку. Это тоже самое, о чем я предупреждал маму в отношении Стефани. Он оттолкнет тебя, если не расслабится, и ты сразу приедешь ко мне, когда закончишь школу».

«Это то, что мама сказала ему после того, как я вышла из комнаты. Я слышала их разговор. Он не согласен».

«Моя мама тоже. Меня не удивит, если сестра выберет колледж поближе к тому месту, где я буду жить. Я уже пообещал помочь ей купить собственную машину, чтобы мама не могла ничего ей сделать. Это разозлит мою маму, но мне просто все равно».

«Ну, сегодня мы ничего не сможем исправить. У меня остался год школы. Когда ты думаешь приехать в гости?».

«Может быть, на выходные в День труда. Хотя их не будет дома всего несколько недель, возможно, Кэти, Элис и Бетани захотят приехать домой, и если Бетани приедет сюда из Мэдисона, мы могли бы поехать все вместе, чтобы сэкономить бензин и износ. Узнай, что думает твоя мама. Обязательно поговори сначала с ней, а не с папой».

«Обязательно! Я хочу тебя увидеть!»

«Я тоже хочу тебя увидеть. Я отмечаю числа в своем календаре!».

Мы проговорили еще несколько минут и, признавшись в любви, повесили трубки. Я быстро позвонил Кэти и Элис, чтобы сообщить им адрес и номер телефона. Кэти сказала, что позвонит мне, когда переедет в общежитие, а Элис сказала, что увидится со мной в воскресенье, когда родители привезут ее в Чикаго.

Я просмотрел список дел, которые хотел сделать в понедельник, и понял, что большинство из них, если не все, нужно будет сделать позже, потому что я увижусь с Татьяной. Я знал, что она будет в городе до пятницы, но не был уверен, какие у нее планы после сегодняшнего дня и приема. В списке не было ничего срочного.

Я свернулся калачиком с книгой «Противостояние» в эркере и читал примерно до 22:00. Потом я записал в дневник и лег спать. Было приятно спать на двуспальной кровати после того, как дома у меня была только односпальная. Я был избалован пребыванием у Мелани с Карин и Дженнифер, и был рад, что у меня большая кровать.

В понедельник утром я придерживался своего нового распорядка дня: пробежка и завтрак. Доставка мебели была запланирована на период с 8:00 до 10:00 утра, поэтому мне пришлось побродить по квартире. В 9:00 я позвонил в додзё, но мне ответили, что они открываются только в 10:00. Я записал, что позвоню позже, потому что до этого времени я должен был уехать в центр города. Я позвонил по поводу кабельного телевидения, о котором упоминала Элис, и мне сказали, что в многоквартирном доме есть проводка и основные каналы бесплатны. Мне нужен только коаксиальный кабель, и все будет готово. Я решил подождать Элис, чтобы узнать, нужны ли ей дополнительные каналы, потому что я почти не смотрел телевизор. Я добавил в список коаксиальный кабель, решив, что смогу купить его в магазине стереосистем или, если нет, в Radio Shack.

В 9:30 раздался звонок, и, выглянув на улицу, я с радостью увидел, что перед зданием припарковался грузовик по доставке мебели. Я пригласил их войти, и когда они уехали через двадцать минут, у меня был диван, кресло на двоих и два мягких кресла, к которым прилагались журнальный столик, лампы и развлекательный центр. Я взял купленные подушки и бросил их на диван. Я понял, что мне нужно несколько картин для стен, и добавил их в список «дел».

Я просмотрел список и проверил телефонную книгу на предмет ближайшего почтового отделения. Я прошел 5 кварталов до почтового отделения, которое находилось в клевом кирпичном здании, очень подходящем для этого района. Я заполнил форму о смене адреса и сдал ее, затем спросил клерка о DMV[208]. Он сказал мне, что в Иллинойсе это офис секретаря штата, и что лучший вариант — либо в центре города, либо в Бриджвью. Я поблагодарил его и пошел домой.

Я достал телефонную книгу, нашел номер офиса секретаря штата в Чикаго-Луп[209] и позвонил, чтобы узнать о получении водительских прав штата Иллинойс, а также номерных знаков для моей машины. Я выяснил все детали и решил немедленно отправиться в центр города, потому что у меня было два часа до встречи с Татьяной. Я оделся в белые брюки с темно-синим поло, взял свою фетровую шляпу и отправился в центр города. Я припарковал машину на стоянке возле Сирс-Тауэр, а затем пешком прошел небольшое расстояние до офиса секретаря штата. Я был рад, что ожидание было достаточно коротким, чтобы я смог получить права и номера и успеть в отель к 13:00.

После заполнения бланков и сдачи моих прав штата Огайо, свидетельства о праве собственности и регистрации штата Огайо, а также некоторого количества наличных, мне выдали новые номерные знаки и сфотографировали. Через десять минут я вышел с новыми правами и вернулся к машине. Я взял отвертку из своего небольшого набора инструментов, который хранил в багажнике, и быстро поменял номера. Документы я положил в бардачок, а затем запер машину. Я посмотрел на часы и увидел, что у меня как раз достаточно времени, чтобы пообедать в Wendy's на Стейт-Стрит. Съев двойной чизбургер и картофель фри, я доехал на метро по Красной линии до Чикаго-стрит, а затем пешком перешел Северную Мичиган-авеню. Я прибыл в отель примерно за пять минут до 13:00.

Я подошел к стойке регистрации и попросил позвонить в номер Татьяны. Они позвонили, и я взял трубку, чтобы поговорить с ней. Она сказала мне, что сейчас спустится и что мне нужно подождать. Примерно через десять минут я увидел Татьяну, выходящую из лифта с женщиной, которой на вид было около 30 лет. Я усмехнулся про себя, потому что почему-то решил, что ее телохранителем будет мужчина, но это имело смысл, потому что женщина-телохранитель могла следовать за ней повсюду, в том числе и в туалет.

Татьяна прошла через холл к тому месту, где я стоял.

«Добрый день, Стив!» — сказала она, трижды поцеловав меня в щеку в русском стиле[210]. — «Это майор Анисимова, мой телохранитель».

Майор, типа «КЕЙ-ДЖИ-БИ», подумал я про себя.

«Привет, Татьяна», — ответил я. — «Добрый день, майор Анисимова».

«Здравствуйте, мистер Адамс. Как вы знаете, я буду с вами и Татьяной во второй половине дня. Она все объяснила, да?»

«Да, объяснила. Надеюсь, вы тоже насладитесь осмотром достопримечательностей».

Она проигнорировала мою попытку быть дружелюбным, что, в конечном счете, меня не удивило.

«Пожалуйста, помните, что вы должны сообщать мне о каждом месте, куда вы планируете пойти, прежде чем мы туда отправимся. И если я скажу «нет», то мы не поедем. Ваше правительство наложило ограничения на наши поездки, так же как и на наше собственное».

Замечательно. Как бы мне не был неприятен коммунизм, идея о том, что эта семнадцатилетняя девушка представляет какую-то угрозу национальной безопасности, была просто глупой. На самом деле, это было не просто глупо, это за гранью тупости.

«Я понимаю», — ответил я. — «Татьяна хотела пойти на смотровую площадку Сирс-Тауэр, затем в Художественный музей, а потом я предложил ей поужинать в пиццерии в Чикагском стиле под названием «Пиццерия Уно».

«Да, все одобрено. Мы передвигаемся пешком, на такси или на метро?».

«Метро, наверное, если вы имеете в виду подземку».

«Да, метро. У вас нет оружия?»

«Нет, майор. Вам нужно обыскать меня?»

«Не нужно. Я не думаю, что вы лжете. К тому же, в одежде, которую вы носите, вряд ли вы что-то скрываете».

Что было правдой. Моя одежда была удобной, но не свободной. Я допускал, что у меня мог быть стилет в носке, но я был уверен, что к тому времени, как я его вытащу, во мне будет две пули и я буду мертв. День предстоял, мягко говоря, интересный. Я заметил, что майор Анисимова была одета в ветровку поверх повседневной одежды, и я готов был поспорить на что угодно, что у нее есть пистолет. Я догадался, что, будучи частью охраны торговой делегации, она имела какое-то разрешение от правительства США, но, опять же, может быть, и нет. Тем не менее, я не собирался выяснять это на собственном опыте!

Татьяна взяла меня за руку, и мы вышли из отеля, направились к Чикаго-авеню, а затем на Стейт-стрит, где пересели на «Красную ветку», чтобы отправиться на юг. Мы с Татьяной тихо болтали о том, что мы сделали за последние полтора года, о чем не написали в своих письмах. Ей оставался еще один год школы до поступления в университет, и она сказала, что надеется, что ей разрешат подать заявление на учебу в США, но не уверена, что это разрешение дадут.

Мы поговорили о бойкоте США Олимпийских игр в прошлом году, и оба согласились, что это была ошибка, хотя она старалась не говорить ничего критического о своем правительстве. С другой стороны, я был крайне критичен по отношению к Джимми Картеру. Хотя я не был в восторге от советского вторжения в Афганистан, бойкот Олимпийских игр в Москве был просто глупостью и только наказал спортсменов. Я немного подтрунивал над ней по поводу проигрыша советской хоккейной команды американцам и спросил, не отправили ли Тихонова в Сибирь. Татьяна хихикнула, но я получил жесткий взгляд от майора Анисимовой. Очевидно, у КЕЙ-ДЖИ-БИ не было чувства юмора.

Мы приехали на Джексон-стрит, вышли из метро и пошли пешком к Сирс-Тауэр. Я заплатил за вход на Skydeck, и мы втроем поднялись на лифте на смотровую площадку на 103-м этаже. Я уже бывал на Skydeck с моей шведской бывшей девушкой Катт, ее партнером по танцам на льду Микаэлем и моей сестрой Стефани всего за месяц до этого, но все равно был в восторге от захватывающих дух видов, которые открывались с Skydeck. Хотя она старалась не показывать этого, я видел в глазах майора Анисимовой, что она тоже была впечатлена. Татьяна передвигалась по кругу, осматривая все стороны, и задавала вопросы об открывающемся виде. Я старался отвечать, хотя, будучи всего два дня в Чикаго, имел ограниченные знания. К счастью, нашелся гид, который оставался с нами и объяснял Татьяне. Я слушал и запоминал эту информацию для будущего использования.

Когда Татьяна насмотрелась, она снова взяла меня за руку, и мы спустились на лифте на первый этаж под присмотром майора Анисимовой. Мы прошли по Джексон до Мичиган-авеню и через квартал на север дошли до Художественного института Чикаго. Я снова заплатил за вход, и мы с Татьяной прошли по различным выставочным залам в сопровождении ее телохранителя. Я подумал, не застрелят ли меня, если я попытаюсь поцеловать Татьяну на ночь!

Незадолго до 18:00 мы вышли из музея и пошли обратно на Стейт-Стрит, чтобы пересесть на Красную ветку метро и доехать до Гранд-авеню, а затем пройти два квартала до ресторана. Мы ждали столик около пятнадцати минут, и я заказал пиццу «Пепперони». Я был рад видеть, что пицца понравилась и Татьяне, и майору Анисимовой.

«Она отличается от пиццы в Европе», — сказала Татьяна.

«И от нью-йоркской», — добавила ее телохранитель.

«Я раньше жил в Цинциннати и мне кажется, там пицца больше похожа на пиццу как в Нью-Йорке. Это Чикагская пицца и она самая лучшая, на мой взгляд!».

Я был удивлен, когда майор Анисимова поблагодарила меня за еду и сказала, что она была очень вкусной. Возможно, я пробился сквозь эту внешнюю оболочку, но я сомневался в этом. У нее была работа, и я был уверен, что она не позволит какому-то американскому подростку вмешиваться! До сих пор я наслаждался днем, проведенным с Татьяной, несмотря на пристальный надзор. Я представил себе, что именно таким, по мнению отца Кары, должно быть свидание.

Мы закончили есть и, поскольку Татьяна больше ничего не предложила, пошли обратно в отель. Когда мы вошли внутрь, Татьяна попросила меня подождать и позвонила в номер своей матери. Она вернулась через минуту и спросила, не хочу ли я подняться и познакомиться с ее матерью. На самом деле я не был знаком ни с ее матерью, ни с отцом в Австрии, хотя видел их на расстоянии. Мы поднялись на лифте на пятый этаж. Когда мы вышли, я заметил офицера в штатском, стоявшего в коридоре. В другом конце коридора я заметил еще одного офицера в штатском. Мне было интересно, местные они или федеральные, но спрашивать не хотелось.

Когда мы вошли в комнату, миссис Воронин отпустила майора Анисимову, сказав, что Татьяна больше не будет выходить. Она приветствовала меня в русском стиле тремя поцелуями в щеку и пригласила войти. Она предложила мне выпить и указала на полностью укомплектованный бар. Я согласился и налил себе в стакан совсем небольшое количество водки. После моего опыта с ней в Швеции я напомнил себе, что нужно быть ОЧЕНЬ осторожным. Татьяна налила себе стакан «Спрайта».

«Вы любите водку?» — спросила миссис Воронин.

«Я пил ее всего несколько раз. Мой папа обычно пьет что-то другое, а другие мои взрослые друзья пьют виски или самбуку», — сказал я, отпивая из стакана.

«Русские мужчины пьют много водки!» — сказала она. — «А вы много пьете?»

«Обычно только бокал или два вина за ужином. Я много не пью».

«Это хорошо», — засмеялась она.

Я заметил, что она использовала артикли, когда говорила, в отличие от ее дочери или телохранителя ее дочери. Я совсем не знал русского языка и задался этим вопросом. Это можно было выяснить позже, так как я не хотел говорить ничего, что могло бы смутить меня или, что еще хуже, Татьяну.

«Пожалуйста, садитесь и расскажите мне о себе», — сказала миссис Воронин.

Следующий час мы провели в разговорах о моей поездке в Швецию, о школе, о моих увлечениях, о том, что я изучаю, и обо всем остальном, что она могла спросить. Татьяна сидела рядом со мной на диване и держала меня за руку, пока я разговаривал с ее мамой. Миссис Воронин сказала мне, что ее муж находится в Милуоки и ищет место для офиса в США и вернется в среду к началу приема. Она поблагодарила меня за то, что я буду сопровождать Татьяну на приеме. Мне предстояло встретиться с членами торговой делегации, а также с управляющим директором компании, которую они создавали, мистером Виктором Быковым.

Было уже 9 часов вечера, когда миссис Воронин сказала что-то по-русски Татьяне, и они продолжили короткий разговор. Татьяна встала, я тоже, и ее мать пожелала мне спокойной ночи и сказала, что ждет меня в среду. Я пожелал ей спокойной ночи, и мы с Татьяной вышли из комнаты. Я немного удивился, когда Татьяна взяла меня за руку и повела прочь от лифта.

«Моя мама разрешить побыть одни, если я обещаю быть хорошая девочка».

Я подавил смешок. Это звучало как мистер Бланшард и Кара, но я не делал никаких предположений. Под пристальным взглядом двух мужчин, которых я теперь считал агентами ФБР, мы прошли в комнату Татьяны. Ее комната была не такой большой, как у ее родителей, но она была больше, чем обычная комната. Она направила меня к дивану, и мы сели вместе.

«Я хочу целовать! Ты не пытаешься получить целовать весь день! Не как в Австрии!»

«Я боялся, что майор Анисимова получила приказ от твоего отца пристрелить меня, если я попытаюсь!»

«Есть вероятно!» — хихикнула Татьяна. — «Но не думай так».

Она наклонилась и мы обменялись нежным поцелуем, чуть больше, чем чмок.

«Да. Так есть лучше. Спасибо. Ты хочешь еще?»

«Я возьму столько, сколько ты готова дать».

«Хорошо!»

Мы целовались около пяти минут, в основном просто нежно чмокая губами, несколько раз задерживаясь секунд на десять, потом Татьяна раздвинула губы, и наши языки неуверенно соприкоснулись, затем медленно закружились и запутались друг в друге. Я скользнул рукой по ее боку под руку и, когда она не стала возражать, переместил ее на маленькую упругую грудь. Татьяна прервала поцелуй.

«Я не думаю, что мама сочла бы это быть хорошая девочка», — хихикнула она.

«Ты хочешь, чтобы я остановился?»

«Нет, но это есть предел. Понимаешь?»

«Да», — сказал я, кивая.

Мы целовались еще минут десять или около того, я нежно ласкал ее грудь через блузку. Татьяна прервала поцелуй и села, поправляя блузку.

«Я думаю, это есть тебе пора идти», — сказала она, задыхаясь. — «Ты желаешь ужинать завтра?»

«Да, это было бы здорово. Где?»

«Здесь. Мы заказ обслуживание в номер и мы можем есть без телохранителя, который будет мешать. Ты приходишь в семнадцать, пожалуйста?».

«Я приду!» — сказал я.

Мы нежно поцеловались, потом она поцеловала меня на прощание по-русски, и я вышел из отеля. Я сел в метро, потом дошел до своей машины, заплатил за парковку и отправился домой. Поскольку в Сиэтле было на два часа раньше, я снял трубку и набрал номер Дженнифер. Ее мама взяла трубку.

«Стив! Спасибо тебе за то, что ты сделал для Дженнифер. Сегодня у нее была первая встреча с психотерапевтом!».

«Приятно слышать! Как она себя чувствует?»

«Она ест и кажется немного счастливее. Позволь, я передам ей трубку».

Дженнифер подошла к телефону. По голосу казалось, с ней все хорошо, хотя я знал, что ей еще предстоит пройти долгий путь.

«Как новая квартира?» — спросила она.

«Хорошо. В основном все готово. Мне нужно всякое для стен и стереосистема, но в остальном, я бы сказал, что это дом на следующие четыре года. Элис приедет в воскресенье».

«Ты позволишь мне приехать в гости? Я спросила маму и папу, и они сказали, что все будет хорошо».

«Дженнифер», — мягко ответил я, — «помни, мы друзья».

«Да, я знаю», — вздохнула она, — «Я бы приехала просто как друг. Я знаю, что ты будешь с Карой».

«Тогда да, только дай мне знать. Я полагаю, ты думаешь о рождественских каникулах?»

«Да. Ты собираешься домой?»

«На часть каникул — да, но на Новый год я вернусь в Чикаго, вероятно, 29-го или типа того».

«ОК», — сказала она. — «Я поговорю об этом с папой».

«ОК. Ты планируешь поддерживать связь с остальными нашими друзьями?»

«Да. Я планирую время от времени общаться с Мелани, и собираюсь разговаривать с Ларри по крайней мере раз в неделю. Раньше мы были так близки, и, возможно, мы сможем помочь друг другу».

Я знал, о чем она говорит, и сам удивлялся, как Ларри справлялся с этим в школе. Мы с ним никогда не затрагивали тему отношений, за исключением тех случаев, когда он чувствовал необходимость сообщить мне, что я веду себя глупо.

«Хорошо, Дженнифер. Это очень хорошо».

Я рассказал ей о квартире и о том, чем занимался последние несколько дней. Она рассмеялась, когда я рассказал ей о встрече с Татьяной, и сказала, что не удивлена, что девушка пролетела 9000 миль, чтобы увидеть меня! Это, конечно, заставило меня остановиться и подумать, как далеко я могу зайти с Татьяной и все еще считать это «хорошим поведением». Во вторник я решил позвонить своей сестре и узнать ее мнение.

Дженнифер рассказала мне о своих сеансах терапии, и это звучало очень похоже на то, что я делал с доктором Мерсер. Она сказала, что изложила терапевту суть наших отношений и все проблемы, которые у нас были. Я был рад это услышать и сказал Дженнифер, что это так, и что для нее важно продолжать работать над этим. Ей оставалось около трех недель до поездки в Стэнфорд, и ее терапевт направила ее к знакомому в Пало-Альто. Они будут работать вместе, чтобы у Дженнифер был доступ к кому-то и дома, и в школе. Мы поговорили еще десять минут, а затем попрощались.

Я проверил свой список на вторник, а затем проверил «Желтые страницы» на предмет банков и магазинов стереоаппаратуры, а также ближайшего «Radio Shack». Я записал нужную информацию и добавил ее в список. Я взял свою книгу, чтобы немного почитать, а затем пошел спать.

Вторник был насыщенным. Фрэнк и Тони приехали рано, около 7:45, и я продемонстрировал им программы. Их особенно заинтересовала программа, которая отслеживала девушек и клиентов для борделя. Когда они уходили в 8:45 утра, они сказали мне, что скоро свяжутся со мной и дадут инструкции.

Когда они ушли, я пошел в Первый Чикагский банк и открыл счет с помощью чека, который я привез с собой, выписанного на мой счет в Милфорде. В банке я получил карточку, которая позволяла мне снимать деньги в автомате в холле, даже в нерабочее время, чего у меня не было в Милфорде. Открыв счет, я поехал в стереомагазин, который нашел в «Желтых страницах», и купил нужные мне компоненты — тюнер, усилитель со встроенным эквалайзером, магнитофон, проигрыватель и пару колонок. Я выбрал оборудование по умеренной цене, и мне удалось остаться в рамках своего приблизительного бюджета.

Я заехал в Radio Shack и купил кабель, необходимый для телевизора, а пока был там, решил купить еще и автоответчик. Я вернулся в квартиру и, когда все было готово, включил альбом Pink Floyd «The Wall» в качестве первого альбома на моей новой стереосистеме. Я установил автоответчик и, прочитав инструкцию, записал свое сообщение. Я пообедал, а затем позвонил в карате-додзё. Инструктор, Джеймс Миллер, предложил мне подходить хоть сейчас, если я могу. Я сказал ему, что приду немедленно.

Надев шорты и футболку, я прошел несколько кварталов до «JM Martial Arts» и вошел внутрь. Меня встретил один из самых высоких и злобных парней, которых я когда-либо видел. Он представился как Джеймс Миллер, армия США, в отставке, бывший «зеленый берет». Он преподавал шотокан каратэ, и мы обсудили, почему я интересуюсь боевыми искусствами. Я сказал ему, что это для фитнеса и самообороны, и он предложил мне расписание тренировок, которое включало индивидуальные занятия каждую неделю и три групповых занятия.

Я мог выбирать время, но при условии, что я буду посещать занятия три раза в неделю. Я просмотрел расписание и увидел, что есть дневные и вечерние занятия в течение рабочей недели и в субботу, а также занятия для взрослых в то время, которое подходит для моего расписания. Я записался и заплатил взнос за первый месяц. Я сказал ему, что хотел бы начать занятия на следующей неделе, так как я только осваиваюсь. Мы договорились, что мой первый индивидуальный урок состоится в следующий понедельник, а форму и пояс я получу на первом занятии. Я поблагодарил его и отправился обратно в квартиру.

Я был доволен прогрессом, которого мне удалось достичь в обустройстве. Оставалось только найти что-нибудь для стен, и я решил, что заеду в художественный музей и куплю несколько плакатов. Я сел в машину и поехал в Чикаго-Луп, припарковался как можно ближе к музею и пошел в сувенирный магазин. Я выбрал восемь плакатов, воспроизводящих смесь голландского, французского и русского искусства. По дороге домой я заехал в Venture и купил клейкую ленту для плакатов, чтобы наклеить их на стены.

Я проверил время и увидел, что у меня достаточно времени, чтобы позвонить домой и получить совет.