Летиция Элизабет Лэндон (1802–1838)

Шильонский замок

Твой, озеро, видений полон брег;

Здесь лютня барда гулким эхом веет,

Стопой обутой здесь ступать не смеют —

Здесь побывал великий человек.

Преданий полон здесь столетий бег,

Но как печальна летопись деяний —

Пленений, заключений и терзаний,

Что совершались здесь за веком век!

Поэт, и женщина, и патриот —

Молву о них твои разносят воды,

Но чем же мир их дарит от щедрот?

Достались им позор, беда, невзгоды.

О гений! Тяжек путь твоим стопам;

Твой светоч — сердце, гроб — твой светлый храм.

Перевод А. Серебренникова

Смоленское кладбище на Васильевском острове близ Петербурга

Они приходят, принеся с собой

Из дальних долов радостное лето;

Вкруг церкви ходят набожной толпой

С напевом скорбным, траурно одеты.

Усопшие — их свита; много дней

Прошло с тех пор, как их земля прияла;

Средь сутолоки жизненных путей

Для памяти осталось места мало.

Но прошлое вернулось; смерть зовет

Живущих к подношенью скорбной дани;

Приносят память, что в сердцах живет,

Клад, сбереженный средь земных блужданий.

Вот над могилкою склонилась мать

И видит лик, столь нежный и знакомый;

Цветы едва расцветшие собрать

Она успела в садике у дома.

Друг вспоминает друга, что исчез;

Юнец — тот миг, что полон был любовью;

Возносятся молитвы до небес —

В них не найдется места суесловью.

Причудлив суеверный сей обряд,

Но он причастен силам вечносущим:

Молитвы, слезы мир животворят,

Есть в прошлом нежность, а мечта — в грядущем.

Перевод А. Серебренникова


Смоленское кладбище расположено примерно в двух верстах от Петербурга на одном из островов в устье Невы, меньше чем в четверти мили от Финского залива. Изображенный здесь любопытный обряд совершается ежегодно, когда русские со всех концов собираются, чтобы рассыпать цветы над могилами и помянуть усопших, а затем угощаются похлебкой, всякого рода плодами и вином, зачастую расстилая скатерти на тех же самых могилах, над которыми еще недавно горько рыдали. (Прим. автора)

Загрузка...