Английская поэзия XIV–XX веков в современных русских переводах

Их двадцать девять при луне

Сошлось когда-то здесь.

Сказали парни: «Надо сбить

С кривляки Дании спесь.

Зайдешь ли в Бойль иль в Балликрой

Стоит повсюду стон.

Прохода девкам не дает,

Парней увечит он.

А в Киллекристе от него

Две двойни без венца.

А в Кроссмолине он побил

Духовного отца.

Но мы его подстережем

На Мульской переправе,

Мы, десять, выколем глаза,

А десять глотку сдавят».

Пришлось недолго парням ждать.

В ту ночь из ближних сел,

Посвистывая, матерясь,

Веселый Данни шел.

Когда он к броду подходил,

Как сучья заскрипят!

И двадцать девять на него

Набросилось ребят.

Тут Бирну он расквасил нос,

Трем зубы выбил он,

С рукой, прокушенной насквозь,

Бежать пустился Шон.

Но сзади семеро взялись,

И семеро за грудь,

Да в горло семеро впились,

И Данни — не дохнуть.

Кто сапогом его топтал,

А кто пинал как мог,

А двое трубку с кошельком

Стащили под шумок.

Теперь ты видел серый крест?

Кругом кусты да травы…

Там был задушен Данни в ночь

У Мульской переправы.

Придешь ли, я спросил, когда умру,

Со всеми вместе, в черном, поутру,

Смотреть, как, поболтав и помолясь,

Опустят гроб в кладбищенскую грязь?

О нет, сказала, как смотреть на них,

Глазеющих на гроб глупцов живых, —

Когда ты умер? Брошусь, не сдержусь,

Зубами в горло первое вцеплюсь…

Падает, падает снег,

Город засыпан весь.

Ни одна собака меня

Не знает здесь.

Из подвальных окон звучит мне вслед

Еврейская и польская речь…

Брожу день и ночь, чтоб последний мешок

Угля сберечь.

В уголке,

На юг, к лучам,

Мы лежали

Уста к устам.

Чайка, как снег,

Галка, как ночь, —

На нас взглянули

И — с криком прочь.

«И я, — сказал я, —

Буду таков,

Когда зацелуешь

До синяков».