Английская поэзия XIV–XX веков в современных русских переводах

Иду я тропинкой заглохшей,

Поникнув на грудь головой.

Здесь утром весенним однажды

Мы встретились, Мери, с тобой.

Зеленая рожь колыхалась,

И звонко пел зяблик в кустах,

Светилась любовь в твоем взоре,

И розы цвели на устах.

Но многое здесь изменилось:

Всё так же прекрасна весна,

По-прежнему рожь зеленеет

И зяблика песня слышна.

Но руки твои, дорогая,

Моих не сжимают уж рук,

И тщетно хочу я услышать

Любимого голоса звук!

Знакомая взорам ограда

Белеет опять предо мной —

Ограда той маленькой церкви,

Где нáзвал тебя я женой.

А вот и погост… Нарушают

Шаги мои часто твой сон…

Сюда отнесли тебя, Мери;

И здесь же твой сын схоронен…

Теперь я один, моя Мери,

Не нужен бедняк никому;

Но тем дорожит он сильнее

Могилами близких ему.

Была моя жизнь трудовая

Тобою одной лишь светла,

И некого больше любить мне

С тех пор, как ты в землю сошла.

Слабели не раз мои силы

Под гнетом нужды и труда,

И к небу и к людям кипела

В измученном сердце вражда!

Но ты, ты не падала духом,

Ясна оставалась в борьбе,

И вот почему я взываю,

Хоть ты и не слышишь, к тебе:

Спасибо тебе, дорогая!

Ведь голод томил и тебя…

И ты настрадалась немало,

Но только молчала, любя.

Спасибо тебе за улыбку,

За каждый сердечный привет…

Спасибо за то, что ушла ты

В тот край, где страдания нет!

Надолго с тобой я прощаюсь…

Пройдут на чужбине года,

И старость настанет; но помнить

О Мери я буду всегда.

Они говорят, что работы

Там больше и солнце ясней…

Но всё буду сердцем стремиться

Я к родине бедной своей!

Закрою ль глаза я порою,

Бродя в первобытных лесах,

Туда унесут меня мысли,

Где милый покоится прах…

Мне будет казаться, что Мери

Ко мне, улыбаясь, идет,

И рожь зеленеет, и зяблик

В кустах свою песню поет.